— Да, это он! — Осси Кай осторожно положила камень на ладонь, затянутую в шелковую перчатку.

Внутри кристалла, отзываясь каким-то чуждым вибрациям, нервно пульсировала небольшая золотая искра, то разгораясь, то почти совсем затухая.

— Это точно он!

Голубой смарагд был хорош.

Светлый Странник, он действительно был хорош! Размером в половину яйца гарны, чуть подкрашенный синькой осеннего неба, он тянул примерно на четверть унца и был великолепен. Нарезанный мелкими гранями, которые были почти не видны, но прекрасно чувствовались при поглаживании пальцем, он намертво приковывал к себе взгляд и казался чудесным наваждением.

Невозможным и нереальным.

Смарагды редко бывают голубыми и никогда не вырастают такими большими — слишком ценится этот холодный камень и слишком уж много охотников до лучшей доли рыскает извилистыми горными тропами. Наконец, никто, нигде и никогда не гранит их таким расточительным способом, при котором они теряют едва ли не треть стоимости. И все же…

— Чего вы хотите? — Осей откинула челку и, с трудом оторвав взгляд от золотой искры, подняла глаза.

— Нанять вас. — Узкая, почти прозрачная ладонь обвила тяжелую каменную кружку, увенчанную фонтанчиками шипящего газа, и утянула в чернь под капюшоном.

Через три удара сердца кружка, уже пустая, вынырнула из темного провала и мягко, словно невесомое перышко, опустилась на затертую до янтарного блеска деревянную поверхность стола.

— Дрянь все-таки… — прошептала тьма под капюшоном. — Еще!

Трактирщик, сгорбившись и неловко натыкаясь на стулья, уже подбирался к их столу, сжимая в дрожащей руке две полные кружки. При этом его потное и как-то разом посеревшее лицо выражало только одно желание — оказаться как можно дальше отсюда, а особенно — от этого тихого господина в лиловом балахоне.

— Еды! И постарайся, чтобы она была съедобной. — На трактирщика было больно смотреть. — Живо! — Вкрадчивый шепот бил громче грома весенней грозы, заставляя плясать даже неверные языки декоративных факелов.

— Нанять? — Воистину, для Осси сегодняшний вечер был полон сюрпризов.

Сегодня, отложив все дела, она поспешила сюда, в один из своих самых любимых ресторанчиков. Трактир «Зеленый Петух», запрятанный в узкой, изломанной, будто путь пьянчужки, улочке вдали от оживленных районов, она приберегала для тех исключительных дней, когда хочется уединиться и устроить себе маленький праздник. Наткнувшись однажды на это маленькое чудо в лабиринте восточных окраин Фероллы, Осси приходила сюда только одна, ревностно оберегая свое открытие от всех. Особенно от друзей.

А сегодняшняя ночь просто молила об одиночестве. Утром, раскапывая в храмовой библиотеке очередную порцию бумажных завалов, Осси наткнулась на довольно-таки сносно сохранившийся экземпляр «Рисков жизни» Дино. Причем заметила она его совершенно случайно.

После этого, не в силах поверить неожиданному счастью, которое вот так вот запросто взяло и свалилось на ее грешную голову в этот простой, ничем более не примечательный день, Осси беспрестанно залезала в свой рюкзачок. И каждый раз с восторгом убеждалась, что счастье действительно-таки взяло и свалилось. Любовно поглаживая корешок книги, она успокаивалась, но хватало этого вновь обретенного спокойствия ненадолго. После чего все повторялось снова.

Словом, весь остаток дня прошел в предвкушении тихого осеннего вечера в любимом кабачке под треск факелов, бутылочку кады и громкую заводную музыку.

Немногочисленные завсегдатаи, не сующие свой нос в чужие дела, были приятным обрамлением этого во всех отношениях милого заведения. Лишь иногда случайные посетители позволяли себе украдкой бросить взгляд на красивую девушку, уютно расположившуюся за отдельным столиком в самой отдаленной от входа нише. Но тут же, впрочем, торопились отвести взгляд в сторону, ибо горящий на груди девушки кулон Лиги защищал свою владелицу от нежелательных знакомств лучше самого изощренного пугала.

По крайней мере так было раньше…

Тихий вечерок не задался уже с самого начала — ресторанчик был забит под завязку, и лишь облюбованная девушкой ниша каким-то невероятным чудом смогла противостоять столь неожиданному аншлагу.

За сдвинутыми в центре зала столами гуляла компания молодых торговцев. Шумная и уже изрядно подвыпившая. Праздник, по всей видимости, был в самом своем разгаре, и оттуда то и дело доносились радостные выкрики и взрывы хохота.

Остальные столики были заняты парочками разных возрастов, а в углу на укутанной дымом арене под истеричный визг музыки разбивались в танце чьи-то тени, изредка освещаемые цветными всполохами.

Добравшись наконец до облюбованного местечка, Осси сделала заказ и уже совсем скоро окунулась в мир изящных метафор автора «Рисков». Она сидела, ничего вокруг не замечая, и наслаждалась драгоценными рифмами, едва заметно покачивая головой и слегка пританцовывая в кресле в такт задорному, но уже такому далекому ритму музыки. Суета и людской гомон потихоньку отступили за пределы освещенного факелом пространства, а мир сузился до размеров небольшого, пережившего много разных времен фолианта. Жизнь оставалась прекрасной…

Недолго.

Возвращение из грез было плавным, словно всплытие утопленника, и оттого еще более пугающим.

Осси осознала мир вместе с тишиной, которая накрыла зал, разом придушив все звуки. Особенно диким было продолжение танца — на арене в полной тишине, в угаре переполняющих эмоций и явно по инерции, пары еще какое-то время продолжали свое нервное скольжение. Наконец остановились и они. Серебром звякнула вилка, кто-то тихо охнул, и мир замер.

У входа, в раме дверного проема, укутанная рваными клочьями вползающего с улицы тумана, стояла фигура в лиловом балахоне Ордена.

Неспешно оглядевшись по сторонам, маг пересек зал и остановился около столика Осси. Едва заметно склонив в знак приветствия голову, он в следующий миг уже сидел в кресле напротив, а от стойки к нему катился колобок Франджо, торопясь подать свое самое дорогое вино. Кто-то из прислужек кивнул музыкантам, чтобы продолжали играть, гости потихоньку зашевелились, но былое веселье что-то не очень спешило возвращаться.

— Это — камень Лехорта, — выдохнул гость.

Складки мантии полностью скрывали его фигуру, а низко надвинутый капюшон отбрасывал тень настолько густую, что лица как бы и не было вовсе.

«Балаган», — усмехнулась про себя Осси, и тут ее взгляд уперся в огромный голубоватый камень, который невесть откуда появился в самом центре стола.

С того самого момента прошло совсем немного времени, но мир уже успел перевернуться — потерянный многие века тому назад «Глаз Лехорта» был тут! В ее городе! В ее руках!

Осси не верила самой себе.

— Мы хотим нанять вас, Осси Кай, — повторил тихий голос. Паучьи пальцы стремительно вспорхнули вверх и резким движением откинули тяжелый капюшон.

Мужчина был не молод, но породист и красив. Правда, красота его была несколько странной — будто усталой. Правую половину его гладко выбритого черепа покрывала густая вязь витиеватой татуировки, которая узкими щупальцами сползала на глаз, постепенно растворяясь в сетке мелких морщин.

Перед Осси сидел милостью Странника Генерал Ордена Лэшш преподобный Кройссо Велла. Лицо его было спокойно-умиротворенным, а ярко-голубые глаза светились насмешливым бесом.

— Вы? — только и смогла выдавить из себя Осси.

— Думаю, что я… — Глаза блеснули чуть ярче, пряча в своей глубине нечто… нечто… в общем, не важно…

— Нанять? Меня? — Недоумение Осси было более чем искренним — о почти беспредельном могуществе Ордена знали все далеко за Внешними Пределами. А слухи и сплетни об этом могуществе ходили такие, что даже если отбросить половину из них на неизбежное вранье, то все равно то, что оставалось после такой вивисекции информации, могло лишить сна надолго. А некоторых оно лишало жизни.

— Зачем? Зачем я вам? Что я могу такого, чего не может Орден?

— Вернуться живой. — Магистр помолчал, не отрывая своего цепкого, насмешливого взгляда от девушки. — Спуститься в гробницу и вернуться. Вернуться целой, а не разъятой на тысячи маленьких кусочков, из которых наши лейб-медики потом неделю будут собирать пазл с романтическим названием «леди Кай». Дурная, знаете ли, это работа… Тем более что пазл этот потом все равно придется сжечь. Со всеми подобающими почестями, конечно, и в запечатанной камере…

— Вы нашли гробницу?

— Да. — Кройссо кивнул, криво усмехнувшись. — Можно так сказать… нашли.

Герм Ленне, легат Ордена, наткнулся на вход в гробницу Лехорта вечером того дня, когда лето уже закончилось, а осень еще не началась. Это был лишний день високосного года, еще ненамного — совсем на чуть-чуть — продлевающий необычайно жаркое, сочащееся нестерпимо ярким солнечным светом лето.

Как и большинство других судьбоносных открытий, это было сделано случайно — не тот человек оказался не в том месте и не в то время. И это стоило ему жизни.

Не очень-то большая цена за овеществление мифа…

Уставший от изматывающей жары и изнывающий от однообразного пейзажа пустыни, Герм остановился на привал чуть раньше намеченного им самим срока. Очень уж хотелось отлить, а заодно и размяться.

Обойдя вокруг пыльного, как дохлый варан, пригорка и потянувшись так, что захрустели все кости, легат сплюнул в желто-серое крошево. Тупо поглядел, как корчится и шипит на раскаленных камнях слюна, сплюнул еще раз и побрел прочь от дороги, которой тут, строго говоря, не было и в помине. Если не считать, конечно, дорогой воображаемую линию, соединяющую форпост Лавар, оставшийся в двух днях пути позади, со все еще безмерно далеким городом Монеда, лежащим за сотней горизонтов впереди.

Отдав пустыне скудную жертву, Герм все еще стоял, бесцельно пялясь прямо перед собой, когда последний луч засыпающего светила выхватил из камней яркий, как вспышка, отблеск, хлестнувший по глазам остро выправленной бритвой. На этот раз любопытство оказалось сильнее лени, и вскоре под мелкими каменными осколками был обнаружен фрагмент конструкции, отполированной, как зеркало, идеально гладкой и без единой царапины. Массивное сооружение тонуло в песке под многовековыми наслоениями мертвой кожи пустыни Сото.

К рассвету этот участок пустыни напоминал строительную площадку средних размеров: парящие в воздухе светляки острыми слепящими конусами выхватывали из ночной пустоши огромный котлован — плод магических упражнений Герма. На дне ямы в огромной — в три человеческих роста — крипте находилась статуя Лехорта — мифического героя, десятки веков назад сгинувшего в восточном походе. Причем, в отличие от общепринятых канонов, эта статуя изображала Лехорта с подломленными крыльями, полулежащего на земле, опирающегося на сломанный меч. Сомнений не было — Герм Ленне случайно наткнулся на последнее пристанище повергнутого полуангела.

Загасив светляки и доложив обо всем в Магистрат, Герм закурил и с наслаждением плюхнулся на все еще горячий песок, дожидаясь рассвета. Жить ему оставалось всего ничего…

Едва краешек возрожденного солнца явился над горизонтом, легат, отбросив очередную сигарету, подошел к краю котлована, чтобы полюбоваться своей находкой. Медленно выползавшее из-за горизонта солнце загоняло клочья ночной тьмы все ниже, прижимая их ко дну глубокой ямы, а первые лучи уже облизывали макушку статуи.

Удар был нанесен в тот миг, когда самый нетерпеливый лучик коснулся ее полуприкрытых глаз. Отразившись от бледно-голубого смарагда, луч, разъятый на тысячи повторений и туго закрученный в частую ловчую сеть, резко полоснул по краю котлована, спекая песок под ногами легата и обжигая камни. Кипящие брызги расплавленной породы дымящимся роем прошили мантию, погружаясь под кожу раскаленными иглами, прожигая внутренности и застывая при соприкосновении с теплой кровью. Разрываемый прорастающими изнутри цветками стекла, человек еще держался на уже подгибающихся ногах, когда, нащупав слабую живую плоть под нехитрой защитой амулета, сеть сомкнулась, сминая и сжигая в ревущем вихре пламени такую хрупкую человеческую фигурку. Миг, и Герм Ленне, дерзнувший поймать взгляд мертвого ангела, закончил свое странствие в этом мире.

К вечеру из марева южного горизонта вынырнул караван Ордена, идущий походным маршем. Едва первая повозка остановилась подле котлована, как из нее, прямо в облако еще не осевшей пыли, спрыгнул Генерал Ордена преподобный Кройссо Велла. Сделав пару шагов, он остановился, и пока легаты, покрикивая и ворча друг на друга, как нервные, но сытые псы, замыкали защиту лагеря, Кройссо стоял и смотрел на вплавленную в камень на вечные времена тень человека, который был рожден, чтобы найти, и выполнил свое предназначение.

Кройссо Велла замолчал, задумчиво послюнявил пальцы и загасил стоящую на столе свечу. Внимательно всмотрелся в замерший над ней на мгновение дымок и резким щелчком пальцев снова зажег оплывший салом огарок.

Осси тоже молчала, покусывая губы, повинуясь многолетней неистребимой привычке и продолжая машинально теребить золотой браслет в виде змейки, тремя кольцами обвивающий левое запястье.

— У нас есть основания думать… — Магистр выпустил наружу свою улыбку, оказавшуюся, кстати, довольно привлекательной.

Помолчав, он взял кружку, скептически заглянул внутрь и снова аккуратно поставил, словно бы ненароком придавив только что присевшую на стол муху.

— Есть основания думать, — продолжил он, — что с нашей задачей справится лишь некая Осси Кай Шаретт — гробокопательница и бесстрашная искательница древних сокровищ и новейших приключений на свою, а часто и не только на свою… грешную судьбу. А если добавить к этому, что она еще и член Лиги… — Кройссо развел руками. — Наш выбор почти очевиден, не правда ли?

— Мне не очень нравится слово «гробокопательница». — Осси поморщилась. — Особенно в ваших устах. И особенно применительно ко мне.

Оставив в покое браслет, она принялась выкладывать кружок из хлебных крошек на покрытой паутиной трещин столешнице.

— Бросьте, леди Кай, вы же умная девушка. — Кройссо нисколько не смутился. Наоборот — бесы в глазах запрыгали еще живее. — Нравится — не нравится… Из ваших уст… Не цепляйтесь к словам.

— Ладно, проехали… Так что за основания такие есть у благополучного Ордена, что он обратил свой взор на меня?

— Мне не хотелось бы говорить на эту тему. — Кройссо посерьезнел буквально вмиг. Словно холодный злой ветер задул его улыбку. — По крайней мере сейчас. Поверьте, у благополучного Ордена есть все основания думать, а у меня есть все основания не говорить.

Может быть, показалось, но будто действительно пробежал над столом холодный сквознячок, задев походя слабое пламя свечи и взметнув над скатертью мелкие хлебные крошки в затейливом танце.

Осси удивленно вскинула брови.

Не обращая ни малейшего внимания на реакцию, которую вызвали его слова, Магистр снова улыбнулся, подцепил на двузубую вилку маленький кусочек хорошо прокопченной слаги, покрытой толстым слоем красного перца, не торопясь прожевал и удовлетворенно хмыкнул.

Осси покрутила головой по сторонам — увлеченная разговором, она даже не заметила, как опустел ресторанчик. Всех будто ветром сдуло, и лишь за стойкой угрюмо застыл Франджо, беззвучно шевеля губами и подсчитывая убытки.

«Ничего, старик, ничего — завтра тут отбоя не будет от любопытных, возьмешь еще свое». — Осси повернулась к собеседнику.

Кройссо тем временем разглядывал ее с каким-то лукавым интересом. В общем-то даже доброжелательным, но почему-то Осси ощутила волну липкого холода, накатывающую со спины.

— Я бы очень хотел, чтобы вы нам помогли. — Магистр внезапно снова стал серьезным, видно, сказалось отсутствие публики. — Вы и правда нужны нам, леди Кай. Нам не дано там пройти… Да и никому, наверное, не дано. Если только вам…

Он вновь вернулся к тарелке, подцепил еще один кусочек, задумчиво посмотрел на него, вздохнул и отложил вилку.

— Я оставлю вам контракт — полистайте, почитайте… Он обычный, но если что сочтете нужным — включайте смело. Скромничать не надо — не тот, как говорится, случай… Все, что найдете в гробнице, — ваше. Все, что найдете, и все, что попросите. Нам нужна только Слеза. Так что…

Он сделал едва уловимое движение бровью, и пронзительный визг музыки прервался на полуноте.

— Не люблю я этот скрип, — улыбнулся Магистр. — Музыка, она должна будить нас… Задевать… Манить, в конце концов…

Велла покачал головой.

— Да. Именно манить. Ну да бог с ней… В общем, читайте, правьте, а завтра мы вас ждем. К шести вам удобно?

Осси кивнула.

— Отлично. Там все и обсудим… Дорогу-то, надеюсь, знаете? — Милая улыбка мага перетекла в ехидную ухмылку.

— Знаю… — Глуховато ответ как-то прозвучал. Не так, как хотелось… Впрочем, собеседнику, похоже, на все эти интонации и нюансы наплевать было. С высокой-высокой башни…

— Вот и чудненько. Значит, к шести. — Кройссо поднялся. — Всего хорошего, леди Кай. И пусть хранит вас ангел… — Чуть насмешливо, но очень галантно он склонил голову, и Осси осталась в пустой зале одна.

Не считая, конечно, Франджо, который, что-то бормоча себе под нос, принялся собирать со столов посуду, то и дело останавливаясь и качая головой.

— Пусть хранит, — прошептала Осси и отвернулась от двери.

На столе, там, где только что стояло блюдо с обглоданными костями, лежала бумага, скрепленная темно-лиловой печатью Ордена, а рядом с ней гигантской застывшей каплей поблескивал камень с мерцающей искрой внутри.