Глава 32

– Прежде чем я в деталях объясню вам, что произошло, – начал Звягинцев, – давайте вспомним, как жили Андрей и Марта. Были ли они счастливы в супружестве?

– Нет, – ответила я, – последние несколько лет точно нет. Марта жила с мужем только из-за денег, а Андрей тоже не имел возможности развестись с ней.

– Почему же? – прищурился Стас. – Ты знаешь ответ?

– Конечно, – кивнула я. – Когда Андрей начал стремительно богатеть, он всячески прятал свои доходы от налоговой инспекции. Наши законы таковы, что начинающему бизнесмену ничего не остается, кроме как «химичить», иначе он на первых порах не получит никакой прибыли. Очень многие люди, пытавшиеся вести бизнес честно, попросту разорились. Вот Андрей и решил этого избежать, для сего записал половину бизнеса на Марту. По бумагам госпожа Литвинская совладелица дела, но фактически она не может ничего продать и не получает прибыли на руки. Когда между супругами начались скандалы и Марта категорически отказалась переезжать в новый дом, Андрей вскипел и заявил:

– Развод.

– С дорогой душой, – согласилась Марта, – уйду вместе со своей частью бизнеса.

Вот тут у них вспыхнула настоящая война. Андрей объяснил супруге, что потратит огромные деньги, но докажет, что она лишь подставное лицо. Марта пообещала натравить на него все мыслимые и немыслимые финансовые проверки – как жена она была в курсе многих махинаций мужа. Основательно испортив друг другу нервы, пара пришла к консенсусу. Развод был невыгоден для обоих, в результате его они слишком много теряли, поэтому решили жить вместе. Марта перебралась в загородный дом, за что получила возможность кататься в свои обожаемые горы чуть ли не раз в месяц, Андрей сохранял видимость семьи. Его бизнес уверенно вырулил на международную арену, а западные партнеры, прежде чем заключить контракт с российским коллегой, тщательно, со всех сторон, проверяют его. Женатый мужчина им намного более импонирует, чем разведенный. И еще, несмотря на глубокие противоречия и крайнее недовольство друг другом, Литвинские долгие годы провели вместе, они понимали один другого с полувзгляда. Андрей только подумает, а Марта уже отвечает на невысказанный вопрос. Литвинский ценил жену, она могла дать дельный совет, порой ей в голову приходили нестандартные решения.

– Но супружеской любви не было, – подхватил Стас, – давно спали в разных комнатах. Вот Андрей и завел себе любовницу, женщину не слишком молодую, одного возраста с Мартой, не замужнюю, не обеспеченную, не слишком красивую. Что потянуло его к ней – загадка. Отношения длились несколько лет. Сначала любовница довольствовалась малым, но потом ей захотелось стать полновластной хозяйкой в загородном особняке, получить штамп в паспорте о законном браке, ей надоело прятаться по углам и встречаться с любимым человеком в сомнительных гостиницах. И тогда она стала думать, много думать над тем, как же избавиться от Марты, и, наконец, ее осенило.

Когда Марта уехала в горы, любовница Андрея, притворившись больной, легла в больницу. Литвинский считал, что дама сердца усердно лечится, а та на самом деле отправилась следом за его женой. Горы опасны, там может случиться всякое. Целую неделю любовница изучала обстановку, а потом поняла, как действовать.

Марта любила рано встать и отправиться в уединенное место, куда редко ходили другие отдыхающие. Опытные проводники не раз говорили Марте: «Не лазай туда, может лавина сойти».

Но она только отмахивалась: «Не сошла же пока».

Вот любовница Андрея и решила слегка подкорректировать ситуацию.

Когда Марта, как всегда, пришла на свой склон и встала на лыжню, внезапно вверху раздался выстрел из стартового пистолета. Тот, кто хоть раз бывал в горах, великолепно знает: спуск лавины может спровоцировать любой, подчас даже совсем негромкий звук. Иногда достаточно тихо кашлянуть, чтобы со склона сорвалась многотонная масса снега и с диким грохотом понеслась вниз. Вот любовница Андрея и воспользовалась этим обстоятельством. Залезла на огромное дерево, стоящее в стороне от того места, куда должна была пронестись лавина, и выстрелила. Конечно, она довольно сильно рисковала, толща снега могла элементарно сломать дерево, но бабе повезло, и она, держась за ветви, увидела, как белый «язык» слизнул в одночасье Марту.

Судьба человека, попавшего в лавину, непредсказуема. Даже если ему не сломает шею, шансов на спасение у несчастного очень мало, а главное, как это ни странно, нельзя суетиться, пытаться выбраться и тратить силы на самовыкапывание. Дело в том, что в лавине человека крутит в разные стороны, а когда бешеное верчение прекращается, он, порой, не в силах понять, где верх, где низ, начинает рыть снег, думая, что пробивается наружу, а на самом деле зарывается глубже. Единственное, что можно посоветовать бедолаге, это постараться утрамбовать вокруг себя снег, чтобы добыть немного воздуха. А потом пусть молится, может быть, его найдут. Есть специально обученные собаки, способные почуять под толщей снега человека, а есть и странные люди, отдавшие всю свою жизнь горам. Идет такой человек в составе поисковой группы по склону, потом вдруг без всякой видимой причины останавливается и говорит: «Здесь».

В горах к таким чудакам прислушиваются, и, что самое интересное, они, как правило, никогда не ошибаются. Бывали случаи, когда на десятый день после схода лавины из нее выкапывали живых. И еще, главное, не паниковать, твердо верить – найдут, убеждать себя: у меня теплый костюм, а без еды можно прожить тридцать суток. Горы совершенно непредсказуемы, один человек споткнется и, осторожно упав на бок, сразу, буквально на ровном месте, сломает шею, другой, погребенный под тонной снега, остается живым в плену больше недели, а потом, оказавшись в больнице, узнает, что, в общем, совершенно здоров. Проводники говорят, что бог зовет человека в горы лишь в двух случаях: когда хочет либо наградить, либо наказать его. И еще, на склоне все человеческие качества проступают как под лупой: жадность, подлость, лживость, благородство, умение пожертвовать собой, – все принимает гипертрофированные формы.

Много чудаков ходит в горы, кое-кто, приехав один раз, кардинально ломает свою жизнь и селится на каменистых уступах. Строят хижины, забывают про семьи, про большие города, бросают профессию, в которой достигли определенных высот, меняют комфортное существование жителя современного мегаполиса на судьбу отшельника-одиночки, начинают работать спасателями, проводниками. Такие люди абсолютно счастливы, живя без электрического света, газа, канализации и воды.

Вот один из таких странных людей, Валерий Новопесков, и откопал Марту. Когда-то он жил в Петербурге, заведовал кафедрой математических исследований в престижном вузе, имел жену-красавицу, прекрасную квартиру, дачу, машину и отличные перспективы. Но потом он случайно попал в горы и… остался в них навсегда.

Последнее время Валерий жил в хижине на плато, работал проводником. В его избушке часто останавливались на отдых те, кто шел к вершине, и поисковые отряды. Вообще, в горах не принято отказывать в ночлеге никому, у вас могут не спросить об имени, но чашку чая дадут всегда и молча укажут на место для ночлега. И вот Валерий-то и был одним из тех странных людей, способных почуять несчастного, погребенного в лавине.

Услыхав грохот, Новопесков надел лыжи, выбрался на склон, прошелся по тому месту, где сошла лавина, и вытащил Марту. Она выглядела испуганной, слегка помятой, но целой, и Валерий устроил ее в своей хижине. Он решил, что женщина отоспится пару часов, а потом он поможет ей добраться до гостиницы. Марта проснулась лишь на следующее утро и, когда Валерий предложил ей отправиться в отель, помотала головой:

– У меня нет никаких сил, можно я поживу тут еще сутки?

– Тебя, наверное, ищут, – напомнил Валера.

Марта тихо сказала:

– Нет, я тут одна, ни родственников со мной нет, ни знакомых, никто не хватится!

– Все же лучше спуститься, – пробормотал Валера, понимая: ему очень не хочется, чтобы эта женщина уходила.

– А ты не можешь оставить меня в хижине на время? – так же тихо спросила Марта.

– Живи сколько хочешь, – ответил Валерий, – если уверена, что никто не станет дергаться.

– Никто, – прошептала Марта, – знаешь, я никому не нужна, с мужем у меня отношения никуда, он не станет звонить, за все время, что тут отдыхала, один раз звякнул. Пожалуйста, оставь меня и никому не говори, где я. Я даже рада, что так получилось. Пусть меня считают умершей, будет шанс начать жизнь сначала, может, стану счастливым человеком. Пожалуйста, никому не говори, где я. Меня, наверное, хватятся в отеле, так ты уж не выдавай.

Неожиданно Валеру укусила жалость. Марта походила на потерявшегося ребенка.

– Отдыхай, – улыбнулся он и укрыл женщину пледом.

А Марта, слабая от пережитого, мигом заснула в теплом помещении и проспала трое суток.

Очнулась она внезапно и сначала не поняла, какое время суток на дворе, кругом стояла кромешная темнота. Кровать, на которой она лежала, была отгорожена от большой комнаты тонкой фанерной перегородкой. Марту оттуда не было видно, зато она великолепно слышала тихий разговор, который вели в комнате. Хозяина хижины в доме явно не было.

Говорили двое, мужчина и женщина.

– Нельзя так изводить себя, – стрекотало сопрано, – она погибла.

– Пойми, – ответил до боли знакомый баритон, – я должен в этом убедиться.

Марта вздрогнула, села, а потом приникла глазами к одной из щелей, щедро украшавших стену. В неверном свете керосиновой лампы Литвинская разглядела своего мужа Андрея и худощавую женщину. Первым ее позывом было закричать: «Я тут», – и выйти.

Но вдруг женщина обняла Андрея:

– Милый, она умерла. Поехали домой, теперь мы будем вместе.

– Я хочу быть уверен, что сделал все для поисков, – ответил Литвинский, – и потом, вдруг она спаслась!

– Это невозможно!

– Почему? Говорят, такое бывает. Лавина пронесется мимо, заденет краем, и все.

– Марта попала в эпицентр!

– А вдруг нет?

– Она была посередине лавины, ее убило мгновенно!

– Да откуда ты знаешь? – рявкнул Андрей.

– Я видела, – неожиданно ляпнула женщина и зарыдала.

Литвинский схватил любовницу за плечи и начал трясти как грушу, приговаривая:

– С ума сошла, совсем с ума сошла.

Тетка сначала плакала, потом внезапно призналась в содеянном. Марта сидела на кровати, прижимая к груди кулаки, все услышанное напоминало сценарий голливудского кинофильма: любовница, решившая стать законной женой, убирает с дороги мешающую ей официальную супругу своего мужчины, а потом приезжает вместе с ним на склон, чтобы искать тело убитой.

Наконец рассказ иссяк, и в хижине воцарилось молчание.

– Теперь ты бросишь меня, – прошептала женщина, – я обманула тебя, прикинулась больной, приехала сюда за ней… потом вернулась в Москву, поехала с тобой.

Внезапно Андрей схватил ее в объятия:

– Милая, я и подумать не мог, что ты ради меня способна на такое! Не плачь, любимая, мы забудем обо всех испытаниях и заживем счастливо. Не бойся, никто никогда ни о чем не узнает. Марта висела у меня на шее, словно гиря, теперь ее нет, мы будем счастливы…

Много чего наговорил Литвинский своей любовнице. Сначала у Марты возникло желание вылететь из укрытия и заорать: «Рано радуетесь! Я еще жива!»

Но огромным усилием воли она сумела удержаться от глупого поступка. Марта вновь легла под одеяло и от слабости и пережитого опять заснула надолго крепким сном. А когда Литвинская проснулась, в ее душе уже жила идея: Андрея надо убить, а его любовницу сделать преступницей!

Марта осталась в хижине у Валерия. Новопесков не ожидал, что сможет полюбить женщину, ему казалось, что в его жизни больше никогда не будет места чувствам. Но Марта неожиданно задела самое сердце. Больше всего Новопесков опасался, что, внезапно появившись, она точно так же исчезнет. Часто бывая на равнине, он, конечно, знал: Марту считают погибшей, но, боясь, что она уйдет, тщательно хранил тайну. Марта же понимала: ей некуда деваться – и поэтому затаилась в горах, тщательно вынашивая план мести. И в конце концов все-таки настал тот момент, который так страшил Валерия, Марта решила уехать.

– Всего на несколько дней, – объяснила она Новопескову, – время пролетит быстро, скоро вернусь.

Валерий дал любимой денег, купил билет, посадил на поезд и мрачно посмотрел вслед уходящему составу. Он хорошо понимал: Марта больше никогда не войдет в хижину, женщина не любила его, она просто нуждалась во временном приюте.

Стас замолчал и посмотрел на нас.

– А при чем тут Вика? – недоуменно спросила я. – Ладно, с Андреем все понятно. Он простил своей любовнице убийство Марты, и за это та осудила его на смерть. Но Вика? Она с какого боку здесь?

Звягинцев молча смотрел на меня. Зайка ойкнула и поднесла к лицу узкие ладошки. Машка встала, подошла ко мне и села на корточки. Ее голубые глаза сделались огромными и какими-то ледяными.

– Мусечка, – прошептала она, уставясь на меня своими бездонными очами, – моя милая, наивная мусечка! Неужели тебе не понятно, как звали пассию Андрея?

– Нет, – растерянно ответила я, внезапно ощутив странный холод, – нет.

– Ее имя – Виктория Столярова, – спокойно заявила Маня.

Я вскочила на ноги, потом опять рухнулась на диван и взвизгнула:

– Не может быть!

– Почему? – усмехнулся Стас.

– Они познакомились примерно через год после смерти Марты! У меня в доме.

– Нет, – нахмурился Стас.

– Как – нет? – заорала я.– На моих глазах, это была любовь с первого взгляда!

– Они разыграли комедию, – спокойно пояснил Стас, – оба боялись, что у кого-нибудь могут зародиться нехорошие подозрения, поэтому решили полностью обезопасить себя, представив дело так, будто Андрей и Вика познакомились после смерти Марты.

Внезапно перед моими глазами встал день свадьбы Столяровой и Литвинского. Вот Вика, невероятно счастливая, обнимает меня и бормочет: «Господи, дождалась! Наконец-то! Я замужем за Андреем!»

В тот момент я неправильно истолковала ее слова, мне подумалось, что Вика, хрестоматийная старая дева, мечтала обрести статус замужней дамы. А оказывается, она дожидалась Андрея, став сначала его любовницей. Ради него она убила Марту. Впрочем, Марта-то жива!

– Вика жаба, – воскликнула Зайка, – мерзкая, гадкая, пупырчатая!

– Не смей обижать жаб, – рассердилась Машка.

– Жаба с кошельком, – резюмировал Стас, – вот увидите, Вика выскочит из этой истории, не замочив ног. Была просто жаба, а станет жабой с кошельком. Она же очень хотела стать богатой!

– Но какой ценой! – с негодованием крикнула Зайка. – Не задумай она уничтожить Литвинскую, все были бы живы: и Нина, и Прокофьев, и баба Рая, и Валентина.

– Ну, – протянул Стас, – если смотреть в корень проблемы, то да!

– Это несправедливо! – взвилась Маня. – Вика же не знала, что Алиса решит всех убить.

– А вот и нет, – накинулась на девочку Зайка.

Глядя, как девицы горячо отстаивают каждая свою точку зрения, Стас вытащил сигареты. Я сжалась среди диванных подушек. Значит, Вика убийца, и ее настигло возмездие. Следовательно, я зря пыталась разобраться в этом запутанном деле, узелки-то распутались, только Столяровой от такого поворота событий стало лишь хуже.