Глава 9
Осень 1443 г. Валахия. Факел
Братьям молвлю: – Вот что, братья,
Клятву дам пред вашей ратью
Басурманов убивать я!
Василе Александри
«Дойна».
…узким серебряным ятаганом.
Орудуя веслами, Колупан ловко притулил лодку к мосткам:
– Ну, приехали…
– Слава Богу! – вылезая из лодки, перекрестился Лешка.
Перевозчик ухмыльнулся:
– Пожалте денежку за перевоз и ночлег!
– Так на ночлег же еще не пришли!
– Сейчас придем, – наклонившись, Колупан привязал лодку и по-хозяйски прибрал весла.
Алексей прислушался – странный бухающий звук явно становился ближе, и вот уже в неровном свете месяца и звезд на середине реки показалась какая-то темная масса. Звякнул кимвал…
Галера! Точно – галера. Вернулся «Калим-бей»… Он и должен был вернуться… Но, почему – ночью? Вполне свободно можно было сесть на мель, врезаться в берег, да мало ли еще опасностей на ночной реке? Риск… Как ни крути – риск. И этот риск, несомненно, должен быть чем-то оправдан.
– Идем, – негромко позвал лодочник. – Твой приятель дожидается в моем доме.
– Подожди…
Алексей настороженно вглядывался в ночь, прямо таки физически ощущая нешуточную угрозу.
Вот, вроде бы, на том берегу послышались крики… хотя. Черт там разберет – может, это кричала какая-нибудь ночная птица? Да и вообще, насколько реально заметить с галеры притулившуюся у берега барку. Лешка обернулся к перевозчику, спросил.
– Ночь не такая уж и темная, заметить можно, – негромко пояснил Колупан. – Правда, если знать, что искать.
– Они, я полагаю, знают…
Чу! С реки явственно донесся плеск. Весла!
А вот и лодки… Ткнулись к мосткам одна за другой, из них повыпрыгивали люди – Канташ и прочие рыбаки. К тому времени Алексей благоразумно отошел подальше, в кусты, лишь попросил Колупана:
– Спроси, что там?
Кивнув, тот вышел навстречу своим. Вот остановил кого-то. В полголоса заговорили…
– Турецкая галера, – вернувшись, сообщил лодочник. – Как я тебе и сказал. Что на берегу – не знаю – услыхав весла, наши уплыли раньше, чем подошел корабль.
– Да-а… – Лешка досадливо сплюнул – так ведь ничего и не узнал. – Ну, тогда идем, что ли… Турки не приплывут сюда?
– Вряд ли, – покачал головой Колупан. – Они прекрасно знают, что наш берег – немирный и одинокому кораблю туда лучше не лезть, тем более, ночью.
– А могут кого-нибудь высадить? Скажем, отправить челн?
С реки послышался скрип уключин. Еще одна лодка… последняя. Вот – ткнулась носом в причал. Ага, выбрались двое… Может, они что-то знают? Впрочем, вряд ли…
– Господин, умоляю, давайте еще поищем!
Какой знакомый голос! Нет, явно знакомый… Какой-то молодой человек…
– Ну, пожалуйста, прошу вас! Он не мог утонуть, он очень хорошо плавает… Прошу вас, вернемся хотя бы на середину реки, покричим…
– Ага, – проскрипел в ответ хозяин лодки. – И накричим себе турок.
– Что ж, ладно, – с неожиданно злобой произнес юноша. – Бог свидетель – я вначале просил добром…
Последняя фраза прозвучала по-гречески!
Алексей рванулся к мосткам… Боже!
– Леонтий!
– Я – Лука… Алексей?!!! Ты как здесь!
О, как обрадовался парень!
Лешка с разбега стукнул его по плечу:
– А ты? Господи… Да ты весь мокрый! И почему – босиком?
– Там… – юноша скривился, словно от боли. – Там, в реке – Леонтий… Турки хотели забрать нас… мы уплыли… Хорошо, рыбак меня подобрал, но вот Леонтий…
– Так он еще плывет?!
– Да! Он не утонет, я знаю… Но его может снести на тот берег, к туркам.
– Тогда плывем! – решительно заявил старший тавуллярий. – На ходу все расскажешь… Эй, господин Колупан!
Лодочник с явной неохотою подошел к мосткам:
– Плыть обратно? Вот уж увольте! Да ни за какие деньги!
– Тогда дай нам лодку. И весла! Вот… – Лешка быстро надорвал пояс. – Держи… Не сомневайся, это цехин, золотой… или – дукат, ежели ты так лучше понимаешь.
– Дукат?! – Колупан тут же попробовал монету на зуб. – И в самом деле, золотой.
– Так мы берем лодку?
– Нет! Я сам поплыву с вами.
И снова рыбачий челн раздвинул носом темные воды Дуная. На этот раз Колупан греб осторожно, не торопясь, временами и вообще бросал весла, прислушивался.
– Вы с братом, что, решили переплыть реку? – шепотом поинтересовался Алексей.
– Нет… Просто бросились в воду – некуда больше было. И поплыли – в ночь.
– А что турки?
– А они не видели… Нет, потом, верно, хватились, да уже поздно было.
– Там есть один мыс… – задумчиво протянул Лешка.
Лодочник ухмыльнулся:
– Туда и гребу. Течение здесь сильное, веслами-то не всегда управишься, а уж пловца – точно на мыс вынесет, больше некуда. Если б Патрай, рыбак, тебя, парень не подобрал – и ты б там был, на мысу.
– Но я вовсе не туда плыл… и брат…
– Тут воля реки – не ваша.
– Тсс!
Впереди, показались смутные очертания двух кораблей – узкой хищной галеры и приземистой барки. На обоих судах – там и сямь – виднелись огни… Факела или свечи…
– Не спят.
– Утра дожидаются, – негромко пояснил Лука. – С восходом галера уйдет – я слышал.
Колупан осторожно затабанил правым веслом, разворачивая лодку к мысу… Алексей насторожился – показалось, будто там, на берегу, кто-то кричал или ругался… Нет, точно – ругались!
А вот показался факел!
– Да нет их здесь, говорю! Зря только ноги промочим.
– Да уж, только шайтан знает, куда они уже успели уйти?
– Прячутся где-то… Жаль, нет собак. Ничего, днем, всяко, поймаем!
– Кого, собак?
– Беглецов, дурень!
Снова ругань. Свет факела дернулся, задрожал… исчез за деревьями и кустами. Ушли…
– Думаешь, он здесь? – тихо спросил Алексей.
– Здесь, если уж по реке плыл…
– Тогда давай к берегу… Только осторожно, да встань так, чтобы, если что, быстро отчалить.
– Бабу свою поучи кашу варить…
Развернувшись, лодка мягко ткнулась кормой в камыши.
– Эй, Леонтий! – негромко позвал Лука. – Это мы… свои…
Тишина. Лишь слышно было, как плещутся о берег мелкие волны.
– Леонтий!
Нет, так никто и не откликался.
– Видать, все же утонул, сгинул, – лодочник перекрестился. – Царствие небесное!
– Леонтий!
Да, видимо, напрасно все…
– Что, поплывем уж назад?
– Погоди… Может, с той стороны мыса?
– Так уже услыхал бы!
Лука шмыгнул носом и предложил крикнуть погромче.
– Я те крикну! – заругался Колупан. – Хочешь в турецкий полон попасть? Так это здесь быстро.
Ветер шевельнул камыши…
Нет, не ветер!
Кто-то встал, вынырнул из воды:
– Лука?! Братец!
– Леонтий! Господи… Ты где хоть был-то?
– В воде прятался. Дышал через камыш.
– Ну, молодец! – радостно потер руки Алексей. – Давай скорей в лодку!
Столкнув челнок с песка, парнишка быстро перевалился через корму. Лешка хлопнул по плечу лодочника:
– Греби, Колупан!
– Да уж гребу… – лодочник ухмыльнулся и, когда отплыли уже довольно далеко от берега, обернулся к Алексею. – Думаю, теперь у меня не двое, а четверо постояльцев, так?
– У нас хватит денег, чтобы заплатить за постой, – заверил перевозчика старший тавуллярий.
Так и не вышло расспросить ребят по пути, не до того было – внезапно набежавшая волна чуть было не потопила перегруженную лодку, воды набралось порядочно, пришлось вычерпывать, не покладая рук, и лодочник Колупан в этом был не помощник – он то молча греб, то ругался, то возносил Богу молитвы, то шептал:
– Связался вот с вами на свою голову!
– Ничего, – смеялся Лешка. – Пусть голова поболит – зато кошель толще будет!
И вот эта фраза, похоже, вполне утешила лодочника.
Уже потом, обсохнув о очага в глинобитном жилище Колупана, близнецы рассказали Лешке с Аргипом о том, что приключилось на барке. Галеру, конечно, заметили – не тот это корабль, чтобы подойти незаметно. Рыбакам-то что – попрыгали себе в лодки, да деру, а вот барка – не челн, с места так просто не сдвинешься. Пока лошадей запряжешь, пока отчалишь – мороки хватит. Да и не особо-то шкипер Ребов опасался турецкого судна. Вот, тоже интересно – с одной стороны, пели про гнусности турок всякие нехорошие песни, да и было ведь, про что петь, а, с другой… Взять хоть туже Златицу – город-то при турецком владычестве прямо расцвел! И у турок хватало ума не рушить налаженную торговлю. У турок… кого только под этим именем не было!
С турками был один молодой парень, сильно похожий на девку… При этих словах близнецов Алексей незаметно переглянулся с напарником. Да уж, знали они, что это за парень! И даже слишком хорошо знали.
Парень этот держал себя важно – правда, слушались его только сипахи, а галерщики игнорировали – те признавали только своего капитана – здоровенного белокурого парня, этакую арийскую бестию, и близко не похожего на образ плакатного турка.
– А Пурима… толстяка, с ними не было? – быстро спросил Алексей.
– Нет, – дружно откликнулись близнецы. – Никакого толстяка мы не видели.
Похожий на девчонку турок (Фекла – кто же еще-то?) переговорив с Ребовым, попросил созвать всех пассажиров, что и было исполнено. Всех, правда, созвать не получилось – в это время Алексей с Аргипом уже находились на том берегу Дуная – но тем, кто явился, молодой турок показал небольшой кругляшок, амулет с изображением креста и языческого божества Зевса. И спросил – чей?
А пес его знает, чей?!
Сипахи посовещались и объявили о своем решении забрать с собой двух молодых юношей – Леонтий и Луку. Так сказать, в качестве компенсации за напрасно потерянное время. А что? Парней вполне можно было удачно продать. Ребов лишь пожал плечами – берите! Ему-то что? Ведь не коней забрали, и никого из команды не тронули. Да и зачем туркам ссориться со шкипером, имевшим массу влиятельных знакомых от Видина до Доростола и дальше? Другое дело, актеры – уж эти-то никому не нужны, и заступиться за них некому.
Узнав об этом решении, старик Периклос незаметно шепнул Леониду с Федулом, чтоб разыскали ребят. Предупредили… Вот близнецам и пришлось купаться. Хорошо еще – так обошлось.
– А вообще, я думаю, они вас искали, – искоса взглянув на Лешку с Аргипом, тихо сказал Лука… или Леонтий. В общем, можно считать – оба сказали.
– Да и амулет я у тебя, Алексей, такой видел… Помнишь, когда ты отдал мне свою рубаху? Обманули тогда турок, да?
– Обманули, – старший тавуллярий с усмешкой кивнул. – Вы-то что дальше делать думаете, парни?
– А вы?
– Мы идем в Ниш, – честно признался Лешка.
– А далеко отсюда до Ниша?
Этот вопрос Лешка задал вернувшемся с охапкой хвороста Колупану. Хворост, естественно, тоже был включен ушлым лодочником в прейскурант оказываемых услуг, так, что его скромная хижина постепенно выравнивалась ценой с хорошим трехзвездочным отелем.
– До Ниша? – Колупан почесал бороденку. – Да не так уж и далеко. Лучше через Златицу добираться.
– Через Златицу?! – ахнул Аргип.
– Ну, или через Видин – только там небольшой крюк придется сделать.
– Сделаем! – решительно заявил Алексей и, взглянув на близнецов, спросил. – А вы куда отправитесь, парни?
Те переглянулись и засмеялись:
– Тоже в Видин, с вами. Нагоним там наших. Мы ведь так с Леонидом и договаривались – если что, встретимся в Видине, на главной площади. Ух, и закатим же представление! Жаль, вас с нами не будет.
Алексей улыбнулся:
– Вы что так дрожите, ребята?
– Так вода-то – не лето.
– А! Послушай-ка, господин Колупан, нет ли у тебя вина за хорошую цену?
Лодочник пожевал губами:
– За хорошую цену? Найдем. Две серебряхи – кувшин.
– Ого! Ну, ладно, тащи. Чего ж раньше не предложил?
– А вы не спрашивали. И денег не предлагали.
Перед тем, как отправиться в путь, встал вопрос об одежде. Лешка с Аргипом, в своих теплых рубахах с овчинами, чувствовали себя более-менее сносно, а вот близнецы, по сути, оказались почти раздетыми, к тому ж еще и босые.
Почесав голову, Лешка молча снял с себя пояс и высыпал на стол все оставшееся серебро. Глаза Колупана жадно блеснули:
– Небось, хотите прикупить одежонку?
– И еще немного еды…
В сундуках у запасливого выжиги нашлись и овчинные кожуха, и кое-какая обувь, и даже симпатичный синий шерстяной плащ с серебряной вышивкой по краю. Очень красивый и. по-видимому, ворованный, ибо Колупан расстался с ним без особого сожаления, естественно – за хорошую цену.
– Эх, теперь еще бы попутную барку! – расслабившись после сытного (ресторанная цена!) ужина, ухмыльнулся Аргип.
Алексей сжал губы:
– А вот на барку у нас уж денег точно не хватит!
– А зачем вам барка? – удивился лодочник. – На днях наши пастухи отправятся на зимние пастбища. Это в долине. Как раз в сторону Видина – по пути.
– Но деньги? Пастухам ведь тоже придется платить.
Колупан хитро прищурился:
– А что, у вас совсем-совсем денег нет?
– Ну, осталось еще немного…
– Тогда – сговоримся! – выжига-лодочник расхохотался, дергаясь всем своим узким лицом, похожим на лисью морду.
Выжига не обманул, свел таки на следующий день с пастухами. Там и уговорились в цене, сладились, и, как и договорились, поутру вышли. В долине стоял густой туман, такой, что не было видно идущих рядом, лишь где-то впереди мычали коровы да слышались крики погонщиков. На эти звуки и шли сейчас беглецы, стараясь не отстать, не потеряться. Шли долго, с небольшим перерывом на отдых и перекус, до самого вчера, а на следующий день, переночевав у костра – снова тронулись в путь.
Пастухи оказались парнями неразговорчивыми, хмурыми, да и вообще, по внешнему виду и всем своим повадкам больше походили на разбойников, нежели на представителей столь мирной профессии. С расспросами к парням они не лезли – выматывались, бедняги, попробуй-ка, уследи за таким поголовьем, да еще в туман. Да ведь это было и к лучшему, что не лезли, и практически предоставленные сами себе беглецы от отсутствия внимания отнюдь не страдали, даже наоборот – радовались.
Близнецы «электроники» развлекались каким-то побасенками, Алексей вспоминал свою прошлую жизнь и Ксанфию, представляя в деталях, как они заживут после свадьбы. По всему выходило – очень хорошо заживут, лучше некуда! Отсудят у государства дом, получат дивиденды от недвижимости и «Святого Николая», да, еще и он, старший тавуллярий Алексей Пафлагон, несомненно, получит обещанную награду – ведь до крестоносного воинства осталось уже не долго. Уже рядом! Уже, можно сказать, почти что пришли.
Почти что… Вот Аргип что-то в пути захандрил – шагал позади всех, молчал, да тяжко вздыхал, наверное, вспоминая что-то недоброе. И к чему, спрашивается, вспоминать такое?
– А вспомни-ка Константинополь, Аргип! – подождал вяло бредущего напарника Лешка. – Помнишь, как приходил к нам в гости? Как пили вино, веселились? Как смеялась Ксанфия?
– Ксанфия… – тихо и без улыбки протянул юноша. – Ксанфия…
Видел бы Алексей в этот момент его лицо!
Дня через три пастухи, наконец, пригнали стадо на пастбище.
– Вам – туда, – в ответ на Лешкину просьбу, седой длинноусый погонщик указал рукою на далекие синие горы. – Держите туда… А, как увидите черную скалу, повернете к реке. Там скоро и Видин.
– А как скоро?
– Да дня два-три. Как погода.
Погода не баловала, и идти пришлось долго. Долго и трудно. То под ногами вместо тропы внезапно оказывалось болото, то наползал такой туман, что вообще не было видно, куда дальше идти. Утомились все, но, кажется, больше всех Аргип, хоть он и выглядел повыносливее близнецов. Все ходил хмурый, огрызался на «электроников» и даже попытавшийся было расшевелить напарника Лешка нарвался вдруг на такой жуткий взгляд, что махнул рукой да отстал – ладно, в другой раз шутки пошутим, ни к чему сейчас трогать парня.
К концу второго, наконец-то, показалась обещанная пастухом черная скала, от нее путник резко свернули влево, к реке, широкая лента которой блестела где-то у самого горизонта. Тоже – не близкий путь. Переночевали в каком-то заброшенном шалаше, замерзли все, как гады, и, утром упрямо двинулись дальше. Запасы еды кончились еще вчера, и нужно было что-то срочно придумать, учитывая, что из оружие у путников имелись только ножи.
– Да что там думать-то?! – весело рассмеялся Лука – да-да, именно Лука, Лешка уже научился различать близнецов, Лука был посмешливее, Леонтий – посерьезней – Дойдем до реки да наловим рыбы!
И то правда!
Алексей со смехом хлопнул парнишку по плечу – ему всегда нравились подобные оптимисты. Леонтий тоже заулыбался, а вот Аргип… Аргип по-прежнему оставался смурным, хмурым, даже, когда из-за облаков выглянуло солнце.
К полудню дошли таки до реки, упарились – шагали быстро, да и солнышко пригревало. Пот застилала глаза, и все же, это было куда лучше, нежели серый густой туман и дождь. Уж куда веселее!
Немного отдохнув, близнецы принялись мастерить удочки, а старший тавуллярий, махнув рукой на грустно нахохлившегося напарника, отправился походить по берегу – на разведку. В голубом небе ярко светило осеннее солнышко, и желтые деревья неслышно роняли листву, и вкусно пахло жнивьем и сожженной соломой.
Рыбака Алексей увидал на излучине, в камышах – седой старик, сидя в небольшой лодочке, наклонившись к воде, деловито выбирал сети. Недалеко, шагах в двадцати от берега.
– Бог в помощь, отец! – подойдя ближе, вежливо поздоровался Лешка.
Старик оторвался от своих дел и неожиданно улыбнулся:
– И тебе да поможет Господь. Куда путь держишь?
– В Видин, – не стал скрывать Алексей. – Далеко еще до него?
Старик прищурился:
– Да как и сказать? Если по этой стороне идти – дня два, а по тому берегу – куда быстрей будет. Видин-то как раз на той стороне и будет.
– А дорога там есть?
– Конечно.
– А турки часто заглядывают?
– Да в нашей деревне давно уж никого не видали. В Сербии все – воюют, – старик поплевал на руки и снова принялся за сеть. Потом снова поднял глаза и улыбнулся. – Ежели тебе в Видин, мил человек, так подожди немного – сеть выберу, перевезу на тот берег.
– Да спасет тебя Боже! – искренне поблагодарил Алексей. – Я бы с удовольствием… Только… Не один я, отец.
– Чай, все православные?
– Православные, – Лешка перекрестился.
– Так и ладно, – довольно засмеялся дед. – Перевезу уж всех, коли вам в Видин надо. Много вас?
– Четверо.
– Ничего, челнок и не стольких выдерживал, тем более, погода хорошая – ни ветра, ни волн.
– А не боишься, дедушка? Нас же, все-таки, четверо.
Старик махнул рукой:
– Отбоялся уже свое… Девятый десяток пошел. Да и чего мне боятся? За старый челнок? Так что приходите. Обещал – перевезу. Потому по пути где-нибудь заночуете, деревень много – Кукры, Лавзово, Доместицы…
Вот это повезло! Даже Аргип ожил, обрадовался – старый рыбак не только перевез путников на тот берег, но и угостил рыбой и, что немаловажно, солью. Даже, покопавшись в мешке, отломил половину краюхи:
– В дороге покушаете.
– Спаси тя Бог, дедушка!
Простившись с рыбаком, Лешка весело улыбнулся: вот ведь какие люди на свете бывают – и не столь уж редко, как многим почему-то кажется.
Пожарив на колышках рыбу, беглецы с удовольствием подкрепились и, напившись водицы из попавшегося на пути ручья, с новыми силами зашагали дальше. Брильянтом отражаясь в реке, светило в глаза солнце, а под ногами мягко стелилась плотно наезженная дорога. Эх, хорошо!
Вот только к вечеру ветер натянул облака, резко похолодало, заморосил нудный мелкий дождь, а над рекою стала плотная пелена тумана.
– Заночуем в деревне, – неожиданно предложил Аргип. – Ну, не в поле ж! Старик говорил, есть тут поблизости не одна. Тем более, турок там нет…
– Опасно в деревне-то…
– А по большой дороге идти – не опасно?
– Тоже верно.
– Вон, похоже, огни…
Как Аргип умудрился разглядеть огоньки среди серой пелены промозглой дождевой взвеси – Бог весть. Но только вскоре их уже заметили все. Уютные такие огоньки, видать, в виду хмурого дня жители зажгли свечи. Да и день-то уже клонился к вечеру, смеркалось.
Путники остановились, и все с надеждой посмотрели на Алексея – что скажет? По глазам близнецов – не говоря уже о напарнике – было хорошо видною, что их отнюдь не прельщает очередная ночевка под открытым небом. В конце-то концов, хватит ночевать, как свиньям…
– Ладно, так и быть, заночуем…
– Ура! – возликовали близняшки.
– Но, все же, так, сразу, опасно идти, – чувствуя свою ответственность за всех, Алексей предостерегающе поднял руку. – Хорошо бы зайти в деревню, посмотреть, прикинуть – что там, да как?
– Я пойду! – тут же вызвался Аргип. – Посмотрю, расспрошу кое-что – и быстро назад. А вы тут, в рощице, ждите.
Не дожидаясь ответа, парень быстро зашагал к селению.
– Постой!
Лешка снял с плеч Луки синий, с серебром, плащ и, догнав, протянул его напарнику. – Так солидней будет. Да и нам – виднее. Скорей возвращайся, Аргип!
– Постараюсь!
В ожидании, они забрались в рощу – ивы, немного лип, чуть в стороне – желто-красные клены. Все так же нудно моросил дождь, и низкое небо давило своим серым брюхом долину. Алексей видел, как, накинув на голову капюшон плаща, Аргип быстро шагал к деревне. Вот обошел яблоневый сад, исчез в какой-то ложбинке, снова появился… Ну, а дальше уже и не видно стало ничего – и что там творилось в деревне, можно было лишь предполагать с большей или меньшей степенью вероятности. Лишь стало слышно, как, почуяв чужака, занялись в селенье собаки. Полаяли и затихли, видать, посланец зашел в чей-то дом.
Лешка в нетерпении прохаживался между деревьями – вот уж правду говорят: ждать да догонять – нет хуже напастей. Сам понимал, что может сложиться по всякому, смотря на кого нарвешься. Если хозяин гостеприимен, то и с тем надо сначала поговорить, выложить новости, послушать деревенские сплетни, до которых столь охочи сельские жители, да мало ли что еще! Если же вдруг напарник нарвется на откровенного жлоба – что ж, тогда пойдет в другой дом. Или – вернется. Ну, вернется-то он в любом случае, рано или поздно… Если, правда, в деревне нет турок! Впрочем, даже если и есть – что с того? Судя по плащу, Аргип – весьма приличный человек, идет себе потихоньку в Видин, к знакомым, по разным там важным для него делам. Хотя, конечно, дела разные бывают… И турки тоже бывают разные, кто-то путнику поверит, а кому-то он явно покажется подозрительным.
Черт, что же он так долго-то?
– Не видать? – окликнул Лешку серьезный – Леонтий.
Вместо ответа Алексей лишь хмуро кивнул – нет, мол, не видно. И сам над собой посмеялся – привык уже при слове «нет» совсем по-болгарски кивать. Обернулся к парням:
– Как хоть деревня-то называется? Не помните, старик не говорил?
– Говорил, да только мы не запомнили, – хихикнул смешливый – Лука. – Он вообще много чего говорил.
– Жаль, что не запомнили… – протянул Лешка, хотя и сам бы не мог сказать. Почему это – жаль? Места все шли незнакомые, и ни одно название старшему тавуллярию совершенно ничего не говорило.
– Мне кажется, он надолго задержится, – подышав на озябшие ладони, негромко промолвил Леонтий. – Сидит, небось, сейчас, разговаривает. Тепло, хорошо…
– Вино, может быть, пьет, – тут же поддакнул Лука и тихонько рассмеялся. – А, Леонтий, хорошо бы сейчас вина выпить?
– Да уж, неплохо бы… У нас в Адрианополе мы б с тобой как раз сейчас и пили.
Адрионополь… Алексей усмехнулся. Эдирнэ – по-турецки. Не выдержал, спросил:
– Как вам под турками?
– По-разному, – тут же отозвался Леонтий. – Смотря, какие турки!
Опа! Лешка сдержал смех – ну вот точно так же он и сам только что думал.
– У старого рынка жила бабушка Фируза, турчанка, – продолжил брата Лука. – Без нее мы б, наверное, и не выжили бы…
– Да уж, нас бы точно прибрал к рукам тот противный турок, про которого потом ходили слухи, что он людоед! – Леонтий передернул плечами. – Знаешь, я что хочу сказать, Алексей… Вот, в старые времена, лет сто тому, когда турки только что захватили город – зверствовали. Много людей убили, еще больше обратили в рабов, продали… Потом несколько восстаний было – подавили, голов поотрубали – жуть. Страшно было! А сейчас я даже не знаю, как… Наверное, мы притерпелись, привыкли… Да почти все так же осталось – так же торгуют – армяне, евреи, греки – никто их не трогает, правда налоги… Налоги в последнее время поднялись. И – бывает – время от времени янычары проводят облавы – убивают всех, попавшихся на пути, христиан, никого не щадят… Ужас! Помнишь, Лука?
– Угу, – Лука на этот раз не смеялся.
Задумался, отошел в сторону… И вдруг вскрикнул:
– Смотрите-ка – факел!
Лешка с Леонтием дернулись разом…
И в самом деле!
По дороге прямо к ним, точнее сказать – к рощице – двигался пылающий факел. Не сам, конечно, двигался – его кто-то нес.
– Доместицы… – вдруг прошептал Леонтий. – Кажется, так говорил старик про деревню.
А человек с факелом, между тем, подходил все ближе, да так, что можно уже стало различить плащ с понятым от дождя капюшоном. Синий, с серебряным кантом. Кстати, не такой уж и сильный дождь…
– Аргип! Это же Аргип! – радостно закричав, близнецы побежали к дороге.
Рванул за ними и Лешка, надоело и ему ждать здесь, на семи ветрах, в дождь и непогоду.
– Аргип, эгей! Как дела там?
– Ну, что, договорился?
– Как дела там?
На бегу, наперебой кричали близнецы. А за ними едва поспевал Лешка.
Черт, вот поскользнулся в грязи, упал…
А когда встал, над ним уже маячили всадники в причудливых, расшитых черными лебедиными перьями, одеждах… С копьями и тяжелыми саблями! Сипахи!
Ого! Они уже схватили парней… А что же… А что же Аргип?
А напарник как раз подходил к Лешке. И всадники гарцевали рядом!
Подошел, усмехнулся, сбросил с головы капюшон…
Лешка ахнул:
– Фекла!
– Нет…
