ГЛАВА 29

Домой я заявилась около семи и очень удивилась. В квартире почти чисто, куча мусора из прихожей исчезла. Посередине большой комнаты красуется огромный стол, занимающий почти всю не слишком просторную площадь.

– У нас что, свадьба? – изумилась я. Из кухни выглянула Аня:

– Почти, Томочка сказала, что в полвосьмого придет вместе с кавалером. Вот мы и постарались. От Наташки стол принесли, теперь, видишь, накрываем.

Да, приготовления были затеяны нешуточные. На скатерти тесно стояли миски с салатами и блюда с нарезанным мясом, из кухни доносился аромат пирогов. Петька и Митька, аккуратно причесанные, разбирали на диване книжки.

– Зачем вам они? – удивилась я.

– Тетя Тома жениха ведет, – сообщил Петька, – мы должны выглядеть прилично.

– Сначала поедим ножом и вилкой, – встрял Митька, – а потом, как все воспитанные дети, сядем на диване и начнем книги читать.

– Как думаешь, тетя Вилка, – прервал его Петька, – если я возьму вот эту – Фрейд “Введение в психоанализ”, а Митька – “Декамерон” Боккаччо, то как? Красиво получится?

– Думаю, произведете неизгладимое впечатление.

– А мы с Криськой будем в шахматы играть, – потрясла доской Вика. – Верка у мольберта с кистью… Между прочим, собак помыли.

Дюшка с Касей действительно издавали неземное благоухание, а Клеопатра блестела расчесанной шерстью. Котенок щеголял в розовой ленточке.

Да, наверное, следует переодеться, чтобы не выглядеть замарашкой на фоне расфуфыренной компании, но поздно идти в спальню, потому что раздался стук в дверь.

– Вот черт, – выругалась Аня, – пироги-то не поспели! Раньше пришли. Все по местам.

– Мака, мака, – залепетала Машка, выползая из-под дивана с огромным комом пыли в руке.

– Немедленно отдай, – велела я и выдрала из цепкой Машкиной грабки грязь.

– Подумаешь, – фыркнул Петька, – ну и съела бы, ничего бы не случилось, чище станет… Стук повторился.

– Откройте дверь, – прошипела я, кидаясь в ванную, надо хоть умыться с дороги.

– Кому ведено, все по местам, – шикнула Аня.

Близнецы моментально воссели на диван. Петька схватил Фрейда, Митька – “Декамерон”. Кристя и Вика с.умным видом вцепились в шахматы, Верочка замерла у мольберта. Я влетела в ванную и поняла, куда подевалась куча барахла с балкона. Ее просто втащили в санузел и зашвырнули в саму ванну. Белая емкость переполнена всякой ерундой, а на верхушке горы гордо красуется эмалированный ночной горшок.

Теперь в дверь барабанили без остановки.

– Уже иду, – сладко пропела Анюта, – открываю, кто там?

– Даша, – раздалось с лестницы.

– Отбой! – заорала Аня.

– Дашка! – завопила Вика. – Ну, клево, чего бы тебе поручить? Значит, так, книги читаем, в шахматы играем, рисуем… Ну что еще придумать? Ты что умеешь?

– На пианино могу, – бодро ответила Даша. – В рамках музыкальной школы.

– А пианино-то и нет, – расстроилась Вика.

– У тети Наташи есть, – пискнул Петька, – она для Темы купила, можно принести.

– Ни в коем случае! – заорала я, вылетая из ванной. – Где вы его ставить собрались?

– Здравствуйте, тетя Виола, – вежливо сказала Даша, – а я к вам вместо гимнастики.

– Вовсе пианино и не большое, – протянул Митька, – а этот, как его, синтезатор, в спальне установим. Ты на синтезаторе могешь?

– Запросто, – ответила Даша. С ужасающим грохотом дети и Вера унеслись к Наташе.

– За каким чертом вы положили весь хлам в ванну? – спросила я у Ани.

– А куда его деть? Хотели порядок навести!

– Да, но теперь помыться нельзя.

– Ну Тамаркин кавалер не душ принимать идет, задерни занавеску, и привет.

– Где Ленинид? – поинтересовалась я, выполнив данное мне указание.

– У Наташки, шкаф делает, – пояснила Аня и хихикнула:

– По-моему, у них роман намечается.

– Да ты что, – замахала я руками, – он алкоголик, уголовник, и потом, возраст…

– Какой такой возраст? – продолжала веселиться Аня. – Наташка всем врет, что ей тридцать пять, но я-то знаю – сорок два стукнуло. Сидит в своем Дворце бракосочетаний, а мужа все нет и нет. Не такая уж у них и разница, вон моих родителей двадцать лет разделяло, и ничего, жили. И потом, он вроде пить бросил, рукастый… Знаешь, ежели его отмыть, одеть, подкормить, не муж, а конфетка получится, вот Наташка и схватилась, не дура. Сейчас с мужиками плохо, ну а что он сидел… Тьфу, глянь вокруг, да у всех кто-нибудь на зоне… У Крюковых, Пашковых, Симоновых…

Вновь послышался невероятный топот, дверь распахнулась, показались запыхавшиеся дети с “Ямахой”. Последним вошел Тема.

Не успели ребята подключить инструмент, как зазвенел звонок.

– По местам! – рявкнула Аня. Все кинулись на заготовленные позиции. Я плюхнулась на диван возле Вики и спросила у Даши:

– Ты почему стучала?

– Так звонка не нашла, – ответила девочка, устраиваясь за синтезатором.

Так, опять проделки полтергейста, сейчас-то звонок появился.

– Тише, – шикнула Аня, – все заняты своим делом. Давайте, давайте, читайте, играйте, рисуйте…

Дети старательно принялись изображать сцену “Тихий семейный вечер в простой семье”.

Аня загремела замком. Через минуту веселая Томуся с огромным букетом красных роз вошла в гостиную. За ней двигался приятный мужчина в темно-сером костюме. Не отрывая глаз от доски, Вика произнесла:

– Шах.

Даша ударила по клавишам. Громкая музыка заполнила комнату. Томочка покраснела и стала цветом щек похожа на розы.

Уж не знаю, нарочно или она просто не знала ничего другого, но девочка играла “Свадебный марш” Мендельсона.

– Знакомьтесь, – проговорила Тамара, – это Семен Андреевич.

– Очень рад, – сказал мужчина и спросил:

– Куда шампанское ставить?

– На стол, конечно, – засуетилась Аня. – Давайте я вам всех покажу, тут только свои, родственники, друзья. Значит, так. Это – Петя, Митя и Тема, за инструментом Даша.

– Очень рад, – повторил Семен Андреевич, его глаза откровенно смеялись.

– У окошка Верочка, – неслась дальше Аня, – на диване Вика, а за ней Кристя. Эй, Кристина, тебя не видно, покажись…

Кристя выглянула из-за Вики и во все глаза уставилась на пришедшего.

– А здесь Виола, – завершила процесс знакомства Аня.

– Не может быть! – прошептал мужчина, меняясь в лице. – Просто невероятно.

– Вас так удивило мое имя? – изумилась я.

– Боже, – пробормотал Семен Андреевич.

– Что случилось? – испугалась Тамара.

– Папа! – заорала Кристина, вскакивая на ноги. – Папочка, папочка любимый, живой…

Она бросилась к Семену, задев ногой шахматную доску, фигурки разлетелись по комнате. Вика разинула рот. Тамарин кавалер вытянул вперед руки и уронил шампанское. Бутылка рухнула на пол и мгновенно разбилась. Осколки взлетели веером вверх, обильная пена полезла как из огнетушителя. Ничего не понимающие Петька и Митька глядели на рыдающую Кристину и обнимавшего ее Семена Андреевича. Ошалевшая кошка носилась по комнате, держа в зубах сыночка. Наконец, абсолютно потеряв голову, она взлетела на стол и положила котенка на чистую тарелку. Но нам было не до наглой киски. Тамара села в кресло, прямо на розы, Аня прижала руки к груди и совершенно не замечала, что Машка самозабвенно сосет хвост Дюшки.

– Чегой-то она ревет? – вдруг спросил Тема.

– Заткнись, – пихнула его Вика.

Верочка молча теребила грязную кисть, и гремел, гремел марш Мендельсона. Внезапно Кася села, задрала морду и громко завыла.

– Что же это делается, господи, – всхлипнула Аня и зарыдала в голос.

Вика захлюпала носом, и через секунду плакали все, кроме меня.