ГЛАВА 28
От говорливой, скучающей в одиночестве Влады Ниловны я ушла, практически перестав что-либо соображать. Какое отношение Лариса Дмитриевна имела к тем Глебкиным, чья родовая печать хранилась у Сирены Львовны? Каким образом и когда дороги Глебкиных и Кацманов пересеклись? Отчего хранитель печати отдал ее Сирене? Почему такую важную вещь не получила Лариса Дмитриевна, если она вообще имеет ко всему происходящему хоть какое-то отношение? Где Маша? С кем она? На самом ли деле в поезде убили Марину Райскую? Зачем? Вернее, почему? Господи, я окончательно запуталась!
В полной растерянности я стояла около своей машины и внезапно обрела четкость мысли. Отчаиваться не стоит. Если опустить руки и захныкать, ничего хорошего не получится, нужно, сохранив хладнокровие, попытаться трезво взглянуть на ситуацию.
м так, совершенно понятно, что разгадка прячется в прошлом семьи Глебкиных. Значит, следует найти того, кто что-нибудь знает об этих людях. Надо ехать в архив древних актов, тормошить сотрудников, может, кто писал диссертации о Глебкиных… Минуточку! Роман Казуаров упоминал книгу Олега Минкина и Антона Крокова «Маленькие тайны больших фамилий». Мастер тату походя заметил, что на ее страницах много сведений о Глебкиных.
Подпрыгивая от радостного возбуждения, я стала искать ключи от машины. Немедленно отправляюсь в ближайший Интернет-салон, нахожу в паутине выходные данные издания и рулю в издательство. Будучи писательницей, я очень хорошо знаю, что все координаты об авторах тщательно хранит главный редактор.
Нахваливая себя за острый ум и сообразительность, я рылась в сумке. Всегда так, ищешь ключи – под руку попадается что угодно, ну, например, мобильный. А теперь нужно представить на минуту, что я хочу позвонить, и тогда, стопроцентно, наткнусь на связку с брелком сигнализации!
Я хотела отложить мобильный, но он мгновенно затрезвонил. Схватив трубку, я рявкнула:
– Чего теперь нету в хозяйстве, соли?
– Виола Ленинидовна? – спросил тихий, бесполый голос.
Я сбавила тон:
– Да.
– Ваш муж, Олег Куприн, сидит сейчас в кафе «Золотая лисичка» вместе со своей любовницей Лесей Комаровой. Они только что заказали еду. Если поторопитесь, успеете застать голубков, – прошептал кто-то и отсоединился.
У меня от злости заболела голова. Руки и ноги начали действовать самостоятельно, помимо моей воли. Я схватила невесть как оказавшиеся на переднем сиденье ключи, воткнула ручку скорости в нужное гнездо, нажала на педаль и стремглав понеслась в «Золотую лисичку». Я очень хорошо знаю, где расположена сия харчевня. В свое время, будучи женихом и невестой, мы с Олегом частенько заглядывали туда. Тогда, несколько лет назад, Куприн еще любил меня и водил по ресторанам. «Золотая лисичка» расположена не так далеко от его работы, на соседней улице, и иногда мой муж ухитрялся попить кофе с любимой в служебное время.
Слезы навернулись на глаза. Да, был такой период в жизни и прошел, нонче Куприн повел в наше место другую. Конечно, Эля Малеева в своей идиотской книжонке настойчиво рекомендовала корчить из себя абсолютно ничего не знающую жену. И нтересно, она сама способна на это? Давать советы очень легко, намного труднее лично претворять их в жизнь. Посмотрела бы я на психологиню в моей ситуации! Нет уж! Коли Олег хочет водить другую по кафе, пусть делает это открыто, а не тайно. Нечего унижаться! Небось Куприн просто боится сказать прямо: «Вилка, все! Прошла любовь, скончались зайчики».
Что ж, помогу ему. Явлюсь сейчас в «Золотую лисичку» и объявлю: «Дорогой, ты свободен».
Проскочив на красный свет, я затормозила у входа в кафе. Сердце сжала ледяная рука. Через огромное окно был великолепно виден просторный зал. Олег сидел спиной ко мне за ближайшим столиком, и я хорошо видела знакомую спину, обтянутую серой рубашкой с короткими рукавами, не слишком аккуратно подстриженные остатки волос на затылке и бейсболку, сдвинутую на макушку.
Почему-то такая невинная деталь туалета, как спортивная кепка, взбесила меня окончательно. Донжуан фигов, прикрыл парусиной лысину и кокетничает с бабенкой!
Закрыв дверь машины, я, чеканя шаг, как часовой у Мавзолея, вошла внутрь ресторанчика и приблизилась к нужному столику. Дама за ним сидела в одиночестве. Хотя дамой двадцатилетнее белокурое существо в кудряшках назвать трудно.
– Где Олег, – рявкнула я, – куда спрятался?
– В туалет пошел, – на секунду растерялась было девица, но потом мигом пришла в себя: – А вы, собственно говоря, кто такая?
– Его жена!
Нахалка прищурилась.
– Ну и что?
– С какой стати ты расселась тут с моим мужем? – медленно начала закипать я. – Вали отсюда, шмакодявка!
– Поосторожней, бабуся, – не дрогнула разлучница, – ты теперь никто! Олег мне все рассказал, и вижу, что не соврал!
– О чем? – удивилась я, пытаясь справиться со всепоглощающим гневом.
Нахалка скорчила рожу.
– Я знала, что ты старше и женила его на себе обманом, а теперь держишь своим вечным нытьем и жалобами на здоровье. И вот могу удостовериться: передо мной и впрямь потасканная калоша!
– Я старше Олега?!
– Ну не я же.
– Старая калоша?
– Именно, уродливая в придачу, да его от тебя тошнит, – частила Леся, – прямо колбасит! На сторону тащит! Думаешь, он мне ничего не рассказал? Зря надеешься! Мне известно все! Жрать не готовишь, квартиру не убираешь, в постели бревном лежишь, детей не родила! Отвянь от мужика, он теперь мой! Найди себе подходящего по возрасту, дедусю-пенсионера!
Дорогие мои, любимые, все те, кто сейчас держит в руках мою книгу, девочки, как бы вы поступили на моем месте? Прошептав: «Дай вам бог счастья», молча ушли бы прочь, а?
Я осмотрела стол, на котором теснились пиалушки с едой. И пока мозг пытался найти выход из создавшегося, воистину ужасного, положения, руки стали действовать, они схватили одну из мисочек, наполненных «Оливье», и надели ее на голову юной нахалки. Девица слабо взвизгнула и попыталась вскочить. Но я воспитывалась во дворе, среди низших слоев общества, все мои друзья детства – это дети опустившихся маргиналов или спившихся вконец родителей. Дрались мы по любому поводу, разницы в кулачном бою между мальчиками и девочками не было, никакой скидки я по малолетству не получала. А едва справив четырнадцатилетие, начала отбиваться от парней, хотевших во что бы то ни стало показать Вилке все прелести половой жизни.
Поэтому сейчас во мне ожила та самая девочка, драчунья и матерщинница. Одной рукой я легко удержала на месте верещащую Лесю, потом вымазала ее деликатесами, собранными со стола, и ткнула мордой в картофельное пюре, раз, другой, третий…
Люди за соседними столиками повели себя по-разному. Одни откровенно наслаждались ситуацией, другие хихикали, третьи кричали:
– Зовите скорее милицию!
Леся выглядела восхитительно. От красивой белокурой прически не осталось и следа. Ее голову теперь украшали три вида салатов: «Оливье», «Мимоза» и «Греческий». Лицо покрывал слой картофельного пюре. Девица голосила:
– Спасите, она сумасшедшая, на помощь! Кто-нибудь!
Я схватила бутылку красного вина и вылила ей на макушку со словами:
– Похоже, тебе следует слегка умыться.
м тут меня взяли в клещи официанты. Надо сказать, что победа им далась нелегко. Я царапалась, кусалась, плевалась и материлась. Но противников оказалось слишком. В конце концов они спеленали меня скатертью и уволокли в кабинет к директору.
Не успели халдеи впихнуть меня в узкую, заставленную кожаной мебелью комнату, как туда ворвался совершенно разъяренный молодой, но уже весьма полный парень в серой рубашке и бейсболке.
– Где Надька? – заорал он. – Убью стерву!
На лице нового участника действа была написана такая неприкрытая злоба, что официанты, опрокинув меня на диван, стали подбираться к парню.
– Где эта сволочь? – ярился тот. – Покажите! Эй, Надька, дрянь…
На секунду мне стало не по себе. Юноша выглядел полувменяемым и очень сильным. Сейчас подавальщики не удержат его…
м точно. Не успела ценная мысль прийти в голову, как незнакомец, разбросав официантов, словно фигурки из картона, подлетел ко мне и заорал:
– Сука! Всю жизнь мне сломала!
– При чем тут я, – вырвалось у меня, – первый раз вас вижу!
В глазах безумца мелькнуло удивление, он отошел на шаг и воскликнул:
– Где Надька?
– Кто? – осторожно спросил, отдуваясь, метрдотель.
– Жена моя бывшая, дрянь подзаборная, – снова начал набирать обороты сумасшедший.
– Вот она, – хором ответили служащие «Золотой лисички» и ткнули в меня пальцами.
– Эй, эй, – закричала я, – что у вас тут происходит? Хорошо, согласна, я вела себя просто отвратительно, но у меня была причина, поймала родного мужа с любовницей, ну и не сдержалась. Извините, нехорошо, конечно, вышло, даже очень плохо, мне уже стыдно.
м тут в кабинет влетела та самая Леся. Очевидно, мерзкая девица вымыла голову в туалете, потому что никаких следов салата во влажных волосах не было. С лица исчезло пюре, правда, одновременно с ним испарился и яркий макияж. Я с нескрываемым злорадством отметила, что без тонального крема, пудры и румян любовница Олега выглядит совершенно простушкой. И что он в ней нашел, а? Ни рожи, ни кожи. Внезапно в уме всплыл рассказ Томочки, она видела, как Куприн с ласковой улыбочкой подходил к наглой бабенке примерно сорока лет, стоящей около дорогой машины. Мы с Томой тогда решили, что это она, Леся Комарова… Так что же получается? У Олега две любовницы?! Господи, что они нашли в моем тихом майоре? Какие демоны живут в душе супруга?
– Это она, – плаксивым голосом сообщила девица, – Надька придурочная! Налетела, побила меня! Я все показания дам. Уж извини, Олег, я понимаю, что она твоя бывшая, но за такое нужно в милицию сажать!
– Где Надька, сука? – Парень завертел по сторонам головой.
– Вот!
– Это не она!
– Как? – отшатнулась девица. – А кто?
– Понятия не имею.
– Но она меня мордой в пюре тыкала и говорила, что законная жена Олега! – взвизгнула Леся.
Я лишилась дара речи. Работники кафе непонимающе уставились на нас. Парень и девица тоже обозревали меня, наконец я смогла выдавить из себя:
– Э… вы Олег?
– Да, – кивнул молодой человек, – Олег Хомичев, а вы кто такая? Что тут вообще происходит?
– Простите, – залепетала я, – какой ужас… мне звонили… я видела через окно… очень похожи… тоже Олег зовут… вот почему бейсболка была… Это не мой Олег… где же он… Господи… я все вам постираю, куплю новое… о боже! Я перепутала!
Минут десять понадобилось всем, чтобы осознать произошедшее. Парня, мирно обедавшего со своей пассией, зовут Олег. У него есть чрезвычайно противная, по документам законная, а по сути бывшая супруга Надька. Она пообещала при встрече оторвать голову своей заместительнице, которую звать Алисой. Олег со спины очень похож на Куприна, так сказать, один размерчик. На беду, когда я, полыхая от ревности, влетела в «Золотую лисичку», Олег пошел в туалет. Я приняла Алису за любовницу Куприна, она меня за жену своего Олега, и случилось то, что случилось.
Поняв, что произошло идиотское недоразумение, действующие лица этой истории начали было улыбаться, но тут в кабинет директора ворвались менты и, несмотря на протесты присутствующих, доставили всех в отделение.
Там мною занялся толстый мент, совершенно неспособный понять суть произошедшего. Я в пятый раз твердила ему: «Вышла ошибка», – когда дверь кабинета распахнулась и появился наш с Олегом хороший приятель Леша Золотов.
Лешке долгое время не везло с карьерой, он работал в простом отделении и имел мелкие звездочки на погонах. Но потом вдруг в его судьбе стали происходить резкие изменения, и на данном этапе он – начальник отделения. Только увидав его, я сообразила, что меня привели на подведомственную ему территорию.
– Вилка, – вытаращился Лешка, – что ты тут делаешь? Отчего ко мне не пришла?
Я судорожно закашлялась. Да уж, сегодня день редкого невезения.
– Кузовкин, – рявкнул Лешка, – немедленно доложи, что эта гражданочка у тебя в кабинете делает?
Потный Кузовкин вытащил мятый носовой платок, вытер лоб и загудел:
– Гражданка Тараканова, Виола Ленинидовна. Привод за драку в ресторане.
– Что? – обалдело спросил Леша. – Кузовкин, ты никак перегрелся!
– Вовсе нет, – обиженно отозвался подчиненный, – они с гражданкой Чусиной Алисой Геннадиевной мужика не поделили, Хомичева Олега Семеновича. Тот обедал с Чусиной в «Золотой лисичке», тихо сидели, культурно досуг проводили, водки не жрали. А тут явилась Тараканова и Чусину мордой в салат положила. Вещи ей испортила, выражалась некультурно… Эх бабы! Охота вам из-за мужиков царапаться!
Я горько вздохнула и попыталась исправить положение:
– Леша, послушай!
Но Золотов с каменным лицом спросил у мента:
– Где протокол?
– Вот.
Лешка схватил листок, разорвал его, сунул обрывки к себе в карман и строго сказал:
– Слышь, Кузовкин, не было тут никого, ясно?
– Так я чего? Ничего, – запыхтел подчиненный. – Мне плевать, как скажете. Только эти Хомичев с Чусиной…
– Сиди и молчи, – прошипел Леша, – занимайся, Кузовкин, Репниным, чего он у тебя в обезьяннике парится? Оформляй, и дело с концом, усек?
– Ага, – кивнул тот.
– Ну и ладненько, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, подвел итог Лешка, – Тараканова со мной пойдет.
Абсолютно молча он вывел меня во двор и ледяным тоном осведомился:
– Где твоя машина стоит?
– У «Золотой лисички».
– Вот что, Виола, – торжественно произнес Лешка, – я, конечно, ситуацию разрулю, помня о нашей многолетней дружбе, но знай, потерял я к тебе всякое уважение. Изменять Олегу! Драться из-за другого мужика в забегаловке! Послушай, как тебе только не стыдно, а? Совсем совести нет?
– Леша, погоди…
– Ступай, Тараканова!
– Я все сейчас объясню.
– Только не начинай врать.
– Ей-богу, скажу правду!
– Спасибо, не надо.
– Леша!!!
Но Золотов повернулся и пошел к входу в отделение, я побежала за ним.
– Ну, Лешик, послушай!
С выражением крайней брезгливости на лице он повернулся.
– Вот что, Тараканова, я не стукач. Олегу ничего не расскажу. Но ты поразмысли над своим поведением и определись: надоел муж, не устраивает – скажи ему честно. Незачем двуличничать. А сейчас пошла прочь, ты мне противна! Колошматиться в кабаке из-за любовника, извини, это ниже талии!
Я топнула ногой.
– Золотов, ты кретин!
Леша молча хлопнул дверью. Я постояла на крыльце, решая задачу: пойти за ним и попытаться объясниться до конца или просто уехать? Ладно, Лешка слегка успокоится, тогда и поговорим.
Сделав выбор, я побрела к «Жигулям». Не стоит расстраиваться. Конечно, часть сегодняшнего дня прошла совершенно ужасно, но ведь пока не вечер. Скорей всего мне сегодня еще повезет.
