Глава 31

Ремонт «Мечты» продолжался три дня, после чего катамаран был спущен на воду в лагуну, но мы пока не спешили покидать остров Чатем. Ибо ветер как дул с запада, так и продолжал дуть, лишь иногда ослабевая до десяти метров в секунду. А временами усиливаясь до двадцати. В общем, лавировать под парусами весь путь до Австралии я не хотел, а для дизелей при постоянном встречном ветре могло не хватить горючего.

Но была и другая причина для задержки – аборигены острова. При той ситуации, что сложилась у них к моменту нашего появления, они могли стать внушительным кадровым резервом. Но тогда надо было получше разобраться, как они жили раньше, как живут теперь и о каком будущем мечтают. Тем более что Поль уже выздоровел и рвался на подвиги, а тут для них было самое место.

Женя так и не понял, что именно случилось с его пациентом. Подозрение на воспаление легких не подтвердилось, так что доктор остановился на версии отравления газами от сварки, которым некуда было уходить в тесном отсеке перемычки. Наверное, это сыграло свою роль, как и несколько резких перепадов температуры в тесном и загазованном отсеке, но, как мне казалось, в основном это была реакция после сильнейшего нервного напряжения. Ведь мы находились в полушаге от того, чтобы начать тонуть, и все зависело от результатов работы Поля, который это прекрасно понимал. Меня и то примерно с полчаса трясло после завершения ремонта, хоть я по натуре человек малоэмоциональный, да и почти вдвое старше Поля. Он же пока только учился быть спокойным в любых обстоятельствах.

Так вот, температура у него спала на второй день, появился аппетит и большое желание побыстрее покинуть клинику. Женя два дня искал, к чему бы придраться в смысле здоровья пациента, но не нашел и вынужден был его выписать. То есть старший помощник «Мечты» вновь появился на своем корабле. Но сразу его оставил, перебравшись на пассажирское место «Шаврушки». Майор сделал очередной круг над островом, после чего с самолета сошел уже не просто Поль, а младший посланец богов с правом утверждающей подписи – во всяком случае, именно так дядя Миша представил его шаману. Разумеется, тот не понял ни слова, но на авторитет младшего посланца это никоим образом не повлияло. И после церемонии представления Поль с Тимом и Ханей в сопровождении шамана отправились в селение аборигенов, до которого от нашей стоянки было километров восемь. Они должны были поближе познакомиться с местными жителями, а заодно по моей просьбе узнать, где находится дерево, когда-то посаженное пророком.

Это оказалось совсем простым вопросом, и вскоре я, купив в Прудах маленький кроссовый мотоцикл, а точнее пит-байк, переправил его на Чатем. Правда, тут пришлось учитывать, что я не могу взять в двадцать первый век дополнительный кристалл – один должен был оставаться на «Мечте», а второй – на Хендерсоне. И, значит, в случае закрытия перехода время на островах пошло бы почти в триста раз быстрее, чем на даче. Меня подобное не устраивало, так что пришлось не закрывать переход, а свести его к минимальному устойчивому диаметру порядка пяти миллиметров. Он так и оставался открытым все полтора часа, потребовавшиеся на приобретение мотоцикла.

Вернувшись на Чатем, я поехал посмотреть на живую реликвию народа мориори, а заодно и просто покататься. Ведь по Хендерсону ездить можно было только на бульдозере, а на Питкэрне затруднительно даже на нем. Здесь же рельеф вполне позволял использовать колесный транспорт.

Дерево, надо сказать, было очень основательным – я таких здоровых до сих пор не видел. Его высота, измеренная лазерным дальномером, составляла пятьдесят два метра, а обхват у корня – семнадцать. Собственно говоря, из-за своего размера дерево и начало испытывать определенные трудности. Ведь на Чатеме, как я уже узнал, часто дуют сильные западные ветры, отчего все местные деревья в большинстве своем невысокие и кривые – таким проще выжить.

Пророк это явно учитывал и посадил свой саженец в низине за холмом, но за сколько-то там сотен лет дерево вымахало так, что холм перестал его защищать, из-за чего гигант уже ощутимо кренился на восток. Судя по листьям, которые, если бы не энциклопедия, я принял за лавровые, это был эвкалипт. А ведь в Австралии, припомнил я, их должно быть очень много. Блин, да каких же размеров пилораму придется строить, чтобы распускать на доски и брусья такие бревна?

Как это ни странно, мое приобретение – пит-байк – гораздо больше заинтересовало Поля, чем чатемцев. Те отнеслись к мотоциклу спокойно – мол, посланцы богов рангом повыше летают на большой и крылатой машине, а которые попроще – ездят на маленькой и бескрылой, чему же тут удивляться.

Кстати, большая и крылатая, то есть «Шаврушка», летала над островом довольно часто. Ведь она была амфибией, но до сих пор майор не пробовал взлетать с воды или садиться на нее, потому как до сих пор не случилось ни одного дня, когда океан был бы абсолютно спокоен. Взлетать же при волнении, не имея опыта пилотирования гидропланов, дядя Миша не рисковал. На Чатеме же под боком имелась большая лагуна, волны в которой если и появлялись, то мелкие и ненадолго.

А вот Поль не мог понять, почему мотоцикл не падает, и не отставал от меня, пока я не объяснил ему про гироскопический момент. После чего молодой человек пожелал научиться ездить на двух колесах. Мне было не жалко, и вот уже третий день подряд Марик на лодке с утра отвозил Поля и мотоцикл на дальний берег лагуны, где никто не ходил, зато имелись пологие холмы из слежавшегося песчаника. Так вот, Марик затаскивал мотоцикл на вершину, чего никак не мог сделать Поль, и смотрел, как тот пытается съехать на нем вниз с выключенным движком и коробкой в нейтральном положении. То есть Поль пока учился только рулить и держать равновесие, не пытаясь постичь всего сразу. Поначалу, конечно, дело не обходилось без синяков, но пит-байк весил всего шестьдесят пять килограммов и имел низко расположенный центр тяжести, так что первоначальный этап обучения занял всего четыре дня.

Потом в роли учителя выступил уже я. Зад мотоцикла был поднят специально сваренной подставкой, так что колесо оказалось вывешенным, и Поль, не сходя с места, учился обращаться с газом, сцеплением и коробкой передач.

Сразу выяснилось, что с его покалеченной ногой нормально получается только перещелкивать передачи вниз, а вот вверх – увы. И мы с ним по-быстрому соорудили дублирующее управление коробкой, расположив его рычаг на правой стороне бака, как у «харлеев», поставлявшихся в СССР по ленд-лизу. После чего дело пошло на лад, и вскоре Поль мог доехать от места стоянки до аборигенской деревни и обратно. Разумеется, потихоньку, не как я, но и не падая при этом. Точнее, почти не падая. Чтобы парень не охромел окончательно, я купил ему «черепаху», наколенники и мотоботы – правда, самые дешевые, потому как других в Прудах не было, а оставлять переход открытым на время поездки в Москву я не рискнул. Впрочем, на таких скоростях дорогая экипировка все равно не будет иметь никаких преимуществ.

Но основной задачей Поля, Тима и Хани были сбор сведений о жизни местного народа и рассказы, как хорошо можно жить, если дружить с небесными пришельцами. Разумеется, надо еще и не лениться работать, иногда все время, пока на небе солнце, лишь изредка отвлекаясь на поесть, попить и поплясать под бубен.

Во исполнение своей задачи Ханя и Тим сменили автоматы на малокалиберные винтовки и показали местным жителям, как надо охотиться на птиц. Они, понятое дело, были на Чатеме уже сильно пуганные, но все же не настолько, чтобы не подпускать людей на семьдесят метров, а с такой дистанции наши охотники не промахивались даже навскидку. В общем, за один заход они набивали столько пернатых, что всей деревне их хватало на два дня.

Тонга же познакомила островитян с прогрессивными методами рыболовства.

Я давно заметил, что океан с корабля может выглядеть очень по-разному, в зависимости от того, на чем плывешь и с какой скоростью. Если у судна работает мотор, то вокруг будет водная пустыня, даже акулы постараются держаться подальше. Но когда корабль дрейфует или еле-еле ползет под парусами, к нему, наоборот, отовсюду сбегаются любопытные рыбки в диапазоне размеров от пескаря до сома.

Так вот, Тонга под одним стакселем по ветру выводила «Мечту» в океан, а потом убирала парус и спускала сеть с поплавками, которую потихоньку относило от катамарана. Когда она оказывалась метрах в семидесяти, запускались дизели, и рыбы со всей округи панике кидались от пугающего грохота, в основном прямо в сети. В общем, за два захода наша капитанша наловила не меньше трехсот кило, чем повергла жителей деревни в ступор – куда все это девать? Правда, решение все же было принято верное – люди поделились с соседями, ведь на острове было не одно, а целых четыре селения, по числу родов здешних мориори.

Ничуть не меньшим успехом, чем показ достижений охоты и рыболовства, пользовались вечерние рассказы Хани о том, как у нас относятся к вопросам демографии.

Я уже знал, что для Чатема это была больная проблема. Остров, хоть и огромный по сравнению с Хендерсоном, мог прокормить весьма ограниченное количества народа, тем более что земледелия этот самый народ не знал, ограничиваясь охотой, рыбной ловлей и собирательством. Причем имелось и очень существенное отличие от условий на нашем острове.

Там небольшая численность населения поддерживалась сама собой из-за высокой детской смертности, а в засушливые годы и не только детской. Здесь же пресной воды хватало, и родившиеся дети имели неплохие шансы дожить как минимум до юношеского возраста. И чатемцы давно поняли, что оставлять этот процесс без ограничений нельзя.

В результате был принят целый свод правил по недопущению бесконтрольной рождаемости.

Первое – примерно треть родившихся мальчиков кастрировалась. Какие именно – это было в компетенции шаманов. Более того, когда-то давно даже пытались стерилизовать девочек, но это с почти полной гарантией приводило к смерти подопытных, что входило в противоречие с заветами пророка и потому не получило распространения. Наконец, половые сношения допускались лишь в одобренных теми же шаманами браках, да и то в строго определенные дни.

Нарушителей же всего этого ждала кара, и довольно суровая. Их не убивали из-за уже упомянутого запрета, а просто изгоняли с острова. На соседний, совсем маленький, где не было даже деревьев, а только трава и чахлые кустики и куда почти не залетали птицы. В общем, рекордом пребывании там, как мне сказали, было полтора года, но чаще сосланные умирали уже через месяц-другой. Вот ведь блин, до чего же людей гуманизм-то доводит! Прямо как фашисты какие-то становятся, ей-богу.

Поэтому рассказы Хани о том, что любовью у нас можно заниматься когда угодно и хоть круглые сутки подряд, если только нет каких-нибудь общественных работ, и рожать тоже сколько заблагорассудится, причем не только невозбранно, но даже получая за это подарки от пришельцев с неба, шли при полном аншлаге.

Тем временем ветер начал потихоньку слабеть и менять направление против часовой стрелки, то есть в настоящий момент дул с юго-запада, а в ближайшее время, как меня уверяли местные спецы по погоде, вроде должен стать вообще южным. Пора было продолжать путь, пока вновь не подуло с запада, что в этих местах очень вероятно. Или задержаться здесь еще на месяц-другой, с целью набрать первую команду переселенцев? Подумав, я решил поговорить с Полем, который по идее должен уже неплохо знать местную обстановку.

– Нет, – сразу сказал он, – по-моему, сейчас брать с собой почти никого не надо. Кроме Канаи и Нио-Уно, это девушки Марика, и одной семьи из Хапупу.

– Селение на противоположной стороне лагуны?

– Да. Самая малочисленная и бедная деревня на острове, и у них вождь и шаман едины в одном лице. Возможно, что это главная причина бедности рода. Во всяком случае, этот вождь – очень неприятный человек. А семья, про которую я говорю, приговорена им к изгнанию. Вечером она будет здесь. Если У-Нунги, так зовут того вождя, поймет наше вмешательство правильно – пусть живет. Если нет – старый Миш-ау обещал помочь.

– В каком смысле?

– Он подскажет, что и как надо сделать, чтобы Нунги умер сам собой, от болезни.

М-да, мысленно присвистнул я. Хочется думать, дядя Миша догадается, что эта болезнь должна быть еще и незаразной. Впрочем, он спец, ему виднее. Однако осталось еще два вопроса, и я озвучил первый, совсем простой:

– С вождем и семьей ясно, а что за девушки?

– Они захотели понравиться Марику и сумели сделать это. Мне кажется, они достойны жить с нашим племенем.

– Но ведь у Марика вроде осталась невеста на Хендерсоне?

– Да, ее зовут Тиума. Но она глупая, до сих пор не смогла заслужить небесного имени, и не нравится Марику. Впрочем, как и он ей. Раньше они все равно должны были жить друг с другом, потому что иных пар на острове не было, но сейчас ситуация поменялась.

– С девушками тоже понятно, – кивнул я, – пусть плывут со своим ненаглядным Мариком. Но ведь если мы сейчас не возьмем больше никого, то как в следующий раз определим, кого стоит брать, а кого нет? Вряд ли две девушки и одна семья из дальней деревни смогут нам много рассказать про здешних жителей.

– Я останусь на Чатеме, – огорошил меня Поль, – по крайней мере, до следующего визита «Мечты» или другого нашего корабля. И смогу убедить многих, что на новом месте будет хоть и труднее, но лучше, а потом выбрать из желающих наиболее достойных.

– Давно придумал?

– Нет, только вчера и еще не советовался с Миш-ау. Сначала – с тобой. Ты разрешаешь мне остаться?

– Мм… да, пожалуй, ты прав. Тогда подумай, что тебе здесь понадобится, и завтра приходи ко мне. Посмотрим – может, вместе еще что-нибудь придумаем.

Спрашивать Поля, понимает ли он, что в случае чего ему придется рассчитывать только на корабли, которые неизвестно когда приплывут сюда еще раз, ведь лишнего кристалла для Чатема у меня нет, я не стал. Наверняка отлично он все понимает. Ладно, пусть остается тут чрезвычайным послом и резидентом небесных сил, от этого действительно может быть очень немалая польза. Значит, до вечера надо подумать, чем его снабдить, а потом послушать, как он сам это себе представляет. И с дядей Мишей следует обязательно посоветоваться, потому как он у нас специалист по всяким агентам с нулями спереди, а также без оных.

Подготовка к выполнению Полем взятой на себя миссии затянулась на две недели, да и то потому что с Хендерсона на Чатем была переброшена бригада из шести человек. Столь много времени при таких приличных трудозатратах потребовалось оттого, что дядя Миша напомнил мне одну детскую песенку.

– Слышал такое: «Поросят я всех умней, всех умней, всех умней, дом я строю из камней, из камней, из камней»? – поинтересовался он. – Вот здесь как раз тот самый случай. Во-первых, Поль остается в окружении, которое вполне может в один прекрасный момент стать враждебным, и парню нужна возможность отсидеться до прихода помощи. А во-вторых, это будет не просто место обитания одного человека, а чрезвычайное и полномочное посольство небесных сил на острове Чатем, то есть оно должно внушать уважение.

Домик получился впечатляющий, но и раз в десять дороже тех, что мы строили на Хендерсоне – на материалы для его постройки пришлось потратить шестьдесят пять тысяч рублей. Деньги пошли на газобетонные блоки, сухой цемент, еврошифер зеленого цвета, арматуру и поликарбонат для окон. Доски и брусья были этого времени, из наших запасов, образовавшихся в результате работы лесопилки на Питкэрне.

При весьма скромной площади три на четыре метра сооружение было двухэтажным и полностью соответствовало определению «мой дом – моя крепость».

Первый этаж имел узкие бойницы вместо окон и собственноручно сваренную мной могучую стальную дверь. На втором уже были нормальные окна, но все равно защищенные решетками из арматуры.

С электричеством проблем не возникло – на Чатеме постоянно дули ветры, так что даже не пришлось ставить высокую мачту для ветряка, вполне хватило двухметровой трубы на крыше.

Две недели подряд на берегу лагуны раздавался зычный командный голос дяди Миши, тарахтел генератор, вертелась бетономешалка, сверкала электросварка, а чатемцы толпились поодаль, вначале с некоторой опаской взирая на невиданное действо, а потом с изумлением – на его результаты.

Но наконец здание нашего посольства было построено и оборудовано всем необходимым, бригада во главе с дядей Мишей вернулась на Хендерсон, а мы после небольшого праздника для особо доверенных аборигенов засобирались в дорогу.

И вот ранним утром пятнадцатого января пятого года «Мечта» вышла из лагуны, обогнула северную оконечность Чатема и взяла курс на северо-запад. Поль оставался на острове, имея при себе массу оружия, включая автомат и гранаты, пит-байк, небольшой квадроцикл, две рации, запас бензина, патронов, консервов, круп, медикаментов и прочего, необходимого для как минимум годичного пребывания в должности чрезвычайного и полномочного посла небесных сил в новозеландском регионе.