Глава 34

Со всей этой суетой с детьми и расследованием я едва вспомнила, что сегодня у меня присутственный день в газете.

Не успела я войти в редакцию, как секретарь Любочка кинулась ко мне со скоростью спринтера.

– Ну наконец-то! – закричала она так, будто меня не было по меньшей мере месяц. – К тебе пришел посетитель.

И, понизив голос, девушка зашептала на ухо:

– По-моему, он сумасшедший. Бормочет что-то бессвязное, складывает цифры, спорит сам с собой. Может, охрану позвать?

Но мы не успели ничего предпринять, мужчина уже приблизился ко мне.

– Вы Лютикова? – строго спросил он.

– Да, – на всякий случай испугалась я.

Мужчина был далеко не молод, и жизнь, судя по его лицу, редко была к нему благосклонна.

– Вот! – Мужчина протянул какой-то плоский предмет. Больше всего он походил на обломок керамической плитки.

– Что это?

– Плитка, – зачастил он, – фирма предлагает изготовлять ее на дому, доход от 300 до 1000 долларов в месяц, расходные материалы доставляют прямиком в квартиру, производство одного квадратного метра занимает полтора часа, это может сделать даже ребенок!

Ну точно сумасшедший. Только такому человеку придет в голову производить керамическую плитку в домашних условиях. Так, следует срочно выставить его отсюда. Но сначала надо усыпить бдительность умалишенного.

– Надо же, какая красота, – с притворным восхищением завела я, разглядывая обломок плитки. – И какое высокое качество керамики!

– При чем тут керамика? – обиделся мужчина. – Это вовсе не керамика, это гипс.

Тем более по нему «Кащенко» плачет. Делать облицовочную плитку из гипса – это же помешательство чистой воды.

– Восхитительно! – сказала я, напряженно раздумывая, как бы незаметно добраться до телефона и вызвать охрану.

– Так вы что же, советуете заниматься этой ерундой? – оторопел собеседник. – А я-то думал, что вы выводите мошенников на чистую воду…

Тут я окончательно перестала что-либо понимать.

– Нет, я не советую… – осторожно сказала я.

– Это ведь сумасшествие! – горячился мужчина.

– Абсолютно с вами согласна.

– Я сделал расчеты! – Он помахал в воздухе листком с цифрами. – Опросил экспертов! Заработать невозможно!

– Давайте сначала присядем, – предложила я.

Мужчина тяжело опустился в офисное кресло, я заняла соседний стул.

– А теперь расскажите подробно, что это за история с плиткой.

Собеседник положил перед собой листок, нервно провел руками по седым волосам и приступил к рассказу.

Долгое время считалось, что у безработицы в нашей стране – женское лицо. Типичный российский безработный выглядел как женщина 50 лет с высшим образованием.

Но статистика лукавит. Возможно, на учете в центрах занятости действительно стоит очень много женщин предпенсионного возраста, однако из этого вовсе не следует, что дамы не работают. Они получают пособие по безработице и параллельно подрабатывают: распространяют косметику по системе сетевого маркетинга, торгуют китайскими шмотками у метро, нанимаются в домработницы к богатым людям или, не оформляя трудового контракта, вкалывают уборщицами на фирмах.

Женщины отлично приспосабливаются к любым социальным изменениям и умеют соизмерять свои запросы с реальностью. Скажу вам честно: я лично не знаю ни одну даму, которая бы грамотно искала работу, но потерпела фиаско. А вот у кого действительно проблемы с трудоустройством, так это у мужчин за 50. К сожалению, большинству из них присущи чрезмерные амбиции, ослиное упрямство и категорический отказ учиться чему бы то ни было новому.

Сергей Геннадьевич был как раз таким мужчиной. Последние два года у него катастрофически не ладилось с работой. С одной Сергей Геннадьевич ушел, потому что не мог вынести, что его начальник – женщина, да к тому же еще молодая и хорошенькая. С другой Сергея Геннадьевича уволили, потому что его должность кладовщика требовала освоения специальной компьютерной программы учета товара, а мужчина с ней не справился. На третьей работе Сергей Геннадьевич тоже долго не задержался. Дело в том, что зимой он любил долго и с удовольствием болеть: брать «больничный» на две недели, обкладываться в постели подушками, пить чай с коньяком и лимоном, смотреть телевизор. Однако подобные невинные радости отчего-то не вызывали восторга у руководства, и мужчине пришлось уйти.

Уже несколько месяцев Сергей Геннадьевич сидел без дела. И тут ему подвернулось объявление в журнале по трудоустройству. Реклама была цветная и красивая. «Хватит работать на дядю! – бросилось мужчине в глаза. – Стань хозяином своего дела! Работа на дому по производству облицовочной плитки. Оборудование помещается на кухонном столе. Доход от 300 до 1000 долларов в месяц».

Такая перспектива чрезвычайно оживила Сергея Геннадьевича. «И правда, хватит вкалывать на разных идиотов, – подумал он. – Надоело таскаться в их душные офисы и унижаться за гроши. Организую собственное дело и буду процветать».

Мужчина позвонил по телефону, указанному в объявлении, и его пригласили на лекцию. Прихватив за компанию соседа, тоже безработного, Сергей Геннадьевич отправился в Дом культуры на окраине Москвы.

В актовом зале собралось около полусотни человек. Компания подобралась разношерстная: пенсионеры, женщины с детьми, студенты и сомнительные личности с мутными глазами. Около стены стоял внушительный ряд стеллажей с готовой продукцией. Какой только плитки здесь не было: однотонная, цветная, с объемными узорами и покрашенная под ковер.

Вошел консультант – серьезный мужчина в добротном костюме и с лицом рабочего, который ударным трудом выбился в мастера. Он сразу расположил к себе публику. Хорошо поставленным голосом консультант углубился в описание достоинств плитки. Оказалось, что вся эта красота сделана из гипса. Плитка производится по уникальной технологии, в результате чего приобретает прочность и водостойкость керамики. Во время этой краткой физико-химической лекции Сергей Геннадьевич ничего не понимал, но внимательно слушал.

Потом показали фильм. Это был 20-минутный ролик, снятый на любительской камере. На экране большого телевизора женщина вдвоем с сыном-подростком изготавливала плитку прямо на кухонном столе. Все выглядело предельно просто: заливаешь в формочку гипс и, пока он застывает, заливаешь следующую порцию. Потом женщина красила готовую плитку в собственной ванной.

Для пущей убедительности консультант прямо в зале слепил несколько образцов. Все выглядело чрезвычайно увлекательно.

Потом перешли к подсчету грядущей прибыли. На производство 1 м2 плитки необходимо 10 кг гипса. Гипс фирма доставляет на дом по цене 3 рубля за килограмм, а покупает 1 м2 готовой продукции за 60–90 рублей. Производство 1 м2 занимает у одного человека примерно 1–2 часа. Лектор подсчитал, что в среднем за 1,5 часа надомник может зарабатывать 30–60 рублей, – при условии, что будет продавать свою продукцию фирме.

Был и другой вариант: самостоятельно реализовывать плитку.

– В этом случае доход зависит только вашей личной предприимчивости, – сказал консультант. – Как видите, плитка высокого качества, никаких проблем с ее реализацией не возникнет. Как договоритесь с покупателем, за такую цену и продадите.

Однако позже выяснилась пикантная деталь: перед началом работы необходимо заплатить. Во-первых, за обязательное обучение на фирме, и это обойдется в 400 рублей. Во-вторых, надо приобрести эксклюзивные полимерные формы для гипса, которые стоят от 700 до 1300 рублей. Формы эти, по словам консультанта, были не простые, а с загадочным напылением, которое и делает гипс таким твердым. Как сказал лектор, оборудование и обучение окупятся после производства 44 квадратных метров плитки.

В конце презентации мужчина пригласил всех желающих на обучение, которое надо было сразу же оплатить. Некоторые из присутствующих, воодушевленные увиденным, потянулись к кошелькам. Кое-кто заодно купил набор формочек.

Сергей Геннадьевич с соседом покидали Дом культуры, полные энтузиазма. Сергей Геннадьевич прихватил несколько образцов плитки, которая была навалена кучей прямо в коридоре. По дороге домой мужчины горячо обсуждали, где взять деньги на обучение и оборудование, в чьей квартире делать плитку, где и как самостоятельно реализовать продукцию…

– А давай сразу на строительный рынок завернем, – предложил сосед. – Приценимся.

– Может быть, сразу договоримся о заказе, – подмигнул Сергей Геннадьевич.

Заехали на рынок, прошлись по торговым рядам. Однако ничего похожего на рынке не было, а продавцы о такой плитке и слыхом не слыхивали. Договориться о заказе не удалось. Мужчины были несколько обескуражены, но духом не упали.

Этим же вечером Сергей Геннадьевич позвонил своему другу-химику, специализирующемуся на силикатах. Тот категорично заявил, что ничего необычного и эксклюзивного в формочках для гипса нет и быть не может: строительный гипс не прилипает почти к любому полимерному материалу. По его мнению, себестоимость каждой формочки составляет никак не выше трех рублей. А фирма «толкает» ее надомникам за 90…

Подобное открытие неприятно поразило Сергея Геннадьевича. Прихватив с собой образцы плитки, он отправился в ближайший магазин строительных материалов. Мужчина был настойчив, потребовал товароведа и сунул ей плитку под нос.

Товаровед, а потом и присоединившийся к ней директор магазина долго изучали Сергея Геннадьевича на предмет «не вызвать ли им скорую психиатрическую помощь». Но, разобравшись что к чему, объяснили:

– Да, такой товар действительно продавался еще на заре перестройки, однако сегодня он никому не интересен.

– Неужели невозможно реализовать эту плитку в Москве и области? – упавшим голосом спросил Сергей Геннадьевич.

– Мужчина, оглянитесь вокруг! – приказала товаровед.

Сергей Геннадьевич оглянулся.

– Что вы видите?

Он видел море керамической плитки. Великолепные образцы из Испании, Италии и Чехии, более скромные – из России и Белоруссии. Любых расцветок, на любой вкус и кошелек. Самодельная и неопрятная на вид плитка из гипса сюда ну просто никак не вписывалась.

– Думаю, вы сами все понимаете, – сказала товаровед.

Окончательно расстроенный Сергей Геннадьевич вернулся домой. Его уже поджидал сосед.

– Я подсчитал! – закричал сосед. – Чтобы зарабатывать хотя бы триста долларов в месяц, надо лепить эту плитку просто с нечеловеческой скоростью! При условии восьмичасового рабочего дня – две плитки в минуту. И потом еще час отмывать квартиру от гипса. Выгоднее податься в негры на сахарную плантацию.

Вот так Сергей Геннадьевич не стал надомником.

Пока я старательно переписывала с его листочка цифры, Сергей Геннадьевич горячился:

– Я пришел в газету, чтобы предостеречь других безработных! Пусть они не платят мошенникам! И вообще, прежде чем выкладывать деньги за любые расходные материалы, следует тщательно проверить, насколько эта затея действительно рентабельна.

Я была полностью согласна с безработным. И от себя могла добавить лишь одно. Если соискателей сгоняют в актовый зал на групповую промывку мозгов, хорошую работу они там не найдут. Призыв «Давай беги сюда! Здесь деньги!» на самом деле означает обратное: из вашего кармана намереваются вытянуть последние сбережения.

Сергей Геннадьевич ушел, чрезвычайно польщенный тем, что его историю внимательно выслушали. А я принялась писать по горячим следам статью. Удивительное дело: обычно в редакции я не могу выдавить из себя ни строчки, меня отвлекает трескотня телефонов и болтовня коллег. Творить я могу только в полнейшей тишине и в одиночестве. Но сейчас я строчила, словно пулемет, слова сами собой складывались в гладкие фразы, от клавиатуры чуть ли не искры летели! Хм, после ежедневного общения с пятью детьми любая, даже самая шумная редакция покажется склепом, в котором замуровали медитирующего йога.

Я полностью ушла в работу и не слышала, как зазвонил телефон на моем столе. Сидящему рядом корректору даже пришлось ткнуть меня ручкой в бок. Я взяла трубку и официальным голосом сказала:

– Лютикова.

– Невский, – в тон мне ответил Алексей и без лишних предисловий перешел сразу к делу: – Клиент не доволен твоей работой. Ты не выполняешь условия сделки.

– Максим тебе сам сказал, что не доволен? – поразилась я. – По-моему, он просто счастлив. У него постоянно улыбка до ушей.

– В том-то все и дело! Малахов мне только что звонил и взахлеб рассказывал, как ему хорошо у вас живется, какие у тебя чудесные дети и как он успел их полюбить.

Мне было необыкновенно приятно это слышать, хотя комплимент, по сути, предназначался моей куме Женьке. У нее действительно очень воспитанные дети. Конечно, как все несовершеннолетние существа, отпрыски производят естественный шумовой фон, однако они не хамят родителям, не огрызаются друг на друга, а за столом никому не подкладывают пукательных подушек. Должно быть, по нынешним временам это большая редкость.

– Так в чем проблема? – спросила я.

– Проблема в том, – медленно, словно для дебила, принялся объяснять Невский, – что Малахов должен чувствовать себя несчастным. Он за это деньги платил, и немалые!

Да, действительно, как-то нехорошо получается…

– А я-то что могу сделать?

– Ты должна вести себя, как жена. Постоянно пилить его, зудеть и действовать на нервы. Одним словом, отравлять жизнь.

– Ой, не знаю… – вздохнула я. – Честно говоря, у меня ведь нет такого опыта. Ты скажи, что я конкретно должна говорить?

– Вот, например, сегодня он приедет домой, а ты ему прямо с порога: «Ты где шлялся, сволочь?» Ну и закати истерику минут на сорок.

– Вообще-то Малахов нигде не шляется. Он сказал, что оставил фирму на заместителей, а сам постоянно сидит дома, играет с детьми или проверяет у них уроки.

– Ну тогда напустись на него: «Чего ты сидишь как истукан? Иди мусор вынеси!» И сунь ему под нос вонючее ведро.

– Нет у нас никакого вонючего ведра. Теща, то есть домработница, каждый день мусор выносит.

Невский потерял терпение:

– Ну не знаю, придумай что-нибудь. Ты ведь журналист, включи свое воображение! Спроси у него про деньги, что ли.

– Про деньги?

– Да. «Где зарплата? А ну-ка давай ее сюда!»

– Подожди, как это я скажу чужому человеку: «Давай сюда зарплату»? Это неприлично.

Алексей рассмеялся:

– Неприлично? В семейной жизни такого слова не существует. Шарить по карманам супруга, читать его электронную переписку, подслушивать телефонные разговоры – это абсолютно естественно. Тот, кто этого не делает, в итоге остается в дураках.

– По-твоему, интеллигентные люди не вступают в брак? – вскипела я. – Или они одновременно со штампом в паспорте превращаются в хамов?

Невский испустил тяжкий вздох:

– Ладно, тогда устрой ему истерику просто так, без причины. В конце концов, для женщин это лучший способ развлечься.

Да? Впервые слышу. Но возможно, он прав и я теряю в жизни что-то важное. Попробую сегодня же наверстать упущенное.