Глава 18
Матвей откупорил бутылку без выстрела (выстрелил он позже, вопросом), ловко разлил шампанское, поднял бокал и пристально посмотрел на жену. Далила думала, что муж произнесет тост, но неожиданно услышала строгое:
— Где ты была?
Она заготовила вполне правдоподобную историю, но вдруг почувствовала, что не сможет поведать ее, глядя Матвею в глаза.
— Лучше не надо, — попросила она.
— Почему?
— Оправдываться не люблю.
Далила думала, что муж рассердится и закричит. Они жили мирно, без ссор и скандалов, но когда-то должен он возмутиться, уже пора — слишком много жена работает, слишком мало бывает дома.
Но Матвей не закричал, он вдруг тихо спросил:
— Я теряю тебя?
Его голос слегка дрожал, выдавая волнение. Это напугало Далилу.
«Теряю тебя» — ее фраза. Когда-то именно так пытала она Матвея. Бессознательно он повторил ее слова.
Далила опешила: «Все у нас общее, пропитались друг другом, смешались желания, привычки, слова. Ничего уж не скроешь. Но я-то умею скрывать. Все было нормально. Почему он спросил? Видел сам? Донесли? Почувствовал? Догадался?»
Посверлив мужа глазами и не получив на вопросы ответа, она улыбнулась:
— Что на тебя сегодня нашло? Сам знаешь, мы сиамские близнецы. Ты, я, Димка — одно целое. Нас разлучит только беда. Во всяком случае, ты уже никогда не потеряешь меня.
— Потому что давно потерял, — констатировал Матвей, задумчиво делая глоток из бокала.
— Не говори ерунды, — рассердилась Далила. — Я работаю, ты это знаешь.
Он ядовито сказал:
— Да, я все знаю.
— Удивляюсь, что сегодня с тобой? — фыркнула она, скрывая настороженность. — Таких глупостей от тебя не ожидала.
— Хорошо, пусть это глупости. А то, что мы уже два месяца спим на разных кроватях, это тоже глупости?
— Разве? — фальшиво удивилась она.
Его голос грозно повысился:
— Я нормальный здоровый мужчина…
Ей очень хотелось припомнить мужу, что раньше, когда Димка болел, он легко выходил из такого вот положения: запросто отправлялся к своей Монро…
«Стоп!» — приказала себе Далила и устраивать разборы старых полетов не стала.
— Родной, я думала, что это все из-за докторской, — взяв себя в руки, нежно произнесла она. — Честное слово, я видела, как ты занят. Ты же работаешь по ночам. Я не хотела тебя отвлекать, и сама много работаю. «Форд» в аварии уже побывал, а кредит мы еще не выплатили.
— Где ты была? — взорвался Матвей.
«Ну вот, доминдальничалась», — мысленно удручилась Далила и тоже взорвалась:
— Не смей на меня кричать! И допросы не смей устраивать! Лучше взгляни на себя! Ты не ангел!
Пока Матвей испуганно таращил глаза, она с рыданиями покинула кухню.
Плакала Далила нехотя. Искусственно всхлипывая, думала о том, что сегодня плачет второй уже раз. С мужем все пресно, даже слезы.
«Боже, а какая с ним будет любовь! — ужаснулась она. — Мука. Но теперь этого не избежать. Отвратительная плата за тихую семейную гавань».
Далила все знала наперед: сейчас Матвей начнет ее успокаивать, а она его упрекать в подозрительности, затем милостиво расскажет ему, где была, свою правдоподобную историю, он поверит или сделает вид, что поверил, далее будут взаимные ласки, вялые с ее стороны и азартные с его, потом она якобы загорится, изобразит оргазм, он будет счастлив, а она заснет с мыслями об Александре.
Недели две она будет порхать вокруг мужа, играя любовь, будет раньше его приходить домой, устраивать ужины…
Что будет тем временем чувствовать Александр и как он себя поведет, Далила даже представить боялась.
«Совсем немного надо мне потерпеть, — уговаривала она себя. — Матвей успокоится, и в семье установится привычное равнодушие. Я опять получу свободу».
Все именно так и случилось. Ссора и примирение положили начало периоду счастливой любви. Скрепя сердце, Далила поступила в распоряжение мужа.
«Как буду выкручиваться перед Александром?» — засыпая, гадала она.
В одном Матвей был прав: он жену потерял. События, происходящие в семье, были так для нее незначительны, что утром Далила совершенно забыла про новый период, хоть и обнаружила спящего рядом мужа. Взглянув на часы, она откинула одеяло, собираясь вскочить, но Матвей обнял жену и прошептал:
— Знаешь, чего я хочу?
— Чего? — опрометчиво поинтересовалась Далила, мыслями уже уносясь подальше от дома.
Он признался:
— Я хотел бы заняться сексом.
— Ну, ты занимайся, а я пойду кофе пить, — рассеянно сказала она, сползая с кровати и даже не вникая в суть утренних признаний мужа.
— Класс! — обидевшись, воскликнул Матвей. — С тобой и будильник не нужен. Я сразу проснулся.
— В чем дело? — искренне удивилась Далила.
— Ха! Ты даже не поняла, что сказала? Разгорался семейный скандал. Прямо с утра.
В счастливый период.
Слово за слово, скандал обязательно разгорелся бы, но зазвонил телефон.
Далила потянулась за трубкой, воскликнув:
— Это меня!
— Ясное дело, — буркнул Матвей, натягивая на голову одеяло.
Звонила Лиза, подруга и пациентка Далилы в одном лице.
— Есть новости, — сообщила Лиза. — Вчера я выполнила твое задание.
— Неужели у родителей Веты была? — поразилась Далила.
— Чему удивляешься? Не люблю проволочек: пообещала и сразу выполнила. А ты что думала?
— Если честно, я думала, что ты на завтра этот поход отложишь.
— Ну, ты даешь. Где я и где завтра? С нашим капитализмом до завтра можно и не дожить. Возьмут и пристрелят друзья типа враги. Их у меня очень много, — «похвастала» Лиза и сердито спросила:
— Так что? Ты шевелишься? Надо бы встретиться.
— Прямо сейчас?
— Нет, через год. Вытряхивайся из постели давай.
— А ты где?
— Уже в своем офисе, тебя поджидаю. Положив трубку, Далила виновато посмотрела на мужа:
— Ну вот, снова работа. Будешь ругаться?
Матвей сбросил с лица одеяло и покачал головой:
— Нет, не буду.
— А что?
— Сам работать пойду.
Лиза была постоянной посетительницей сеансов Далилы уже много лет. Эта высокая, ладно скроенная и крепко сшитая брюнетка являлась яркой представительницей современных деловых женщин. Здоровая, энергичная, напористая, знающая в жизни толк и вкус, Лиза на все смотрела только с рациональной точки зрения.
Далила исполняла функции высокооплачиваемой подруги. Она отказалась бы от этих обидных функций, если бы не понимала, как ранима Лиза, как одинока закованная в броню меркантилизма ее душа.
Трагедия Лизы заключалась в ее нетерпимости к современным мужчинам. В них она видела только плохое. Воспитанная на романах, Лиза ждала от сильного пола проявления этой силы, а получала лень, трусость, хитрость и жадность.
Положение усугублялось личными качествами самой Лизы. Казалось, нет такой проблемы, которой не смогла бы решить эта женщина-тайфун — так называла ее про себя Далила. В распоряжении Лизы были ум, образование, предприимчивость и жизненный опыт. Они сделали ее очень богатой. А честность, принципиальность, взыскательность и благородство делали красавицу Лизу невыносимой. Ни один из ее поклонников не выдерживал натиска положительных качеств Лизы — все пасовали. Попробуй порисуйся перед такой.
— Далилка, оцени, как меня подлатали.
За Три месяца, что они не виделись, Лиза помолодела на десять лет.
— Потрясно! — оценила Далила.
— А грудь?
— Просто отпадная.
— Это да, но не слишком ли она велика? Вчера только от подъезда до машины дошла, и уже два «мерса» с фургоном столкнулись.
— Да, эрекционная получилась грудь.
Лиза загоревала:
— Опять я перестаралась. Раньше комплексовала из-за маленьких сисек, теперь комплексую из-за больших.
Далила не согласилась:
— Все не так. Как говорит мой Евгений, все было хорошо, а теперь еще лучше. Раньше ты гордилась маленьким бюстом, теперь будешь гордиться большим.
— Ты научишь?
— Как всегда.
— Да, на тебя вся надежда. И еще научи меня гордиться занудливостью моих родителей, тупостью подчиненных, грубостью продавцов…
Далила рассмеялась:
— Примерно по этому поводу мой Женька придумал новый анекдот.
— Давай! — оживилась Лиза и умильно добавила:
— Твой Женька — единственный в мире мужчина. Если сдуру соберется жениться, ко мне его направляй. Для него я свободна всегда. Отправишь?
— Обязательно, — с улыбкой кивнула Далила.
— А где анекдот?
— Доктор спрашивает у пациента: «Что вас беспокоит?» Пациент с жаром жалуется: «Тупость родителей, жены, детей, друзей, сослуживцев…» Заканчивает пациент уже абсолютно растерянно: «…соседей, знакомых, прохожих…»
Лиза не рассмеялась, а с угрюмой настороженностью осведомилась:
— Считаешь меня депрессивной? Далила оптимистично ей сообщила:
— Любуюсь твоим новым бюстом.
— Ты бы знала, кто мне его делал! — вновь оживилась Лиза. — Я этого профессора спрашиваю, скажи, милый, правду, стоит мне вкладывать денежки в мое тело? Или не стоит? Убедил, что стоит.
— И правильно сделал.
Лиза махнула рукой:
— А на кой ляд мне это тело? Если бы я на панели на жизнь зарабатывала, а я мужиками командую.
— Ты не права, — возразила Далила. — С операцией ты обрела ощущение молодости, а значит, получишь прилив свежих сил.
Лиза расхохоталась, показывая неестественно белые акульи зубы, которые обошлись ей в астрономическую сумму.
— Ой, уморила, Далилка! Зачем, скажи, мне свежие силы? Старые не знаю, куда девать. Вернулась из больницы и со свежими лишними силами выгнала своего бой-френда взашей. Разумеется, не рассчитала немного.
— И что?
— В результате у бедняги перелом ребра. С лестницы неловко скатился. Ну, мужики — уроды, даже с лестницы не могут нормально упасть. Теперь ношу недобитому френду яблоки и апельсины. Знаешь, в какую палату?
— В какую?
— В палату номер шесть. Знали доктора, в какой номер моего у бой-френда воткнуть. Ну ладно, фиг с ним. Давай о наших делах. Виделась я с отцом твоей Веты.
Далила поспешно спросила:
— Как он принял тебя?
Лиза, кокетливо поиграв глазами, сообщила:
— Отлично! Он почти мой ровесник, но почему-то подумал, что я подруга его старшей дочери.
— Почему-то, — усмехнулась Далила. — Ты все меры предприняла, чтобы тянуть лишь на возраст дочек своих ровесников.
Лиза радостно согласилась:
— Йесс! За этот обман я хорошо заплатила! Грех мне завидовать.
— Я не завидую, радуюсь, — успокоила подругу Далила. — Но дело ведь не только в твоем юном виде, — предположила она.
— Ты права, — строя рожицы, призналась Лиза. — Вета оказалась предусмотрительной. О моем посещении она как-то дала знать отцу, иначе он не стал бы со мной разговаривать.
— И что в итоге?
— Родители Веты уверены, что их дочь подставляют. Они с радостью примут любую помощь и даже готовы платить. Отец намекал, что в средствах они не стеснены.
— Надеюсь, от денег ты отказалась, — испугалась Далила.
Лиза, покрутив у виска пальцем, похвастала:
— Я не дура, штуку баксов со старичка сорвала.
— За что?
— За свидетеля. Или ты даром должна предоставлять им жену банкира? В этом деле ты — законный посредник.
Далила расстроилась:
— Ты ударила меня в грязь лицом!
— Перед кем? Перед отцом этой Веты? Он тертый калач, все понимает.
— Да речь обо мне, а не о нем. Зачем ты делаешь из меня корыстную бабу? Мне это противно. Есть же нормальные человеческие отношения.
Лиза отмахнулась:
— Ха! Где ты их видела, отношения эти? Все на бабках помешаны. Мужик бабе комплимент не успеет сказать, а уж плати ему, и не тем, чем раньше, а настоящей валютой. А все потому, что вокруг одни гомосеки. Кстати, о гомосеках. Вчера интервью давала для журнала в красивой обложке. Журналистка спрашивает: «Как вы относитесь к гомосексуалистам?» Я ей зло говорю: «Как они ко мне, так и я к ним!» Вот тебе анекдот: гомосеки организовали гомосекту.
Если Лиза в ударе, ее несет в монологи. Собеседнику в этом случае ни слова вставить, ни добраться до сути не удается. Однако Далила попробовала, перебив подругу, вернуть ее к прежней теме.
— Ты ради меня из-за какой-то незнакомой девчонки свободой своей рискуешь, — сказала она. — Зачем ты с отца Веты за свидетеля деньги слупила, если сама даром мне помогаешь?
— Даром? Кто тебе это сказал? — удивилась Лиза. — Помогая тебе, я полезными связями обзавожусь. Папаша Веты не хрен с бугра. Он мне пригодится. К тому же, Женьку твоего я обожаю. Вот для кого и даром что-то сделать могла бы. Пусть он только захочет.
— Хорошо, твое предложение я передам, — порадовала подругу Далила. — Может и захохочет.
Лиза состроила рожицу:
— Передай, пусть хоть захохочет. А что касается помощи, так я ничем не рискую. Ты мне все рассказала, а у меня есть чутье. Чутье мгновенно мне подсказало, что Вету натурально подставили.
— То, что Вету подставили, очевидно и без чутья, — усмехнулась Далила. — Но это надо еще доказать.
— Прекрати! — рассердилась Лиза. — Неужели ты собралась это доказывать?
— А почему бы и нет?
— Зачем это тебе? Не перегибай. Подари им визитку банкирши…
Далила вставила:
— Штуку баксов за нее ты уже слупила.
— Ты себя мало ценишь. Вручи им визитку, пусть сами договариваются с банкиршей. Уверяю, папаша Зеты — крутой. Он не даст дочку в обиду.
— А мое сердце чует, что на старшую дочь им наплевать. Ладно, — миролюбиво заключила Далила. — Спорить не будем. Время покажет. О милиции что-нибудь папаша тебе сообщил?
Лиза скроила недовольную мину:
— Он дал мне понять, что с милицией сам разберется. Похоже, он действительно не в курсе, где его дочь скрывается, даже связи с ней не поддерживает.
— С чего ты взяла?
— С того, что папаша просил передать Вете: обыск у них намечается. Даже не обыск, а менты по-хорошему у него вроде попросили разрешения комнату дочери осмотреть. Он разрешил, но волнуется, нет ли у Веты секретов каких, не спрятала ли она чего.
Далила опешила:
— Он что же, допускает, что Вета — преступница?
— Да нет, — отмахнулась Лиза. — Переживает он о другом. Сама понимаешь, какая сейчас молодежь. Может, «трава» где-то припрятана подальше от родительских глаз или «колеса». Они с матерью перерыли квартиру и ничего не нашли, но мало ли. Короче, папаша волнуется, хоть дочке и доверяет.
— Хорошо, я спрошу у нее, — кивнула Далила.
— Тогда спрашивай поскорей. Обыск назначен на завтра.
— Ладно, сегодня же ей скажу. А что отец говорил про Настю Миронову?
— Сказал, что Мироновой нет смысла за этот холдинг особенно колотиться. Зачем ей убийства мастрячить? Настя всего лишь менеджер, а настоящий владелец какой-то Брусницкий. Что Насте с того, что предприятия Веты, Киселева и Трахтенберга в холдинг вольются? Только работы добавится.
А Брусницкий, якобы, жадина и вряд ли ей жалованье добавит.
Далила уже и сама Миронову не подозревала, но, чтобы окончательно эту версию похоронить, сказала:
— А почему Брусницкий не мог шантажом заставить Миронову свою подругу подставить? Молодую девушку на чем угодно легко подловить.
— Да в больнице уже полгода валяется этот Брусницкий. Папаша Веты уверен, что ему сейчас не до холдинга, — сообщила Лиза и, взглянув на часы, испугалась:
— Черт возьми, совсем позабыла! Я же должна нужному человечку звонить, а ты меня заболтала!
— Я тебя заболтала?
— Все, подружка, пока!
— Пока так пока, — согласилась Далила, направляясь к двери.
— Ой, чуть не забыла! — воскликнула Лиза, торопливо выдвигая ящик стола и доставая исписанный лист бумаги. — Тут папаша дал адреса компаний, которые могут быть мне полезны. Среди них есть и холдинг Насти Мироновой. Хочешь, возьми. Я все уже в записную книжку внесла.
