Глава 4
Две вещи не имеют предела: женственность и способы ею пользоваться.
Из кинофильма Люка Бессона «Никита»
Первый день занятий в Академии стал для нашей тройки персональным адом. Вечером, без сил, мы едва смогли доплестись до своей тринадцатой комнаты. Больше всего наша компания походила на несчастных заключенных, которых только что выпустили из камеры пыток, где каждому высыпали тонну соли на самые больные раны.
Миллион раз была права Троя, сказав, что уроки этикета — невыносимый ад. Когда я и Фиса заявились на пару, преподавательница по этому жуткому предмету как раз заканчивала отчитывать оставшуюся без нашей поддержки Кристину.
— Из какой деревни вас вытащили, Волковская?! — возмущалась она. — Не знать, чем отличается вилка для десерта от вилки для пирожных, непозволительное хамство для будущей фрейлины! Хуже может быть, только если вы начнете резать сыр ножом для мяса!
Если честно, я тоже не знала, в чем разница между этими ножами и вилками, но Терция, похоже, уже нашла жертву, над которой будет измываться все ближайшие занятия.
— Как можно быть настолько невежественной, чтобы не знать таких элементарных понятий?!
Но наша Крис была не робкого десятка и попыталась даже огрызнуться:
— Так научите, вы же здесь педагог, а не я!
— Закройте рот, милочка! Запомните, украшение любой девушки — это молчание и благодетельность! И чтобы вы усвоили урок, к следующему занятию вся ваша тройка должна выучить первые десять страниц из бессмертного произведения Льва Николаевича Толстого, — в этот момент от удовольствия у преподавательницы даже глаза закатились, — «Война и мир».
В общем, из всех пар порадовала только история. Милейший каменный Горгулий Арсений два часа рассказывал нам о королевских семьях, кулуарных сплетнях и о дворцах, в которых ему удалось поработать скульптурой за три тысячи лет своей жизни. Урок он проводил в необычной форме — беспричинно переключался с одной истории на другую, постоянно отвечал на любые задаваемые курсантками вопросы и временами засыпал. В общем, такой преподаватель пришелся по душе всем — не предмет, а отдых для души. Правда, радовались мы недолго, потому что в конце занятия Горгулий уточнил, мол, экзамен по предмету будет принимать лично ректор Милонский, а сам Арсений только вопросы к билетам напишет.
Уже ночью, лежа в темноте на своей кровати, я услышала, как тихонечко всхлипывает Анфиса.
— Эй, ты чего?
В ответ послышалось лишь громкое шмыганье носом.
— Фис, что случилось? — уже настойчивее спросила я.
— Я что, правда такая страшная? — новый приступ рыданий раздался из-под одеяла.
«Ну вот, блин! Злыдня Эридан!»
Разве может мужчина так высказывать девушке мнение о ее внешности! А ведь днем, на людях, Анфиса держалась молодцом. Не было по ней видно, что слова Эридана так больно затронули ее душу.
«Белобрысый урод!» — продолжала мысленно возмущаться я.
— Нашла, кого слушать, одноглазого мужика! Тоже мне экспертное мнение! — вслух начала психотерапию. — У тебя потрясающая фигура — высокая, статная, все части тела нужной формы и приятных округлостей. Да за тобой мужики толпами должны ходить. Чего же ты ревешь, дурочка?
— Я на ли-и-цо-о страшна-а-я! — продолжала сокрушаться подруга и еще громче зарыдала.
Тут я не выдержала.
«Вот же скотина блондинистая! — мысленно рычу и матерюсь. — Комплексы в моих подругах развить решил! Не на тех напал!»
— Дамы! — громко заголосила я на всю комнату и вскочила с постели. — Подъем!
Громким хлопком в ладоши заставила магические фонарики озарить помещение ярким светом. Крис, которая уже успела заснуть, недовольно заерзала на кровати.
— Эля, выруби свет! — попыталась возмутиться она.
— И не подумаю, подымайтесь, кошелки. Красавиц из вас делать буду! — и решительно стащила одеяло сначала с одной, потом со второй соседки.
Через пять минут две недовольные барышни сидели напротив зеркала и терпеливо выслушивали повторение моей утренней воодушевляющей лекции. Но только теперь до них начал доходить ее смысл. Анфиса вытирала рукавом пижамы слезы, Крис позевывала, но в глазах обеих уже читались понимание и осознание того, что я сейчас до них доносила.
— Нас изначально поставили в самое невыгодное положение, — вышагивала я позади их стульев и высказывала все, что думаю о происходящем. — Они решили проверить иномирянок на слабину. Так вот, девочки, не для того я ногами в окно влетала, чтобы об меня здесь ножки вытирали всякие одноглазые, пусть и очень страшные блондины. Крис, ты девушка северная, суровая, подготовленная к любым погодным неприятностям и по выносливости можешь дать фору всем этим маркизам и графиням. Так разве ты можешь просто так сдаться перед какой-то теткой с томиком «Войны и мира»?
Крис смотрела на мое отражение в зеркале и согласно закивала головой.
— Теперь о тебе, Анфиса! Ты шикарна и неповторима. У тебя характер бойца, а ты ночью ревешь в подушку, потому что… А почему ревешь-то?
Я встала позади стула, на котором сидела моя разноцветная, красно-сине-фиолетово-зеленая подруга, и, вперившись на нее взглядом через зеркало, потребовала ответа:
— Ну, чего ревешь?
— Я страшная!
— А кто, по-твоему, красивый? — решила я уточнить у девушки понятие красоты в ее неформальном видении.
— Ты красивая, Троя — красивая, — поразил неожиданный ответ.
— Эм-м-м, — я даже растерялась. — А зачем ты тогда столько пирсинга себе сделала и волосы выкрасила?
— Выделиться, — пожала плечами Белова. — Мне когда-то мальчик нравился, он среди готов тусовался, вот я, чтобы его внимание привлечь, и перекрасилась… А потом как-то само по накатанной пошло — один прокол, второй, третий!
«Как всегда, все беды из-за мужиков!» — злилась я непонятно на что.
— Ну и как, успешно? — поинтересовалась я.
Фиса опустила голову и отрицательно помогала ею.
— Все понятно! — подвела я. — Крис, короче, мне будет нужна твоя помощь по приведению нашей с тобой подруги в сногсшибательный вид.
Черноволосая вопросительно посмотрела на меня, а у разноцветной аж глаза испуганно округлились.
— Вынимай свои сережки! Все и отовсюду! — приказала я.
— Что, вообще все?
Подумав, что сережки у Анфисы могут находиться действительно где угодно, уточнила:
— Те, которые на видимых частях тела — лице и ушах!
Через пять минут передо мной красовалась металлическая горка из различных побрякушек для пирсинга.
— Это все отправляется в мусорку! — И, пристально взглянув на Анфису, я спокойно продолжила: — Только выкинуть ты должна их сама! Чтобы потом не было причитаний, мол, я тебя выловила в темном углу и заставила все это с собой сотворить!
Фиса кивнула и, встав со стула, молча смахнула сережки в заботливо подставленное мной ведро.
— А теперь садись спиной к зеркалу и посиди часик молча!
Не знаю, что на меня нашло, но я была в ударе. Согласно моему адскому плану, сейчас мне и Крис предстояло перекрасить волосы Фисы в приличный цвет.
Отведя брюнетку к шкафу, я начала активно нашептывать ей детали своей гениальнейшей разработки. Крис улыбалась и короткими кивками одобряла план. А вот разноцветная на нас косилась с подозрением.
— Эй, вы что там задумали? Не пугайте меня!
— Не боись, Кутузов! Все будет как в лучших дизайнерских домах Франции! — успокоила я подругу.
— Вот это-то меня и пугает…
В следующие пять минут Кристина, подобно хирургу, раскладывающему инструменты перед операцией, с видом садиста извлекала из предоставленных нам Академией косметичек множество кремов, помад, подводок, консиллеров, кисточек и медленно расставляла их на придвинутом поближе к зеркалу столе. В общем, отвлекала внимание, пока я рылась в шкафу в поисках коробки, которую вчера мельком здесь видела.
«Попалась, деточка!» — как ребенок обрадовалась я, извлекая из недр гардероба «Универсальную краску для волос № 1 в Двадцати Королевствах». И принялась читать инструкцию.
«Меры безопасности»… Бла-бла-бла.
«Состав»… Бла-бла-бла.
«Способ применения»… Отличненько…
«Нанесите готовый состав на сухие волосы, равномерно распределите по всей длине расческой. Особое внимание уделите корням…»
Хм, что ж, вполне ожидаемо. Как выбрать нужный цвет?
«Когда краска нанесена, прочтите одно из приведенных ниже заклинаний для начала процесса окрашивания. Внимание: во время солнечных и лунных затмений формулы могут не сработать с первого раза.
„Ансверату-белобрысус“ — „солнечный блондин“.
„Яркус-рыжус-швакс“ — „прикольная медь“.
„Сребрус-благус-конус“ — „благородный каштан“.
„Мракус-ночес-тьмавкис“ — „черная смоль“.
Для получения смешанных оттенков комбинируйте заклинания между собой по принципу Кривуса Шестварского…»
Кто такой этот Кривус и в чем заключался его принцип, я не знала, поэтому решила, что лучше воспользуюсь стандартными цветами. Тем более что «благородный каштан», по всем моим прикидкам, должен был очень подойти Анфисе.
В общем, через тридцать минут наша разноцветная сидела с тщательно вымазанными в универсальную краску волосами и ожидала моей команды к ее смыванию. Я же, на ходу дочитывая инструкцию, была приятно удивлена, что цвет, полученный благодаря этой краске, держится, не смываясь, до полугода, а само окрашивание происходит мгновенно, сразу после прочтения заклинания.
— Все! Сейчас настанет час X! Прошу мне не мешать, сама волнуюсь. Сребрус-благус-конус! — пафосно и громко прочитала я и уставилась на голову Анфисы, в ожидании немедленного изменения цвета ее волос.
— Эм… ничего, — расстроенно выдохнула Крис. — Как были, так и остались.
В подтверждение своих слов она даже нагнулась поближе рассмотреть вымазанные в краску пряди.
— Блин, тут написано, что во время затмений не срабатывает с первого раза, — пробормотала я. — Давайте еще раз! — и, не дожидаясь согласия, поспешно огласила: — Сребрус-благус-конус!
Ноль реакции. Мое настроение стремительно поползло вниз.
— Может, краска бракованная? — предположила Фиса.
— Или у меня нет способностей к магии. Крис, попробуй ты!
В следующие пять минут каждая из нас еще раза по три читала злосчастное заклинание, но все без толку.
— Блин! Фис, ну облом вышел, прости, — извинялась я перед подругой. Мой боевой запал сошел на нет. — Иди, смывай тогда с себя эту гадость. Раз такое дело.
Грустно поднявшись со стула, разноцветная поплелась в ванную, а через пять минут оттуда послышался истеричный вопль.
— ЭЛЯ!!! ЗА ЧТО ТЫ МЕНЯ ТАК НЕНАВИДИШЬ?
Мы с Кристиной переглянулись и кинулись в ванную узнавать, в чем проблема, а когда открыли дверь, застыли в полном изумлении, потому что волосы Фисы все же окрасились… В снежно-белый!
Кажется, только что мы лицезрели рождение шикарной блондинки, которая в данный момент была разъярена, как стая диких бизонов в брачный период.
— Ты же говорила, что я буду шатенкой! — шипела на меня бывшая радужная девушка. — А теперь я похожа на тупую гламурную курицу!
Я же, отходя от шока, с ее мнением поспешила не согласиться.
— Фиса, ты не права! Ты выглядишь офигенно! При чем тут вообще какие-то курицы! Посмотри на себя в зеркало — ты сногсшибательна!
Не знаю, как так вышло, но этот цвет волос Анфисе удивительно шел, более того, теперь на свету ее ярко-белые волосы отливали перламутровым оттенком по всей длине.
«Какие еще благородные каштаны, в топку их! Только блондинка, только хардкор!»
А Крис тем временем притащила бумажку с инструкцией от краски и, вчитавшись в строчки, ошарашенно пробормотала:
— Эля, ты инструкцию читала?
— Конечно.
— А меры предосторожности?
«Блин… А надо было?» — Но озвучивать такое побоялась, потому что Крис начала зачитывать инструкцию вслух.
— «Внимание: покраска волос, ранее окрашенных краской иных производителей, может привести к непрогнозируемым результатам». И это еще не все… — Тут же, глубоко вздохнув, она продолжила: — «Каждое повторное произнесение заклинания выбора цвета закрепляет срок ношения краски на полгода, вне зависимости от скорости отрастания корней волос». Фиса, мне кажется, или мы лет на шесть тебя блондинкой сделали?
— О, н-е-е-ет! — сползла по стеночке новоявленная красотка.
— Зато теперь мы как группа «ВИА Гра», — радовалась я. — Брюнетка, блондинка и рыжая.
И хотя сегодня моего энтузиазма никто не оценил, уже утром хмурая Анфиса, придирчиво осмотрев себя в зеркало, расплылась в довольной улыбке.
— А вечером, после занятий, зайдем в медчасть и попросим у врача что-нибудь для сведения дырок от пирсинга. Не будешь же ты всю жизнь тональником мазюкаться, — подбадривала я ее.
— У нас сейчас физкультура, — пожала плечами Анфиса, — а потом магические зелья. Поэтому у нас все шансы оказаться у врачей гораздо раньше.
* * *
Надо отметить, Троя сегодня не злобствовала, а даже наоборот, была вполне благосклонна и милостива к несчастным первокурсницам — всего лишь два разминочных круга по стадиону, двадцать отжиманий для каждой, а затем стометровая полоса препятствий.
Сначала болевшие после вчерашнего ноги отказывались выполнять любые упражнения, но уже к концу второго часа наша троица успешно преодолела, перепрыгнула, переползла через все покрышки, стенки и даже маленький лужеподобный ров, который заготовила преподавательница для занятий.
Почувствовав себя свинками и даже получив от этого некое удовольствие, в конце занятия мы обнаружили, что на ногах остались стоять только мы и тройка местных деревенских девушек: Мелиса, Ната и Зарина. Остальные же наши однокашницы позорно сдались, кто на этапе бега, а кто на отжиманиях. Одними из первых выбыли кумушки благородных кровей, которые умудрились повторно загреметь в медпункт, на этот раз уже со сломанными лодыжками.
— Мне все равно, сколько раз вы переломаете ноги, — сказала Троя, когда покалеченных уносили санитары. — Но в конце семестра, если не сможете выполнить положенные по программе нагрузки, я лично телепортирую каждую из вас домой. Причем учтите, не сдаст одна — вылетит вся тройка!
Последнее она специально акцентировала, что лично нам, иномирянам, находящимся в тот момент на полосе препятствий, придало дополнительное ускорение. А после окончания физкультуры Троя попросила меня, Кристину и Анфису задержаться. Настороженно переглянувшись, мы выжидательно замерли, хотя наш внешний вид просто кричал, что нам надо срочно переодеться. Грязные, потные, в мокрых обтекающих платьях — Богини Красоты, одним словом!
— Ну, рассказывайте. Как вы дошли до жизни такой? — загадочно поинтересовалась преподавательница.
Лично я ее вопроса не поняла. Мои соседки тоже, поэтому Трое пришлось пояснить.
— На вчерашнем педсовете разъяренный начальник службы безопасности в красках рассказывал, как иномирянки-первокурсницы решили прогулять первый урок этикета. Причем уважаемая Терция Шарон ему усиленно поддакивала, рассказывая, каких бездарностей ей подкинули на обучение в этом году из Внешнего мира.
«Ух, ежкины блошки! Злыдня-блондин, похоже, серьезно подошел к своей работе!»
— И что теперь будет? — понуро опустив голову, спросила Крис. — Отчислят?
— Ага, сейчас. Догонят и еще раз отчислят, — ухмыльнулась Троя. — Некоторые преподаватели вступились, не буду говорить кто, но благодарности принимаю в шоколадном виде. В общем, к чему я веду, девочки. Эридан уже точит на вас свои хищные зубы! Не любит он иномирянок, и с этим нельзя ничего поделать, поэтому попытайтесь либо как можно меньше привлекать его внимание, что в принципе невозможно, либо не лезьте на рожон.
Кто предупрежден, тот вооружен! Я, правда, не совсем понимала мотивы Трои, но прилив благодарности к садистке-физкультурнице почувствовала.
Отпуская нас из спортзала, преподавательница еще раз окликнула Анфису и, показав ей поднятый палец вверх, прокомментировала:
— Клевый цвет волос!
