Глава 12
Самые невыносимые люди – это мужчины, считающие себя гениальными, и женщины, возомнившие себя неотразимыми.
Сейчас передо мной стояла как раз такая особа.
Жанна тщательно подготовилась к этой встрече: на ней был надет розовый полупрозрачный пеньюар, под которым отчетливо проглядывало черное кружевное боди. Кокетливый шелковый бант на голове и туфли на высоченных каблуках дополняли картину.
– Где же фотограф? – первым делом спросила она, обшарив глазами всю лестничную площадку.
– Фотограф будет через несколько дней. Оказывается, он сейчас на съемке в Сахаре.
– В Сахаре?
Когда врешь, самое главное – не ограничиваться общими словами, а сочинить побольше деталей. Даже если вы несете полную чушь, вам поверят.
– Да, в пустыне Сахара, которая находится в Африке.
– Знаю, не глупее тебя, – ввернула Жанна.
– Ну так вот, он там с важным заданием: снимает финалисток конкурса «Как я провела лето». Этот конкурс устраивает журнал «Крутые телки», и победительницы получают по 50 тысяч долларов каждая, плюс годовой контракт с крупнейшим американским модельным агентством…
Девица распахнула дверь и буквально втащила меня в квартиру.
– Что за конкурс? Никогда о нем не слышала.
– Просто в этом году он проводился впервые и исключительно среди «своих», – продолжала я заливаться соловьем. – Участница должна написать сочинение на тему «Как я провела лето» и приложить к нему свое портфолио. Призовые места раздает закрытое жюри. Потом они все вместе, девушки и жюри, отправляются в какую-нибудь экстремальную поездку. В этом году это Сахара, в следующем предполагается Бразилия…
Глупышка слушала меня раскрыв рот. Наконец она вышла из оцепенения:
– Почему жюри закрытое?
– Ты что! Это же самые богатые мужчины нашей страны, зачем им «светиться»?
Жанна порывисто схватила меня за руку:
– Можешь свести меня с устроителями конкурса?
Я состроила скучную физиономию:
– Не знаю… Мне-то какая выгода?
– В обмен я расскажу тебе о Льве Котике все, что знаю. Ты ведь за этим ко мне пришла?
Для отвода глаз я еще немного покобенилась, а потом «сдалась»:
– Ладно, рассказывай.
– Пойдем на кухню, – велела Жанна и повела меня за собой.
Когда мы проходили мимо единственной комнаты, я из любопытства заглянула в раскрытую дверь. Комната была небольшой, ее площадь едва ли превышала 18 метров, и в самом центре стояла широченная кровать. Покрывало и подушки «под леопарда», такая же шкура на полу, занавески и обои в золотых лилиях – явный намек на клеймо, выжженное на плече у Миледи из «Трех мушкетеров»… Жанна старательно создавала образ роковой женщины-вамп, а может, и ощущала себя таковой.
Кухня неожиданно оказалась просторной, Жанне удалось даже втиснуть сюда диванчик. Кухонный гарнитур был новенький, с иголочки, из натуральной черешни, со встроенной варочной панелью, зато в углу дребезжал старый холодильник, да и линолеум на полу давно требовал замены. Все это наводило на мысль о нерегулярных финансовых поступлениях. У Жанны в кошельке было то густо, то пусто – наверняка в прямой зависимости от того, удалось ли найти очередного «спонсора».
Девица плюхнулась на диван и, не предложив мне ни чаю, ни кофе, ни стакан воды из-под крана, принялась рассказывать. Она честно старалась выполнить условия нашей сделки и пыталась вспомнить о Котике как можно больше, но ей почти нечего было сообщить.
Жанна познакомилась с Котиком две недели назад. Поздним вечером она «голосовала» на улице, и мужчина подвез ее на своей «альфа-ромео» до дома. Девица сразу же смекнула, что Лев богат, и решила его завоевать. Первое свидание состоялось в ночном баре, Жанна приложила максимум усилий, чтобы очаровать Котика, но ей показалось, что одной ее эффектной внешности недостаточно. Тогда девушка обратилась за помощью в фирму «Радость жизни», рекламный проспект которой обнаружила в салоне красоты, пока сидела в очереди к маникюрше. Вторая встреча была в ресторане «Гаргантюа». Вот, собственно, и все. Больше она Льва не видела.
– Как ты думаешь, кто его убил? У него были враги? – спросила я.
Жанна пожала плечами:
– Откуда мне знать? Я видела его всего два раза. О бизнесе он со мной не говорил, никаких имен не упоминал…
Она помолчала немного, а потом протянула:
– Очень жаль, что так случилось, Лев был перспективным.
– В каком смысле?
Жанна обвела глазами обстановку:
– Ну, в смысле подарков. Да и вообще, он не вызывал у меня отвращения. Знаешь, с какими старперами приходится иногда иметь дело? От их козлиных рож просто воротит. А Лев был приятным, воспитанным, от него всегда хорошо пахло. За такого и замуж можно выйти.
Я вспомнила, что Котик ушел от Аиды к другой женщине, и удивилась:
– А что, разве он был холостяком?
– Не знаю, мы с ним на эту тему не говорили. Да и какая разница: жена – не стенка, подвинется…
О семье они не говорили, о работе – тоже. Конечно, может быть, я отстала от жизни, но о чем тогда, объясните мне, говорить на первых свиданиях с мужчиной? О погоде, что ли? О курсе мировых валют?
– Знаешь, где Котик жил?
– Нет, он меня к себе не приглашал.
Я вздохнула. Да, от Жанны действительно оказалось мало проку.
– Ну что, сведешь меня с устроителями конкурса? – поинтересовалась блондинка.
Вообще-то я не люблю давать лживых обещаний. Поэтому я чистосердечно ответила:
– Боюсь, что не смогу тебе помочь. Ты мне ничего существенного о Котике не рассказала, так что обмена не получится.
И я направилась к выходу.
– Подожди, – бросилась мне вслед Жанна, – я же могу еще что-нибудь вспомнить! Ты только скажи, что тебе надо!
Я обернулась.
– Меня интересует его личная жизнь, его окружение, его взгляды. Но раз вы об этом не говорили… – Я развела руками.
– Да нет же, мы говорили! Например, насчет детей. Лев так же, как и я, категорически не хотел иметь детей! Его прямо от одной этой мысли тошнило!
Хм, забавно. И давно это у него? Интересно, как бы семь лет назад Лев отреагировал на известие Аиды о том, что она ждет ребенка? И было бы ему сейчас жаль, что он так и не стал отцом? Теперь этого уже не узнать…
– Почему же он не любил детей? – спросила я.
– А кто их любит? – фыркнула блондинка. – Вот у тебя, например, есть дети?
– Четверо, – сказала я, не моргнув глазом.
Жанна посмотрела на меня, как на ненормальную.
– Нет, на такой подвиг я не способна. Я в детстве этого дерьма нанюхалась, на всю жизнь хватит. И не надо мне говорить, будто оно не пахнет!
– Какого еще дерьма? Ты о чем?
– Да об этом: пеленки, распашонки, горшок, свинка, коклюш… Как будто сама не знаешь! Еще раз повторить такое я не в силах.
Сначала я недоуменно взирала на Жанну, но потом догадалась:
– У тебя что же, была младшая сестра?
– Брат, – ответила она, пошла в комнату и вернулась с фотографией в руках: – Вот.
На снимке был изображен юноша лет шестнадцати, очень похожий на Жанну. Огромные голубые глаза, светлые локоны, полные капризные губы – настоящий ангелочек.
– Солнышко мое, – проворковала Жанна и поцеловала фотографию.
Признаться, я не ожидала от нее подобной нежности. Девушка поймала мой взгляд и смущенно сказала:
– Ведь я его вырастила с пеленок…
Самое великое изобретение XX века – это памперсы. Правда, некоторые люди склоняются к мнению, будто создание компьютера явилось более значимым событием. Но попробуйте заикнуться про компьютер молодой матери, и вы мигом получите исчерпывающий комментарий, каково это – каждый день стирать загаженные младенцем пеленки. Нет, того, кто придумал памперсы, надо возвести в ранг святых.
В начале 90-х годов прошлого столетия в России о памперсах ничего не слышали. Ну какие могут быть прибамбасы для младенцев, если над страной нависла угроза гражданской войны, полки промтоварных магазинов зияют пустотой, а мука, сахар и крупы отпускаются по карточкам?
В такое нелегкое время Елену Владимировну угораздило забеременеть. Поскольку в семье уже подрастала дочь Жанна, двенадцати лет от роду, женщина решила избавиться от плода. Но ее муж Иннокентий Сергеевич, который обычно не брал на себя никакую ответственность, неожиданно этому воспротивился.
– Ты не имеешь права так поступить! Ты должна думать о судьбе России! – восклицал он, потрясая национально-патриотическими газетами. – Русская нация вырождается! Еще сотня лет – и китайцы будут чувствовать себя в Москве – как дома. Если мы такое допустим, потомки нам не простят.
– Кеша, при чем тут мифические потомки? Чем мы будем кормить ребенка? – устало спрашивала жена.
– Ничего, как-нибудь прокормимся, – бодро отвечал Иннокентий Сергеевич. – Вот нас у матери было пять человек детей, и она всех на ноги поставила, в люди вывела, высшее образование дала. Помню, как мы в детстве лебеду собирали, салат из одуванчиков ели… Кстати, что у нас сегодня на ужин? Опять пустая картошка? А мяса нет? Безобразие!
Елена Владимировна оставила ребенка, и в положенный срок у нее родился мальчик. Отец назвал сына Николаем. И на этом его вклад в воспитание отпрыска закончился. Через два месяца Иннокентий Сергеевич ушел из семьи. Мужчина давно работал над книгой об исторической миссии России, уже начали вырисовывать первые главы, а плач младенца отвлекал от этого эпохального труда. Сначала Иннокентий Сергеевич перебрался на дачу, а потом и вовсе под крылышко к другой женщине. Новая жена трудилась поваром в столовой, с ней было тепло и сытно при любом государственном строе.
Елена Владимировна прервала декретный отпуск и вышла на работу на родной завод. Правда, уже не инженером, а приемщицей в отдел контроля качества. Заработок там был побольше, да и работать женщина могла во вторую смену, с двух дня до десяти вечера. В это время за Николенькой присматривала Жанна.
Тринадцатилетней Жанне пришлось забыть об играх во дворе, болтовне с подругами и прочем легкомысленном времяпрепровождении. На ее детские плечи легла огромная ответственность за маленький пищащий комочек. Когда в школе заканчивались уроки, девочка вприпрыжку неслась домой и принимала у матери эстафету. Один бог свидетель, сколько раз у Жанны обрывалось сердце, когда ей казалось, будто братик не дышит. В «скорой помощи» уже узнавали ее голос и стремительно выезжали на вызов: «Николенька подавился, кашляет, покрылся красными пятнами, весь горит…»
Поэтому нет ничего удивительного в том, что, повзрослев, Жанна не спешила обзаводиться собственным потомством. При одной только мысли, что этот кошмар опять повторится, у нее, как в детстве, темнело в глазах.
Несколько лет назад Жанна очень удачно вышла замуж. Супруг был богат, щедр и носил жену на руках. Впрочем, в этой бочке меда оказалась-таки ложка дегтя. Сначала муж лишь робко заговаривал о ребенке, потом стал постоянно зудеть о наследнике. Жанна отнекивалась: мол, нам еще рано заводить детей, надо пожить для себя…
Когда требования мужа ее окончательно достали, девушка наврала благоверному, что не может иметь детей. Муж переворошил кучу литературы по искусственному оплодотворению и велел Жанне ложиться в центр репродукции. Пришлось подать на развод. И хотя Жанна потеряла доступ к неиссякаемому финансовому источнику, девушка была уверена, что поступила правильно. Возможно, дети – это и цветы жизни, но расти им лучше на чужом подоконнике.
Я еще раз взглянула на фотографию паренька:
– Какой красавчик! Должно быть, от девушек отбою нет.
Лицо Жанны стало растерянным и беззащитным, словно с него внезапно сорвали маску.
– Коля покончил с собой, ему было всего шестнадцать лет…
– Господи, почему же он это сделал?
Она ответила не сразу.
– Наверное, все дело в юношеском максимализме. Брат думал, что мир прекрасен, а он оказался обычной выгребной ямой. Может быть, мы с мамой тоже виноваты: слишком его баловали, ни в чем не отказывали. А когда Коля столкнулся с суровой реальностью, то не смог с ней смириться.
Жанна тряхнула головой, словно лошадь, отгоняющая мух, и уже совсем другим тоном спросила:
– Так как насчет «Крутых телок»?
До меня запоздало дошло, что Жанна почти моя ровесница (брату было шестнадцать, разница у них тринадцать лет, так что ей около тридцати). Но как она роскошно выглядит, просто девочка! Интересно, это хорошие гены или все дело в грамотном подходе к жизни? Неужели для того, чтобы иметь такую кукольную внешность, надо обязательно быть стервой?
– Будут тебе «Телки», – пообещала я, оставляя Жанне свой номер телефона. – Звони, если еще что-нибудь вспомнишь о Котике.
Спускаясь на первый этаж, я раздумывала о том, какое все-таки удивительное создание человек. Если копнуть поглубже, то в душе даже самой отвратной личности можно обнаружить заповедный сад, где цветут деревья нежности и распускаются бутоны любви. Жаль только, что посторонним людям туда вход запрещен.
