Книга: Река времен. Жребий брошен
Назад: Михаил Дьяконов Река времен. Жребий брошен
Дальше: Глава 2 Ожидание

Глава 1
Авантюра

То серое весеннее утро не предвещало ничего хорошего. Не успел я продрать глаза, вырвавшись из объятий Морфея, как Палпалыч (так я прозвал интеллектуальный управляющий центр моего жилища марки «ХоумКон-1200») издал противный сигнал и настойчиво забубнил, что запасы топлива для биодизеля в доме подходят к концу. Что котел переводится на экономный половинный рацион, и в помещении станет прохладнее, а если я не пополню содержимое топливного бака, то уже завтра к вечеру температура в доме может упасть до десяти по Цельсию, а это совсем не комфортно для проживания…
– Заткнись, – оборвал я его излияния и, отметив про себя наличие такой проблемы, на автомате последовал из спальни через гостиную и кухню на свою «кафедру философии», которая блистала белым пластиком стен и где маленькая полусидячая ванна соседствовала с моим любимым «индивидуальным креслом мыслителя» – удобным унитазом с мягким сиденьем. И только тут, расслабившись после трудного пробуждения и зевнув пару раз для порядка, я начал осознавать весь ужас своего положения.
В самом деле, я не пополнял баки системы отопления с осени, ожидая получения средств от статей, написанных для разных журналов на всяческие темы. Но ввиду продолжающегося кризиса статьи зависли. «На охоте» с ноября маринует повествование об ижевском наградном оружии, «Караван» в очередной раз перенес публикацию серии статей про историю Древнего Китая, «Мужики» никак не решаются опубликовать военные записки моего деда со Второй чеченской. А вот теперь и самый надежный, казалось бы, компаньон – «Дискавери» перенес на неопределенный период сроки выплаты гонорара за сданную рукопись сценария об участии русских добровольцев в Англо-бурской войне, и теперь я мог остаться без тепла и теплой воды. И это не говоря о том, что еще и кушать хочется. А на улице температура, между прочим, пока еще редко пересекает отметку в три-пять Цельсиев выше нуля. Значит, если мне в ближайшее время не удастся экстренно добыть каких-то денежных средств, то уже завтра я имею шанс начать замерзать в своем скромном жилище… Нужно искать гроши, как бы ни трудно это было в нашем пораженном очередным глобальным кризисом мире.
Сделав такой неутешительный вывод, я выполз из «философской», умылся и проследовал на кухню, интуитивно ожидая найти здесь еще один неприятный сюрприз.
Ожидания не обманули. Мои обширные некогда запасы куриного мяса, яиц, пельменей, колбасы, брынзы и даже польских и казахских мороженых овощей, как и все хорошее в этой жизни, решительно подошли к концу, в наличии были только остатки (в том числе прокисшие) каких-то соусов, пучок слегка увядшего китайского салата и несколько луковиц с четвертинкой бородинского хлеба. Лезть в шкаф и инспектировать там наличие россыпей круп мне не хотелось, равно как и варить из них что-то.
«И зачем я опять сунул его в холодильник?» – почесал я затылок, вынимая из холодильника краюху бородинского.
Окинув взглядом свои скудные запасы, уместившиеся на углу стола, я принялся судорожно изобретать из того, что под руками, хоть какое-то подобие трапезы.
– Ну вот, приехали, – поневоле вырвалось у меня. – Неужели придется еще и голодать вдобавок?
А ведь в самом деле, никаких реальных перспектив получить средства в текущую неделю у меня просто не было! Даже в долг взять уже не у кого. И так кругом должен. Разве что дочь смилостивится, хотя у них проблемы с деньгами – состояние постоянное. Оставалась одна надежда – на чудо! – помоги, Господи! Вообще-то я не верующий, но в такие моменты о Боге вспоминают все.
С трудом собрал себе завтрак из того, что под рукой. Несколько ломтиков уже не свежего бородинского хлеба с круглыми дольками репчатого лука, обильно сдобренные майонезным соусом и укрытые сверху листиками салата, на вкус оказались не такими плохими, как это представлялось авансом. Кружка растворимого черного кофе с цикламатом и сахарином довершила процесс наглого обмана организма. И уже через двадцать минут, вполне ощутив, как чувство голода отступило куда-то на второй план, я решил полюбопытствовать, чем живет наш старый мир.
Я вытащил из сумки свой любимый мидисайз и активировал его. Но, пробежав галопом по главным лентам информационных агентств, я не нашел там ничего принципиально нового. Кризис продолжался, очередная порция рабочих лишилась работы, очередной банк лопнул, очередной бывший миллионер приказал долго жить, став жертвой разыгравшегося инсульта, очередной министр сделал очередной прогноз на ближайшее время, в очередной раз пообещав стабилизацию к концу текущего года, а может быть, и в начале следующего… Все как обычно. Ничего особенного. Разве что рубрика «Происшествия» могла скрасить досуг среднего обывателя. Несмотря на отсутствие и тут чего-то принципиально нового, текущие новости могли ненадолго оживить тех, кому скучно жить. В Москве вчера произошли три убийства, причем одно совершено с особенной жестокостью, два изнасилования, причем оба в отношении геев, два инцеста, киднеппинг (похищена дочь олигарха с требованием громадного выкупа), взорваны два безоболочных заряда (к счастью, убитых нет), восемнадцать самоубийств, шесть крупных аварий на транспорте (все – со смертельным исходом) и скандал в высшем обществе – вот все, с чем знакомили население Московской автономии информаторы всех калибров. Причем скандал, о котором я упомянул, грозил стать главным событием недели для всех СМИ: визажист Сергей Свиденко подал на развод со своим супругом – шоуменом Гошей Левиным потому, что застал своего супруга в загородном доме в момент совершения группового секса с кутюрье Савиком Гольдманом и несколькими трансвеститами обоего пола. Тьфу!
День не обещал ничего принципиально нового и тем более хорошего! Не выпуская планшетника из рук, я подумал, что неплохо было бы заставить себя хоть немного поработать, но при мысли о необходимости писать в стол стало не по себе. И, переместившись в кабинет, я рухнул в свое любимое разваленное кресло, машинально ткнув пальцем в иконку электронной библиотеки Ивашова, судорожно думая: что бы сейчас почитать такое, чтобы взбодриться?
Вдруг голос совсека в «ухе» расколол утреннюю тишь: «Неопознанный номер вызывает Максима!».
– Да!
Совсек захлебнулся на полуслове, услышав мой ответ, и после короткой паузы до меня донесся настойчивый голос:
– Алло! Прошу простит, с кем я говорю? – Голос был мягким и даже где-то чарующим, но каждое слово собеседник выговаривал немного жестковато и самым тщательным образом, как это делают иностранные дипломаты на официальных приемах или прибалтийские актеры в старых советских фильмах.
– А кто вам нужен?
– Мне нужен господин Матвеефф. – Голос старательно воспроизвел мою фамилию, особо упирая на «ф» в конце.
– Я слушаю.
– Я имею честь говорит с Максим Андреевич Матвееф? – Голос явно тупил.
– Да, конечно!
– Господин Матвееф, здесь Йохан Лейбниц, руководител проекта фирмы «Фри-Джи-Шихау-энд-Кимски». Если ви не очен занят, то не могли бы ви посетит нас сегодня? Я имею желание сделат вам интересное предложение!
«Опа, – пронеслось в голове, – вот, похоже, и есть то самое чудо, на которое я так надеялся! Ну что же, попросил у Бога и получил? Так просто?»
– Мм! – Я сделал вид, что ищу в своем распорядке дня свободную минуту, в то время как судорожно обводил глазами кабинет в поисках стоявшей у меня дедовой иконы Василия Праведного, а найдя, украдкой перекрестился. – А как надолго может затянуться наша с вами встреча?
– Думаю, что на два-три часа, но, может бит, и намного болше. Там ми с вами вместе решим, на сколко болше.
– Хм! Ну тогда в пятнадцать часов я освобождаюсь и готов сразу подъехать туда, куда вы скажете.
– Замечателно! Давайте встретимся в пятнадцать тридцать в нашем офисе в Угловом переулке. Вам удобно?
– Ну почему бы и нет?
– Пожалуйста, сообщите марку авто и ее номер, вам будет зарезервировано место в паркинге комплекса «Фри-Джи»!
– Автомобиль «Тойота-Селеста» вишневого цвета. Регистрационный номер «С 23–42 МН 177».
– Замечателно! Ви не поменяли свою машину. Данные этой имеются у нас в базе. – Голос явно был чему-то очень рад. – Я буду ждать вас на семнадцатый этаже, офис 17–11. Вас проводят. Болшая просба, если будете попадат в пробка, звоните или шлите сообщение на регистрационный комком нашей компани.
– Договорились! – Я повеселел и цокнул языком, разъединяя линию. Мне в самом деле вдруг стало как-то легко и спокойно, ибо, судя по интонации звонившего, был шанс получить сегодня какую-то работу… А где работа, там и аванс! А он мне очень и очень нужен, и лучше всего – прямо сегодня!!! Я уже обретал надежду, что нынешнее существование может выровняться после этой встречи.

 

Несмотря на то что мой дом находится примерно в ста километрах от Новослободской, где располагался офис компании «Фри-Джи», я совершенно не волновался. До назначенного времени было еще далеко, а «Селеста» – слишком хороший автомобиль, чтобы не надеяться проделать на нем указанное расстояние за час. Даже с учетом возможных пробок – это максимум полтора, ну пусть даже два часа. Успею. Больше волновало, что могло ждать меня в этом офисе.
Послав запрос «поисковику», я вскоре жадно читал полученное.
Итак, компания 3-G, или же «Фри-Джи». Создана путем слияния в 2018–2019 годах компаний «Призрак» (Хьюстон, США), «Зеленый луч» (Сколково, Россия) и «Глория» (Дели, Индия). Так, с этим все ясно. Стало быть, имелись три компании, названия которых начинались на букву «джи» английского языка: Ghost, Glory и Green bay. От этого и 3-G. Неоригинально, но предельно логично. Сфера деятельности… Ну тут, судя по всему, – все, что в текущий момент нужно и актуально; или, как говорили в прежние годы, – «все, что не запрещено». И разработка новых источников энергии, и проектирование транспортных средств и систем, и работы в области селекции новых видов растений для частных и национальных парков, и всевозможные глобальные шоу-программы… Так, вдобавок еще и большое число всяческих научных разработок и инноваций, суть которых мне порой совершенно не понятна. Еще один большой кусок – проектирование многопроцессорных вычислительных машин, в том числе работающих на новых принципах функционирования, разработка различного программного обеспечения во всех областях жизни.
Численность компании – очень большая: более семисот человек только в Московском регионе и еще примерно четыреста пятьдесят в трех прилегающих областях. Оборот – колоссален… Сотни миллионов, если не миллиарды «жмотиков» в месяц. Интересно, что кризис на них явно не сказался. Больших увольнений в компании не замечено, напротив, открыли два новых отделения в Латинской Америке и Забайкальской автономии…
А теперь Кимски… С «главного калибра» (основного экрана планшетника) на меня смотрел немного надменный джентльмен в коричневом трикотажном пуловере, с трубкой во рту и клюшкой для гольфа в руках – Джеймс Делано Кимски, собственной персоной. Интересно, что он, похоже, плевать хотел на многочисленные рекомендации – не выставлять на всеобщее обозрение свое пристрастие к курению. Не помню, кто сказал: «У богатых свои взгляды на приличия… Они сами их создают!» Что же мы имеем по его жизненному перечню? Закончил Гарвард, учился в Стэнфорде и Дели, работал в компании «Сан» специалистом по визуализации эксперимента, затем главным экспертом «Глории» (возможно, именно тут они и нашли друг друга), потом участвовал в программе создания высокореалистичных тренажеров для НАСА, Пентагона и китайской программы «Большой поход». Затем – неожиданное наследство, за ним – международная премия за работы в области создания новых информационных технологий. Примерно двадцать лет назад увлекся кино. Приобрел контрольный пакет акций киностудии «Белов-обсервер» (ныне – «Кимски-обсервер»), специализировавшейся на создании документальных и художественных фильмов о путешествиях и путешественниках. Вошел в сотню самых богатых людей Америки, занимая примерно двести восьмидесятое место среди богатейших людей мира. Четыре года назад был приглашен руководством 3-G для создания и ведения глобального совместного проекта…
Вот, пожалуй, и все, что нашлось о нем во всемирной паутине. Хотя – нет! В разделе «семья» на глаза попалась еще одна знакомая фамилия. Приемный сын Кимски – Лейбниц Йохан, сорока двух лет, ведущий специалист в области разработки программных систем, десять лет назад стал совладельцем «Кимски-обсервер»! Тепло! Очень тепло!
О «Шихау» информация предельно краткая и не вполне внятная. Это, оказывается, вовсе и не фирма, а клуб ученых, объединяющий большое число математиков и прочих разномастных специалистов естественных наук! Все… Хотя – нет! Из подсознания вдруг всплыл какой-то скандал, связанный с «Шихау» несколько лет тому назад. Сейчас посмотрю в хронике событий. Да, точно, вот оно!
Пять лет назад вице-президент клуба ведущих естествоиспытателей «Шихау» господин Шридхаран заявил, что открыта принципиальная возможность перемещений во времени (и главное – возвращения назад), так что при надлежащем финансировании они готовы будут уже через год после начала работ отправить в прошлое в ознакомительные путешествия первых хрононавтов. Ну да! Ну как же я мог это забыть? Это было тогда главной сенсацией сезона, которая всколыхнула все СМИ! Но главное, что спустя всего неделю после этого заявления почетный председатель ветеранов клуба профессор Шу, если мне не изменяет память, не захотел открывать никаких подробностей по данному вопросу, говоря, что исключительные права на результаты работы уже переданы третьей стороне и любая подробность связана с возможной утратой ноу-хау. Но он повторил, что клуб владеет секретом перемещений во времени, которые чрезвычайно просты по своему воплощению и всего через несколько лет могут быть так же доступны, как перелет на авиалайнере сегодня… Да… Ничего не скажешь… Смело!
Чем же это я мог всех их заинтересовать? Отрыл шкаф и достал оттуда тонкий шерстяной костюм черного цвета, который не надевал уже больше трех лет. Не знаю почему, но с незапамятных времен есть традиция – приезжать на встречу с возможным работодателем, будучи облаченным именно в костюм или даже «тройку», причем желательно также черного цвета…
Костюм был неплохо выглажен и сидел на мне почти безупречно (если не считать моего более, чем прежде, оттопыривающегося животика), как и шелковая сорочка темно-горчичного цвета.
Единственное, что показалось мне лишним для посещения будущих работодателей, это три медали, покачивающиеся на левой стороне пиджака. Немедленно отстегнуть и убрать в коробку на отведенное им место.
Конечно, если бы у меня был денек в запасе, я бы занялся своей прической, но когда до выезда остается лишь около часа, то единственное, что я могу успеть сделать, – помыть голову.
Загружаясь в ванну, продолжаю гадать о причинах такого внимания руководителя перспективных проектов столь важной фирмы к моей скромной персоне. Ведь на протяжении последних пяти лет практически никто (весьма немногочисленные друзья и приятели – не в счет) не вспоминал о моем существовании. Правда, лет десять-пятнадцать назад мое имя было на слуху. Еще бы! Математик-программист по первому диплому, сапер по второму, да еще с боевым опытом, некогда модный писатель, удачливый журналист, что был вхож в различные кабинеты и делавший громкие сюжеты, а порой и целые телепередачи на самые острые темы, в том числе и из горячих точек… Посетил несколько локальных конфликтов и даже принимал участие в настоящих огневых контактах с супостатами разных калибров… Но мало кто знал и знает, что многие мои жареные темы в «золотой» для меня период были заранее проработаны спецслужбами, а книги, начиная с третьей, планировались и редактировались ими же именно с целью их успешного продвижения в головы нужной части «ассортимента и контингента». Ну и миф о баснословных гонорарах, что я якобы получал, был, что называется, основан на воздухе.
Но в целом мне грех жаловаться на прожитое. Я жил, не особо утруждаясь, не испытывая больших проблем, на хлеб с маслом хватало, а время от времени удавалось срывать и неплохой финансовый куш. Жить привык, не стесняя себя тратами, не создавая запасов на будущее, будучи уверенным, что завтра так же легко, как и вчера, найду себе занятие, которое принесет необходимые средства. Но, когда в очередной раз поменялась команда, стоявшая во главе страны, СМИ также были радикально обновлены. И на место пусть не всегда улавливающих текущий момент, но уже вполне устоявшихся профессионалов пришла наглая молодежь. Эта молодежь не отличалась какими-то особенными талантами. Более того – большая их часть принялась беззастенчиво копировать наши идеи, вкусы и привычки. Ведущий рубрики «Расследования» на пятом канале, по мнению многих, первое время был просто моим клоном и отличался только цветом волос (он был блондином) и возрастом (он был моложе примерно на десять-пятнадцать лет). В профессиональном же плане он стоял на самой нижней ступени своего развития и получал за свой труд, разумеется, в среднем в три-пять раз меньше моего, что было логично для этапа наработки опыта.
Несмотря на былую известность, а может быть, именно благодаря ей, мои попытки устроиться или же пристроиться куда-то после «отставки» не увенчивались успехом. Скорее всего, тут мешала не то личина непродажности, которая поддерживалась руководством двух каналов на протяжении ряда лет, не то, напротив, мнение некоторых критиков о моей лживой сущности, так как мне часто приходилось отстаивать точку зрения, совпадающую с таковой у специальных служб. Впрочем, все это чепуха…
Все-таки зачем, для какой цели такая крупная и важная коммерческая структура вспомнила о моем существовании?
Быстрым движением усыпив мидисайз, забросил его в кожаный портфель. Потом еще раз прошелся по дому (точнее, по его первому жилому этажу), проверяя, все ли оставляю в порядке. Закрыл входную дверь, вышел на участок и, обогнув дом справа, уместился за рулем своего «лимузина», стоявшего у въездных ворот, где он был брошен два дня назад.
Вообще-то лимузином моя машина, понятное дело, не была. «Тойота-Селеста» – очень неплохой, еще сравнительно новый автомобиль бизнес-класса – была моим последним приобретением «золотого» периода жизни. За прошедшие пять лет она не раз выручала меня во всяких непростых ситуациях. Сегодня она должна была всего лишь помочь мне пустить пыль в глаза моим потенциальным работодателям, так как купить новую «Селесту» сегодня, в условиях кризиса, может далеко не каждый.
Повернув ключ в замке зажигания, окинул взглядом ожившую приборную доску. Так. Газ в норме – чуть меньше половины бака, топливные элементы зауглеродились всего на семь-десять процентов, но в основном индикатор светится зеленым. Ведущие электромоторы в норме, утечки водорода, кислорода и природного газа нигде не наблюдается. Теплоизоляция печки в норме. Прямоугольный индикатор чуть ниже спидометра плавно поменял цвет с синего на зеленый. Хорошо! Топливный элемент прогрелся уже до ста градусов. Можно уже понемногу начинать движение, и в молодости я, наверное, уже сорвался бы с места, но сейчас подожду еще немного, погрею сердечко своей тачки до штатных ста пятидесяти – ста шестидесяти Цельсиев, пока индикатор не пожелтеет, чтобы выхлоп был менее токсичен и зауглероживание элементов снизилось еще хотя бы раза в три. Что делать? С годами становишься менее торопливым и более бережливым к себе и окружающим.
Как всегда, отъезжая, окинул взглядом свой дом в панорамное зеркало заднего обзора. Легкое деревянное строение в два окна по фасаду и с большим балконом на «чердаке», как мой внук называет мансарду, было очень дорого мне. Собственно, это был даже и не дом, а самая обычная дача, строить которую начал для себя еще дед, и в которой я (как и дедушка) планировал прежде только отдыхать от трудов праведных, но где с некоторых пор поселился, сбежав из большого города, суета которого стала действовать мне на нервы.
Палпалыч, убедившись, что «Селеста» покинула границы участка, пожелал мне по «уху» удачного дня, не спеша закрывал ворота, переводя дом на датчики автоматической охраны, а я также не спеша вывернул на главную аллею дачного поселка и нажал на дроссель подачи напряжения на силовые электромоторы.
Как обычно, начало пути до моста через Клязьму заняло у меня считаные минуты и прошло почти в гордом одиночестве. Но дальше мой путь напоминал уже движение спешащего муравья в потоке себе подобных, где в сторону центра Посада торопились разноцветные «мурашки» – легковые автомобили всех форм и расцветок, слегка разбавленные большими «жуками» – автобусами районного и областного сообщения. Грузовиков и фур уже не было. Их время, сумерки, уже прошло. Встречные полосы, как обычно в это время суток, были полупустыми и зауженными на треть.
Осмотрев дисплей навигатора, раскрасивший все окрестные дороги на схеме в разные цвета и оттенки в соответствии с их загрузкой, я решил прорываться через центр, и, как ожидал, уже через десять – пятнадцать минут выскочил к Совихе, прямо перед которой находился въездной терминал платного хайвея. У въезда меня ожидало светящееся предупреждение: «Сегодня проезд в сторону Москвы только за наличные. Извините за неудобство!» «Ну вот, приехали, – пронеслось в голове, – и тут кризис рулит!» Машинально притормозив, произвел в уме несложные арифметические подсчеты. После всех вчерашних трат у меня должно было оставаться еще около трех червонцев, двух или трех тысяч рублей, полусотни «жмотиков», восьми сотен йен и до пятисот юаней. Если не покупать газ на отопление дома, то должно хватить на жратву на пару дней, если даже потрачусь на платную дорогу туда и обратно. Я уверенно проследовал к турникету, расположенному возле большого щита голографической рекламы. «Вы часто теряете свой мобильный? Забываете пасс-кард? – вопрошала длинноногая полуголая девица, снимая свое элегантное «ухо» от Моторолы. – Мы решим вашу проблему! – Девица выбросила «ухо» куда-то за спину и повернулась правой стороной своего лица. Теперь все могли видеть в ее ушной раковине небольшое утолщение. – Наш идентификатор-коммуникатор «ТиАйСи 12–70» вживляется в мочку вашего уха и находится с вами всегда, избавляя вас от неприятной процедуры проверки документов. С ним вы всегда будете на связи… Нас уже 15 000 000!»
Все понятно! Опять завлекалка от Нанософта с Моторолой для расширения рядов «чипсоидов»! Но смотри, как увеличилось количество их «реципиентов» за последний год. Утроилось! Уже каждый шестой из девяноста двух с половиной миллионов населения Российской автономии носит все мыслимые и немыслимые документы под кожей! Такими темпами через год их будет еще как минимум в два раза больше, а там недалеко и до обязаловки ношения вживленных электронных паспортов. Примерно с такой же интенсивностью полвека назад вводился обязательный «Айнини».
Я въехал на приемный лоток турникета и моментально сверху к водительскому месту наклонилась «морда контры», освещенная изнутри красно-оранжевым цветом:
– Господин Матвеев… – Это личное обращение автомата всегда немного раздражало меня. Понятно, что по номеру машины, моей морде и «симке» в водительской карте я был легко идентифицирован, но все же, когда автомат обращается к тебе по имени-отчеству, игнорируя твое нежелание быть узнанным, это неприятно. – Сегодня стоимость проезда по хайвею «Владимир – Москва» до полуночи составляет полтора червонца! Просим прощения, но сегодня оплата принимается только за наличные. Как вы желаете оплатить свой проезд?
– Пластик-кэш принимается?
– Разумеется! На ваш выбор: бумажные, пластиковые или металлические наличные всех стран, которым разрешена торговля на территории Российской автономии. Оплата согласно текущему обменному курсу Главного кредитного банка.
Я вынул из бумажника два красных пластиковых червонца – карточки с радужной полоской Государственного кредитного банка и вложил их в приемное окно – «рот» терминала. Почти тут же «морда», сглотнув их, окрасилась в голубовато-зеленый цвет и плавно уплыла куда-то вверх, тогда как перекладина турникета, прозванная водителями «бимом», неслышно опустилась перед машиной и вежливый голос в моем «ухе» милостиво сообщил:
– Всего доброго, господин Матвеев! Желаем вам удачной дороги и приятного дня. Просим помнить…
Я не стал ждать, что именно автомат пожелает мне помнить, утопил в пол дроссель газа и, быстро набрав разрешенные сто сорок, расслабился.
И все-таки это здорово, что я успел купить себе «тойоту». Ни на шоссе, ни на проселке – она ни разу не разочаровала меня. Очень устойчива на скорости, приемиста, сравнительно экономична. А главное – ее топливные элементы не на изооктане, а на простом сжиженном природном газе! А ведь сколько говорили и писали, что изооктан дает большую удельную мощность, что топливники на изооктане более долговечны, дешевы, что при сжигании изооктана токсичность выхлопа меньше, а на природном газе топливники быстро засоряются копотью из-за сравнительно малой температуры преобразования, требуют дорогостоящих платиновых катализаторов для дожигания газов, машина менее экономична… но вот прошло всего пять лет, и цены на изооктан (как и на все иные нефтепродукты) поползли резко вверх, а природный газ остался почти в прежней стоимости. И уже выигрыш налицо, несмотря на платиновые катализаторы, больший расход газа и прочие перекосы. Бак изооктана обходится в пятнадцать червонцев, а природного газа – пять-шесть. Да и сравнительно низкая температура в котлах топливных элементов «хонд» и «тойот» (сто шестьдесят – сто семьдесят градусов Цельсия против шестисот – восьмисот в котлах американских машин) положительно сказывается и на их ресурсе, и на окружающей среде.
А если учесть еще, что наши умельцы на станциях техобслуживания выучились кустарно промывать копоть в японских топливниках, и проделывают это за сравнительно скромное вознаграждение, тогда как американские при засорении приходится менять полностью (а удовольствие по обмену топливника – не из дешевых: от одной пятой до четверти цены машины), то польза от моего выбора «япошки» сегодня очевидна всем. Потому-то цены на «тойоты» и «хонды» в последние два года выросли на восемьдесят пять – девяносто процентов, тогда как на машины иных фирм даже немного упали. Выйдя на третью полосу, я хотел было включить радио, как вдруг вновь настойчивый голос совсека тявкнул мне в ухо: «Внук Сережа вызывает Максима!».
– Да, – отозвался я, – привет, Серенький!
– Дедушка, а чего ты меня все Сереньким кличешь, как маленького козлика?
– Ну прости деда, не хотел тебя обижать! Ты чего это вдруг вспомнил обо мне?
– Дедушк, ты говорить можешь?
– Да вроде могу. Правда, я по дороге еду, но язык и уши у меня свободны, могу слушать и отвечать, если ничего напряженного не последует.
– Можно я приеду к тебе в выходные? Только не один, а с друзьями.
– Приезжай. Ты же знаешь, что ваша мансарда свободна. Печку включишь, будет тепло. Твоя комната и комната Лизы свободны и просторны. Думаю, что места вам всем там хватит вполне. Разместитесь с комфортом. Комнату мамы и папы лучше не открывай.
– Хор! А то у Майкла день рождения, обещают хорошую погоду, нам в городе делать нечего.
– У Майкла? Это же сколько ему?
– Ну он почти на год моложе меня!
– Тринадцать, стало быть? Ну приезжайте, буду рад. Только убирать за собой перед отъездом не забывай. Сам потом в грязь приедешь, если что. Знаешь ведь, что я ваших комнат никогда не убираю.
– Разберемся! У нас и девчонки будут! Это их дело!
– Нет, это ваше общее дело. Про порядок не забудь, а остальное – смотри сам.
– Пасиб, дедушка! Я позвоню еще попозже. Пока!
– Пока. – Я машинально цокнул языком, давая отбой.
Слева от меня величаво проплыл в окне храм Казанской иконы Божией матери. Позади него, у деревни Елизаветино, какие-то великаны неторопливо и величественно махали руками – это проглядывали ветряки недавно построенного Фрязевского энергетического комплекса. Перед ними виднелись уже зазеленевшие поля рапса. Да! Кто бы сказал мне еще три года назад, что все пустыри в Подмосковье будут отданы под ветряки и сурепку, не поверил бы, ан вот они – широкие шаги новой энергетической программы в действии! Вот только цена на топливо почему-то не только не думает падать, но, напротив, постоянно растет.
Назад: Михаил Дьяконов Река времен. Жребий брошен
Дальше: Глава 2 Ожидание

Владимир
Люфт