Тайра сидела на лошадиной шкуре возле костра, что был разложен у ее шатра, и крутила в руках медальон Фредерика. Она тишком сняла его с шеи короля, который, как обычно, крепко уснул после лечения иглами, и вышла из палатки. Теперь, поджав губы и нервно перебирая пальцами цепочку, рассматривала светлое лицо Марты, которая мягко улыбалась из золотого обрамления. Рассматривала и сравнивала с собою. И сама же себе говорила, что глупо, очень глупо так поступать. «Тем более что ты уже давно все расставила по своим местам», – хмыкала Тайра. А в голове ее до сих пор крутились воспоминания об эринских ночах, которые она проводила вместе с Редом Лунным Змеем. Яркими картинами и тягучими ощущениями заявляли они о себе…

Шум со стороны ближайших палаток отвлек чинарийку от мыслей и воспоминаний. Где-то в лагере вызревала ссора. Тайра догадалась о ее причине, поэтому вздохнула, встала, сунула подвеску Фредерика за пазуху и пошла восстанавливать мир и порядок в стане.

Вздорили Мили и Жания, рослые юные дружинницы из правого ударного звена. Переругивались, употребляя крепкие чинарийские словечки, и толкали друг дружку в грудь и плечи. «Еще минута – и покатятся по песочку», – подумала Тайра.

Причина ссоры дам – рыжий, круглолицый сэр Аглай – стоял неподалеку и довольно ухмылялся. Конечно, парню льстило то, что из-за него цапались две симпатичные девчонки.

– В чем дело? – Тайра вклинилась между дружинницами как раз вовремя: Мили уже протянула мускулистую руку, чтоб ухватить Жанию за ее мелкие и короткие косички, и чуть не попала капитану пальцем в глаз. – Вот же малолетки дурные! – рявкнула Тайра (малолетками она называла тех в войске, кому еще не исполнилось двадцати лет, а Мили и Жании было по восемнадцать).

Девушки смолкли и замерли, но ничего не ответили. Только обстреливали друг друга колючими взглядами, сжав ладони в кулаки.

– Из-за тебя все? – повернулась капитан к Аглаю.

– Оно-то да, – ухмыльнулся рыцарь, разведя руками. – Только разве ж я виноват, ваша милость?

И он рассказал, как было дело. Оказывается и Мили, и Жания почти одновременно принесли ему ужин. А пока молодой человек решал, из какой тарелки взять колбасу, лук, лепешки и из какого кувшина хлебнуть вина, девицы принялись выяснять отношения.

Тайра вздохнула. Парень в самом деле был невиноват. Разве только тем, что имел диковинную внешность, которая не могла не привлекать: рыжие волосы, светло-карие глаза и россыпь мелких веснушек на носу и скулах. «Такого тяжело не заметить, – подумала капитан. – Только это не оправдывает девчонок».

Она оборотилась к Мили и Жании, которые вновь принялись шипеть друг другу малоприятные обещания, и рявкнула:

– Ссор в лагере быть не должно! Кто не понимает, тому я сломаю копье, обрежу стремена и с позором отправлю домой. Хотите?

Дружинницы затихли, еще пару минут постояли, виновато опустив чернявые головы, и разошлись в разные стороны. Это было знаком того, что они приняли к сведению слова капитана.

– Тебе надо было самому их остановить, – сказала Тайра рыцарю.

– Ну, не-е-ет, – начал отмахиваться Аглай. – Соваться меж девчонок?! Не-е-ет, мне моя жизнь дорога.

– Мои слова о том, что ссор в лагере быть не должно, относятся и к тебе, и к твоим товарищам, – строго заметила капитан. – Допуская вас сюда, я хорошо знала, что могут быть такие стычки. Но надо стараться их избегать, а если возникли – немедленно гасить. Прими это во внимание и не отмахивайся от моих приказов.

Рыцарь поклонился, соглашаясь со словами Тайры, ведь они были весьма разумны.

Тайра погрозила ему пальцем для лучшего закрепления своих распоряжений и отправилась в ежевечерний обход по лагерю.

В последние несколько дней она частила с такими проверками. Потому что не была уверена в том, что жизнь в лагере течет, как обычно. Свара, подобная распре Мили и Жании, произошла и вчера. Что там случилось конкретно, Тайра так и не узнала, но за то, что причиной стычки явился Люк, она могла поручиться. «Мужик в стане – беда», – вспомнила капитан старинную чинарийскую поговорку.

Похожего не случалось в Эрине, когда Черная Дружина воевала под знаменами кровавого князя Хемуса. Девушки-воины там вели себя по-другому и держались особняком, стараясь даже не общаться с мужчинами. Азарские и эринские ратники Хемуса не внушали им доверия, потому что в большинстве своем являлись изрядными негодяями. А к выбору отцов для своих детей чинарийки всегда подходили очень серьезно. И, насколько Тайра помнила, никто из дружинниц не выбрал себе в постель спутника из воинов князя. Как и сама капитан – сразу же, решительно и даже грубо, отвергла все предложения сумасшедшего Хемуса.

Рыцари Фредерика были совершенно другого замеса. Во-первых, отборные воины Южного Королевства имели самую замечательную внешность: все, как на подбор, являли собой стройных, широкоплечих и приятных на лицо молодцев и пока не обнаружили в себе каких-либо отрицательных черт. Во-вторых, в бою с азарцами, оказывая помощь Черной Дружине, они продемонстрировали завидную отвагу и великолепное владение оружием. Такое чинарийки всегда ценили. Кроме того, они приятно удивляли девушек тем, что вежливо кланялись им при встрече, помогали сесть в седло, придерживая стремя, а в первые же дни своего пребывания в лагере отстранили дам от разной тяжелой работы хозяйственного толка. В общем, вели себя с воительницами так же вежливо и галантно, как и с дамами в Белом Городе.

«Неудивительно, что девчонки начали по ним вздыхать. Да так дружно», – хмыкала Тайра, наблюдая, как со стороны речки идут Генрик, Фран, Люк и Элиас. У них на каждом плече было по коромыслу с двумя полными ведрами. Рыцари шли не одни – их сопровождали те дружинницы, которым на сегодня поручили снабдить лагерь водой. Девушки в отличие от парней топали налегке, о чем-то беседуя друг с дружкой, хихикая и перебрасываясь с молодыми людьми всякими бестолковыми, но веселыми фразами. А у Франа в темных волосах лохматился венок из рыжей степной травы.

«Началось, – улыбнулась Тайра. – Интересно, в чьей палатке он сегодня будет ночевать?»

С такими мыслями, все еще перебирая пальцами цепочку с медальоном короля Южного Королевства, она обошла весь лагерь и вернулась к своему шатру уже тогда, когда совершенно стемнело. Вновь присела на шкуру у почти потухшего костра и бросила в пламя небольшую связку хвороста.

Тайре принесли свежего кобыльего молока в деревянной плошке и кусок лепешки. Черствой, но приятно пахнущей тмином. Капитан благодарно кивнула дружиннице и подвинулась ближе к огню – с наступлением сумерек в степь заглянул прохладный ветер.

Она уже отхлебнула молока и откусила хлеба, когда легкий шорох заставил оглянуться.

Из шатра вышел Фредерик. Худой, лохматый, пошатывающийся, но лицо его сияло.

– Привет, – сказал он Тайре и сел рядом, протянув босые ноги к костру. – Бока совсем отлежал.

– Экума просила тебя лежать и не вставать, – заметила Тайра.

– Она уже разрешила, – улыбнулся молодой человек, поблескивая глазами. – Смотри, – и показал капитану правую руку: согнул-разогнул локоть, сжал и разжал пальцы. – Чудо какое: не болит, не мерзнет, слушается… Ты знала, что говорила: моя болезнь прошла. Всего пять дней, и я как заново родился, – голос Фредерика был полон радостных интонаций.

Пять дней и пять ночей Экума поила короля красным настоем и вонзала золотые иглы в его тело, выбирая определенные точки на руках, плечах и шее молодого человека. И древнее врачевательское искусство вернуло Фредерику здоровье, каким бы удивительным это ни казалось…

– Очень рада, что все получилось. – Тайра коснулась своими пальцами выздоровевшей руки государя. – Теперь тебе не надо ехать к Красным Перьям. – Она невольно вздрогнула и вопросительно глянула на молодого человека, опять увидев на его шее подвеску Бруры. – Как понять?

– Мне все равно придется ехать к Крупоре, – ответил Фредерик, пожимая плечами. – У меня там встреча – это раз. Я хочу проверить – правда ли, что тамошние ведуны занимаются всякими зверствами. Это два…

– Хочешь проверить? – усмехнулась Тайра. – Тебе моего слова мало? Тогда спроси у любой в моем лагере. Каждая скажет, что поганые траводавы из Красных Перьев – вечный кошмар для чинариек. Спроси у любого в Азарии – каждый скажет: из женской кожи знахари Круга Семи Камней делают страницы для своих книг. Вот так-то!

Король Южного Королевства с большим удовольствием потянулся, разводя руки в стороны и раскрывая грудную клетку для вдоха, самого большого, на какой только он был способен. Потянувшись и наклонив туда-сюда затекшую шею, он продолжил говорить:

– Если так, думаю: в моих силах прекратить безобразия азарских траводавов. И это три… Ну, а бляха Бруры поможет мне попасть в запретные пещеры.

– Это хитро. – Тайра энергично кивнула, и глаза ее тоже заблестели: ей понравилась задумка Фредерика. – Очень хитро. Мы пойдем с тобой!

– Кто «мы»?

– Я и мои девки! – Капитан решительно ударила себя ладонью по колену.

Молодой человек открыл рот, чтоб ответить на такое заявление, и вдруг уцепился взглядом за заманчиво белевшую в сумерках плошку с молоком и ароматную лепешку. Этот свой нехитрый ужин Тайра на время беседы отложила в сторону. Ноздри короля резко раздулись. Капитан не могла не заметить такого резкого изменения выражения лица Фредерика и засмеялась, позабыв на миг о Красных Перьях и «поганых траводавах»:

– Поешь, славный витязь. На пустой живот и безделье не в радость. К тому же тебе надо крепнуть. Хворь много от тебя забрала.

– Ты опять права: я слаб, как котенок, – смехом на смех ответил Фредерик. – Но я голоден, как волк. Хороший знак, правда?

Молоко и хлеб исчезли быстро, благодаря озверевшему аппетиту поправившегося короля, и Тайра приказала принести еще еды. Сама же решила продолжить начатую тему:

– Так ты слышал? Мы с тобой. Мы всегда мечтали разгромить злое место, где погибло много наших девушек.

– Поехав со мной, вы провалите мои планы, – сказал Фредерик, допивая вторую плошку молока.

– Как так?

– Просто: знахари с гор сразу поймут наши замыслы, увидав у подножия своих гор армию чинариек… Хотя, – тут он смолк и задумался, и лицо его просияло от новой идеи. – Это же просто, как мыльный пузырь! Вы поедете со мной. Но не все. И связанными. Уж извини…

Тайра с удивлением взметнула брови, но так же быстро вернула их обратно и расхохоталась:

– Я понимаю тебя, хитрая голова! Змеиная голова! О! Ты – Лунный Змей! Это точно!

Фредерик кивнул. Он был очень доволен тем, что капитан так быстро все поняла. Внезапно лицо его изменилось: он увидел цепочку своего медальона, которая золотой петлей свисала из-за пояса капитана.

– Зачем он тебе? – голос короля стал глухим.

Тайра опять все быстро поняла. И протянула ему медальон со словами:

– Прости, взяла без спроса. Красивая штука. Никогда не видела рисованных лиц. Твоя жена как живая…

Фредерик проверил исправность замочка и вернул подвеску на шею:

– Как славно. Я думал, что потерял его. В последнее время я был очень неловок.

– Красивая жена, – улыбнулась Тайра. – Она родила тебе сына?

– Да, его зовут Донат. Он и Эльберт погодки. Еще немного подрастут и начнут чубить друг друга. – Фредерик тоже улыбнулся, вспомнив о своих бойких наследниках.

– Они твои сыновья. Сыновья всегда похожи на отцов, – чинарийка пожала точеными плечами.

– А дочки? На кого похожи дочки?

Тайра вздохнула – вспомнила о малышке, которую пришлось оставить на нянек. Ей очень хотелось увидеть дочь именно сейчас, но еще больше желалось показать ее Фредерику. Но пока она могла только рассказать:

– У твоей дочки твои глаза. Кора еще слишком мала, чтоб можно было сказать, на кого она похожа. Круглые щеки, нос-пупырышка. – Тайра опять вздохнула, согнула ноги, подтягивая их к себе, обхватила руками голени и уложила на колени голову, прикрыв глаза: она в этот миг видела перед собой малышку. – Она смешная. И кудрявая. У нее рано появились зубы. Сейчас уже полный рот зубов, но первые прорезались очень рано – ей полугода не было. Она кусала меня за грудь, когда я ее кормила. – Тайра тихо рассмеялась: – Маленькая мышь… Она любит возиться в песке. Впрочем, все дети любят песок и грязь. Из грязи можно делать все, что угодно…

– Я бы очень хотел ее увидеть, – прошептал Фредерик. – Хотел был подарить ей что-нибудь. И тебе… Если бы я знал, что встречу тебя…

– Ты можешь ехать со мной в Чинарию после того, как мы разберемся с поганцами из Красных Перьев, – сказала Тайра. – Это будет получше всех подарков…

Их беседу прервали. У костра, всколыхнув пламя, появилась фигура Элиаса, из-за темноты казавшаяся гигантской. Рыцаря пошатывало. В руке гвардейца качалась причина нетрезвости – небольшой кожаный бурдюк, а за его спиной слышался тихий женский смех. Бурдюк был сильно съежен, смахивая на огромную изюмину, и Фредерик вмиг догадался: большая часть того, что плескалось в нем, уже перекочевала в живот бравого воина.

– Мои глаза не врут? Ты здоров? – спросил Элиас, кивая на правую руку Фредерика, которая уверенно держала над огнем пруток с нанизанным на него ломтиком хлеба.

– Поздравь меня, братишка, – весело отвечал король. – Мне обещали: хворь не вернется. Мне осталось лишь вернуть свой родной вес, а то ветром сносит.

– Здорово! Не зря мы, стал быть, в такую даль отправлялись. За это надо выпить! – тряхнул лохматой светлой головой гвардеец и довольно неуклюже плюхнулся на траву рядом с Фредериком и протянул ему бурдюк. – Славное винцо, пробуй.

Молодой человек с готовностью отхлебнул питья, и чмокнул губами от удовольствия: оно оказалось сладким и крепким, но не обжигало, а согревало. Фредерик почувствовал, как резво побежала по жилам кровь, обленившаяся за пять дней лежания, как запылало лицо и уши, а мысли уподобились легкому пуху, который порывы ветра поднимают все выше и выше над землей. И даже за облака…

– Медовуха на пяти травах, – сообщила Тайра. – Прогоняет печать, лечит сердце, – взяв из рук короля бурдюк, тоже сделала пару глотков. – Твое здоровье, Фред.

– Здорово, – повторился Элиас и толкнул государя в плечо. – Я, стал быть, могу забрать назад свое обещание?

– Какое?

– То самое, – буркнул рыцарь, многозначительно округлив глаза.

– А, – вспомнил Фредерик и покивал головой: – Конечно, братец. Знаю: это давило на тебя. Но я еще кое-что знаю: на друга Элиаса всегда можно положиться. В любом деле, – и протянул гвардейцу открытую ладонь.

– Добро, – тот опять тряхнул головой, пожимая государю руку.

Они еще хлебнули медовухи, опустошив бурдюк, и расслабленно откинулись на траву.

– Как там парни? – спросил Фредерик. – Не безобразничают?

– Не беспокойся. Все ведут себя исключительно вежливо, – отвечал гвардеец. – А как же иначе в дамском обществе.

– Ха! – отозвалась на эти слова Тайра.

Рядом запрыгал свет от факела, и у костра появилась длинноногая и круглолицая девушка с большими, блестящими глазами и двумя толстыми, длинными косами. На ней была туника рыжего цвета, расшитая красным бисером, ожерелье из деревянных колец и бусин и широкие бронзовые браслеты на запястьях. Увидав Элиаса, чинарийка широко улыбнулась, сверкнув крупными белыми зубами, протянула ему смуглую руку, сказав:

– Я искать тебя. Идем.

Фредерик вопросительно посмотрел на приятеля – тот крякнул с досады, отведя глаза в сторону. Но король ничего ему не сказал, лишь улыбнулся и покачал головой.

– Идем, Эли-ас, – повторила чинарийка, нараспев проговаривая имя рыцаря.

Это было нехорошо – вынуждать даму долго себя упрашивать. Поэтому гвардеец буркнул Фредерику и Тайре «прошу прощения», встал с травы, взял девушку за руку и ушел вместе с ней в сторону дальних палаток.

– Твои парни не безобразничают, – сказала Тайра, повернувшись на живот и подперев голову руками: ее большие влажные глаза неожиданно напомнили Фредерику Марту. – Они любят моих дружинниц. Почти каждую ночь. Я знала, что так будет. Твои парни хороши – мои девки это сразу увидели. Что ж, пусть будет так. От них родятся крепкие девчонки.

– А если сыновей?

– Девчонки выпьют настои Экумы и родят девчонок. Экума много умеет. То, что я родила мальчика, было необычно. Но я не пила настоев Экумы, когда любила тебя. Экумы не было с нами в Эрине – она побоялась Хемуса и не поехала с нами. Мы сами тоже не хотели ехать – ты это помнишь…

Фредерик молчал, глядя на огромную луну, что сияла в небе. Она была неполная: до идеального круга не хватало примерно четверти. Ее свет, мягкий, голубоватый, притягивал, завораживал и туманил голову.

– Лунный Змей, – прошептала Тайра ему в ухо. – Ты спишь?

– Почти, – ответил Фредерик.

– Я очень боялась, что Экума не сможет тебя вылечить. Я очень боялась, что ты умрешь… И теперь я очень рада, что ты здоров, – рука чинарийки осторожно коснулась волос молодого человека. – Пойдем, я уложу тебя спать, милый, – шепнула Тайра, поглаживая его заросшую бородой щеку. – Ты совсем размяк от медовухи.