Бегство из Спарты прошло спокойно. Никто не стремился перехватить два корабля периеков ни у самых берегов Прасии, ни у Заракса, ни дальше у Эпидавр-Лимеры. Никакой «береговой охраны» у спартанцев, к счастью для Тараса и его спутников, не было. Однако, чтобы сохранить свое плавание в полной тайне, морякам пришлось поневоле ночевать в море, в сумерках лишь приближаясь к берегам Лакедемона. Однако Посейдон не препятствовал этому путешествию. Море на всем протяжении плавания оставалось спокойным. Более того, почти все время дул попутный ветер, так что гребцы часто отдыхали. Тарас счел такое начало хорошим знаком.

– Боги на нашей стороне, – радостно потирал руки Тарас, когда убедился, что они уже давно миновали мыс Тенар и скоро оставят позади Метону. А там и протяженный берег Спарты, поневоле нервировавший Тараса, закончится, – еще немного и потянутся берега Элиды. Капитан говорит, что там мы сможем наконец переночевать в любом из портов.

– Хорошо бы, господин Гисандр, – согласился бледный алхимик, – а то меня мутит с того самого момента, как я взошел на этот корабль.

– Не ной, – хлопнул его по плечу гоплит, пребывавший уже давно в хорошем расположении духа, которое возникло у него сразу после того, как он осознал перспективы своего пребывания на отдаленном от метрополии острове, – еще денек и скоро мы прибудем на место. Вот там тебе будет, где развернуться. Нас ждут такие грандиозные дела, что скучать тебе, брат—алхимик, не придется.

Воздух свободы пьянил голову Тараса, осознавшего, что уже в самое ближайшее время он сможет заниматься именно тем, чему хотел посвятить свою карьеру в Спарте. И никто не будет ему мешать. Напротив, все местные вожди обязаны будут ему только помогать. Во всяком случае, так обещал ему пифий, а он слов на ветер не бросает.

– А куда мы плывем? – впервые за время путешествия поинтересовался Темпей, настолько поглощенный сначала погрузкой своих драгоценных горшков и сырья для «гремучей смеси», а затем самой погрузкой, что даже не спросил хозяина о цели путешествия.

– На Итаку, – решил не темнить Тарас, но все же оглянулся по сторонам, словно боялся чужих ушей, – ты узнал об этом первым. Ни моряки, ни солдаты, ни даже капитаны еще об этом не догадываются.

Темпей, которого действительно мутило, был польщен оказанной ему честью, но лишь криво улыбнулся в ответ на эти слова. Он предпочел бы сойти на берег немедленно, а не болтаться в море еще неизвестно сколько.

Однако, словно назло ему, Тарас в последний момент передумал, и спартанские суда, уже намеревавшиеся заночевать в ближайшем порту Элиды, вынуждены были провести эту ночь вблизи ее берегов.

– Нечего зря глаза мозолить, – объяснил он разочарованному Темпею, – мало ли что. Среди спартанцев мало торговцев. Нас местные коммерсанты быстро срисуют. Может, кто из них со шпионами эфоров знается. А мне это пока ни к чему. Я же пропал без вести. А воскресать мне рановато. Сначала дело надо сделать.

Бедному врачевателю ничего не оставалось, как смириться. Но к его счастью, плавание скоро закончилось. На третий день, миновав Закинф, они увидели на горизонте еще два острова, разделенные проливом в несколько стадий шириной. Случилось это, едва солнце успело миновать зенит. Один остров был намного больше другого, но оба были покрыты горами.

– Ну вот мы и дома, – ухмыльнулся Тарас, рассматривая тот остров, что уступал в размерах собрату. В эту минуту ему казалось, что все проблемы позади.

– Куда править, господин Гисандр? – уточнил подошедший капитан, когда оба острова значительно выросли в размерах. Он был не очень доволен тем, что Тарас выдавал ему информацию порциями, до сих пор держа в неведении относительно конечной цели путешествия. Но особого вида не подавал. Спартанцы скоры на расправу.

«Ты еще не знаешь, что в обратный путь тебе не скоро, – мысленно не удержался от злорадства Тарас, от которого не ускользнуло недовольство периека, – будешь торчать здесь вместе со мной, до тех пор пока вожди не придумают нам новой работенки».

Перед самым отплытием Клеандр сообщил ему, что корабли в Спарту не вернутся. Иначе шпионам эфоров и Леотихида узнать о местонахождении Тараса и его груза не составит труда. Однако Гисандр понимал, что не только о нем так печется пифий. Потерять такого классного бойца и готовые баллисты, конечно, радости мало, но Клеандр не мог допустить, чтобы кто-нибудь проведал о местонахождении того, главного груза, на котором зиждилось тайное могущество царя Леонида. Недаром дельфийские жрецы так не хотели выпускать из своего хранилища даже часть этого «груза». Молитвы молитвами, а золото и подношения они любили еще больше.

– Кефалления нам не нужна, – признался наконец Тарас, – бери правее. На Итаку. Я хочу пристать к острову в центре, там, где находится бухта города Ватхия. Слышал о таком?

Капитан кивнул.

– Да. Мне доводилось бывать там однажды.

– Вот и правь туда, – закончил с приказаниями Тарас, стоявший на корме корабля и с наслаждением наблюдавший за морем, просторы которого бороздила сейчас еще дюжина триер и «торговцев», не считая десятков мелких рыбацких лодок, заполонивших прибрежные воды. На Итаке обитало множество рыбаков.

Теперь, когда он «вырвался» из Спарты, у него появилось какое-то странное ощущение. Тарасу показалось, что теперь, пока его считают мертвым, и никто не ищет, он наконец может делать то, что пожелает. Вернее, как пожелает. Поскольку что именно делать, ему было совершенно четко приказано, хозяева у него все же оставались. И забыть он об этом не мог никак. Да, впрочем, и не хотел. В этом жестоком мире с хозяином было как-то проще и понятней. Время вольных рыцарей, странствующих в поисках приключений по свету, еще не пришло. Да и те, насколько мог припомнить Тарас, все время стремились поступить к кому-нибудь на службу.

Разминувшись с несколькими кораблями, которые покидали остров, нагрузившись вином, рыбой и овечьей шерстью, спартанские «торговцы» вошли в гавань Ватхия. Она показалась гоплиту полупустой, что было неудивительно – большинство местных мореплавателей были рыбаками, если не вспоминать о пиратах.

Присматриваясь к стоявшим здесь кораблям, Тарас не без удовольствия отметил корпуса новехоньких триер, выстроившихся на дальнем конце пирса в небольшой заводи. Корабли были пришвартованы позади самых больших из рыбацких судов, но все равно не могли скрыть своих размеров от постороннего глаза. Каждый встречный военный корабль радовал сейчас глаз новоиспеченного главнокомандующего своими изящными обводами. По счастью, им почти не встретилось таковых по дороге сюда. Никаких военных сил, кроме «бесхозных» триер, в этой гавани не было. Во всяком случае, Тарасу на глаза ничего не попалось.

– Но должны же местные пираты на чем-то плавать, – пробормотал он себе под нос, пока корабль швартовался у пирса, неподалеку от триер, – не на рыбацких же лодках грабить проходящие караваны.

Впрочем, он был немного наслышан, что пираты на многочисленных островах Греции пользуются разнообразными кораблями. Если ветер вдруг стих и «торговец» застыл в опасной близости от берегов, то для его захвата частенько хватало и нескольких больших лодок на веслах. У «торговца» ведь весел не было вообще. Именно поэтому они предпочитали ночевать либо в защищенной гавани, либо в открытом море, благо конструкции «круглых» судов позволяли пережидать там даже непогоду.

Спустившись на пристань, где толкались в этот дневной час человек тридцать торговцев, рыбаков и моряков, Тарас взял с собой лишь своих «спецназовцев» и Темпея, приказав пока остальным периекам охранять корабли с ценнейшим военным грузом.

Оплатив подошедшему сборщику плату за стоянку своих кораблей на два дня вперед, Тарас в сопровождении небольшого эскорта направился прямиком к триерам, охраняем, как он знал от пифия, людьми того самого Иксиона, которого он намеревался разыскать еще до заката. Наглые рожи десятка охранников, дремавших прямо на мостках у ближайшей триеры, убедили его в том, что Клеандр не обманул. С виду это были настоящие головорезы, по сравнению с которыми привыкшие убивать, но дисциплинированные спартанцы выглядели просто интеллигенцией. Эти вояки вовсе не имели шлемов, а большинство и защитных нагрудников, вооружены же были лишь щитом и слегка изогнутым мечом, если не считать широких кожаных поясов. Окинув их взглядом человека, которому уже приходилось отбирать новобранцев в армию, Тарас был готов подписаться подо всеми словами пифия.

«Трудновато будет сделать из них послушных солдат, – слегка озадачился он, приближаясь к начальнику караула, которого сразу выделил взглядом, – возможно, придется убить двоих-троих для острастки. Главное, не перегнуть палку. Кто его знает, какой расклад сил на этом островке».

– Эй, – приблизившись, обратился он начальственным тоном к здоровенному детине с серьгой в ухе, который молча взирал на приближавшихся спартанцев, скрестив руки на груди, – вы люди Иксиона?

– А ты кто? – без должной учтивости ответил голый по пояс грек, разглядывая доспехи и плащ Гисандра. – Спартанец? Что-то я тебя раньше здесь не видел.

– Я Гисандр, – ответил Тарас, едва сдержавшись, чтобы не выхватить меч, – твой хозяин ждет меня по важному делу. Как мне найти Иксиона?

– Он сам решает, где ему быть и с кем говорить, – продолжал наглеть грек, за спиной которого постепенно собирались все его бойцы, – а мне ничего не приказывал насчет тебя. Так что ищи его сам где хочешь.

Не тратя больше времени на разговоры, он хохотнул, развернувшись спиной к Тарасу. И зря. Не в силах стерпеть такаю наглость, Гисандр молниеносным движением ударил его по коленям, а когда грек повалился на доски пирса, перекатившись на спину, выхватил копье у Брианта и прижал его к горлу наглеца. Да так сильно, что тот захрипел, а по шее потекла тонкая алая струйка. Но Гисандр точно рассчитал усилие.

Остальные охранники, выхватив мечи, хотели уже броситься на незваных гостей, но «спецназ» мгновенно ощетинился копьями и заслонил их щитами, перекрыв доступ к месту выяснения отношений. Это произвело должный эффект. Охрана триер поняла, что перед ними не дети. Однако и они не собирались прощать покушение на своего главаря. На солнце засверкали клинки. Еще мгновение, и должна была начаться свалка.

– Стоять! – рявкнул Тарас. – Я не причиню ему вреда, если он будет благоразумен.

Охранники замерли, но были явно недовольны. Никто еще не разговаривал с ними так.

Тарас чуть ослабил нажим копья.

– Встань! – приказал он поверженному противнику, и тот нехотя повиновался.

С его раскрасневшегося лица градом струился пот. Грек уже успел попрощаться с жизнью.

– Как твое имя? – уточнил Гисандр.

– Лиозос, – процедил сквозь зубы предводитель охранников.

– Ты прав, Лиозос, я действительно спартанец, – пояснил Тарас, – и я привык убивать любого гораздо за меньшую дерзость.

Чуть подтолкнув копьем грека, Тарас заставил его сделать шаг назад.

– Я тебе не враг, но не заставляй меня повторять вопрос, – напомнил он «задумчивому» греку, на лице которого играла странная усмешка. Сквозь нее проглядывали страх и уязвленная гордость одновременно. Он явно что-то замышлял, пытаясь вывернуться из этой позорной для своего авторитета ситуации.

«Труслив, но хитер, – закончил Тарас свои наблюдения, – от такого можно ожидать всего».

Он не ошибся. Все так же молча шагнув назад, Лиозос сделал едва уловимый жест рукой – что, однако, не укрылось от Тараса – и вдруг бросился с пирса в воду. А Тарас едва успел уклониться от острого ножа, просвистевшего в двух сантиметрах у виска. Один из подручных Лиозоса метнул его в предводителя спартанцев, но, к несчастью для себя, промахнулся. «Спецназ» воспринял это как сигнал к атаке.

– Не убивать, – крикнул Тарас, не сдерживая больше своих людей, – только обезоружить.

Его бойцы прямо на пирсе сшиблись с пиратами, которых здесь было примерно столько же. Правда, на звук драки сюда от дальних триер спешили еще люди Лиозоса, но Тарас рассчитывал закончить вынужденный обмен любезностями гораздо раньше, чем они подоспеют. Иначе стычка могла перерасти в сражение. Конечно, у него в запасе находилось еще пятьдесят вооруженных до зубов периеков, но не стоило устраивать побоище из-за одного барана, едва прибыв на остров. Пифий предостерегал его именно от этого. И все же – драка уже началась.

Обезоружив своего противника, Никомед ударом ноги повалил его на доски пирса и хорошенько приложил носком сандалии между ног. Пират, взвыв от боли, заголосил на всю гавань. Другого здоровяка бившийся рядом Мегаклид, сделав несколько обманных движений, умудрился поразить тыльной стороной копья прямо в лоб, отчего грек выронил оружие и рухнул оглушенный. В схватках между остальными бойцами поначалу одерживали верх пираты Лиозоса. Яростно размахивая мечами, им удалось отогнать обратно спартанцев. Но те скоро исправились. Двоих пиратов столкнули в воду, обезоружив. Остальных уложили на мокрые доски деревянного настила, хорошенько образумив перед этим точными ударами рук и ног.

Тем временем Тарас решил все же примерно наказать своих обидчиков и сделать это лично. Заметив, кто бросил в него нож, – это был низкорослый боец в кожаной безрукавке, – он в ответ, не колеблясь, метнул в него свое копье. Пролетев положенное расстояние, копье поразило пирата в бедро. Грек истошно завопил и рухнул в воду, замутив ее своей кровью.

– Выловите его, не хватало еще, чтоб подох, – бросил Тарас и, заметив взбиравшегося неподалеку по веревке на нос триеры Лиозоса, выхватил заряженный гастрафет у стоявшего рядом Брианта, – дай-ка сюда. Я должен рассчитаться с этой сволочью.

Он прицелился, стараясь тоже угодить в бедро, чтобы только искалечить грека и заставить навсегда запомнить, что такое возражать спартанцам, но на этот раз рука его подвела. Лиозос, уже взобравшийся на самый верх, был отличной мишенью. Он ухватился за носовое ограждение, застыл на мгновение и резким движением собрался перебросить свое тучное мокрое тело через него, когда Тарас спустил курок. Выпущенный из гастрафета болт разрезал воздух и настиг пирата как раз в движении, пробив ребра и грудину. Лиозос дернулся, раскинул руки и уже мертвым рухнул обратно в воду.

– Твою мать, – только и сказал Тарас, опуская гастрафет.

На звуки драки подоспели еще человек десять пиратов, и его подручным пришлось постараться, чтобы утихомирить их. Это было непросто, особенно после того, как был убит их предводитель. В этой яростной сшибке погиб один и были ранены двое людей Гисандра, и тем не менее он прекратил бой, едва понял, что победа осталась за ним.

– Вот тебе и первая встреча, – сокрушался Тарас, прохаживаясь мимо выложенных рядков пленников, оглушенных, связанных по рукам и ногам. Все остальные жители, из тех, кто был в порту, поспешили покинуть свои лодки, удалившись от неожиданно разыгравшегося сражения на приличное расстояние.

«Как бы в город не побежали за подмогой, решив, что это нападение», – забеспокоился Тарас, ставший вдруг хозяином порта, и велел своим людям изловить сборщика платы, который не успел убежать слишком далеко, чтобы объяснить ему ситуацию.

– Понимаешь, мы немного повздорили с людьми Лиозоса, – объяснял он через десять минут, беседуя на берегу с насмерть перепуганным служителем местной таможни, – но надеюсь, это легкое недоразумение останется между нами?

Сборщик платы бешено вращал глазами, молчал, поглядывая то на спеленанных пиратов, что до сих пор валялись на пирсе и стонали, то косил глазом на спартанцев в блестящих доспехах, которые стояли по бокам от него.

– Мы никому не хотим причинить зла и сейчас же отправимся по своим делам в горы, – увещевал его елейным голоском Тарас, понимая, что чиновник не слишком-то ему верит. – А здесь останется лишь охрана кораблей. Так что не стоит поднимать шума, верно?

Чтобы подкрепить свои слова, он отвел грека в сторонку и незаметно сунул несколько монет в руку оторопевшего чиновника, взяв деньги из выданных ему на такой случай пифием.

– Ну хорошо, господин… – почти сразу успокоился грек, поняв, что его не будут убивать, – у нас тут всякое бывает, ведь люди этого Лиозоса, да и он сам, очень беспокойные. И часто дерутся между собой, пугая простых рыбаков.

– Вот именно, – похвалил его находчивость Тарас, – указав на труп предводителя пиратов, только что извлеченный из воды, – и сегодня они как раз подрались. Да так сильно, что убили своего предводителя.

Грек осторожно посмотрел в указанном направлении, а потом перевел взгляд на улыбчивое лицо Тараса и неуверенно кивнул.

– Вот и отлично, – закрепил Тарас взаимопонимание, – а теперь можешь сообщить всем, что никакой опасности нет, пусть возвращаются к своим делам. А заодно скажи мне, знаешь ли ты, как найти Иксиона?

Грек опять испуганно посмотрел на Тараса как на умалишенного.

– Не бойся, я не собираюсь нападать на него, – по-своему истолковал его взгляд Гисандр, – он сам ждет меня в гости. Ведь он один из здешних правителей, а мы с ним друзья.

– Весь этот порт подчиняется Иксиону, – пояснил испуганный грек, вновь посмотрев на убитого главаря пиратов, который отправился к праотцам после встречи с «другом» Иксиона, – а Лиозос был одним из его людей.

– Ничего, – успокоил его Тарас, даже приобнял за плечо, – Лиозос был слишком дерзок, и ты не должен о нем беспокоиться. Я сам улажу все дела с Иксионом, а ты присмотри за моими кораблями. Так где он сейчас?

– Говорят, что вчера он был в своей деревне в горах, – озираясь по сторонам, выдавил из себя сборщик и указал направление, – туда ведет вон та тропа.

– Хорошо, – кивнул Тарас, делая знак солдатам отпустить его, – вот и договорились. Я замолвлю за тебя словечко перед Иксионом.

Отпустив все еще испуганного служителя таможни, который – Тарас ни секунды не сомневался – тотчас доложит по своим каналам Иксиону о случившемся, он вернулся к пиратам.

– Развяжи-ка мне вот этого, – приказал он Брианту, указав на елозившего больше других парня в кожаной жилетке.

– Как тебя зовут? – спросил он, вперив в него тяжелый взгляд.

– Андреас, – попятился назад пират, едва ему развязали руки.

– Отведешь меня к Иксиону, – приказал Тарас, ни секунды не сомневаясь, что уже получил право здесь приказывать, и, кивнув в сторону остальных, добавил: – Ваша служба здесь закончена. Все вы немедленно отправитесь со мною в горы. А корабли я беру под свою охрану, не так уж хорошо вы охраняете нашу собственность.

Андреас с удивлением воззрился на предводителя спартанцев, но возражать не стал. Он отлично видел, что случилось с самыми буйными из них, – труп Лиозоса валялся неподалеку, – и «принял» Тараса как нового главаря.