Книга: Девятимечье
Назад: Глава 3. Не создай себе кумира
Дальше: Глава 5. Право выбора

Глава 4. Волчонок

Гадал не спеша шел по припортовым кварталам Колгарена, не обращая внимания на окружающее – он смотрел на девушку, которую осторожно поддерживал под локоть. Некрасивую, полноватую, прихрамывающую, двигающуюся неловко, ломано как-то. Но для него не было никого прекраснее, во взгляде юноши светилась нежность, и ту же нежность он видел в обращенных на него глазах любимой. Наклонившись к девушке, он ласково поцеловал ее, она ответила с какой-то радостной доверчивостью. Гадал уже не походил на озлобленного волчонка и был очень благодарен "старшему брату", как называл про себя Эльнора. Благодарен за заботу и терпение. Всего этого потребовалось от молодого мага немало, далеко не сразу он смог добиться доверия ненавидящего весь мир раба.
Вспомнив прошлое, Гадал удивленно покачал головой – насколько же изменилась его жизнь. И как быстро! Прошло всего два с небольшим месяца после того, как Учитель вырвал его из рук госпожи Сторгах, а он уже маг огромной силы, которому кланяются очень многие. Юноша вспомнил жесткое лицо Повелителя Тени и торжествующе рассмеялся – повезло, что он живет во времена Серого Убийцы. Повезло, что тот обратил внимание на строптивого раба.
После того, как Эльнор привел его в свою башню. Гадал дней десять вообще не выходил оттуда, с упорством отчаяния вгрызаясь в первичные законы магии. Старший брат инициировал его и особым заклинанием Предела вложил в прямо в память немалый массив знаний, но для поступления сразу на третий курс требовалось не только знать, а еще и понимать, что же ты знаешь. К немалому удивлению молодого мага, у его подопечного оказались не только огромные магические способности, но и абсолютная память, усиленная аналитическим умом, который был хоть и нетренированным, но от природы острым.
Гадалу очень многое необходимо было выучить самостоятельно, в дополнение к тому, что дал Эльнор. Магистра Книги все это время не переставала изумлять редкая усидчивость юноши – в его глазах все время светилось упорство, он не сдавался, как бы тяжко ему ни приходилось. Абсолютная память сильно помогала – Гадал с ходу, после первого прочтения, цитировал толстенные фолианты законов и заклинаний стихийной магии. И Эльнор уделял ему массу своего драгоценного времени, натаскивая на понимание математики и геометрии, механики и магоматики, обучая на ходу строить полярные и неполярные вектора различных сил и управлять ими. Но Магистр книги считал, что на подготовку понадобится не менее двух месяцев, поэтому был сильно удивлен, когда Гадал оказался готов к экзаменам уже через две недели.
Когда бывший раб впервые ступил на улицы Колгарена, выйдя из башни молодого мага, ему перехватило дух от красоты этого странного, ни на что не похожего города, который самим своим существованием попирал все существующие законы природы. Городом тысяч мостов называли столицу Колхрии на всем Архре. Да и заслуженно – десятки уровней города пересекали полупрозрачные мосты самых причудливых форм. Они соединяли Колгарен во что-то очень странное, многомерное, но на удивление соразмерное. Здания, созданные и поддерживаемые магией, были порой диких форм и без оной магии тут же рухнули бы. Человек, хоть раз увидевший этот город, не мог забыть его никогда, столь щемяще прекрасен был Колгарен. Его фонтаны, поддерживаемые магами Воды, выглядели скорее водной феерией, чем фонтанами. Все вместе казалось любому непривычному человеку невозможным. А уж с тем, чтобы заблудиться здесь, вообще проблем не возникало – Колгарен, в отличие от обычных городов, строился в трех измерениях и имел десятки уровней. Запутанность его была такова, что без местного жителя гость столицы мог проплутать несколько дней, но так и не найти нужную улицу. Этот город жил и дышал магией, выросший в Колгарене не боялся ее, а считал чем-то совершенно естественным.
Но вот жизнь здесь была страшна, жестока и безысходна. Подлость, предательство и смерть – страшная, медленная смерть – поджидали человека на каждом шагу. На всех площадях стояли помосты Казней, не пустовавшие никогда. Любой, пройдя по столице Колхрии хоть несколько кварталов, обязательно слышал вопли замучиваемых на этих помостах несчастных – жители города были крайне охочи до таких зрелищ, и маги Серой Башни охотно баловали людей ими. Простые казни давно не котировались в столице Колхрии, и несчастных рабов пытали с такой извращенной фантазией, что непривычный человек терял сознание при виде этих пыток. Даже палачи из других стран поражались изощренности и жестокости колгаренских коллег. Палач здесь был уважаемым и достойным членом общества, юноши и девушки мечтали о том, чтобы приобрести эту страшную профессию. Это все притом, что жили горожане очень богато, остальные колхрийцы завидовали им и часто говорили, что колгаренцы с жиру бесятся.
Однако даже самый богатый и уважаемый человек не имел уверенности в завтрашнем дне – он в любой момент мог быть изнасилован прямо на улице запретным образом и превращен в раба для удовольствий. Но богатые придумали для себя выход. Появились платные палачи – в Колгарене для лишения пола чаще пользовались услугами палачей, а не магов, ведь маг проделывал все безболезненно для жертвы, а это никак не могло удовлетворить любителей помучить. Но если человек становился бесполым до совершения запретного, он по закону оставался свободным и носил на одежде особые символы – таких не трогали даже молодежные банды, которыми изобиловала столица.
Жизнь в Колгарене не стоила ломаного гроша, его жители никогда не знали, выйдя утром из дому, вернутся ли они целыми и вернутся ли вообще. Но при этом, почему-то, в Колгарене не было давящей атмосферы страха, его жители всегда выглядели веселыми и беспечными. Чужеземцы считали их поголовно сумасшедшими и вели себя здесь крайне осторожно. Никто не мог понять в чем дело и из-за чего люди в столице Колхрии такие. "Наверное, маги постарались…" – поговаривали в других странах. Может, и так, никто не мог сказать наверняка. А может, свою роль сыграло огромное количество дикой магии, разлитое вокруг Серой Башни.
Гадал ничего этого еще не знал, он молча восхищался воздушной красотой Колгарена, идя за за Эльнором, забывшим просветить своего подопечного об особенностях этого "милого" города. Но вскоре чей-то крик заставил его встрепенуться. Юноша оглянулся и увидел компанию парней, насилующих трех совсем молоденьких девушек. Бывший раб рванулся было спасать несчастных, Эльнор едва успел поймать его за руку.
Магистр Книги коротко объяснил скрежещущему зубами подопечному порядки в Колгарене. Однако Гадал, считавший себя познавшим все муки ада, не поверил… Слишком уж диким и невозможным показалось ему рассказанное магом. Эльнор в ответ на его горячие возражения только горько усмехнулся – скоро сам во всем убедится. И оказался прав, увиденное на улицах столицы Колхрии потрясло Гадала. А самым страшным было, что никто не приходил другому на помощь – наоборот, зеваки с удовольствием наблюдали, как людей насиловали и убивали… Став свидетелем того, как две красивые девушки подошли к помосту казней и уплатили палачу за то, чтобы их медленно замучали насмерть, юноша беспомощно уставился на Эльнора.
– Видишь, что они с людьми сделали, во что их превратили?!. – с яростью прошипел тот, подойдя ближе.
– Но как же это?… – простонал Гадал.
– А вот так! – с ненавистью выплюнул Магистр Книги. – Такими их воспитывают. Что с ними теперь делать? Как их перевоспитывать? Как?!
– Откуда мне знать?… – поежился юноша.
– Ты прав. Но учти, ты вполне можешь попасть в ситуацию, когда придется самому пытать и убивать, порой даже невиновных. Ради того, чтобы такого больше не случалось.
– Я не смогу!
– Если ты намерен избегать тяжелых решений, то как ты сможешь помочь нашему Учителю? – угрюмо посмотрел на него молодой маг. – Раз готов спасовать в трудную минуту?
Гадал подпрыгнул на месте от возмущения. Хотел что-то сказать, но вдруг понял, что старший брат полностью прав, и что сейчас он намеренно говорит жестокие вещи. Что ж, Гадал сделает все, что потребуется для победы. Глаза юноши сделались холодными и жесткими. Эльнор, увидев это, одобрительно кивнул – теперь он видел почему еще, помимо магической силы, Владыка обратил внимание на этого парня. Он очень быстро адаптируется к любой ситуации и обладает стальной волей. Без этого невозможно достичь того, чего хотят достичь они. Маг некоторое время любовался на пылающую ауру Гадала и внутренне хихикал, представляя переполох, который поднимется в Башне, когда там увидят его подопечного.
– Я сделаю все, что необходимо, если придется, – прервал его размышления глухой голос Гадала. – Но ответь мне, почему эти девушки сами пошли на пытки, да еще и заплатили за них? Почему?!
– Принято… – с горечью ответил молодой маг. – Их с пеленок учили, что так – достойно. Они искренне верят в то, что им вбили в головы маги.
– О Боже… – простонал юноша. – Им бы любить, детей рожать, создавать что-нибудь, а они…
– Оставь! – махнул рукой Эльнор. – Даже если мы победим, это поколение рабов уже не перевоспитать. Их детей – возможно. Но мы все равно будем переделывать наш страшный мир, мы должны хотя бы попытаться сделать это. Кто знает, что получится? Возможно Серый Убийца и сумеет чего-то добиться. Мы можем сейчас делать только одно – помогать ему. А получится ли? Не знаю. Я уже ничего не знаю.
За разговором они и не заметили, что вышли на центральную площадь города, посреди которой возвышалась Серая Башня. Вокруг нее строений не было метров на триста, если не больше. Форма Башни была нечеловеческой, ломаной, поражала каждого, даже живущие в ней каждый раз ежились, видя это жутковатое сооружение. Серая Башня внушала всем, даже самым сильным магам, неосознанный страх. Простые люди вообще боялись ее до поросячьего визга, у человека должно было случиться что-то очень уж страшное, чтобы он решился войти в нее. Да и не требовалась – канцелярия Совета Магов находилась в другом здании, в самой Башне жил только Верховный Маг Фолерг и его немногочисленная свита.
Гадал протер глаза – Серая Башня казалась чем-то абсолютно чужеродным среди соразмерных зданий административных служб, чем-то не из этого мира. От шара на ее вершине веяло потусторонней жутью. Юноша привычно сдвинул зрение в магический диапазон и вскрикнул от неожиданности, такого видеть ему еще не доводилось. Вместо ауры он увидел висящий в воздухе постоянно меняющий цвета шар, окруженный рваными темно-багровыми клочьями.
Эльнор не дал ему долго любоваться этим зрелищем, он потянул юношу за собой и направился не в саму Башню – туда Гадалу пока рано – а в Секретариат, занимавший большой комплекс зданий слева. Новый человек мог легко заблудиться в путанице его коридоров, коридорчиков, залов, комнат, лестниц и переходов. Охрана узнала Магистра Книги и отсалютовала ему. Гадал фыркнул про себя – знали бы они все, кто на самом деле Эльнор и как он относится к Совету. Впрочем, плевать. Юноша вошел вслед за старшим братом.
Они долго двигались по коридорам, поднимались и спускались по лесенкам, переходили с уровня на уровень. Гадал уже устал запоминать дорогу, когда они, наконец, добрались до Приемной Комиссии. Юношу сильно смущало, что каждый встречный маг при виде него останавливался и потом долго глядел вслед. Причем, не на Эльнора, а на него, Гадала. С чем это связано он понять не мог, хотя по дороге немало размышлял об этом. Чем он так заинтересовал их? Но на размышления времени не осталось – Магистр Книги привел подопечного в большой круглый зал. Там они прошли за перегородку, где стоял монументального вида стол, за которым восседал худой, высокий, полностью лысый человек в мантии высшего мага. Это был хорошо известный студиозусам магистр Бенифан, старший секретарь Академии, которого они боялись как огня – он не спускал ничего и никому.
Эльнор усмехнулся, вспомнив забавный случай из своих студенческих лет, когда они со старшим секретарем едва не подрались – тот хотел отправить непокорного студиозуса на чистку выгребных ям в наказание за проказы. И таки добился своего – три месяца Эльнор занимался этим неприятным делом, но покорнее так и не стал. Бенифан тоже, видимо, вспомнил это, так как встретил подошедших к нему Эльнора с Гадалом ехидной усмешкой. Однако этикета не нарушил.
– Я рад приветствовать уважаемого Магистра Книги! – встал он с места и поклонился, не переставая при этом ухмыляться. – Что привело столь занятого человека в наше обиталище чернильных душ?
– Да вот, – подхватил его тон Эльнор. – Ученика привел представить и оформить.
– Сейчас поглядим, сейчас поглядим на него… – захихикал старший секретарь, потирая руки.
В зале после слов Магистра Книги воцарилась мертвая тишина, все присутствующие ошарашенно уставились на смущенного Гадала. Опять это всеобщее внимание к его персоне! Юноша не знал, что уже годы и годы самые талантливые студиозусы пытались навязаться к Эльнору в личные ученики, однако тот никогда и никого не брал. Ни при каких обстоятельствах. Только читал обязательные лекции в Академии. Даже эти лекции были настолько интересны, что на них стремились попасть не только студиозусы со всех курсов, но и молодые маги, недавно закончившие обучение. Руководство Академии давно хотело их запретить, но не могло – высший маг имел право поступать, как ему угодно, и давать тот материал, который сочтет нужным.
Консерваторов до зубовного скрежета бесило, что Магистр Книги учит молодежь думать самостоятельно, а не покорно внимать увенчанным лаврами авторитетам. Но многие мечтали стать его учениками. Только вот ни у кого не вышло, хотя ухищрения для этого прилагались просто фантастические. Только об этих выдумках студиозусов можно было бы написать веселую и интересную книгу. И вдруг Эльнор приводит какого-то неизвестного мальчишку, даже не студиозуса, и объявляет его своим учеником. Неудивительно, что этот мальчишка вызвал интерес.
Старший секретарь тем временем расфокусировал взгляд и уставился на приведенного Магистром Книги юношу, его глаза с каждым мгновением расширялись все больше и больше. А затем в зале грянули бурные аплодисменты. Гадал подпрыгнул от неожиданности – аплодировали ему! Да в чем же дело?! Так ничего и не поняв, юноша снова повернулся к старшему секретарю.
– Где вы нашли это чудо, Магистр?… – с трудом выдавил из себя Бенифан.
– На Мерхарбре.
– Это же гений! – глаза старшего секретаря все еще оставались круглыми. – Прошу извинить меня, но я обязан срочно уведомить Верховного Мага.
– Уведомляйте, раз обязаны, – безразлично пожал плечами Эльнор.
Гадал продолжал изумленно озираться. Он, конечно, помнил слова Учителя о его даре, но никак не думал, что тот настолько велик. Как странно реагируют маги… Неужели нет никого, кто был бы сильнее?
– Мало этой сволочи Эльнору всего! – прошипел за спиной у юноши чей-то змеиный голос. – Так теперь сколько еще за такого ученичка отхватит… И все ему мало, паскуде…
Гадал оглянулся, но так и не смог найти обладателя противного голоса. Однако злобные слова помогли успокоиться и вспомнить, кто он, кем должен стать и кому служит. Юноша сжал зубы и холодно посмотрел на секретаря, говорящего с кем-то по кристаллу связи.
По залу пронесся ветерок, в стене напротив возник провал, и из него вышло несколько высших магов. Впереди шел очень старый человек с надменным лицом. Старик подошел к Гадалу, несколько мгновений оценивающе смотрел на него, затем обернулся к подобострастно изогнувшемуся старшему секретарю.
– Вы правильно сделали, что вызвали меня, Бенифан, – проскрипел он. – Этот мальчик достоин нашего внимания.
Старик потрепал Гадала по волосам, отчего тот разъяренно, по-кошачьи, зашипел, и сказал:
– Ты талантлив. Только не задирай нос слишком высоко – тебе еще учиться и учиться, чтобы смочь пользоваться своим даром в полную силу. А это долго и трудно. Хочешь стать моим личным учеником? Я – Фолерг, Верховный Маг Архра.
Предложение оказалось настолько неожиданным, что юноша снова растерялся и беспомощно оглянулся на Эльнора. Тот поспешил вмешаться и негромко произнес, с насмешкой глядя на старого мага:
– Опоздали, Верховный. Мальчик уже мой ученик и принес клятву по всем правилам.
– Наш пострел везде поспел… – раздраженно проворчал старик.
Магистр Книги шутовски развел руками, как бы говоря: "Именно так…" Он все еще сохранял на губах так бесящую старшее поколение магов ироничную ухмылку.
– А понимаете ли вы, Магистр, – устало опустился на ближайший табурет Фолерг, – что мальчику нужны знания? Вы уверены, что справитесь с обучением столь сильного мага?
– Вы знаете кого-нибудь сильнее меня? – приподнял брови Эльнор.
– Не знаю, – вынужден был согласиться скривившийся от признания этой истины Верховный Маг. – Но речь идет не о силе, а об опыте и способности обучать. Я повторяю вопрос: вы уверены, что справитесь?
– Уверен. Более того, я утверждаю, что Гадал способен поступить сразу на третий курс Академии, минуя два промежуточных.
– На третий курс?! – слегка расширились глаза старика и он снова посмотрел на юношу. – Не смешите меня, Магистр.
– Не вижу в этом ничего смешного, Верховный, – осклабился Эльнор. – Я утверждаю вышесказанное с полной ответственностью.
– Такого никогда еще не бывало… – покачал головой Фолерг.
– Можете испытать меня! – вклинился в разговор озверевший от всего происходящего Гадал. -Я готов к экзаменам! К любым!
– А не слишком ли ты самоуверен, мальчик? – с насмешкой спросил Верховный Маг.
– Нет! – еще злее выкрикнул юноша.
– Ну, что же, – захихикал дребезжащим старческим смехом Фолерг. – Ты сам выбрал, сам напросился. Экзамен состоится прямо сейчас.
Он повернулся к старшему секретарю, продолжающему стоять, униженно склонившись.
– Подготовьте нам комнату.
– Будет сделано, Верховный, – еще ниже склонился тот.
Эльнор отвел Гадала в сторонку, чтобы поговорить с ним. Он ободряюще похлопал юношу по плечу и сказал, глядя прямо в сверкающие яростью глаза:
– Ничего не бойся, ты со всем справишься! Да, они изо всех сил будут тебя валить, но ты должен справиться! Я думаю, они не посмеют давать задания сложнее второго уровня. Но если и дадут – не беда. Мы с тобой зашли далеко за третий. А многое из того, что ты знаешь, вообще выходит за пределы курса Академии.
– Я готов ко всему! – мрачно ответил Гадал.
Магистр Книги снова хлопнул его по плечу, и юноша направился за секретарем. Нельзя сказать, чтобы он не боялся – страх присутствовал, но бывший раб постарался загнать этот страх как можно глубже. Он не подведет Серого Убийцу! Гадал шел на этот экзамен как на бой, последний бой. Вокруг юноша не смотрел, а то бы обязательно обратил внимание на бросаемые на него из толпы взгляды. Восхищенные и осуждающие, удивленные и укоряющие. Секретарь привел его в большую комнату, где за длинным столом восседали Фолерг и еще несколько высших магов. Среди них была одна женщина. Присмотревшись к ней внимательнее, юноша понял, что она не человек – аллорна. О том говорили заостренные уши, лицо юной девушки, серебристые волосы и глаза старика. Эти ее глаза… Такой жутью и таким ужасом шибало оттуда, что Гадал невольно вздрогнул. По этому впечатлению он сразу понял, что перед ним Занахра, Магистр Боли. Значит, будет еще труднее. Ну, что ж…
Он коротко поклонился магам и застыл в центре комнаты.
– Итак, молодой человек, – донесся до него скрипучий голос Фолерга, – ты готов?
– Да!
– Для начала ответьте нам на несколько вопросов касаемо вас, – раздался серебристый голос Занахры. – Кто вы и откуда?
– Мое имя – Гадал Ридар, родом из Олтияра.
– Происхождение?
– Раб! – исказила губы юноши гримаса ненависти.
Маги переглянулись. Глаза Фолерга слегка расширились, он внимательно оглядел Гадала с ног до головы, что-то недовольно бурча себе под нос. Помолчав некоторое время, он негромко спросил:
– Но сейчас ты свободен?
– Да, – криво ухмыльнулся Гадал, отметив про себя, что только Фолерг называет его на "ты". – Господин Эльнор выкупил меня и дал свободу. Вот мой медальон.
Юноша положил личный медальон на край стола. Маги по очереди изучили его и снова уставились на Гадала. Через некоторое время Фолерг нарушил молчание:
– И теперь ты ненавидишь все и всех?
– А что же мне, – со злобой выплюнул Гадал, – любить подонков, измывающихся над рабами?! Или тех, кто завел в нашем мире такие порядки?!
– И как ты мыслишь свое будущее?
– Придет время, – осклабился юноша, – когда рабовладельцы от одного звука моего имени будут визжать от ужаса.
Фолерг осуждающе покачал седой головой, в глазах его был немой укор. Никто и заподозрить не мог, что в душе старик ликует. Бунтарь такой мощи? Уже сформировавшийся? Великолепный подарок судьбы! Он просканировал мальчишку еще раз, на этот раз уже с помощью Предела, и остался доволен. Вполне способен принять Предел. Ненависть его со временем превратится в жажду что-нибудь делать, изменять мир к лучшему, искать новые пути. Очень может быть, что этот при соответствующем обучении будет куда лучшим вариантом на должность Верховного Мага, чем Эльнор, ставший в последнее время совсем неуправляемым. Впрочем, об этом думать пока рано, надо посмотреть действительно ли мальчишка чего-то стоит или он просто озлобившийся волчонок.
– Что ж, – прервал затянувшуюся паузу кто-то из магов, – ваши симпатии и антипатии – ваше личное дело, молодой человек. Вы пришли сюда сдавать экзамен. Так приступим.
– Вы правы, – кивнул говорившему Верховный Маг. – Мальчик повзрослеет и многое поймет сам. Ответь мне лучше, молодой человек, на несколько вопросов. Для начала опиши-ка создание материальных предметов из металла при помощи полярных и неполярных векторов Земли и Воздуха. Можешь проиллюстрировать свой ответ.
Гадал внутренне ухмыльнулся – вопрос никак не укладывался в рамки программы первых двух курсов – речь шла уже о дифференциальной магоматике. Юношу выручила только его абсолютная память, да невероятная любознательность, из-за которой он прочел втрое больше книг по магоматике, чем дал ему Эльнор. В том числе, и по дифференциальной. Ему казалось, что внутри него горит огонь, какая-то сила бушевала в душе и хотелось смеяться. Речь Гадала текла легко и свободно, любая из сил подчинялась охотно, он с легкостью манипулировал сотнями разнополярных и разносиловых векторов, не замечая все возрастающего изумления экзаменаторов. Но они не останавливали юношу, решив увидеть все, на что он способен. Во многих взглядах сквозило не только изумление, но и зависть. Да и неудивительно – уже сейчас этот раб был куда сильнее большинства из них. А чем же он станет, когда постигнет все, чему учат в Башне? Чем-то совершенно невероятным. Пожалуй, Гадал посильнее своего Учителя будет. Что ж, Магистр Книги выбрал себе достойного ученика – такого же озлобленного на весь мир волчонка, каким был в свое время сам. Впрочем, таким он и остался по мнению большинства магов.
Экзаменаторам очень хотелось завалить наглого юнца на экзамене, чтобы досадить Эльнору, но ничего не вышло – проклятый мальчишка демонстрировал такие знания и такое владение стихиальной магией, что мало кто из преподавателей мог сравниться с ним. Да и целая куча молодых магов подсматривала за экзаменом. Слухи о невероятном абитуриенте уже пошли по Академии, и вскоре они облетят весь Колгарен. Увы, не принять его нет никакой возможности – скандал получился бы грандиозный. К тому же маги из разных фракций желали насолить друг другу, поэтому каждый и решил голосовать "за". Они, конечно, погоняли Гадала по всей программе еще часа два, но юноша не сбился ни разу и ответил на все вопросы, продемонстрировав великолепное владение стихиальными и направляющими силами.
– Что ж, молодой человек, – поднялся, наконец, со своего места Фолерг. – Поздравляю, ты зачислен на третий курс Высшей Академии Магии Архра.
– Благодарю вас, Верховный, – склонил голову Гадал, не скрывая, впрочем, своего торжества.
– По какой теме вы хотели бы специализироваться на этом курсе? – спросила Магистр Боли.
– Тьма, Свет и их объединения, – коротко ответил юноша, которого по мере изучения магии все больше и больше интересовала эта тема.
– Ого… – протянул кто-то из экзаменаторов, и маги снова переглянулись.
– Тогда это ко мне, – покивал Фолерг. – Жду тебя, молодой человек, ровно через неделю в семь часов вечера.
– Я приду, – снова коротко поклонился Гадал. – У меня есть одна просьба.
– Какая?
– Есть ли возможность получить доступ в Главную Библиотеку Башни?
Экзаменаторы в который раз переглянулись.
– Этот вопрос мы с тобой обсудим на нашей встрече через неделю, молодой человек, – хмыкнул Верховный Маг. – Не спеши, не пытайся ухватить все сразу. А теперь отправляйся к старшему секретарю, он оформит тебя и поставит на довольствие.
Гадал поблагодарил экзаменаторов и вышел.
– Мда-а-а… – протянул император Фофара, дождавшись, пока юноша скроется за дверью. – Похоже, судари мои, мы только что видели одного из тех, кто в скором времени будет править нашим миром.
– Но он раб! – возмущенно выкрикнул кто-то.
– Какое это, к псам, имеет значение! – в сердцах хлопнул по столу ладонью Фолерг. – Таких, как этот мальчик, не рождалось на Архре добрых тысячу лет! Последним был Амений Дворех, если помните! Когда мальчишка войдет в полную силу, он легко заткнет за пояс и всех нас, и своего учителя.
– Пожалуй… – согласилась Магистр Боли. – Но за ним нужен глаз да глаз.
– Согласен, – кивнул Магистр Огня.
– И еще одно, – тяжело поднялся на ноги Верховный Маг. – Своей властью приказываю: произвести поголовную проверку всех рабов! А что если среди них есть еще кто-нибудь такой же? И его прикажете отдавать Магистру Книги?
– Что, и рабов для удовольствий? – удивленно спросил кто-то из магов помоложе.
– А почему бы и нет? – насмешливо прищурился император Фофара. – Мало из нас были лишены пола в свое время? Это помешало им стать хорошими магами?
– Вот именно! – грохнул посохом об пол Фолерг. – Все, обсуждение закончено. Ответственность за проверку рабов я возлагаю на Магистра Боли и Магистра Огня.
– Но… – хотела было возразить Занахра, но только махнула рукой, досадуя на предстоящую бессмысленную, по ее мнению, трату времени.
Гадал возвращался в башню Магистра Книги и торжествовал. Победа! Он победил! Он заставил Совет Магов признать его достойным, несмотря на все их сопротивление! Юноша ощупал висящий на шее медальон и радостно рассмеялся. Прохожие даже начали оглядываться на него, но увидев медальон студиозуса, делали вид, что ничего не заметили. Никто не хотел наживать неприятностей, связываясь с Академией и Серой Башней. Для магов ведь законы не писаны.
Оказалось, что студиозусов бесплатно обслуживали в любом, даже самом шикарном кабаке города – за все платила Башня. Жилье, если он не имел своего, тоже предоставляли. Зато наличных денег не давали в принципе, считая, что не нужно. Возможно, и правильно – Дома Удовольствий в Академии были бесплатны, а на что еще студиозусу деньги? Однако подрабатывать не запрещалось, если кто-нибудь имел такое желание.
Эльнор, когда Гадал закончил оформляться, долго водил его по зданиям Академии, показывая где и что расположено. Абсолютная память очень помогала – иначе он сразу бы запутался в бесчисленных переходах. Они зашли даже в саму Башню, и юноша с восторгом смотрел на кристаллы, возвестившие о приходе на Архр Учителя. Затем Эльнор отправился по своим делам, а Гадал пошел домой, как он стал уже называть про себя башню молодого мага. Добравшись, он по-быстрому поел и засел в библиотеке. Однако долго читать не смог – уснул прямо за столом.
В таком виде его и застал вернувшийся через несколько часов Эльнор. Бросив взгляд на спящего Гадала, уткнувшегося носом в раскрытую книгу, молодой маг тяжело вздохнул. Опять до последнего выложился. И что ты будешь с этим глупым мальчишкой делать? Угробит же себя! Придется завтра серьезно поговорить с ним. Он осторожно перенес юношу в спальню, уложил и укрыл – тот настолько устал, что не проснулся. У Эльнора и у самого слипались глаза, день выдался нелегкий, поэтому он пристроился на ближайшем диване и тут же провалился в тяжелый, наполненный кошмарами сон.

 

Проснувшись, Гадал понял, что старшему брату снова пришлось переносить его в спальню, и подосадовал про себя. Стыдно! Хотелось извиниться, но Эльнор успел куда-то уйти, кажется, его сегодня ждет Повелитель Тени. Юноша не спеша собрался, взял несколько книг и тетради, вздохнул и, закинув сумку на плечо, направился к выходу. Он быстрым шагом шел в сторону Серой Башни почти не глядя по сторонам. Помогла абсолютная память – не заблудился, легко найдя дорогу в лабиринтах Колгарена. Гадал даже смог отыскать учебные лаборатории третьего курса, а ходить по Академии без провожатого в первый месяц учебы считалось совершенно невозможным.
У входа в лабораторный комплекс юношу поджидал один из секретарей, маг невысокого уровня в синей мантии. Он кивком приветствовал Гадала и повел вглубь захламленных комнат и залов. Юноша старался не показывать своего интереса, только исподтишка стрелял глазами по сторонам, сохраняя гордый и неприступный вид. А посмотреть здесь было на что – стены лабораторий оказались украшены сотнями плакатов и гобеленов. Изредка попадались фрески, в которых была проработана каждая мелочь. Создали их с таким искусством, что художника сразу стоило признать гением. Учебные пособия, если все эти странные предметы можно было назвать учебными пособиями, разбросали в полном беспорядке. Помимо прочего, вокруг стояло множество странных машин и устройств, черепа чудовищ и алхимическая посуда. Вскоре впереди показался заставленный склянками огромный стол, за которым сидело человек двадцать. Мужчины и женщины. Большинство из них были совсем молоды, но волосы двоих или троих покрывала седина.
– Господа студиозусы! – раздался над ухом Гадала голос секретаря. – Представляю вам вашего нового сокурсника Гадала Ридара из Олтияра.
Юноша коротко поклонился, сохраняя неприступно-гордый вид. Студиозусы смотрели на новичка с большим интересом и тихо шушукались. О нем со вчерашнего дня по всему Колгарену ходили самые дикие слухи. Личный ученик загадочного Магистра Книги! Принят сразу на третий курс! Обладает невероятной мощью! Весь Совет Магов в шоке! Слухи ползли и ширились, некоторые утверждали даже, что когда этого юнца экзаменовали, сама Серая Башня тряслась. Никто не знал каким образом Эльнор ухитрился найти этого малого и где именно. Предположения были одно нелепее другого. И вот этот невероятный абитуриент, принятый на сразу на третий курс вопреки всем правилам, здесь. Невысокий, с каштановыми волосами до плеч и на удивление правильным лицом, на котором были написаны скука и высокомерие. Новичок сильно не понравился большинству студиозусов, они единодушно решили, что парень слишком задирает нос. Но все-таки поднялись со своих мест и поздоровались, называя каждый свое имя и происхождение.
Гадал слушал их и все сильнее сжимал зубы от ненависти – граф, барон, сын богатого купца, сын жреца, сын вождя, сын мага. Ни одного простолюдина, не говоря уже о бывших рабах! Он скрипнул зубами и едва не прослушал имена последних двоих. Одним был рыжий, как огонь, мальчишка с озорным обезьяньим личиком и повадками того же животного.
– Меня зовут Веран Иглио От-Херидайв, наследный серг, город Ландар, южный Фофар, – весело блеснув глазами и улыбаясь, сказал рыжий.
Последней была хрупкая некрасивая девушка с большими, наполненными грустью серыми глазами. Она прихрамывала и вообще двигалась несколько неловко.
– Алнара Син-Вариад, герцогиня Триад, окрестности города Муак, Колхрия, – хрипловатым голосом представилась девушка, изучающе глядя Гадалу в глаза.
Но юноша обратил внимания на ее вопрошающий взгляд. Слово "герцогиня" добило его окончательно. Он едва не зашипел от ярости, издевательски расшаркался и злобно бросил сокурсникам:
– А я – Гадал. Раб!
И сохраняя на губах презрительную ухмылку, уселся на ближайший свободный стул и принялся раскладывать перед собой книги и тетради. Кое-кто из студиозусов раза два задал ему какие-то вопросы, юноша односложно, невпопад ответил, и от него отстали, что Гадалу и требовалось. Студиозусы обиделись на новичка и перестали обращать на него внимание.
Вскоре пришел преподаватель, долговязый худой маг со взъерошенной шевелюрой и смеющимися глазами за толстыми круглыми стеклами очков, висящих у него на самом кончике носа. Он читал третьекурсникам теорию высшей магии в связи со стихиями и пересечением с магией Изменений. С любопытством взглянув на новичка, преподаватель поздоровался и начал лекцию. В ней оказалось очень много магоматики, выводов и доказательств формул и теорем. Студиозусы лихорадочно строчили в своих тетрадях, периодически переспрашивая преподавателя о чем-то. Все, кроме Гадала. Он ничего не писал, ничего не спрашивал, сохраняя на лице маску вежливого внимания. Но это было только внешнее спокойствие – мозг юноши лихорадочно работал почти на пределе, раскладывая новые знания по полочкам, сортируя их и связывая с тем, что он уже знал. Преподаватель несколько раз удивленно посмотрел на него, пока, наконец, не выдержал и спросил:
– А почему вы не записываете, молодой человек? До экзамена осталось не так уж и много времени, а предмет для вас нов.
– Я помню лекцию наизусть, – спокойно ответил Гадал. – У меня абсолютная память.
– Вот как? – удивленно приподнял брови маг. – В таком случае пожалуйте к доске.
Юноша, продолжая сохранять все то же холодное выражение лица, встал и подошел к кафедре. Студиозусы затихли, предвкушая посрамление заносчивого новичка. Преподаватель начал быстро и вразнобой задавать вопросы, но Гадал ни разу не ошибся. Он выводил формулы, спорил с магом до хрипоты, но-таки доказывал, что такой способ вывода тоже имеет право на существование. Преподаватель и сам через некоторое время увлекся и начал сыпать новыми формулами. Мозг юноши работал так, как не работал еще никогда, и ему едва ли не впервые в жизни стало по-настоящему интересно. Он обдумывал то, что выписывал преподаватель с нечеловеческой скоростью, одновременно рассматривая десятки вариантов. Если бы кто-нибудь сказал, что так мыслить не умеет почти никто в мире, Гадал сильно удивился бы, он считал себя самым обычным человеком и был уверен, что большинство людей способны на большее, чем он. Внезапно в голову голову пришла интересная мысль, он прищурился, повернулся к магу и сказал:
– Но посмотрите, если применить ваш метод к разворачивающимся векторам Огня по вертикалям Воды и Земли, то на выходе мы получим полнейшую чушь. Да гляньте сами, я сейчас не буду писать вывода, только конечный результат.
И юноша выписал на доске огромную, неуклюжую формулу, поставив в конце жирный восклицательный знак.
– А вот и ошибаетесь, молодой человек! – ехидно захихикал маг. – Вы по скольким параметрам производили дифпреобразования?
– По шести минимальным, – пожал плечами Гадал. – В четырехмерном пространстве.
– Ха! – довольно потер руки преподаватель и хитро прищурился. – А вот и неправильно! Подумайте, сколько параметров могут влиять на пламя в реальности? В случае дождя, ветра, снега? А если еще добавить пространственное размещение векторов всех сил в реальном масштабе времени? Да и пространство нужно брать уж никак не четырехмерное, а восьмимерное. А то и двенадцатимерное! Ведь Огонь, как основополагающая сила, работает вплоть до ментала! Как минимум, до ментала, молодой человек!
Гадал несколько минут обдумывал его слова и понял, что маг абсолютно прав. Он отчаянно покраснел. Ну вот, опять поспешил с выводами… Действительно, если учесть все перечисленное магом, то конечная формула получается на удивление элегантной и действенной, ее можно применить в любой момент без всяких затруднений, достаточно лишь подставить три параметра в уже готовое заклинание. От ее вывода юноша получил не сравнимое ни с чем наслаждение. Он вздохнул, выписал короткую шестизвенную формулу на доске и обвел ее кругом. Затем сказал:
– Простите, господин преподаватель, я оказался слишком самонадеян. При учете двенадцатимерности все действительно очень соразмерно и красиво. Ваш метод просто великолепен.
Но маг не ответил ему, он, вытаращив глаза и что-то отчаянно бормоча себе под нос, всматривался в выведенную новым студиозусом формулу. Это продолжалось довольно долго, Гадал уже начал в нетерпении топтаться на месте, когда преподаватель обернулся к нему и хрипло прокаркал:
– Снимаю шляпу… Вы хоть понимаете, молодой человек, что вы только что сделали?
– Ничего особенного, – удивился юноша, – всего лишь использовал ваш метод для разнополярных векторов Огня.
– Нет, молодой человек, это, – маг потыкал пальцем в формулу, – это – уже не мое, это – уже ваше! Я до этого так и не дошел!
– Да я просто использовал метод симплексизации преобразований разнополярных сил в совмещении с вашим… – еще больше смутился Гадал.
– Какой-какой метод? – заинтересовался преподаватель. – Подробнее, пожалуйста. Приведите, если можно, весь вывод, а не только конечный результат. Хочу увидеть ход ваших мыслей.
– Я вчера вычитал об этом методе в книге Дахвада Ирвонга по многомерной магоматике и магоматическим преобразованиях в многомерности. Там интересно описывалось применение симплексизации к математическим и магоматическим преобразованиям. Вот мне и показалось, что этот метод сюда подходит. Он очень все упрощает.
– Да я вижу, – усмехнулся маг. – Но все равно хочу увидеть весь вывод.
Гадал снова покраснел, но взял в руки мел, и тот запорхал по доске. Они с магом ожесточенно спорили по поводу каждой строчки, но в конце концов юноша все-таки доказывал свою правоту, и маг бегал у доски, что-то сердито бормоча себе под нос. Все остальные студиозусы со скукой наблюдали за изрядно надоевшим им спектаклем. Они, конечно, сидели молча, но настроение у всех было поганое – заносчивый новичок и в самом деле оказался гением, никто из них не понял и десятой доли того, о чем он говорил с преподавателем. Вся группа уже несколько раз незаметно выскальзывала на переменки, но обычно строгий преподаватель не обращал на них никакого внимания, увлеченный спором с Гадалом. Раньше такое было в принципе невозможно. Студиозусы настолько обнаглели, что даже сходили пообедать в ближайший кабачок, и никто им ничего не сказал по этому поводу. Прошло уже несколько часов, а проклятый новичок никак не унимался. Они с преподавателем все еще что-то горячо доказывали друг другу, писали на доске десятиэтажные формулы и довольно смеялись. Никто не решался их прерывать.
Душа Гадала пела – он жил настоящей жизнью, именно сейчас он понял, что магоматика – это то, ради чего он рожден. Так напряженно и полнокровно, как в этот день, он не жил еще никогда. И так хотел бы жить дальше! Глаза юноши сияли, он часто смеялся какому-нибудь удачному выводу вместе с магом. Но, в конце концов, тот щелкнул перед Гадалом каблуками, засмеялся и протянул:
– Да-а-а… Согласен. Все верно. Восхищен!
– Что тут такого… – снова смутился юноша.
– Что? – усмехнулся маг. – Сейчас разъясню. Дело в том, что ежегодно несколько молодых магов гибло от неправильного использования векторов Огня. С моим методом смертей стало меньше, но они все равно случались. А если применять вашу формулу, то они вообще исключены! Теперь понимаете?
– Но ведь основой всего был ваш метод! – испуганно возразил Гадал, сообразив, что снова засветился.
– Хорошо, пусть так, – согласился маг. – Но все дальнейшее – ваше! Значит, мы с вами – соавторы. Метод нужно как можно быстрее вводить в обращение, и я заявлю о нем сейчас же. Я также буду рад поделиться с вами всеми своими знаниями, вы сумеете ими воспользоваться правильно.
– Вот за это спасибо! – улыбнулся ему Гадал. – А внедрение? Внедряйте, если считаете нужным. Мне это безразлично.
– Зря, очень даже зря, молодой человек! Это, между прочим, деньги, и деньги немалые. Совет не поскупится.
– Но мне действительно все равно! Вот если бы они в награду дали мне доступ в главную библиотеку Башни…
– Вы думаете, у меня есть в нее доступ? – грустно усмехнулся маг. – Только члены Совета и их особо доверенные лица могут входить туда. Ведь там хранятся запретные книги, способные смутить незрелые умы.
– Жаль… – вздохнул Гадал. – Мне бы только пролистать эти книги.
– И вы унесете их в своей голове,– захихикал преподаватель. – Не спешите, как на пожар, молодой человек. Все у вас будет и все получится.
– Спасибо, – поклонился юноша и вернулся на свое место, только сейчас обратив внимание на изумленных однокурсников.
Маг, тем временем, обернулся к стене и произнес короткое, глухо звучащее заклинание. Стена потемнела, и оттуда глянули блеклые глаза Верховного Мага.
– Что случилось, магистр Тариус? – спросил он своим обычным скрипучим голосом. – Почему срочный вызов?
– Хочу сообщить вам, Верховный, – оживленно заговорил тот, – что больше ни одного мага не погибнет от неправильного использования векторизации Огня. Совершено открытие!
– Это очень приятная новость, – приподнялись брови Фолерга. – Кто автор? Вы?
– Нет. Формула выведена на основании моего метода, так что я являюсь полноправным соавтором, однако сам вывод сделан не мной.
– А кем же? – удивился Верховный Маг. – Вы лучший знаток магоматики из всех, кого я знаю.
– Появился кое-кто получше меня… – тихонько рассмеялся магистр Тариус. – Новая формула выведена поступившим вчера студиозусом, учеником Магистра Книги.
– Вот даже как? – прищурился Фолерг, в его взгляде читалась легкая досада. Он в упор посмотрел на Гадала, и в глазах старика прямо-таки читалось: "Похоже, я недооценил тебя, мальчишка…" Юноша вернул ему наполненный ненавистью взгляд, и старый маг довольно усмехнулся.
– Молодой человек, – сказал он после нескольких минут напряженного молчания, – не согласитесь ли вы перенести нашу встречу на завтра? Также на семь вечера?
– Как вам будет угодно, Верховный, – сухо ответил Гадал, и Фолерг отключился.
– Да мы увлеклись! – разнесся в аудитории веселый голос магистра Тариуса. – Время занятий давно вышло! Вы уж простите старика, господа студиозусы, слишком интересный случай попался. Все свободны! До встречи через неделю.
Затем он подошел к Гадалу, положил ему руку на плечо и сказал:
– А вас, молодой человек, я бы очень хотел видеть у себя в гостях. У меня есть множество интереснейших и очень редких книг по магоматике и мистике. По вечерам я всегда дома. Квартира у меня прямо в Академии, спросите у привратника, он вам подскажет как найти.
– Спасибо, – искренне улыбнулся юноша, которому очень понравился этот по-детски увлеченный своим делом человек. – Буду рад при первой же возможности.
Магистр Тариус тоже улыбнулся и покинул аудиторию. За ним потянулись удивленные увиденным студиозусы. Некоторые задерживались и, пытаясь наладить контакт со странным новичком, заговаривали с ним, но Гадал на все вопросы отвечал односложно и всем своим видом демонстрировал нежелание говорить. Третьекурсники поняли это и постепенно разошлись. Вскоре в аудитории, кроме него, осталась только хромая девушка-герцогиня. Она некоторое время задумчиво рассматривала Гадала, и он почему-то чувствовал себя под ее взглядом неуютно. Так прошло несколько минут, и юноша, нервно поежившись, начал собирать свои книги. Тогда девушка встала, подошла к нему и сказала:
– Зря вы так ведете себя, господин Гадал.
– А что не так? – искривил губы он.
– Да то, что сейчас не важно, кем мы были раньше, теперь мы все – маги. Оставшееся в прошлом здесь не имеет никакого значения и никого не интересует.
– Для вас, может, и не имеет значения, – скрежетнул зубами Гадал, припомнив "игры" молодых аристократов в Олтияре, перед глазами снова встала госпожа Сторгах, лично подвешивающая рабов для очередной "композиции". – А я вот никогда не смогу забыть…
– Вы думаете, – с горечью спросила девушка, – что только вы, раз побывали в рабстве, испытали боль и горе? Так вы ошибаетесь.
– Да что у вас могло быть?! Герцогиня!
Последнее слово юноша буквально выплюнул, выплюнул с таким презрением и ненавистью, что девушка отшатнулась и побледнела, лицо ее помертвело.
– Герцогиня… – глухо повторила она. – Да знали бы вы, каким кошмаром для меня это герцогство обернулось! Да я жива только потому, что у меня от боли дар прорезался! Почему, вы думаете, я хромаю? У меня же тазовые кости раздроблены были! Эх, вы…
Из ее глаз закапали слезы. Гадалу стало неловко, но тут же взбухший гнев смыл эту неловкость проточной водой.
– И что же случилось? – язвительно спросил он. – С лошадки, небось, упали, когда жертву для новой "композиции" загоняли?
Девушка отшатнулась, будто ее ударили. На лице появилось выражение несправедливо обиженного ребенка. Она немного помолчала, затем очень тихо сказала:
– Вы недобрый человек, господин Гадал…
После чего повернулась и, едва ковыляя, пошла к выходу. У самых дверей снова повернула к нему заплаканное лицо и сквозь слезы с трудом выдавила:
– А кости мне, чтобы вы знали, медленно, в течение недели дробили… Да еще и сознание терять не давали, чтобы все чувствовала. Эх вы, а я то думала, что человек, прошедший рабство, способен понять…
Сказав это, девушка утерла слезы и с трудом поковыляла прочь. Когда до Гадала дошел смысл ее слов, стыд ожег его, будто плетью. Это что же получается, он обидел несчастную, искалеченную какими-то подонками девушку? И за что? Она ведь ему ничего плохого не сделала… Быстро собрав свои книги, он побежал за ней, горя от стыда и желания извиниться. Девушка хромала куда сильнее обычного и тихо всхлипывала на ходу. Гадалу стало совсем не по себе от этого тихого безнадежного плача – видимо, разговор с ним заставил бедняжку вспомнить все, что с ней сотворили.
– Простите меня, пожалуйста… – с трудом выдавил из себя юноша, обогнав девушку. – Я не хотел вас обидеть. Просто я слишком много горя видел от "благородных"…
Она остановилась и посмотрела на смущенного Гадала сквозь слезы. В ее глазах застыло слишком хорошо знакомое бывшему рабу выражение – боль, отчаяние и безысходность. Неподдельные. И тогда он сделал то, что показалось в этот момент самым естественным – бросил на пол сумку, обнял и крепко прижал к себе плачущую девушку. Та не отстранилась, а уткнулась ему в подмышку и разрыдалась в голос. Юноша долго утешал ее, прежде чем она смогла хоть немного успокоиться.
– Все уже позади… – говорил юноша. – Ничего не вернется…
– Но для меня это – как будто вчера…
– Для меня – тоже, – вздохнул Гадал.
Алнара снизу вверх смотрела на потрясшего ее воображение сумрачного парня и не понимала, что происходит. Ее очень тянуло к нему, девушка пыталась сопротивляться этому, но ничего не могла с собой поделать, поэтому и заговорила с ним, хоть и пыталась удержаться. Такого с ней никогда еще не случалось, и Алнара просто растерялась. Сколько ведь встречалось куда более приятных молодых людей, почему же ей так нравится этот обозленный на весь мир бывший раб? "Неужели я влюбилась?" – с недоумением спрашивала себя девушка. Обида ее постепенно сходила на нет, да и вид у Гадала был очень уж виноватым. Алнара выбралась из объятий юноши, хотя ей хотелось остаться там навсегда, отошла немного в сторону и сказала:
– Поймите, не все аристократы – твари. И я не виновата, что родилась в семье графа.
– Не виноваты, – вынужден был согласиться Гадал. – Но обычно ведь…
– Да, богатство и безнаказанность многих развращают. Но не всех. Я вообще на книгах выросла, мечтательной дурочкой. На меня дома и внимания никто не обращал – подумаешь, еще одна графская девчонка бегает, мало ли их. Порой и голодно бывало, но, в общем-то, спокойно, если отцу на глаза лишний раз не попадаться. А потом этот подонок ко мне посватался…
Лицо девушки снова помертвело. Гадал с сочувствием посмотрел на нее и спросил:
– Кто?
– Герцог Триад… – побелела Алнара. – Это он со мной все и сотворил…
– Муж?! – потрясенно отступил на шаг Гадал. – Но как такое может быть?! Почему?!
– Если хотите, я расскажу, – грустно и почти неслышно ответила девушка. – Только пойдемте куда-нибудь, где можно выпить чего-нибудь покрепче. Мне очень нужно…
– Пойдемте, – согласился юноша, эта несчастная "герцогиня" вызывала у него все большую жалость. – Только куда? Ведь я совсем не знаю Колгарена.
– Да прямо в Академии десятки кабачков и забегаловок. За все платит Серая Башня и платит щедро. Кто из хозяев свою выгоду упустит?
Они направились в жилую часть кампуса Академии. Гадал сперва с трудом приноравливался к ковыляющей походке своей спутницы, но приспособился в конце концов. Негромко разговаривая ни о чем, юноша с девушкой неспешно шли по улицам. Гадал с интересом поглядывал по сторонам – архитектура тут оказалась довольно причудлива, похоже, архитектор был безумен. Юноша и не заметил, как начал читать Алнаре одну из древних баллад времен Вторых Драконовых войн, а баллад этих он знал великое множество. Вскоре он заметил вывеску какого-то небольшого заведения, из дверей которого тянуло вкусным запахом. Гадал завел девушку туда, ему и самому сильно хотелось есть. Они сели за столик в углу полупустого уютного зальчика, оформленного под пещеру древних храргов, и Гадал заказал два полных обеда и бутылку фофарского бренди по просьбе девушки. Когда спиртное принесли, Алнара сразу налила себе полный бокал и залпом выпила. Заметив потрясенный взгляд Гадала, она горько усмехнулась в ответ на его недоумение и тихо, почти неслышно сказала:
– Да, я спиваюсь потихоньку… А что мне еще делать?! Что?! Как еще заглушить этот постоянный ужас? Я же спать почти не могу, стоит заснуть, как сразу с воплем просыпаюсь. Только когда напьюсь до беспамятства…
– Разве я вас обвиняю? – с грустью сказал юноша. – Уж кто-кто, а я способен понять. Самому каждую ночь снится.
– Поэтому мне и хотелось с вами поговорить, показалось – вы сможете меня понять, так как сами прошли подобное… – снова всплакнула девушка.
Гадал дождался, пока им не принесли заказ – мясо, салаты, жареные корнеплоды – и тоже налил себе бренди. Чокнулся с Алнарой, и они выпили, но на этот раз он чуть ли не силой заставил ее основательно закусить. Девушка ела, не ощущая вкуса. Поев, опустила голову на руки и слезы снова закапали из ее глаз.
– Успокойтесь, – положил ей руку на плечо Гадал, – вы уже не там.
– Да, спасибо… – кивнула она. – Я хотела вам рассказать… Напомните, пожалуйста, на чем я остановилась.
– На том, что к вам посватался герцог, – ответил юноша, ему не очень-то хотелось слушать такие истории, но было жаль бедняжку и понятно насколько ей необходимо хоть перед кем-нибудь излить душу, чтобы немного опомниться. Перед кем-нибудь, кто способен понять.
– Посватался… Я после этого сватовства в ногах у отца валялась, умоляла не отдавать меня этому зверю. Все знали, что у герцога Триад ни одна жена больше месяца не живет. Он их страшно замучивает, ему, видишь ли, рабыни неинтересны. Никогда отцу этого не забуду! Ему на мою жизнь плевать было, ему герцог сватовством честь оказал! И это для него важнее всего оказалось. Слуг ко мне приставил, чтобы я не сбежала или с собой чего не сделала. Упаковали, как куклу, и доставили в замок Триад. Там поставили перед герцогом, он контракт брачный подписал, и отцовские прихвостни убрались. А потом…
Алнара не выдержала, упала лицом на руки и зашлась в отчаянных, хриплых рыданиях. Поняв, что ей надо выплакаться, Гадал не стал утешать ее, просто положил руку девушке на затылок и тихо гладил, пока она не успокоилась. Потом налил еще бренди и заставил выпить. Но все же прошло немало времени, прежде чем Алнара смогла продолжить рассказ.
– Может, вам не стоит это вспоминать? – тихо спросил юноша.
– Нет… – упрямо помотала головой девушка. – Мне нужно хоть кому-то рассказать, иначе с ума сойду.
– Хорошо, – кивнул он. – Рассказывайте.
– Герцог раздел меня, жестоко изнасиловал, а потом отвел в подвал.
Алнара задрожала крупной дрожью, в глазах девушки плескалось что-то такое, названия чему Гадал подобрать не сумел.
– Как он только меня ни мучил… – продолжила она, с трудом сдерживая стон от страшных воспоминаний. – Не буду описывать всего – слишком страшно. Ужас и сейчас со мной, он никуда не уходит. Потом мне рассказали, что кошмар продолжался неделю. Если бы в замок не приехала Магистр Боли – герцог ее любимец – он бы меня так и замучил, никакие исцеляющие жезлы не помогли бы. Но у меня от боли пробудился дар, и Магистр это увидела. Она велела зашить мне раны, исцелила по возможности и забрала с собой в Башню. Но раздробленные кости и от заклинаний не срастаются как следует. Хожу, как утка, едва-едва, переваливаясь, да и то – чудо. Все тело постоянно болит. И все помню… А каждый урок у Магистра Боли… О боги, завтра же снова!
Алнара залпом выпила еще бокал бренди.
– А что это за урок, – заинтересовался Гадал, потрясенный ее бессвязным, жутким рассказом.
– Она обучает магии через боль… – простонала девушка. – Через страшную боль… Да, это дает Силу. Но как же страшно она нас мучает…
Гадал содрогнулся, поняв, что предстоит ему завтра, но сцепил зубы, зная, что вынесет все и не подведет Носителя Меча. Однако Алнара находилась на грани истерики, юноша вновь и вновь пытался успокоить ее, но у него ничего не получалось. При одной мысли о завтрашнем уроке, девушка снова впадала в ступор и пила, пила, пила… Пила, пока не прикончила бутылку и почти не могла стоять на ногах. Гадал понял, что Алнара слишком пьяна и ее нельзя оставлять здесь, а то как бы чего не вышло. С трудов выдавив из нее адрес, юноша решил отвести девушку домой и уложить отоспаться. Он хотел было позвать разносчика, чтобы расчитаться, но вспомнил, что уже студиозус Академии, и показал хозяину свой медальон. Тот махнул рукой и отметил что-то в своем блокноте. Выйдя, Гадал не спеша повел девушку по улице, расспрашивая у прохожих дорогу. Но скоро запутался в лабиринтах Колгарена. Наконец, они вышли на улицу, где можно было поймать наемный экипаж, и Гадал начал высматривать свободный. Тому, что случилось дальше, он еще долго пытался найти объяснение, но подобрал только одно – судьба.
Юноша осторожно вел едва ковыляющую Алнару, когда дорогу им преградил роскошно одетый красивый черноволосый мужчина с надменным выражением лица. Он с презрением оглядел студиозусов и гнусно осклабился.
– Кого я вижу! – разнесся в воздухе зычный насмешливый голос. – Моя дорогая маленькая женушка! Да еще и пьяненькая! Да еще и с любовничком!
Услышав этот голос, Алнара завизжала, будто ее резали, и спряталась за спину Гадала. Юноша растерялся от ее оглушительного визга, сквозь который прорывались слова:
– Это он! Это он! Это он!
– Конечно, дорогая, – довольно ухмыльнулся мужчина. – Это я. Ты мне не рада? Да, я вижу, что мои уроки не пошли тебе впрок. Надо бы повторить парочку. Для более прочного усвоения.
Только тут Гадал понял, что перед ним герцог Триад. Гнев захлестнул юношу алой волной, в ушах застучало при воспоминании о рассказе несчастной девушки. Он сузил глаза и прошипел:
– Пшел отсюда, подонок! Она уже не в твоей власти!
– Это что за мелкий пес тут лает? – оскалившись, повернулся к нему герцог.
Если бы Гадал был не в обычной одежде, а в серой мантии студиозуса, надменный аристократ никогда не осмелился бы оскорбить его – слишком хорошо знал, чем чревато оскорбление мага.
– Пес, говоришь? – зло усмехнулся юноша. – Ну, ладно…
Гнев продолжал расти в нем и из-за этого гнева он впервые в жизни ощутил не силы стихий, а что-то огромное, всеобъемлющее, охватившее собой всю вселенную. Тогда юноша еще не знал, что впервые в жизни коснулся Предела. Он инстинктивно, руководствуясь лишь своей яростью, сплел потоки этой новой для него силы, неосознанно применив выведенную сегодня формулу. На другом конце города вскочил из-за стола Эльнор, а в Серой Башне выронил из рук чье-то донесение Фолерг – оба поняли, что в Колгарене только что появился новый маг Предела. Также они поняли, кто этот маг. Магистр Книги удовлетворенно улыбнулся, а Верховный досадливо поморщился – для него это было совсем некстати.
Герцог Триад продолжал насмешливо скалиться, когда какая-то сила вздернула его в воздух и каждый нерв его тела взорвался болью. Аристократ сперва ничего не понял и завизжал, потом бросил взгляд на простолюдина, сопровождавшего его недомученную жену, и заметил медальон студиозуса. Значит, он ошибся, оскорбил будущего мага и сейчас умрет… Герцог забился, попытался что-то сказать, извиниться, как-то исправить свою оплошность, но было уже поздно.
– Я, Гадал Ридар, ученик Магистра Книги Эльнора, приговариваю тебя, герцог Триад, к смерти! – донесся до ушей аристократа яростный голос юноши, он отчаянно задергался и обделался. – За Алнару, за других тобой замученных – сдохни!
Сотни маленьких молний впились в тело герцога лишь только прозвучало последнее слово. Висящее в воздухе тело почернело, протяжный предсмертный вопль разнесся над улицей. А еще через несколько мгновений на камни мостовой рухнула высохшая мумия. Алнара, не верящая своим глазам, медленно приблизилась к трупу мужа и ошеломленно уставилась на него. Гадал подошел к ней и обнял дрожащую девушку за плечи. Он не испытывал и тени угрызений совести – подонок должен был быть наказан за совершенные им зверства. Алнара подняла на него заплаканные глаза и тихонько спросила:
– Он правда мертвый?
– Мертвее не бывает, – ободряюще улыбнулся юноша, и она снова разрыдалась.
Но каким-то шестым чувством Гадал понял, что это слезы облегчения. Он прижал девушку к себе и тихо гладил по спине, дожидаясь, пока она выплачется.
– Эй, чего это тута происходит? – прервал их грубый голос.
Юноша оглянулся и увидел двух стражников магистрата. Алнара тоже повернулась к ним, на ее лице тут же появилось решительное выражение:
– Герцог Триад смертельно оскорбил студиозуса Академии, господина Гадала Ридара. Состоялась дуэль и герцог был убит в поединке. Я, герцогиня Триад, подтверждаю законность поединка. Никто и никогда не вправе безнаказанно оскорбить мага!
– Говорил же тебе, – обратился один стражник к другому, – шо это падло када-нибудь допрыгается.
Он кивнул в сторону высушенного трупа. Затем поклонился Гадалу и сказал:
– Поздравляю с победой, господин студиозус! Вам в этом городе стоко людей спасибо скажут…
Гадал был несколько удивлен таким исходом дела, но быстро понял, что герцог успел насолить слишком многим, но из-за его ранга надменного аристократа опасались трогать, боясь навлечь на себя месть его родственников и Магистра Боли. Юноша взял Алнару за руку и повел прочь, оставив мертвеца на попечение стражников. Пришлось только назвать свое полное имя и подписаться, что действительно был оскорблен герцогом Триад. Алнара все время всхлипывала, еще не придя в себя от пережитого ужаса, но в ее глазах светилась такая радость, что Гадалу стало неловко. Приведя девушку домой, он уложил ее в постель и сидел рядом, пока она не уснула. Только убедившись, что Алнара спит, Гадал тихо ушел.
Он неспешно шел по улицам Колгарена, размышляя о случившемся за этот долгий день. Произошло столько всего, что хватило бы и на неделю. Встреча с этой несчастной девушкой очень много дала ему – Гадал едва ли не впервые в жизни задумался о том, что нельзя судить о людях по принадлежности к какому-либо сословию, к какой-либо группе. Что каждый человек особенный, что за свой выбор он отвечает только сам. Юноша припомнил, сколько сволочей и подонков было среди рабов, которых ему доводилось встречать, и вздохнул. Мир, казавшийся таким простым и понятным, вдруг обернулся калейдоскопом сложных взаимосвязей. Он понял, что больше никогда не станет осуждать другого человека сразу, до тех пор, пока тот не даст повода. Ведь люди такие разные… Осуждать всех скопом слишком просто и так трудно с этим в себе бороться – человек всегда стремится к простоте, даже не отдавая самому себе в том отчета. Но презирать человека за то, что он дворянин или раб – глупо. Ведь каждому дано Творцом всего сущего право выбора и он сам выбирает, то ли ему с удобством скатываться вниз, то ли с трудом карабкаться вверх.
Размышляя, Гадал не заметил, как добрался до башни Магистра Книги. Поднявшись наверх, он сразу пошел в библиотеку, надеясь застать Эльнора там. И не ошибся – тот по своему обыкновению читал какой-то толстый фолиант, делая короткие пометки на полях и прихлебывая сок тарго, налитый в причудливой формы стакан. Гадал был в некотором смятении – ведь он снова сорвался и своими действиями мог навредить старшему брату. Эльнор, уже некоторое время смотревший на него, заметил нерешительность юноши и улыбнулся. Затем спросил:

 

– Ну и чего же ты сегодня натворил?
– Ой, боюсь, много чего… – вздохнул Гадал.
Он сел и начал подробно рассказывать о случившемся. Маг внимательно слушал, иногда задавал уточняющие вопросы, но ничем не показывал своего отношения к услышанному. Закончив, юноша вздохнул и посмотрел на него, но Эльнор молчал, что-то обдумывая. Только несколько минут маг снова улыбнулся и уже начавший нервничать Гадал немного успокоился.
– В общем, ничего страшного, – сказал Эльнор, глядя на свечу через стакан. – То, что ты сразу зарекомендовал себя гением – совсем даже неплохо. Теперь к тебе будут относиться иначе. Но и будут очень внимательно присматриваться. Ты учти это, пожалуйста, и удвой осторожность. Но не выходи из образа гневливого юнца, это их несколько успокоит.
– А что герцог? – спросил Гадал, удивленный тем, что старший брат даже не упомянул об этом.
– Да ничего, – отмахнулся Эльнор. – Все законно. Он оказался таким идиотом, что осмелился оскорбить мага. Пусть даже будущего, еще студиозуса. И получил свое. По заслугам подонку. Я и сам давно хотел прибить его, да все случая не выпадало – герцог знал о моем отношении к нему и умело скрывался при моем приближении. Тот стражник правду говорил – тебе многие спасибо скажут. Вот только Магистр Боли шипеть от злости будет, но и она не осмелится причинить вред студиозусу. Да и меня слишком боится.
– Но я ведь не из-за оскорбления его убил! – возмутился юноша. – Я рассказ Алнары вспомнил…
– А кому до этого какое дело? – иронично спросил Магистр Книги. – Формальный повод – оскорбление. Для закона этого вполне достаточно. А вот Алнара… Девочка хорошая, давно к ней присматриваюсь. Но ее постоянные депрессии меня смущали. Я же не знал об их причинах.
– Она никак не может забыть, – глухо отозвался сжавший кулаки Гадал. – Ей каждую ночь снится…
– Неудивительно, – вздохнул маг. – Но теперь, думаю, это у нее пройдет. Ведь она видела виновника своих бед мертвым. Впрочем, там посмотрим. Сейчас не до нее. Важно другое.
– Что именно?
– Ты хоть понял, чем убил герцога?
– Огнем… – удивленно ответил юноша, пытаясь вспомнить свои действия.
– Нет, мой мальчик! – торжественно заявил Эльнор. – Ты впервые в своей жизни смог дотянуться до Предела и использовать его силу. Поздравляю – сегодня ты родился заново! Родился, как маг Предела!
Гадал был несколько ошеломлен этим заявлением. Он снова начал вспоминать свои действия и понял, что огонь тогда действительно был какой-то не такой, странный по ощущениям. Вместо жара он гнал по жилам ледышки, но горячие ледышки. Тогда юноша не обратил на эту странность внимания, не до того как-то было. Но теперь… Правда, отчетливо он запомнил только волну гнева, которая поднялась в нем, когда он понял кого видит. Немного подумав, Гадал рассказал об этом Эльнору.
– Все верно, – кинул тот. – Предел по-настоящему пробуждается только от праведного гнева.
Они долго еще говорили, обсуждали происшедшее и философствовали. Эльнор показывал Гадалу элементарные преобразования Предела, который если уж однажды приходит к человеку, то остается с ним на всю жизнь. Юноша схватывал на лету, ему очень понравилось, что при работе с Пределом почти не тратится своя энергия. Это было так необычно. Много пришлось поработать в этот вечер, но он работал с удовольствием и полной самоотдачей, сразу же анализируя и сортируя новые знания. Гадал даже ухитрился прочесть после ухода Эльнора еще две книги по дифференциальной магоматике. Заснул он снова прямо в библиотеке на кушетке не раздеваясь, за что утром и был отчитан Магистром Книги, считающим, что отдыхать нужно полноценно. Юноша уныло соглашался, оставаясь про себя при мнении, что дело важнее отдыха.
На скорую руку позавтракав, он понесся к башне Магистра Боли. Гадал знал, что придется переносить пытки, но ради постижения Силы готов был на все, даже больше, понимал необходимость этого – слишком многое в человеке пробуждается только под влиянием сильной боли. Этому необходимо научиться. Научиться и использовать. Юноша не собирался упускать ни одну из сторон магии, какой бы жестокой и страшной она ни оказалась. Мимо мелькали улицы и мосты Колгарена, но Гадала они не интересовали – он обдумывал линию поведения. И решил выглядеть наглым до беспредельности, чтобы не выходить из образа обозленного на весь мир волчонка. У входа в башню он увидел свою группу. Впереди всех стояла сияющая Алнара. Когда юноша подошел, девушка вдруг опустилась колени, схватила его руку и поцеловала.
– Встаньте! – изумленно воскликнул Гадал. – Вы что?!
– Спасибо вам… – сквозь слезы улыбалась она. – Я сегодня впервые за три года без кошмаров спала…
Гадал поднял Алнару на ноги и, достав платок, утер ей слезы. Девушка благодарно уткнулась ему в грудь, а юноше вдруг захотелось защитить ее от всего мира, дать ей все на свете, и он сильно удивился столь странному желанию. Остальные студиозусы тем временем окружили их и принялись аплодировать. Гадал растерялся, не понимая с чего это они. Потом вспомнил, как вел себя вчера, и ему стало неловко.
– Извините меня, – обратился юноша к сокурсникам, когда те прекратили рукоплескать. – Я, наверное, вчера обидел вас своим поведением. Но я очень нелюдимый человек и слишком много горя повидал в своей жизни. Мне хотелось, чтобы меня оставили в покое. Мне очень трудно поверить кому-нибудь…
Гадал заставил себя улыбнуться. Правда, улыбка не слишком-то получилась – она была кривой.
– Да все в порядке, дружище! – подскочил к нему рыжий парнишка с обезьяньим личиком, наследный серг из Фофара, как он назвался вчера. – Мы все поняли. Но герцога вы уделали просто отлично! Я тоже мечтал отомстить этой сволочи за Алнару, да силенки, увы, не те.
И он, ухмыляясь во весь рот, развел руками.
– Что за балаган, господа студиозусы?! – раздался от входа в башню ледяной голос Магистра Боли.
Улыбки тут же исчезли с лиц однокурсников Гадала, в глазах каждого появился глубоко затаившийся страх. Сам Гадал ничуть не боялся, наоборот, веселая злость бодрила и придавала сил. Поэтому он встретил взгляд Занахры с насмешливой, циничной ухмылкой. Темная аллорна прищурилась и спросила:
– И чем же вам, молодой человек, так помешал герцог Триад?
– Он оскорбил меня, – осклабился Гадал.
– Все прекрасно понимают, что оскорбление – только формальный повод для отвода глаз!
– Вы хотите знать настоящую причину? – еще язвительнее усмехнулся юноша.
– Желала бы, – холодно сказала Магистр Боли.
– Таких, как он и вы, вообще не должно быть! – с ненавистью выплюнул Гадал. – И уж будьте уверены, Магистр, я об этом позабочусь.
– Вот даже как? – приподняла брови Занахра, с насмешкой глядя на него. – Посмотрим, посмотрим…
– Вы знаете, – холодно заметил юноша, – что мне уже сейчас по силам убить вас, когда того пожелаю.
– Да, – согласилась она, – я это знаю. Вопрос только: а кто в таком случае обучит вас кое-каким специфическим аспектам магии и точному управлению силой?
– Да уж нашлось бы кому, – оскалился бывший раб. – Но раз вы знаете теперь как я вас ненавижу, чего я, впрочем, и не скрывал, я вынужден принять меры безопасности. Это пока предупреждение.
Гадал, перейдя Предел, окружил себя тысячами активных нитей разных сил, в основном Огня и Ветра, придав каждой образ змеи. Занахра, присматривавшая за студиозусами и в магическом диапазоне, запнулась и закашлялась, увидев этот взрыв энергий. Из ее взгляда исчезла насмешка, теперь она смотрела на юношу с удивлением, оценивающе как-то. Он не спеша стянул созданную защиту в шар и поместил у себя над головой, задав программу поиска возможных угроз со стороны любого мага. Затем, легко проломив защиту Магистра Боли, проник в ее мозг и прицепил к нескольким нервным центрам нити Духа, по которым мог легко считать ее истинные намерения. Глаза Занахры во время этой процедуры лезли на лоб, она глухо стонала и изо всех сил пыталась противостоять вторжению, но у нее ничего не вышло, слишком несопоставимы были силы. Закончив, Гадал ехидно ухмыльнулся и сказал:
– Вот теперь я за свою жизнь спокоен.
– Зря вы так, молодой человек… – с трудом прохрипела Магистр Боли. – Пора бы знать, что реального вреда преподаватель студиозусу причинить не может – это смертный приговор вне зависимости от ранга.
– Пусть так, – пожал плечами Гадал, – да только я вам не верю, не может человек, получающий удовольствие от боли других, быть хоть в чем-то честным. А так мне куда спокойнее.
– Да уж, – просипела постепенно приходящая в себя Занахра, – подобрал Эльнор себе волчонка…
– Какие есть… – ощерился Гадал. – А вот мне жаль, что у такого отца такая дочь.
– Вы знаете моего отца… – задумчиво протянула Занахра, подозрительно глядя на юношу – она не спрашивала, а утверждала. – Хотела бы я знать: откуда?
Он насмешливо осклабился в ответ и скрестил руки на груди, всем своим видом являя вызов. Магистр Боли довольно долго рассматривала юного наглеца, но ничего по ее бесстрастному лицу понять было невозможно. Затем она кивнула каким-то своим мыслям и повернулась к остальным.
– Что ж, господа студиозусы, – разнесся в воздухе абсолютно спокойный голос. – Пора на занятия. А вам, наглый юноша, я скажу одно. У вас очень много врожденной силы, но очень немного ума. Ничего, пройдет десятка два лет, и вы сами поймете, как были глупы. Узнаете, что нахрапом далеко не всегда можно чего-то добиться. Прошу всех следовать за мной.
Занахра повернулась и скрылась в глубине башни. Этот бывший раб еще вчера на экзамене сильно поразил аллорну, а теперь она была попросту в шоке. Откуда такая сила? Странно, неужели в его родном Олтияре не нашлось ни одного толкового мага? Как его могли не заметить? Ненависть юноши тоже понятна – видимо его хозяева были садистами, и он немало выстрадал. Хотелось бы, чтобы дурачок пообтесался, а не то получится второй Эльнор без сдержанного характера того. Она вспомнила о данном Верховным Магом глупом поручении и едва не зашипела от досады – это сколько же времени и сил придется потратить впустую? Старик совсем выжил из ума! Да кто из рабовладельцев допустит, чтобы его раб стал свободным, да еще и магом? Нет таких.
Поднявшись еще на этаж, Занахра подошла к своему самому сильному амулету, вмурованному в стену, и попыталась с его помощью избавиться от наложенного Гадалом заклятия. Увы, проклятый юнец оказался слишком силен и закрепил силу искренней ненавистью. Избавиться от такого выше ее сил и возможностей. Придется после занятий идти на поклон к Фолергу. Да уж, каков учитель, таков и ученик… Мало здесь самого Эльнора – сколько крови, паскуда, попортил! – так он еще и этого озлобленного, наглого волчонка сюда приволок. "Чтоб вам обоим пусто было!" – выругалась в сердцах Магистр Боли. Одновременно она понимала, что из этого волчонка вырастет матерый волчище. Скорее всего – будущий Верховный Маг.
Но почему все-таки он на нее так взъелся? Именно на нее. Неужели моралист? Смешно. Хотя и бывает, конечно. Хуже, если волчонок осознанно не принимает законов Башни. С его врожденной силой сломать его будет очень и очень непросто, но необходимо. Действовать придется не спеша, выстраивая такие комбинации, чтобы он и заподозрить не мог в причастности к ним Магистра Боли. Что-что, а это аллорна умела очень хорошо, еще собственный, ныне столь презираемый отец научил. Занахра задумалась о том, какие именно болевые воздействия применять к Гадалу. Все осложнялось тем, что мальчишка ее не боится, а только презирает и ненавидит.
Случившееся затем Гадал помнил смутно. Занахра занялась им лично и поочередно прозванивала болью каждый нерв юноши, одновременно поясняя, как эту боль можно использовать и с какой силой связать. Как ни странно, это стало для него настоящим откровением и было полезно для очень многого. Гадал терпел боль молча, сцепив зубы и изо всех сил старался сразу испытывать слова Занахры. Остальные студиозусы в отличие от него вопили и визжали так, что комната, казалось, тряслась. Их пытали многочисленные помощницы и ученицы магистра Боли. Юноша на всякий случай запомнил каждую.
Краем глаза он видел залитую кровью Алнару, прикованную к стене. Гадал, конечно, понимал, что по окончанию занятия все они будут исцелены, но такая картина была для него слишком жуткой. До невозможности жаль несчастную девушку – из ее глаз потоком бежали слезы, она слабо, почти неслышно хрипела, с ужасом глядя на блестящие инструменты в руках помощницы Магистра Боли. Эта пронзительная жалость порой заглушала собственную боль. А уж Магистр Боли старалась вовсю… Краем глаза он замечал тиски, щипцы, изогнутые иглы, крючья и многие иные приспособления, которым с ходу и названия-то не придумаешь. Тело то тут, то там взрывалось приступами боли, он извивался и хрипел, честно пытаясь направить эту боль в центральный поток силы. Но это далеко не всегда получалось…
Занахра, как ни горько это признавать, права – сил и знаний у него не так и мало, а вот умения тонко управлять всем этим недостаточно. Гадал сцепил зубы и едва не застонал от очередной вспышки боли, одновременно давая себе слово научиться всему, чему здесь могут научить. Ведь даже враги способны, сами того не желая, научить многому. И придет время, когда с помощью полученных знаний он этих же врагов и сокрушит.
Когда пытки, наконец, закончились, Гадал первым делом кинулся к Алнаре. Исцеление уже произвели, физически она была здорова, но никак не могла прийти в себя и хрипло рыдала на кушетке. Юноша присел рядом, положил плачущей девушке руку на голову и начал нашептывать ласковые слова. Услышав его голос, Алнара приподняла голову и слабо улыбнулась. После вчерашнего Гадала почему-то тянуло к ней, страшно хотелось оберечь и защитить ее от всего мира. Еще никто и никогда не вызывал в душе озлобленного раба таких странных чувств, не вызывал столь щемящей нежности. Девушка, видимо, уловила эту нежность в его глазах, ее улыбка стала шире. Она так и потянулась навстречу Гадалу. Юноша не знал, что сказать, только сжал ее руку в своей. Алнара ответила тем же.
– Господин Гадал, – раздался над ухом чей-то веселый голос.
Позади стоял рыжий фофарец. Его улыбка была настолько задорной, что Гадал сам улыбнулся в ответ.
– Мы тут вечеринку запланировали, – продолжил Иглио. – В вашу честь! Вам вся группа за Алнару благодарна.
– Но мне же в семь вечера к Верховному Магу… – растерянно пробормотал смущенный Гадал, никак не ожидавший, что его вчерашний поступок вызовет такую восторженную реакцию.
– Так сейчас же только три! – расцвел рыжий. – Успеем посидеть. Тут не очень далеко есть шикарное местечко! Там так готовят, что руки можно до локтей обглодать.
– Почему бы и нет, – засмеялся при виде его энтузиазма Гадал. – Пойдем, Алнара?
– С удовольствием… – ответила несколько пришедшая в себя девушка.
Студиозусы гурьбой выскочили из башни Магистра Боли, радуясь, что теперь им целых две недели не придется здесь появляться. Они направились в сторону таверны "Лошадь на столе", весело смеясь и распевая на ходу задорные песни. Гадалу было хорошо – он впервые в жизни ощутил себя своим среди своих, чего с ним еще не случалось. Студиозусы приняли его таким, какой есть, им было плевать с высокого потолка, что он бывший раб – они видели только то, что он сделал и чего действительно стоит. Рыжий Иглио возглавлял разбитную компанию, и простые горожане спешили убраться с дороги будущих магов. Гадал заново, уже без предубеждения перезнакомился со всеми. В общем-то, самые обычные люди со своими достоинствами и недостатками.
В "Лошади на столе" и в самом деле готовили потрясающе. Особенно мясные блюда, рыбу и торты. Хозяин хорошо знал их группу и обслуживал с удовольствием – студиозусы всегда гуляли от души, а Башня щедро оплачивала их гулянки. Гадал с удовольствием поел и понял, что отныне будет столоваться здесь. Даже в королевском дворце Олтияра он не ел так вкусно. После обеда юноша подозвал хозяина и заказал роскошный ужин на двоих домой, желая порадовать старшего брата. Узнав, что ему предстоит отныне обслуживать башню самого Магистра Книги, тот пришел в восторг и выставил на стол за счет заведения несколько бутылок десятилетнего вина. Гадал только попробовал – он не хотел быть пьяным, идя в бой. А именно как бой он воспринимал предстоящую беседу с Фолергом.
За несколько минут до назначенного срока Гадал стоял у входа в Серую Башню. Заходить без приглашения юноша даже не пытался – жить еще хотелось. Даже его магии не хватит, чтобы преодолеть завесу. Никто из нынешних магов не понимал каким образом она была создана, как именно работала и что ее поддерживало все эти тысячи лет. Но завеса стояла, и никто не мог войти, если не был приглашен кем-нибудь из обитателей Башни, признанных ею самою. Порой случалось, что она отказывала в доступе кому-то из высших магов, и ничего поделать с этим было нельзя.
Только когда в кристалле над входом появилось лицо Верховного Мага и скрипучий голос пригласил Гадала, он вошел. Поднявшись в Зал Встреч, юноша ступил в горящую синим пламенем пентаграмму Перехода и перенесся в кабинет Фолерга. Старый маг ожидал его, сидя в глубоком удобном кресле со стаканом какого-то черного напитка в руках. Он указал гостю на кресло напротив, и Гадал, высоко держа голову и продолжая сохранять неприступный вид, опустился туда. Он дал себе слово перед этой встречей – быть очень сдержанным и осторожным, но продолжать следовать линии поведения "наглый щенок". Нельзя позволить старику вывести его из себя.
– Итак, молодой человек, – с иронией прокаркал Фолерг, – ты уже набедокурил. Ай-яй-яй…
Во взгляде старика читалась насмешка.
– Вы считаете, Верховный, – приподнялись брови бывшего раба, – что нелюдь, подобная герцогу Триад, имеет право на жизнь?
– Не тебе об этом судить, мальчишка! Эту жизнь не ты давал, не тебе и отбирать.
– Да ну? – хихикнул Гадал. – А ему значит можно было судить? Не сходится, Верховный, никак не сходится… Как же я мог дать ему и дальше пытать, убивать, издеваться? Никак не мог.
– Он делал все по закону, – устало сказал Фолерг. – А раз так, был в своем праве. Лучше такие, как он, чем полная анархия.
– Закон – палка о двух концах, – заплясало в глазах Гадала ехидное выражение. – Я убил герцога по закону. Оскорбление мага. Попробуйте-ка доказать обратное.
Старик хрипло расхохотался и с интересом посмотрел на наглеца. Магистр Книги все же нашел себе достойного ученика. Хорош! Будет из мальчишки толк, да еще и какой толк. Даже не нужно подталкивать к бунту, как Эльнора когда-то – сам рвется в нужном направлении. Как он утром Занахру окоротил, любо-дорого было глянуть на это заклинание, да и снимать нелегко. Фолергу давно надоела эта аллорна с ее глупыми претензиями, однако пока приходилось с ней считаться – слишком полезна. Хуже, что сама это тоже понимает. Верховный Маг снова взглянул на Гадала – этот неординарный мальчик за год вполне сможет пройти весь курс Академии и получить посох.
Еще одно не давало Фолергу покоя: он почти физически ощущал, что Гадал не последний такой – с разных сторон к Колгарену стягивались какие-то силы, точнее, носители каких-то сил. Видимо, приближается время больших перемен, раз уж Создатель позволил нескольким магам уровня этого наглого юнца появиться на свет в одну эпоху. Верховный Маг не понимал своих предчувствий, но привык им доверять – интуиция его не подводила почти никогда. Сделать он тоже ничего не мог, и это бессилие бесило больше всего. Осталось, как ни горько, только ждать когда же развяжется узел кармы и носители сил прибудут в Колгарен. А пока необходимо всерьез заняться Гадалом. Такого мага и в самом деле не рождалось больше тысячи лет. Мало его невероятной силы, так мальчишка еще и гений с абсолютной памятью. Очень хорошо также, что он бунтарь, иначе пришлось бы его на этот бунт провоцировать, используя весьма жесткие меры.
Верховный маг продолжал расспрашивать Гадала, сохраняя привычную маску чванливого дурака. Тот что-то скрывал, но его секреты Фолерга ничуть не интересовали – все выяснится со временем. Важнее, куда как важнее развить таланты мальчика. Ведь, кроме всего прочего, Гадал – один из четырех на Архре, включая и его самого, маг Предела. Старик понял, что через вскоре ему придется открыться Эльнору, чтобы знания не ушли вместе с ним в могилу. Ведь Магистр Книги многие вещи делает столь топорно, что оторопь берет. Фолерг поморщился – ну что возьмешь с самоучки? Удивительно, что его вообще приняла Книга Предела. Верховный Маг недовольно пожевал губами, глотнул коньяку и начал первый урок по преобразованиям Света и Тьмы.
День шел за днем, Гадал постепенно учился все лучше и лучше владеть своим даром. Он уже был вынужден скрывать многократно возросшую силу, чтобы не вызвать ненужного ажиотажа среди магов Башни. Приходилось облегчать каждое заклинание вдесятеро, вводя в него ослабляющие коэффициенты. Но даже в таком виде его заклинания порой вызывали шок у окружающих. С тех пор, как юноше удалось выдавить из Фолерга допуск в главную библиотеку Серой Башни, он высиживал там днями и ночами, унося все прочитанное в своей памяти. Пожалуй, на всей Колхрии уже не было более знающего и сильного мага, кроме Эльнора, только никто об этом не знал.
А ведь была еще и Алнара… Без нее Гадал не мыслил своего существования, девушка стала для него чем-то больше жизни. Он дня не мог прожить без нее, их любовь, взорвавшись в одночасье, расцвела пышным цветом. Магистр Книги одобрил выбор ученика, и через некоторое время Алнара стала перед ним на одно колено и принесла клятву ученичества. Она быстро вошла в курс дела и помогала двум магам во всем – их идеи о изменении мира прочно укоренились в израненной душе девушки. Единственное, о чем не сказал ей Гадал, так это о Сером Убийце и его новом пришествии на Архр. Рано.
Многое давалось юноше легко, однако не все. Особенно много сил пришлось приложить, чтобы разобраться в политических течениях на Архре, на Колхрии и в самой Серой Башне. Партии Зеленого Камня и Упавшего Жезла были только вершиной громадного айсберга, а под ними сплетался настолько запутанный клубок интересов и противоречий, что даже Гадал со своей абсолютной памятью едва голову не сломал, пока понял что к чему. Эльнор пытался научить его интриговать, манипулировать мнением людей, и юноша от непонимания едва с ума не сходил. Ну не получалось у него это, хоть ты плачь. До чего же проще была дифференциальная магоматика! Как там все логично и стройно. А здесь… Поди разберись как лавировать, чтобы все остались довольны.
Человеческие взаимоотношения ставили Гадала в тупик, но он продолжал упорно учиться, накапливая информацию, читая труды экономистов, социологов и политологов, найденные в архивах Главной библиотеки. Далеко не сразу он понял, что управление большими массами людей такая же точная наука, как и магоматика. И только тогда ему стало ясно, почему эти книги спрятали ото всех. Да потому и спрятали, что любой достаточно умный человек, прочитав их, разберется в подоплеке происходящего на Архре, поймет, что цивилизация на грани хаоса и распада, на грани гибели.
Гадал после нескольких уроков у Фолерга уверился, что все это понимает и он. Не понимал только почему Верховный Маг ничего не делает, чтобы справиться с этой ситуацией. В маску чванливого дурака, носимую стариком, юноша давно не верил – тот на третий вечер прокололся, показав себя куда умнее, чем должен был быть. Гадал попытался рассказать о своих выводах Эльнору, но молодой маг не поверил ему. Почему он продолжает считать Верховного идиотом? Что-то во всем этом было очень странное, и юноша дал себе слово со временем разобраться. Похоже на Магистра Книги наложено мастерски сплетенное заклятие, не дающее ему увидеть Фолерга в ином свете.
Времени Гадалу не хватало катастрофически – столько всего нужно было изучить и осмыслить. Столько всего узнать и научиться применять. И юноша отдавал учебе все силы, твердо решив получить посох за год. Тогда Учитель призовет его. Призовет, что вместе изменить этот страшный мир.
Назад: Глава 3. Не создай себе кумира
Дальше: Глава 5. Право выбора