Глава 32

На рубеже шестнадцатого и семнадцатого веков, то есть в декабре тысяча пятьсот девяносто девятого года, к нам все-таки пожаловали испанцы. Их корабли были обнаружены патрульным самолетом километрах в ста пятидесяти от атолла Дьюси, то есть форта Крайнего, и они держали курс именно к нему. Естественно, тут же была отбита радиограмма на Изначальный остров, откуда дядя Миша быстро связался со мной. Так как мои биоритмы не препятствовали, я быстро открыл дырку в сарай на даче, а оттуда – на Хендерсон. По ходу дела произвел замер максимально возможного диаметра открытия – получилось два метра пятнадцать сантиметров, то есть еще чуть меньше, чем в прошлый раз.

– «Тритон» будет готов к выходу в море минут через десять, – сказал майор, пожимая мне руку, – или ты полетишь на «Шаврушке»?

Сам он уже пару лет не поднимался в воздух – все-таки годы брали свое. Дядя Миша теперь и ходил-то с некоторым трудом, отпираясь на палочку. Но продолжал гонять новобранцев, для которых на Изначальном острове было организовано нечто вроде учебки, где они проходили годичный курс молодого бойца. Впрочем, у него давно имелись двое вполне квалифицированных заместителей из ветеранов мангареванской революции. Однако, если учесть, что нашему патриарху шел уже восемьдесят восьмой год, выглядел он для такого возраста очень даже неплохо и в ближайшее время помирать явно не собирался. Что подтверждал Женя, к которому дядя Миша являлся на медосмотр два раза в год.

– Нет, куда спешить-то? На «Тритоне» вполне успею. Вы со мной или как?

– Да, пожалуй, не помешает проветриться, а то что-то я засиделся. Опять же если это действительно испанцы, то поработаю квалифицированным переводчиком, ты ведь их если и поймешь, то с трудом, а они тебя и того хуже.

В позапрошлом году «Тритон» прошел модернизацию, в процессе которой на него был установлен шестидесятисильный хондовский мотор, и теперь мог развивать до сорока километров час. Правда, крейсерским режимом все-таки было тридцать, но их он легко держал при волнении до четырех баллов. Сейчас же вовсе был почти штиль, так что гостей следовало ждать не ранее чем послезавтра.

Вскоре наш кораблик бодро мчался на восток, и вечером мы без всяких приключений достигли атолла Дьюси. За это время гости продвинулись километров на сорок, как сообщил нам сделавший еще один рейс гидроплан с форта Крайнего.

Утром мы поставили большую разноцветную палатку для торжественного приема, а потом лично я просто валялся на пляже, иногда окунаясь в теплую воду лагуны. Потому как пляж-то в Форпосте был ничуть не хуже здешнего, но вот полежать на песочке там не больно получалось, всегда находились какие-нибудь дела.

После обеда я слетал лично посмотреть на наших визитеров. Да, это действительно испанцы, если судить по флагам. Подлетел поближе, пару раз пронесся над самыми верхушками мачт, после чего демонстративно лег на курс к Дьюси, чтобы люди не промахнулись. А то ведь этот атолл настолько низкий, что никаких облаков над ним не образуется, и обнаружить его можно самое большее километров за тридцать, да и то с площадок на мачтах. Где, впрочем, сидели наблюдатели – один так вообще чуть не свалился, с разинутым ртом пялясь на мой гидроплан. Разведчики-то близко не подлетали, поэтому их если и заметили, то наверняка толком не поняли, что это такое.

Ровно через сутки, то есть к двум часам следующего дня, испанские корабли приблизились к атоллу и встали метрах в трехстах от форта, над которым мы заранее подняли океанский флаг – красное полотнище с серпом и молотом в углу. Я не стал изобретать никакой отсебятины – зачем? Флаг вполне приличный, здесь такого ни у какой страны нет, да и там последнее время тоже, хоть это и не важно. В общем, гости быстренько начали спускать шлюпки, но тут к их кораблям подплыла небольшая радиоуправляемая лодочка с мощным динамиком, который оглушительно заорал, что на территорию Океании с оружием высаживаться нельзя. Исключение делается только для шпаг господ офицеров, и все. Произошла примерно сорокаминутная заминка, но потом все же от кораблей отделились две шлюпки и двинулись к берегу. Я было решил, что, раз посудин две, то к нам плывут как минимум две важные персоны, но ошибся. У прибывших был один свершено явный командир, при нем двое офицеров, а все остальные оказались просто матросами-гребцами. Во второй лодке вообще важных персон не оказалось, она везла какие-то свертки и ящики.

– Никак там подарки? – заинтересовался дядя Миша.

Тем временем старший из прибывших, весьма похожий на артиста Боярского, да и одетый почти как он в своей мушкетерской роли, представился, причем по-английски:

– Адмирал Себастьян Вискаино, прибыл в Океанию по поручению его высочества вице-короля Новой Испании Гаспара де Суньига и Монтеррей для установления дружеских отношений.

Раз гость заговорил по-английски, то переговоры взял на себя я. А то, что майор знает испанский, в таком случае можно будет не светить, авось и пригодится.

– Михаил Анисимов, наместник Дальнего Востока Океании, – представил я майора. – Николай Мещерский, представитель Центрального совета и переводчик.

И не подумайте, что я импровизировал наспех! Мы с дядей Мишей еще вчера договорились, кто есть кто, и даже записали это в вахтенном журнале форта.

– Очень приятно, – приложил ладонь к козырьку фуражки майор, – прошу в палатку, а то на солнце немного жарковато.

Я перевел, и мы проследовали в тень, то есть здоровенную желто-зеленую палатку «тим фокс».

Хоть визитер все время косился в сторону лагуны, где покачивался на мелких волнах гидроплан, первый вопрос он все-таки задал про величину и расположение Океании. Мы это предвидели, так что испанцу была вручена карта южных частей Тихого и Индийского океанов, только с полностью убранными названиями. Зона, ограниченная десятой южной параллелью, сто пятнадцатым западным и сто пятнадцатым восточным меридианами, была заштрихована красным.

– Это воды Океании, – пояснил я, – и все земли в ней принадлежат нашей державе, а пребывание вооруженных кораблей без предварительного согласования может кончиться для них весьма печально. Ведь то, что вы с таким интересом рассматриваете, далеко не самое большое воздушное судно, но даже оно может легко сжечь два таких корабля, как ваши. Если хотите, могу после переговоров продемонстрировать, как это выглядит. Карта останется вам, так что можете потом изучить ее без спешки.

– Спасибо, это поистине царский подарок, – кивнул испанец, – но позвольте перед вручением вам ответных даров кое-что сообщить. Вот здесь к вашим границам довольно близко подходят острова, которые мы называем Молуккскими, и за них сейчас борются португальцы и голландцы. Не поручусь, что они еще не заплывали в ваши воды, а люди это жадные и бессовестные – что одни, что другие.

– Так он, значит, ябедничать приплыл? – догадался дядя Миша. – Тогда это только вступление, а дальше нам будут рассказывать про англичан.

– Его высокопревосходительство наместник благодарит вас за интересные сведения, – перевел я, – и просит продолжить ваш занимательный рассказ.

Он не замедлил последовать, и именно в том ключе, как и прогнозировал майор. Мы узнали, что не так давно, порядка двадцати лет назад, в Тихом океане появились совершенные отморозки, для которых вообще нет ничего святого. Раньше они смирно сидели на своем острове в Европе, именуемом Англией, но тут вдруг сорвались с цепи. И начали творить такое…

Самое интересное, что рассказ испанца, кажется, основывался на действительно имевших место событиях. Разумеется, не обошлось без явных преувеличений, но основная сюжетная линия показалась мне знакомой, и я решил уточнить:

– Господин адмирал, вы описываете нам экспедицию сэра Френсиса Дрейка?

– Как, вы тоже слышали про это исчадие ада?!

– Ну разумеется, причем не только слышали. И читали, и видели. Правда, побеседовать лично мне с этим господином не удалось и теперь уже не удастся – он помер, если не ошибаюсь, года три назад. Но, судя по словам достойных доверия людей, это был весьма неординарный человек.

Гость в некотором обалдении уставился на меня, явно пытаясь понять – неужели это правда? Она самая, дорогой адмирал, она самая, ведь я действительно не соврал ни единым словом. Приходилось мне читать про сэра Френсиса, и немало, да и его портреты я тоже видел. А модель флагманского корабля знаменитого пирата, «Золотой Лани», даже держал в руках.

Дон Вискаино глубоко вздохнул и разразился речью, из которой следовало, что верить как Дрейку в частности, так и англичанам вообще нельзя ни в коем случае. Обманут, обязательно обманут!

Тут дядя Миша вмешался в разговор, солидно подтвердив, что, по его мнению, этому Дрейку палец в рот лучше не класть.

– Вот именно! – обрадовался адмирал, которого, похоже, ничуть не смутил явно незнакомый оборот про палец. И продолжил свое повествование, теперь в основном уже не про конкретные дела сэра Френсиса, а про глубокую отвратительность всех англичан без исключения. Причем он ухитрился поддерживать эту тему более получаса, ни разу не повторившись.

Пока наш гость исходил красноречием, подчиненные дяди Миши успели накрыть стол, и я предложил приступить к обеду. В процессе которого попросил адмирала рассказать о политической обстановке в Европе – кто там где царствует, с кем воюет и чем торгует. Дон Вискаино не отказался и начал…

Вот ей-богу, по его речам получалось, что мы попали не свое прошлое, а в какой-то альтернативный мир! Где империя добра, то есть белая и пушистая Испания, вела неравную, но все же успешную борьбу с наседающими на нее со всех сторон силами тьмы. В число которых входили, кроме уже упомянутых Англии и Голландии, Франция во главе с развратником и мерзавцем Генрихом Четвертым, а также Португалия, нагло нарушающая какой-то Тордесильясский договор и даже буллу папы Александра Шестого. В общем, полный кошмар, о чем я сочувственно поведал адмиралу. И предложил после обеда посмотреть на наше оружие в действии.

Пушка, стреляющая на два с половиной километра, причем аж целых три раза в минуту, привела испанца в офигение, а полет гидроплана со сбросом двух пятилитровых зажигательных бомб довершил картину. Заикаясь от потрясения, он спросил, что хочет Океания за столь фантастическое оружие.

– Мы не продаем летающие машины и новейшие пушки, – объяснил я, – как и любое другое оружие, способное нанести вред нам самим. Однако можем снабдить Испанию хоть и менее совершенными, но все равно грозными орудиями, равных которым в Европе нет и в ближайшее время не будет.

Далее дону была показана дульнозарядная гладкоствольная стомиллиметровая пушка с длиной ствола метр девяносто, сделанная из двух стальных бесшовных труб, горячим способом насаженных одна на другую. Это орудие продемонстрировало дальность в километр и скорострельность один выстрел в минуту, что по нынешним европейским меркам тоже было за гранью возможного. Причем мы хотели за нее сущие копейки, то есть всего две с половиной тонны ложного серебра, то есть платины.

– Вы нашли какое-то применение этому почти бесполезному металлу? – заинтересовался испанец.

– Разумеется, целых два. Первое нас не очень интересует, но, возможно, вам покажется иначе. Этот металл прекрасно сплавляется с золотом, причем, если платины в сплаве меньше трети, то его будет очень трудно отличить от чистого золота – только по удельному весу. Но и тут есть выход – добавить в сплав более легкое серебро, тогда результат выйдет и вовсе неотличимым.

Я без особой опаски делился секретом, потому как мы не собирались покупать у испанцев золото – зачем, когда его месторождения, оказывается, есть совсем рядом с Форпостом. Пусть доны надувают соседей, а мы пока перейдем к пушкам.

– И второе, касающиеся уже артиллерии. Чем тяжелее ядро при том же калибре, тем дальше и точнее оно летит. Возможно, вы уже сталкивались с этим явлениям, сравнивая каменные и чугунные ядра.

Дон подтвердил, что так оно и есть, а я продолжил:

– Но делать ядра из свинца нельзя, они расплавятся в стволе еще в момент выстрела. Однако платина – достаточно твердый и тугоплавкий металл, который к тому же почти вдвое тяжелее свинца. То есть если вы хотите иметь лучшие в мире ядра, они должны быть из платины.

– Кажется, – сказал испанец, – я смогу предоставить вам некоторое количество платины прямо сейчас, ее слитки есть в трюме моего корабля, мы их взяли как дополнительный балласт.

Дон отдал распоряжение, и одна из шлюпок отправилась к кораблям, а мы приступили к обмену подарками.

Испанцы привезли образцы древесины, которую они могли поставлять, в том числе, что меня заметно обрадовало, и бальсы. В мешках же содержался перец различных сортов, корица и какие-то душистые сушеные листья. В ответ они получили двести с небольшим кило продукции Московской зеркальной фабрики на Нагорной – поровну просто стекла и зеркал, все в листах метр на метр двадцать. Я уточнил, что это не плата за перец, а именно подарок, а вообще-то пряности нам не нужны, в отличие, например, от бальсы. Хотя испанец и сдерживался, по его виду все-таки можно было догадаться, что экспедиция уже окупилась, причем с хорошей прибылью.

До вечера шлюпка с корабля успела сделать рейса, а утром – еще один, привезя в общей сложности две тоны двести килограммов платины.

– Ладно, – сделал я широкий жест, – остаток поверю в долг, и всего под пять процентов годовых. Забирайте пушку, и пусть она наводит ужас на врагов прекрасной Испании, к которой я уже чувствую заочную симпатию. И в качестве подарка – вот вам канистра с коричневым порохом, он лучше подходит для этого орудия, чем черный, хотя можно заряжать и его. Если захотите рецепт, он обойдется вам всего в двадцать бальсовых стволов вот такой толщины – я развел руки примерно на метр.

На самом деле это был тот же дымный порох, только с немного измененным соотношением ингредиентов и сделанный на основе не до конца отожженного древесного угля. Но совесть меня не мучила, потому как без наших подсказок европейцы научились бы делать такой порох только через сто пятьдесят лет, а ведь для пушек, особенно длинноствольных, он существенно лучше обычного черного.

Тут, конечно, может возникнуть вопрос – а с чего это мы вдруг решили подружиться именно с испанцами? Ведь время этой империи ушло вместе с утонувшей Великой Армадой, и сейчас начался путь вниз, в результате которого на месте бывшей великой империи окажется третьестепенная страна.

Так ведь именно поэтому! Испании, в отличие от Англии, Франции и Голландии, уже не нужны новые земли – удержать бы, что есть. Так пусть удерживают и подольше конкурируют с той же Англией и прочими! Нанося им более существенные потери, чем в нашей истории. Глядишь, у этих стран останется меньше возможностей для организации экспедиций в южную часть Тихого океана – все силы будут уходить на борьбу с Испанией. И правильно, нечего им тут делать, колонизаторам хреновым. Когда понадобится, наши потомки сами к ним приплывут.