Целый день бойцы отряда Каспара Фрая провели в седлах, останавливаясь ненадолго, чтобы набрать из ямок воды или перетянуть седельные ремни. Есть приходилось на ходу, запасы подходили к концу, не в последнюю очередь из-за неуемного аппетита орка.

К вечеру холмистая местность осталась позади, а редкие кустарники превратились в обширные непролазные заросли. В конце концов отряд продрался и сквозь них, но тут на пути поднялась могучая стена.

– Так вот они какие, Синие леса, – произнес Бертран с благоговением. – Теперь понятно, почему их так назвали!

Деревья с чешуйчатыми стволами стояли очень близко друг к другу, их листья были темно-зеленого цвета с серебристым отливом, издали они казались почти синими, отчего лес походил на вздыбившуюся штормовую волну.

Ветра здесь не было, хотя каких-то пятьдесят ярдов к востоку он еще взметал на воздух сухие травинки.

От Синего леса доносились странные звуки, похожие на хриплое пение неведомого расстроенного инструмента. Иногда слышался скрип, как будто где-то открывали дверь на несмазанных петлях, и снова тишина, вкрадчивый шепот и заунывное, срывающееся пение невидимого инструмента.

Между стволами с трудом можно было протиснуться, все заросло блеклыми серыми травами и иссушенными кустами. Кое-где свисали бледные, почти прозрачные лианы. Иногда они вздрагивали, как живые, заставляя вспархивать с нагретых мест стайки желтоватых комаров.

– Что-то не хочется мне туда ехать, ваша милость, – признался Фундинул.

Ни у кого, даже у Углука, не повернулся язык упрекнуть гнома в трусости. От леса веяло холодной и злобной враждебностью ко всему живому, казалось, что из сгустившегося под деревьями мрака кто-то подсматривает.

– Переночуем тут, на опушке, – сказал Каспар, слезая с лошади. – А как рассветет – пойдем в лес. Разводите огонь!

Даже не заходя в лес, дров нашли достаточно. Тут и там из земли торчали сухие остатки кустарника. Горели они хорошо и жарко. Пока готовился ужин, Каспар вспоминал виденную в замке герцога карту. Башня Ужаса, где находилась Огрская печать, располагалась в южной части Синих лесов, а ориентиром в самих лесах могло послужить большое озеро и втекавшие в него реки.

Оставалось лишь найти одну из этих рек и двигаться по течению.

Ночь на опушке прошла спокойно, хотя в чаще леса ревели неведомые звери. Под утро в безоблачном небе сверкнула огненным зигзагом молния и грянул гром, изрядно напугав лошадей и Каспара, караулившего в последнюю смену.

Завтракали молча, довольствуясь черствым хлебом и высохшим сыром. Запивали пустым кипятком, делать отвар из здешних трав не решились, они были незнакомы.

Несмотря на солнце и ясную погоду, Синий лес выглядел ничуть не гостеприимнее, чем накануне вечером. Чтобы подать пример, Каспар первым взобрался в седло, проверил доспехи, амуницию, поправил шлем и поехал навстречу неизвестности, за ним потянулись остальные.

Не успел Каспар въехать под сень леса, как с дерева на него упала толстая змея. Каспар был к этому готов и, подбросив шипящую тварь, разрубил ее в воздухе. Извиваясь, половинки змеи упали в траву и тотчас были утащены парой шустрых, похожих на крыс хищников.

– Ишь ты, быстрые какие, – поразился Углук.

Затрещал сухой кустарник, и навстречу чужакам выскочила бежавшая на задних лапах огромная ящерица. Аркуэнон привстал в седле и поразил ее стрелой прямо в брюхо. Ящерица прыгнула вперед, щелкнула зубами, но упала, совсем немного не долетев до лошади Каспара.

И снова поверженная тварь стала добычей черных падальщиков. В этот раз их набежало не менее дюжины, и они сообща утащили добычу в заросли, где при дележке устроили шумную драку.

– Да тут каждый шаг дорогого стоит, – сказал Бертран, рассекая потянувшийся к нему побег ядовитой лианы.

– Может, дальше полегче будет, – предположил Каспар, избавляясь от очередной древесной змеи.

Лошади стали волноваться и с опаской ступали по густой траве; воздух был напоен горькими ароматами, а кроны деревьев смыкались наверху так плотно, что вокруг царил полумрак.

Вертя головой в поисках новой опасности, Каспар не заметил странного превращения дерева: его корявая ветвь вдруг изогнулась и, обратившись рукой со скрюченными пальцами, вцепилась в предплечье Каспара, норовя сбросить его с коня, да с такой силой вцепилась, что невозможно было вырваться. Каспар перекинул меч в левую руку и попытался отсечь коварную ветвь, но заколдованное дерево не сдавалось. На помощь вовремя пришел Фундинул, он встал в стременах и одним ударом топора отсек ожившую ветку. Скрюченные пальцы разжались, и она упала в траву, мгновенно почернев, словно головня.

Но дерево не собиралось сдаваться, благо ветвей у него было много. Следующей веткой, обратившейся в руку, оно ухватило за ногу Фундинула, тот вцепился в Шустрика, мул запрыгал на месте, пытаясь вырвать хозяина из лап неведомого чудовища.

– Бейте в ствол! – крикнул Углук и, проскочив мимо гнома, ударил двуручником по стволу дерева.

Брызнула черная кровь, где-то наверху раздался жуткий вопль, и дерево стало быстро уходить под землю. С шелестом и треском складывались ветви, мелькнула макушка, и все – осталась только небольшая воронка.

– Вот это да, – произнес Бертран и огляделся, держа меч наготове.

– Ужас, – покачал головой гном и вытер рукавом пот.

Его мул что-то нервно жевал, конь Каспара тряс головой и пятился, наезднику едва удавалось его удерживать.

– Что это такое было, а, Углук? – спросил Каспар, усмирив наконец своего коня.

– Наверно, какой-то демон, ваша милость, тут ведь чуть копни – и сразу в нижнем мире окажешься, они в Синих лесах все перемешаны.

– Давайте не будем копать! – тотчас попросил гном.

– Не бойся, Фундинул, не такие мы глупые, – успокоил его Каспар. – Копать не будем, но ехать как-то надо.

И они со всей осторожностью двинулись дальше, держа мечи наготове.

На всякий случай Каспар рубил теперь все подозрительные ветви, Фундинул проверял стволы деревьев, делая неглубокие затесы. Пока им попадались обычные для Синих лесов деревья.

Вскоре показался овраг, заросший колючками, пройти сквозь них не было никакой возможности, однако стоило Углуку спешиться и рубануть по этим зарослям, как из поврежденного стебля одного из кустов брызнул сок. Капля попала орку на руку, и он взвыл от боли. Каспар немедля достал из котомки мессира Маноло засветившийся зеленым пузырек с притиранием и, соскочив с лошади, поспешил Углуку на помощь. На тыльной стороне его ладони дымилось почерневшее пятно размером с золотой дукат.

– Терпи, приятель, сейчас я тебе помогу…

Орка так трясло, что даже Фундинулу стало его жалко. Наконец притирания подействовали, и только тогда Углук перевел дух.

– Никогда… Никогда еще меня не пекло так больно! – признался он, рассматривая закрывшуюся рану. – Что же делать, ваша милость? Объезжать овраг очень долго!

– Долго, – согласился Каспар. – Давайте попробуем клин клином вышибить. Сделаем факел и выжжем себе тропу.

Фундинул взялся собрать подходящих веток, а эльф его прикрывал. Как оказалось – не зря. В какой-то момент Аркуэнон вскинул лук и сшиб с ветки изготовившуюся к броску птицу. Ее тяжелая туша глухо ударилась о землю в нескольких шагах от Фундинула, заставив его подпрыгнуть от неожиданности.

– Что это?! Кто это?! – закричал он, в ошеломлении глядя на острый клюв и длинные загнутые когти.

– На сову похоже, – заметил подошедший Углук.

– Для совы великовата! – подал голос Бертран; он не сходил с лошади и к обнаженному мечу добавил заряженный арбалет – так ему было спокойнее.

Связали два факела. Каспар высек огнивом искру и поджег сухой лишайник, а от него – первый факел. Но едва он приблизился к краю оврага, послышался шелест, похожий на множество перекликающихся голосов. Слов было не разобрать, но эмоции угадывались легко – это было удивление, когда же жар от факела достиг листьев колючек, голоса ударились в панику.

– Смотрите! Смотрите, что они делают! – воскликнул Фундинул: колючки, покачиваясь, расступались, освобождая путникам свободный проход через овраг.

– Поехали! – скомандовал Каспар, вскочил в седло и с факелом в руке начал спускаться.

Овраг был старым, его склоны давно заросли травой, лошади уверенно преодолели спуск, затем подъем, и скоро весь отряд оказался на другой стороне.

Колючки выждали еще какое-то время, а затем опять сомкнулись.

Так и прошел весь этот день в битве за право двигаться вперед; змеи, насекомые и деревья-демоны то и дело атаковали отряд, приходилось изворачиваться, применять оружие и огонь; где-то живые растения расступались, а где-то стояли насмерть, жаля чужаков иглами и щедро поливая ядом. Как бы там ни было, удалось пройти немалый отрезок пути, и когда день стал клониться к вечеру, Каспар решил заранее подыскать место для ночлега.

Вскоре нашлась небольшая, окруженная сухими деревьями полянка. Костер в чужом месте мог демаскировать отряд, но Каспар понимал, что без огня местная нечисть их доконает.

Дров собрали побольше, лошадей поставили поближе к костру, и пока Фундинул и Углук готовили кашу, Бертран, Аркуэнон и Каспар зорко смотрели по сторонам – опасный лес приучил их не расслабляться.

Ели поочередно, не спеша, то и дело прислушиваясь к доносившимся из леса звукам; когда закончили ужин, почти стемнело. Спать никто не решался, и Каспар караула не назначал – все понимали, что в эту ночь уснуть будет трудно.