Книга: Горячая любовь снеговика
Назад: Глава 18
Дальше: Глава 20

Глава 19

Утро началось со звонка Веры Калининой.
– Вилка, – заныла она, – я ужасно себя чувствую, умираю.
– Вызови врача, – зевнула я.
Вам кажется странной моя реакция? Мне следовало занервничать, запаниковать, самой вызвать для подруги «Скорую»? Но я слишком хорошо знаю Калинину: два, три раза в неделю она непременно сообщает о приближении своей скорой смерти, причем делает это, как правило, в час или два ночи. Сегодняшний день исключение – Вера звякнула в восемь утра.
– Мне худо морально, – прорыдала Верка, – душа в муках загибается.
– Тогда тебе дорога к священнику, – борясь со сном, посоветовала я, – сходи к батюшке.
– Вилка! – заорала Вера. – Ты обязана мне помочь!
Я резко села. Лео, мирно дремавший у меня на голове, свалился в подушку, но не пожелал открыть глаз. Я от души позавидовала котопсу – у него нет в знакомых сумасшедшей Калининой.
– Почему ты молчишь? – занервничала Вера.
– Халат надеваю, – буркнула я, – теперь иду на кухню.
– Ты спала? – возмутилась Верка.
– Да как-то привыкла, знаешь ли, по ночам лежать в кровати!
– А я глаз не смыкаю, – захныкала Калинина.
– Не ужинай плотно, – не удержалась я.
– Ты жестокая! – захлюпала носом Вера. – Я думала, ты поможешь мне с передачей. Хочу Жене продукты отнести.
Я села за стол и продолжила пустой разговор:
– Ты же его бросила.
– Нет! – возмутилась Вера. – Я люблю Женечку! Мы уже давно вместе.
– Насколько помню, ты называла его алкоголиком.
– Сгоряча, – заплакала Вера. – Женюра в тюрьме, и мое сердце рвется на части. Он лучший! Самый хороший!
– Пьяница, – безжалостно напомнила я.
– Бедняжечка, – всхлипывала Калинина, – мучается в камере. Его надолго посадят, а?
– Меру наказания определяет суд. – В моем голосе появились интонации следователя.
– Спроси у Олега!
– Куприн тоже не в курсе, сколько лет дадут Растову за убийство, – после небольшого колебания сообщила я.
– Буду ждать его до скончания века, – торжественно объявила Веерка. – Как жена декабриста! Никогда не брошу.
Я испытала сильнейшее желание сказать глупой курице правду: Женя не виноват, его подставили, но вовремя прикусила язык. Пусть настоящий преступник пребывает в уверенности, что сумел всех вокруг обмануть. Он должен пока жить спокойно, не зная о том, что его упорно ищут.
– Хочу отнести Женюсе продукты, – повторила Вера. – Он выйдет, и мы распишемся. Я его дождусь!
Глупость Калининой стала меня раздражать.
– Ты знала, что Растов уже привлекался к суду? – спросила я.
– Да, – плаксиво протянула Вера. – Он, как только мы вместе жить начали, предупредил: «Характер у меня крутой, вспыльчивый, а рука тяжелая, лучше не зли меня лишний раз». А потом рассказал, как в девятнадцать лет по глупости женился. Он ту девчонку совсем не любил. Просто трахались без презерватива, ну она и забеременела. Женечка моментально дуру бросил, сказал ей: «Все. Я семью заводить не собираюсь». А девка оказалась настырной. В общем, подробностей я не знаю, но они расписались. Женя ждал, когда супруга родит, говорил, что даже смирился с потерей свободы, решил стать хорошим отцом, приданое для ребенка купил – пеленки, одеяло, кроватку. А у бабы живота нет и нет! Представляешь?
– Ничего нового, – спокойно ответила я. – Весьма распространенная женская хитрость: сначала не очень честные девушки объявляют себя беременными, получают желанный штамп в паспорте, а потом быстренько пытаются зачать ребенка. Многим, кстати, удается обвести мужа вокруг пальца. Вруньи, не моргнув глазом, сообщают своим наивным супругам: «Дорогой, наш малыш появился на свет с некоторой задержкой, я перехаживаю срок».
– Но ведь не на восемь месяцев! – возмутилась Верка. – Когда до отправки в роддом остались считаные дни, а на талии у жены не прибавилось даже сантиметра, Женечка устроил бабе допрос, и та призналась в обмане. Сука!
– Не слишком красивый поступок, – согласилась я.
– Понимаешь, он просто рассвирепел, – бубнила Вера. – Столько денег было потрачено – куплены вещи, в комнате сделан ремонт!
Я подавила усмешку. Однако Растов настоящий джентльмен: сначала изо всех сил пытался отвертеться от женитьбы, бросил беременную женщину, а когда его все же отволокли под венец и стало ясно, что его обманули, Евгений в первую очередь пожалел о затраченных рублях.
– Встречаются же такие дряни, – кипела Вера. – Женя ей вежливо сказал: «Ну, падла, сейчас получишь в рыло». А девка вместо того, чтобы прощения попросить, в мужа чайник с кипятком швырнула.
– Милое семейство, – констатировала я.
– Она его убить могла! – завизжала Вера. – Слава богу, промахнулась. Женя бабенку схватил и толкнул, а она упала и виском об угол стола ударилась. Ему дали всего четыре года – убийство по неосторожности. Жена сама виновата!
– Успокойся, – сказала я.
Но Калинина громко заплакала.
– Конечно, теперь та история сыграет против Жени. Но следователь должен внимательно старое дело изучить, там же ясно написано: Растов не виноват. Поговори с Олегом!
– Хорошо, – согласилась я.
– Обещаешь?
– Да, – живо ответила я.
– Все друзья до первого милиционера, – вдруг злобно прошипела Калинина.
– Ты о чем? – не поняла я.
– Если человек попал в беду, от него тут же отворачиваются, – заявила Вера. – Вот и Галка Мартынова! Позвонила мне сегодня и со смешком спрашивает: «Как дела?» Я ей, как хорошей подруге, честно отвечаю: «Хреново. Женька в тюрьме, его будут судить за убийство». А Мартынова меня и слушать не пожелала, вопрос из приличия задала, свое талдычит: «Уезжаю в Индию, вернусь и тут же позвоню. Ты мне на мобилу не трезвонь, она не работает, роуминг дико дорогой. Чего сказать захочешь, лучше Лене сообщи, он мне передаст. У него телефон не выключается». Вот она, дружба, во всей красе! Я страдаю, а Галка в теплые края подалась!
Меня охватило удивление, а Вера продолжала возмущаться:
– Сама нас с Женей познакомила, говорила, что он замечательный, но невезучий, а что вышло?
Я оторопело спросила.
– Погоди, с Растовым тебя свела Галя?
– Ну да, – слегка остыла Верка. – А что?
– И где же она сама с Евгением познакомилась?
– В группе.
– Где?
– Вилка, ты задаешь очень много вопросов. – Калинина издала протяжный стон. – Какая разница? И вообще это секрет.
– Хочешь вытащить любовника из-за решетки? – обозлилась я.
– Конечно.
– Тогда рассказывай без утайки про Мартынову.
– Галка меня убьет.
– Она улетает в Индию!
– Но ведь вернется же.
– Значит, у тебя нет желания освободить любимого мужчину, – иезуитски констатировала я.
– У Галки случилась депрессуха, – принялась выбалтывать чужие тайны Вера, – потому что Ленька оказался импотентом.
– Да? – с сомнением переспросила я.
– Думаешь, почему он до сорока лет не женился? – заверещала Калинина. – По какой причине не остепенился, детей не завел?
– У Леонида была очень авторитарная мать, Софья Борисовна. Выживала из дома всех потенциальных невесток. Вспомни, Ленька постоянно заводил романы!
– Ага, – перебила меня Вера, – только связи длились несколько месяцев.
– Правильно, – согласилась я. – Едва Софья Борисовна понимала, что у сына завязываются более или менее постоянные отношения, она прикидывалась больной, ложилась в клинику, изображала смертельно больную. И так много лет. А когда все-таки мамочка умерла, Леня благополучно расписался с Галей, они вместе уже семь лет и счастливы. Галка младше Лени, ей еще тридцати не исполнилось, поэтому она смотрит мужу в рот и старается ему всячески угодить.
– Галка дура! А Леня импотент. Первое время у них с женой полная гармония была, а потом Мартынов к Гале интерес потерял, месяцами к ней не подходил. Чего она только не выделывала! Белье эротичное покупала, на курсы стриптиза пошла! – все без толку. Ленька раз в полгода с ней в койку ложился, и все по-быстрому, шмыг-шмыг… Вот Галка и записалась к психологу, ходила в группу, там вслух обсуждали проблемы каждого. Она мне сказала, мол, очень хорошо такой метод помогает: когда узнаешь, что у других бывает, свои проблемы ерундой кажутся. Женя во время сеанса про смерть жены сообщил, он до сих пор совестью мучается. Вот Галка меня с ним и познакомила. Ой, погоди, я краску на голове передержала! Ужас! Кошмар! Смою, перезвоню…
Я повертела в руках трубку и решительно набрала номер Мартынова.
– Говорите, – сердито потребовал Леня.
– Привет, это Вилка.
– Здорово, – убрав из голоса агрессию, ответил приятель. – Тебе Галку?
– Ага, – подтвердила я. – Прикинь, мне Верка наврала, что твоя жена улетела за границу.
– Она и правда в Индию отправилась.
– Вот так внезапно? В один день собралась и улетела? А виза? – поразилась я. – И вы же только весной были в Индии!
Леня помолчал, потом тихо заговорил:
– Знаешь, мы в последнее время стали часто ругаться. Галя плачет, а я думаю, что женитьба на женщине, которая моложе тебя почти на двадцать лет, кажется приятной лишь в первый год брака. Позже неизбежно начинаются трения – сказывается разница в возрасте. Я хочу вечером смотреть новости, а Галчонок рвется в клуб, мне приятно отдохнуть, тупо лежа на пляже, Галка же тянет меня по жаре осматривать местные достопримечательности, я совершенно не владею компьютером – жена постоянно сидит в Интернете. Конфликт поколений.
– Насколько я знаю, ты всегда заводил романы со своими медсестрами, – не утерпела я.
– Точно, – согласился Леня, – но ни с кем совместно я не жил, ты же помнишь мою маму. А с Галей мы не один год вместе, и вот накопились разногласия. И еще я устал исполнять ее капризы: новая шуба, кольцо, ремонт в квартире… Я обычный врач, не Крез, пашу в четырех местах. Короче, она попросила на Новый год подарок – путевку в Индию. Галке там очень понравилось, и я подумал: почему нет? Пусть поедет, развлечется, а я пока обдумаю ситуацию.
– Она мне ничего не сказала, – обиженно заметила я.
– Вообще-то я очень удивился, когда ты про ее отъезд заговорила, – признался Леня. – Мы не хотели сообщать приятелям о разногласиях в семье. А если жена одна на Новый год улетает отдыхать, это провоцирует всякого рода сплетни.
– А Верке она позвонила из аэропорта, – еще больше обиделась я.
– Ты же знаешь, – начал утешать меня Леня, – они с Верой очень подружились, прямо неразлейвода. А тебя моя жена считает знакомой со стороны мужа. Так сказать, казачком из вражеского стана.
– Даже так? – усомнилась я.
– Я, конечно, утрирую, – засмеялся Ленька. – Но, скажи, если мы с Галкой окончательно расплюемся, ты с кем останешься?
– Хотелось бы сохранить хорошие отношения сразу с двумя половинками бывшего целого, – дипломатично ответила я.
– Так не получится, – фыркнул Ленька.
– Галя приятная женщина, она мне нравится, но с тобой мы дружим больше пятнадцати лет, я, конечно же, не захочу прерывать общение, – сказала я.
– Думаю, Галка это понимает, потому и не позвонила тебе, – усмехнулся Леня.
– В ресторане вы казались счастливой парой, никакого намека на разлад.
– Зачем выливать свои проблемы на головы друзей? И я очень надеюсь, что нам удастся преодолеть кризис. Как ты относишься к парам, которые постоянно прилюдно лаются, сообщают во весь голос о разводе, а потом мирятся и опять начинают войну? – поинтересовался приятель.
– Жалкое зрелище. Если некто решил в моем присутствии выяснить отношения со своей второй половиной, я всегда ощущаю дискомфорт, – честно ответила я.
– Вот мы и хотим избежать неудобств, – подытожил Леня. – Давай больше не будем мусолить эту тему.
– Ладно, – согласилась я. – Скажи, ты знал, что Галя посещает психолога?
– Кого? – изумился Мартынов.
– Занимается в группе коррекции поведения.
– Офигеть! Зачем?
– Не знаю, – покривила я душой.
Если честно, то я совсем не готова обсуждать с приятелем его сексуальные проблемы. Можете считать меня безнадежно старомодной, посыпанной пылью теткой, но я стесняюсь говорить об интимных делах.
– Ну и новость… – пробормотал Леня. – Откуда инфа?
– Галя проболталась. А еще она уверена, будто и Растов посещает того же специалиста.
– Понятно… – протянул Леня. – Да, теперь понятно.
– Что?
– Некоторое время назад Галина стала ходить на фитнес два раза в неделю, – процедил Леня. – Я над ней подшучивал: «Где бицепсы-трицепсы? Не маленькие деньги клуб берет, а ты до сих пор не накачала себе руки и пресс». А она отвечала, мол, у меня мышцы слабые, типа не в коня корм. И я ей верил!
– Леня! – остановила я приятеля.
– Есть еще приятные новости? – зашипел Леонид.
– В ресторане кто-то заказал для блондинки за четвертым столом песню.
– Не помню, – сухо ответил Мартынов.
– Немного странный выбор для праздника, – продолжала я, – шлягер назывался «Ты скоро подохнешь!». Не знаешь, кто заплатил оркестру?
– Понятия не имею, уж точно не я. Не особо разбираюсь в попсовых напевах, но, на мой взгляд, это шутка дурного тона. «Ты скоро подохнешь»… Фу! Кому была адресована песенка? О чем она?
– Женщина хочет убить свою соперницу, – пояснила я, – и в трех куплетах описываются способы, которыми она изведет подругу-предательницу, а припев – это многократно повторяемая фраза: «Ты скоро подохнешь!»
– Отвратительно. Постой! – воскликнул Леня. – За столом было всего две блондинки, ты и Ольга. Ты же не уводила чужого мужа?
– Нет. Думаю, песня посвящалась убитой Оле, – ответила я, – Галя не могла песню заказать?
– С ума сошла? – возмутился Мартынов. – Галка интеллигентный человек, она такую дрянь не слушает. И с какой стати ей портить настроение Ольге? Они впервые за столом увиделись.
– В зале ресторана было полно народа.
– И что?
– Ничего. Звони, если понадоблюсь, и передавай Галке привет, вдруг она тебе из Индии звякнет, – я быстро закончила разговор.
Повесив трубку, я провела несколько минут в раздумьях. Иногда, чтобы отыскать ответ на вопрос, надо вернуться к началу тропинки и пройти ее заново, обращая внимание на все маленькие, подчас даже крохотные камешки. Что было странного в тот вечер?
А ничего! Мы спокойно закусили, и практически никто, кроме Евгения, много не пил. То, что Растов наклюкается, было очевидно, и когда он упал лицом в тарелку, я совершенно не удивилась. Вот песня меня поразила. И кто же заплатил оркестру? Леня с Галкой этого идиотского поступка не совершали, Ника с Верой были искренне удивлены услышанным, Женя в тот момент уже сладко храпел. Потом Калинина устроила истерику и убежала. Оля воспользовалась предоставившимся шансом заполучить мужика и попросила меня довезти Женю до ее дома. Сильно сомневаюсь, что песня была адресована мне, а если учесть, каково пришлось ночью Оле, то становится понятно: кто-то откровенно угрожал моей тезке. Но Оля попала в ресторан совершенно случайно, ее не было в списке гостей, следовательно, никто даже не предполагал, что она придет на ужин. Значит, кто-то из присутствующих в ресторане узнал Ольгу и не сдержал нахлынувших чувств. Причем скорей всего заказчица женщина. Мужчины более просты, парень мог подойти и выяснить отношения, а тетка заплатила оркестрантам и с удовольствием смотрела на наши вытянувшиеся от изумления лица.
Я вскочила на ноги. Надо поехать в ресторан и поговорить с руководителем джаз-банда. «Очаровательный» напев вряд ли часто просят исполнять, скорей всего музыканты смогут описать внешность дамочки, заказавшей «подарочек».
И я ринулась в прихожую. Но на бегу остановилась, сказав себе: «Спокойно, Вилка, не стоит кидаться вперед сломя голову. Сейчас утро, оркестранты наверняка отсыпаются, раньше восьми вечера они на работе не покажутся». Значит, мне нужно ехать в Подмосковье и еще раз поговорить с Ниной Таракановой, которая беззастенчиво наврала наивной писательнице с три короба.
И тут позвонил Плотников.
– Уже получил сведения из Насети? – обрадовалась я.
– Угу, – как-то странно ответил Роман.
– Говори, – занервничала я.
– Ерунда получается. В городе на самом деле проживала семья Таракановых. Олег Ефремович, его сестра Нина Ефремовна, жена Светлана Петровна Иванова и крохотная девочка Виола.
– Так… – протянула я. – И что дальше?
– Таракановы не отличались примерным поведением, пили горькую, жили в собственной избушке на краю Насети. Они потомственные алкоголики, родители брата и сестры зашибали, дети пошли по их стопам. Светлана Иванова имела те же привычки. Виола родилась совсем больной, всю беременность будущая мамахен бухала по-черному. Странно, что девочка дожила почти до двух лет. Ее никто не лечил, и Виола Тараканова умерла.
Я вздрогнула. Очень неприятно слышать подобное известие, мне всегда казалось, что тезки вроде как родственники.
– Дальше больше, – продолжал Плотников. – Родственники сочли поминки достойным предлогом для очередной попойки – и нажрались в дым. Что там у них случилось, никто не знает, вспыхнул пожар, в огне погибли Олег, Нина и Светлана. Хоронили их за госсчет в общей могиле, о чем есть запись в соответствующей книге. Но я сделал запрос по семье Таракановых и выяснил, что через два месяца после гибели все четверо приехали в городок Канск и жили там год. Затем перебрались в Михайлово, сменили еще несколько мест жительства, а потом Нина приобрела дом в подмосковном Клязине, Олегу же от работы дали комнату в столичной коммуналке, куда он въехал с Виолой и Светланой.
– Здорово, – только и смогла сказать я.
До Клязина я докатила быстро, вошла в магазин и увидела за прилавком Анжелу.
– Ой, здрассти, хорошо, что вы зашли! – Девушка приветствовала меня, как старую знакомую.
– Где ваша заведующая? – забыв поздороваться, спросила я.
– Тетя Нина? – задала глупый вопрос продавщица.
– Да, – стараясь быть приветливой, подтвердила я.
– Заболела. Сердце у ней схватило, с утра не пришла, – зачастила Анжела, – в одиннадцать позвонила, велела детские новогодние подарки в витрину выставить и…
– Где она живет? – гаркнула я.
– Тетя Нина?
– Да!
– По улочке вниз, последний дом. Избушка зеленая, ставни красные, веранда кирпичная пристроена, – объяснила Анжела. – Только ее там нет.
– Куда же она подевалась?
– На автобусе в райцентр в поликлинику поспешила, решила кардиограмму сделать – вдруг инфаркт. Раньше восьми вечера назад не приедет.
– Кардиограмма не долгая процедура, – сказала я.
– Верно. Но автобус, если не сломается, только в двадцать ноль-ноль в Клязино прибудет, – объяснила Анжела, – других рейсов нет.
– Может, на попутку сядет?
– Кто? Тетя Нина?
– Да.
– Ой, что вы! Она никогда к постороннему в машину не полезет. Да и к своим тоже. Одалживаться не любит, – засмеялась Анжела, – прямо пунктик у нее – ни у кого ничего не просит, гордая слишком!
Назад: Глава 18
Дальше: Глава 20