Положение Виктора Сергеевича было глупейшим.

Ну вот как Вы, уважаемый читатель, объясните в 1958 году капитану госбезопасности, откуда у Вас паспорт гражданина не СССР, а Российской Федерации с царским орлом, откуда у вас валюта этого государства, часы фирмы недружественной СССР Японской империи, а также рация фирмы с территории, входящей в Японскую империю?

Или как Вы объясните, что в перв половине двадцать первого века вошли в вокзал и оказались в нем же, но в середине двадцатого? Да еще в истории, которая пошла по-другому? То-то и оно.

Виктор внимательно посмотрел на разложенные на зеленом сукне стола улики и спросил:

– Можно поближе посмотреть?

– Можно, – ответил капитан Ковальчук. – Не спешите с ответом, подумайте. Мы не собираемся предъявлять владельцу этих вещей обвинения в связях с японскими спецслужбами. Если не возражаете, ваш ответ будет записываться на магнитную пленку.

– Не возражаю.

Ковальчук достал из стола микрофон и поставил на стол, затем подошел к ящику магнитофона и щелкнул переключателем записи. Послышалось гудение.

«Действительно не будете предъявлять?» – подумал Виктор. «А, впрочем, то, что Самсунгу сегодня такое не изготовить, наверняка и для них понятно. И то, что человека с паспортом РФ и российскими деньгами засылать – полный бред. А ответ им знать надо.» И он сказал:

– Да, я знаю эти вещи. Это мой паспорт, выданный бежицким РОВД согласно указанной в нем дате, паспорт настоящий, действителен. Это мои деньги в валюте Российской федерации начала двадцать первого века, курс к доллару около тридцати рублей за доллар, настоящие, получены в качестве заработка на постоянном месте работы, трудовые доходы, Это часы «Ориент» с браслетом, приобретены в магазине «Хронограф» на улице Грибоедова. Это мобильный телефон городской радиотелефонной сети, принцип работы цифровой, полупроводниковый на интегральных схемах большой степени интеграции, производство компании «Самсунг», Южная Корея, китайская сборка, приобретен в магазине «Евросеть» на улице III Интернационала, напротив почты, SIM-карта российского оператора мобильных сетей «МТС».

Ковальчук выслушал все это абсолютно спокойно и невозмутимо. («Профессиональная выдержка, однако» – мелькнуло у Виктора), затем спросил:

– Скажите, кто вы и каким образом сюда попали?

– Я, Еремин Виктор Сергеевич, родился в 1958 году в СССР, в городе Брянске, в роддоме города Бежицы по улице Комсомольской. До недавнего момента проживал в городе Брянске, работал компьютерщиком в одной из фирм… то-есть, в качестве специалиста по обслуживанию электронной цифровой вычислительной техники предприятия. Попал сюда случайно, объяснений причин и способа попадания на данный момент не нашел. Утром я пошел на вокзал Орджоникидзеград за билетами в кассы предварительной продажи, внутри здания вокзала обнаружил, что нахожусь в настоящем времени.

Ковальчук некоторое время молчал; казалось, это странный ответ его устраивал.

– То есть, вы не может объяснить, как сюда попали?

– Нет. На данный момент нет.

– Хотите ли вы нам что-либо сообщить или заявить?

«Вот те на. Что это должно означать? Не поверил и ждет откровенного признания в чем-то? Или что-то другое?»

– На данный момент у меня нет заявлений. О произошедшем я не заявил сразу, поскольку это слишком необычно и лица, к которым я бы обратился, могли мне не поверить. Я пытался вернуться, несколько раз заходя по утрам на вокзал, но результата не было.

– Ну, то, что вы не заявили сразу, это достаточно объяснимо, особенно учитывая то, что в предыдущие десятилетия возникали некоторые причины, чтобы нам не доверять. Ваша осторожность вполне понятна.

– Да и часовщик, купивший часы, ни в чем не виноват. Он ничего не знает.

– Часовщик сразу нам позвонил, сказав вам, что пошел в сберкассу. Кстати, сберкассы в это время еще не работают. Так что, собственно, вы продали часы нам. Затем вы неожиданно проявили способности к конспирации и вас потеряли, но тут же вы объявились на кафедре и потом пошли на регистрацию. Уже из этого можно было сделать вывод, что вы не являетесь профессиональным агентом. В лаборатории в тот же день мы обнаружили спрятанные вами вещи. Ввиду их, мягко говоря, необычности и необъяснимости с точки зрения обычно возникающих версий, было решено наблюдать за вами, стараясь держать вас по возможности на виду. За это время эксперты выяснили, что ваш АРТ, или, как вы называете его, мобильный телефон, создан по технологиям, которыми на данный момент ни одна страна не располагает и должен работать с приемным оборудованием, которые при нынешних технологиях невозможно разместить скрытно. Ваши деньги и документы имеют средства защиты от подделки, которые используют технологии, не известные ни одной из стран Гроссфир. Таким образом, поскольку бога нет, то оставались две версии, в целом не противоречащие современной науки: либо вы попали с другой планеты, возможность чего однозначно признана, либо из другого времени, о чем в науке однозначного мнения пока нет. Из ваших действий в эти дни следовало скорее второе, если только в космосе не существует точная копия Земли и Брянска. Оставалось только задать этот вопрос вам.

Ковальчук подошел к магнитофону и остановил запись.

– Можно мне тоже задать вопрос?

– Да, конечно.

– Я арестован?

– Нет. Склонности к поступкам, опасным для общества, в вас не замечено. Если вы хотите, вас сейчас отвезут обратно в машиностроительный институт, как я и обещал, помогут с паспортом, потому что как вы без нас все это объясните…

– То-есть я могу идти хоть сейчас?

– Конечно. У меня к вам только один вопрос: вы хотели бы попасть домой? В смысле, обратно, в свое время?

– Разумеется! А что, разве есть такая возможность?

– Ну, полностью что-то гарантировать нельзя, но если наши ученые более тщательно изучат ваш случай, как явление, то, может, и получится. Есть некоторые гипотезы. Со своей стороны, рассказав о своем времени, вы помогли бы нам избежать каких-то ошибок в будущем, обратить внимания на перспективные направления в науке и так далее. Подумайте. Принуждать вас никто не собирается. Можете не спешить с ответом.

– Допустим, я согласен. И на какой основе я буду работать?

– Вам будет предоставлено все необходимое, а жить удобнее, конечно, здесь, а не в студенческом общежитии. Сюда же будут приезжать специалисты.

– Я не совсем об этом. Во-первых, я как-то привык получать заработок за работу, а не быть просто на иждивении, а во-вторых, что будет тогда, когда интерес ко мне будет исчерпан?

– Ну, во-первых, вам незачем беспокоиться, вы уже и так показали себя, как нужный специалист, и в советской стране всегда найдете интересную и хорошую работу. Если для вас это так важно, сейчас можем принять вас на работу, как штатного эксперта.

– Простите, а эксперта по чем?

– По не разъясненным наукой явлениям. Вот вы сейчас как раз такое явление и представляете.

– То есть я буду экспертом по самому себе?

– Ну а кто же вас лучше знает, кроме вас самих?

– Логично… А как же командировка в Харьков?

– Все уже согласовано. Не волнуйтесь, опытный образец по варианту института тоже будут изготавливать и испытывать, мы этот вопрос решим. Вы же в нем уверены?

– Конечно. Только те, что отстаивают образец с металлическими муфтами, тоже грамотные и честные специалисты, они не вредители, они просто не знали такого варианта, и мне не хотелось бы, чтобы у них были какие-то неприятности.

– Ни у кого неприятностей не будет. Испытывать будут оба варианта, и объективно смотреть, как они себя покажут.

– Спасибо.

– Да не за что. Если больше вопросов нет…

– Да, еще… Зинаида Семеновна, которая на кафедре машинисткой работает, тоже ничего не знает. Это я на всякий случай.

– Нелинова Зинаида Семеновна наш внештатный эксперт, биолог. Оперативной деятельностью она не занималась, но тут случай неординарный, пришлось срочно внедрить ее на кафедру, чтобы понять, кто вы и откуда. Она по профессии врач, сейчас заканчивает второй институт, работает в детской больнице у Стальзавода, очень хороший специалист, коллеги хвалят… Увлеклась космической биологией, подавала заявление в отряд космонавтов, занималась многими видами спорта, но в отряд не поступила, и нам порекомендовали ее в качестве местного эксперта. По всем отзывам, хороший человек. Кстати, она хотела вас видеть, если вы не против.