Глава 9
Чем старше становилась Агата, тем больше не любила новогодний праздник. Он казался ей каким-то надуманным и притянутым за уши. В детстве елка, подарки и сама атмосфера праздника были актуальны, а теперь, в ее возрасте, Агату многое раздражало. Безумные толпы в магазинах, скупающие все подряд, словно жить всем осталось ровно неделю или через несколько дней начнется голод. Восторженные поздравления: «Пусть у тебя в Новом году сбудутся все желания!» А если уже давно нет никаких желаний? Эти обязательные атрибуты в виде елки, свечей, подарков, шампанского, тостов за здоровье и салата оливье. Сама Агата уже давно ничего не ждала ни в новом году, ни в каком другом. Деды Морозы тоже не внушали доверия, только и делали, что выколачивали деньги из родителей юных отпрысков.
Пожалуй, она вообще бы не стала справлять Новый год, если бы не сын. Она видела, как ребенок ждет этого сказочного праздника, ждет чудес… Агата хотела сделать сыну хороший Новый год. Поэтому у них в квартире стояла елка с елочными игрушками и мишурой, а на стеклах были наклеены белые кружевные снежинки из бумаги.
Шестилетнего Виталика ждали подарки от Деда Мороза – компьютерная игра, конструктор и набор маленьких машинок. И «Дед Мороз» очень надеялся, что сыну это все понравится. Кроме того, Агата помнила, что у нее есть приглашение в ресторан от фирмы «Берсеньев» на расхваленное всеми торжество.
«Я работала всего один день, но успела получить это приглашение, – подумала она. – Это судьба, никто у меня его не отобрал, значит, я пойду и поведу Виталика, пусть порадуется на елке!» – твердо решила Агата, стараясь не думать о том, что и сама хочет туда пойти.
В последних числах декабря, примерно дней через десять после разговора с бывшим мужем, Агата взяла у него документы на землю на кладбище, принадлежавшую теперь Александру Романовичу Берсеньеву.
– Хорошо выглядишь, хоть и похудела, – отметил Денис.
– Спасибо, заботы, дела, – неопределенно ответила Агата, чувствуя в последнее время сильную слабость, усталость и боль в области сердца, списывая все это на нервы.
– Надеюсь, Виталику елка понравится, – сказал Денис.
– Я тоже на это надеюсь.
– Жалко, я не могу пойти с вами.
– У меня приглашение на одного взрослого и на одного ребенка, – искренне ответила Агата, и они с Виталиком сели в такси, ждавшее их у подъезда.
Она постаралась выглядеть хорошо, и ей это удалось. Вечернее шифоновое черное платье с редкими красивыми блестками обволакивало ее как облако, как таинственный туман. Из этого великолепия трогательно торчали руки, худые и белые, изящная шея. Светлые волосы были рассыпаны по плечам, макияж Агата себе позволила более яркий, чем обычно, а губы она даже тронула малиновым блеском. Свое платье Агата прикрыла и несколько примяла старомодной дубленкой, которая уже несколько лет висела у нее в шкафу и пропахла средством для истребления моли. На работу Агата предпочитала ездить в пуховике или дутой куртке. Сына Агата нарядила в костюм, который недавно приобрела для того, чтобы вести Виталика в первый раз в первый класс. Костюм был явно ему велик. Дополняли его образ белоснежная рубашка и красный галстук-бабочка.
– Ты у меня самая красивая, мамочка, – сказал Виталик, – и самая молодая!
– Спасибо, – поцеловала его в макушку Агата. – Ты будешь моим кавалером на вечер?
– Конечно, – с готовностью высказался Виталик.
– Надеюсь, что тебе понравится, – потрепала его светлые волосы Агата.
– Мама, а Дед Мороз будет настоящий? – спросил мальчик.
– Самый что ни на есть настоящий, – заверила его Агата.
Шофер покосился на них и ухмыльнулся. Довольно быстро домчал он их до ближнего Подмосковья, к месту дислокации корпоративной вечеринки компании «Берсеньев». Для этого праздничного мероприятия Александр снял подмосковный пансионат «Уютный», расположенный на берегу замерзшего озера в окружении высоких сосен и елей.
Агата расплатилась с водителем и помогла Виталику выбраться из машины. С собой она взяла небольшую дорожную сумку с необходимыми вещами и кое-какой одеждой, чтобы переодеться. По расчищенной от снега дорожке они двинулись к деревянным воротам дома отдыха.
Ворота, красивые, резные, были украшены цветной мишурой и яркими фонариками. При их приближении они раскрылись, словно впуская в сказку.
– Ух ты! – воскликнул Виталик.
Агата тоже смотрела как зачарованная на лес, покрытый снегом, широкую аллею, освещенную фонарями в виде елочек и различных забавных зверюшек. У Виталика сразу же загорелись глаза, и он побежал по аллее, захватывая варежками свежевыпавший белоснежный пушистый снег.
Агата заметила прогуливающихся взрослых и резвящихся детей. Как из-под земли возник мужчина в камуфляжной форме.
– Здравствуйте! У вас есть приглашение на банкет? – учтиво спросил он.
– Да, конечно! – Агата предъявила свой пропуск.
– Проходите, пожалуйста, в главный корпус, вас поселят в номер и ознакомят с программой, – сказал охранник.
– Спасибо.
Затем, откуда ни возьмись, появился крепкого вида молодой человек и, несмотря на ее сопротивление, помог донести не такую уж и тяжелую сумку до главного корпуса, современного и красивого.
Прямо перед входом в главный корпус стояла высокая пушистая елка, украшенная гирляндами, большими елочными игрушками и блестящими снежинками. Вокруг елки уже играли дети. В холле вышколенный персонал дома отдыха встречал гостей караваем и рюмками водки, а детей – соком и шоколадными конфетами.
Царила непринужденная обстановка. Пахло ванилью, мандаринами, хвоей и женскими духами. Приветливые девушки за стойкой администратора быстро оформили Агату с сыном в стандартный двухместный номер на втором этаже и познакомили с программой праздника.
– В девять часов вечера вас ждут в ресторане, здесь же на первом этаже. Праздник для детей и взрослых рассчитан на всю ночь, кто сколько выдержит. А утром поздний завтрак и гулянье на свежем воздухе, с блинами, горячим чаем, катанием на лошадях и снегоходах. Будут конкурсы с сюрпризами и призами, а для детей предусмотрено специальное представление «По мотивам русских народных сказок». Сейчас можете подняться к себе в номер и отдохнуть с дороги, а ребенок может побыть в нашем игровом зале, где им займутся опытные педагоги и воспитатели и подберут ему занятие по душе, – улыбаясь, сказала девушка-администратор и показала, где находятся игровая комната и творческие мастерские для детей.
Агате здесь нравилось все больше и больше, главное, что никто к ней не приставал и не спрашивал: «А вы кто?» Царила атмосфера праздника, и никому не было дела до нее. Главное, что чужих людей здесь не могло быть, так как охрана незримо присутствовала и вход осуществлялся только по приглашениям компании.
Номер в этом доме отдыха вполне соответствовал европейскому уровню. Виталик конечно же упросил Агату отвести его в детскую комнату играть и знакомиться с ребятами. Сама же Агата распаковала свои вещи и посмотрела на часы. До начала торжественного ужина оставался час, и она решила не откладывая передать бумаги Александру Берсеньеву. Ее сердце снова предательски забилось в предвкушении встречи.
«Веду себя как форменная дура! Наверное, прошло еще слишком мало времени, чтобы его забыть. А ведь сама лезу на рожон! Опять хочу его видеть! Это наваждение, так мне и надо! Много, видимо, гадостей про людей написала, и это мне расплата за все и сполна! Зачем я сразу в платье вырядилась, помяла все? Могла приехать в джинсах, а здесь переодеться, как все нормальные люди и сделали. Не знала, что будет время прийти в себя… Да ладно, что сейчас сокрушаться?!» – ругала себя перед зеркалом Агата, понимая, что просто оттягивает время встречи с Александром.
«А чего, собственно, я так боюсь? Ну выгонит! Ну и что?! Я к нему иду по делу», – успокоила сама себя Агата, поправила платье, локоны и вышла из номера, оставив его открытым на случай, если вернется сынишка. Она бесцельно блуждала по коридорам, надеясь кого-нибудь встретить и спросить, как попасть к Александру Берсеньеву. Наконец Агата встретила женщину в униформе, явно занимающую какую-то должность выше уборщицы.
– Простите, не подскажете, в каком номере остановился руководитель фирмы «Берсеньев»? – спросила Агата и тут же добавила: – У меня к нему срочное дело.
Женщина окинула фигуру Агаты скептическим взглядом и дежурно улыбнулась:
– Да, конечно, милочка. Пятый этаж, номер пятьсот шесть. Он, правда, просил его не беспокоить до девяти часов, но если вы уверены, что ваши дела так важны…
– Очень! – Агата для пущей важности потрясла перед лицом женщины папкой с документами.
Она поднялась по лестнице на пятый этаж, не став ждать, когда придет лифт, и, отдышавшись, постучала в дверь с табличкой пятьсот шесть. Ее спина даже покрылась потом от томительного ожидания, но Агате никто не ответил. Она толкнула дверь и вошла внутрь. Номер Александра Берсеньева был совершенно такой же, как и у нее, только одноместный. Это ее поразило: он мог взять себе и президентский «люкс».
– Александр?! – позвала она, продвигаясь по темной прихожей в комнату, где горел свет.
– Я здесь, – ответил он каким-то сдавленным голосом.
Агата вошла в комнату и с ужасом увидела картину, потрясшую ее. На разобранной кровати сидел Александр, голый по пояс, опустив голову на руки. Он раскачивался из стороны в сторону и тихо стонал. С его рук капала кровь прямо на пол. Агата не на шутку испугалась.
– Боже! Александр! Что с тобой?!
Она кинулась к нему и попыталась оторвать его руки от лица.
– Саша, откуда кровь?! Что это?!
Он поднял на нее окровавленное лицо и спросил, стиснув зубы:
– Сколько времени?
– Что? – растерялась Агата. – Половина девятого, а что?
– Агата, я знал, что еще увижу тебя. Не могу сказать, что хотел увидеть, но знал, что увижу… – сказал он.
– Ну, спасибо, – нахмурилась она.
– Я не это хотел сказать… не это и не сейчас… Я ничего не могу тебе сказать, но когда-нибудь все изменится, – говорил он с придыханием.
Его широкая грудь прерывисто вздымалась, накачанные руки в нескольких местах пересекали шрамы и какие-то татуировки. Агата понимала, что он в сознании, но бессвязность его речи ей не нравилась.
– Пригласить врача? Здесь же должен быть медработник? – предложила она.
– Ни в коем случае… Врач мне не поможет, – зажал он нос руками, и Агата поняла, что кровь у него хлещет из носа.
– У тебя… «ломка»? – догадалась она, понизив голос, сама испугавшись своей догадки.
– Нет… – попытался рассмеяться Александр. – У меня приступ… Это бывает редко, но метко.
– Приступ чего? – поинтересовалась она.
– У меня было два ранения… Иногда поднимается внутричерепное давление, и тогда возникают боль и носовое кровотечение, которое совершенно нельзя терпеть… Но я сделал уколы, и это должно отступить, – пришлось пояснить ему.
– Откуда у тебя все это?
– Бурное прошлое, – попытался поднять на нее глаза Берсеньев. – Что? Испугалась?
– Я не из пугливых! Пойдем, помогу дойти до ванной, ты весь в крови…
Александр сопротивляться не стал или попросту у него не было сил. Они доволоклись до ванной, и Александр оперся о раковину.
– Включи душ… холодный, – попросил он.
Агата молча, совершенно ошеломленная, смотрела, как его натренированное тело сотрясается от крупной дрожи, а алая кровь капает крупными каплями в белоснежную раковину и, смешиваясь с текущей водой, превращается в розовую жидкость, смывающуюся в канализацию.
Агата вышла из оцепенения и пустила холодный душ в душевой кабине. Александр стянул с себя оставшуюся одежду, повернувшись к Агате спиной, нисколько ее не стесняясь. Она видела, что ему очень плохо. С трудом Александр забрался в кабину и, прислонившись лбом к кафельной плитке черного цвета, подставил свое тело упругим, холодным и от того колючим, словно иголки, струям воды.
– Не уходи, – бросил он Агате через плечо.
Она сама понимала, что не может оставить его одного в таком состоянии: Александр, чего доброго, мог потерять сознание. Она повернулась к нему полубоком.
– Может, все-таки врача?
– Не надо, спасибо… Я уже давно сам себе врач. Сейчас все пройдет, только не уходи, – ответил он, не поднимая головы с мокрыми волосами.
Сердце Агаты сжалось, Александр был словно маленький ребенок, боявшийся отпустить маму. Через пять минут он выключил воду и попросил полотенце. Агата подала ему большое махровое полотенце, которым он вытерся и повязал вокруг бедер. Все повторялось снова.
Наконец Берсеньев вышел из душевой кабины и поцеловал руку Агате.
– Спасибо за поддержку. Кстати, а что ты здесь делаешь? – спросил он, проходя в комнату.
– Похоже, что ты идешь на поправку, – недовольно отметила она, следуя за ним. – Я же работала у тебя один день, забыл? Вот мне и дали приглашение, ты против? Мне уйти? – прямо спросила его Агата.
– Ну конечно же нет, – несколько смутился Александр, открывая шкаф и отгораживаясь от Агаты деревянной дверцей. – Я не должен был тебе этого говорить, но скажу… Я о тебе вспоминал.
– Не может быть! – притворно ахнула Агата.
– Честное слово, не должен был, но вспоминал, – ответил Александр, словно не замечая ее иронии.
– Зачем же ты тогда так сурово обошелся со мной?
– Не люблю журналистов, помнишь? – ответил он.
– Это просто какая-то фобия или тебе действительно есть что скрывать, – сказала Агата.
– А умных журналистов я не люблю тем более, – выглянул из-за дверцы Александр.
В дверь его номера постучали, и Александр попросил:
– Открой, пожалуйста, и скажи, что я уже иду.
Агата, немного сбитая с толку, нисколько не думая о своей репутации, подошла и открыла дверь.
На пороге стояла та самая стерва Елена Григорьевна Сапрунова, главный бухгалтер фирмы «Берсеньев» и по совместительству любовница Александра, насколько Агате было известно. Она очень хорошо выглядела, что было совсем неудивительно с ее-то данными и фигурой. Была она в коротком облегающем платье золотистого цвета, расшитом стразами. Глубокое декольте, голые руки, голые, вернее, в чулках телесного цвета длинные ноги, золотистые туфли на шпильках, что добавляло ей еще добрых десять сантиметров. Лена свысока смотрела на Агату.
«Она может себе это позволить с таким кавалером…» – подумала Агата, имея в виду, что Александр был высокого роста.
Агата вполне понимала эту красивую молодую женщину. Она хотела максимально показать свое тело, потому что оно было совершенно. Трогательно худые ключицы, область декольте, красивой формы плечи с легким загаром были присыпаны какой-то золотистой пылью. Волосы Елена уложила в красивую прическу. Изящную шею Лены украшала золотая цепочка с сердечком из бриллиантов. В ушах пассии Александра сверкали два больших бриллианта. А вот макияж у нее был более чем скромный: идеально гладкая кожа, красивые черты лица, выразительные глаза и пухлые губы не требовали излишней косметики.
Вид у нее был несколько растерянный, словно она попала не туда, куда хотела. И Лену можно было понять. Меньше всего она ожидала увидеть в номере Александра Берсеньева девицу, которую она когда-то по его просьбе проверяла. У женщин друг на друга очень хорошая память, и Елена ее сразу же узнала. Удивительное дело, женщины так часто бывают невнимательными и рассеянными. Находясь за рулем, могут перестроиться в другой ряд перед мчащейся машиной, забыв включить сигнал. Могут запросто забыть о варящемся супе на плите, засмотревшись на мелодраму по телевизору. Но зато за сотую долю секунды они могут оценить внешность своей соперницы. Начиная от физических данных соперницы, ее туалета, длины ресниц и цвета помады, обуви, прически и заканчивая точным подсчетом кристаллов Сваровски по вырезу ее декольте. Лена скользнула взглядом по номеру на двери и скептически оглядела фигуру в черном.
– А вы что здесь делаете?
– Я здесь так же, как и вы, по приглашению, – ответила Агата, стараясь выглядеть непринужденно и спокойно. – То есть не по приглашению в этот номер, а по приглашению на праздник, – поправилась она.
– Вы не являетесь работником нашей компании, – надула губки Елена Прекрасная, и бриллианты ослепили соперницу.
– Я работала один день, – честно сказала Агата, но Лена восприняла это явно как издевательство.
– Я в компании с самого ее основания, но не удостаивалась таких почестей. Далеко пойдете, милочка.
– Меня зовут Агата, – напомнила Агата.
– Я запомню, – улыбнулась через силу Елена. – Могу я поговорить с Александром Романовичем?
– Он скоро выйдет, – ответила Агата, твердо стоя в дверях и выдерживая оценивающий взгляд Елены.
– А могу я узнать, что вы делаете у него в номере?
– Боюсь, это мое личное дело, – ответила Агата, но вдруг поняла, как сейчас разрывается сердце Елены от ревности, и, смягчившись, сказала: – Я здесь сугубо по делам, уверяю вас.
– А я и не сомневаюсь! – гордо подняла голову Елена и удалилась походкой манекенщицы.
Агата закрыла дверь и вернулась в комнату.
– Я слышал вашу перепалку, – сказал Александр, не показываясь из-за шкафа.
– Как это по-мужски, молча наблюдать, когда женщины грызутся из-за тебя! – сказала Агата, разозлившись.
Александр засмеялся:
– Ты грызлась не из-за меня, а скорее, чтобы уколоть ее.
– Она твоя девушка? – спросила Агата, ведя пальцем по поверхности деревянной дверцы и всей своей кожей чувствуя его близость.
– Тебе это интересно для статьи?
– Лично…
– Нет, Лена не моя девушка, – ответил Александр.
– А ведь врете… Или ей этого не объяснили! Елена Григорьевна с большой ревностью смотрела на меня, уж это я поняла! – сказала Агата.
– А все дело в тебе. Так выглядишь, что наводишь других дам на крамольные мысли, – сказал Александр.
«Он издевается надо мной… Как я выгляжу? Да по сравнению с этой красоткой я просто моль на ее шиншилловой шубе», – подумала Агата.
– Недооцениваешь ты себя, Агата Кристи, – прокряхтел из-за двери Александр, словно прочел ее мысли.
– Не очень-то воображай! Я здесь не из-за того, что потеряла голову из-за тебя, я тут по делу.
– Интересно, по какому?
– Я привезла вам документы на покупку земли на кладбище…
Не успела Агата договорить, как из-за дверцы шкафа показался… Дед Мороз. В роскошной синей шубе, отороченной мехом и расшитой узорами. Объемистые белая борода, усы и брови, ярко-красные щеки, сказочный посох, мешок за плечами…
– Как я тебе? – спросил он, улыбаясь одними глазами.
– А ты… это… ты?
– Ты угадала! Я – Дед Мороз и уже опаздываю на встречу с детишками, так что говори быстрее.
– Ты Дед Мороз? – удивлению Агаты не было предела.
– Конечно! Я каждый год работаю Дедом Морозом. – Дыхание Александра было слегка сбитым.
– Я, конечно, все понимаю, но в твоем нынешнем состоянии я бы не рискнула развлекать детей в теплой шубе.
– Мне уже лучше, обезболивающее действует, и голове сразу легче, – ответил Берсеньев.
– Тогда ты должен постараться и быть хорошим и веселым Дедом Морозом, так как мой сын очень ждал этой встречи. Я не хочу, чтобы он запомнил Дедушку Мороза истекающим кровью, – сказала Агата, внимательно рассматривая бородатое лицо Александра. – Симпатичный из тебя получился Дедушка Мороз…
– Меня больше всего всегда волнует мое изуродованное лицо, не хочу испугать детей.
– Все нормально… – Агата потрогала его бороду. – Мягкая и пушистая.
– Такая же, как я, – улыбнулся одними глазами Александр.
– Ох, в том-то и дело, не знаю я, какой вы, Александр Романович. Очень хочется узнать.
– Может быть… когда-нибудь, – вздохнул Александр и направился к двери. – Очень хотелось бы познакомиться с твоим сыном.
– Обязательно, Дедушка Мороз. Виталик хороший мальчик, сообразительный и любознательный…
– Весь в маму, – сказал Александр.
«Почему он все время издевается надо мной?» – задала себе мысленно риторический вопрос Агата и двинулась к выходу за широкой синей спиной.
Все уже собрались на первом этаже в ресторане. Само помещение было сказочно красивым, особенно паркетный пол, явно старинный, натертый до блеска. Столы были расставлены длинными рядами, как на свадьбе, покрыты зелеными скатертями с вышитыми снежинками и елочками и ломились от обилия закусок. В зеркальном потолке отражались все эти яства.
В центре зала стояла сверкающая разноцветными огнями елка. Стены зала были украшены гирляндами из серебряной и золотой фольги.
Агата, никогда раньше не бывавшая на корпоративных вечеринках в силу отсутствия постоянной работы, растерялась от большого количества народу. Женщины были все ослепительны, причем в буквальном смысле слова. Никогда еще Агата не видела столько блесток на причудливых прическах, на веках, на губах… Блестящих бус, колье, цепочек с кулонами, колец и перстней… Агата в своем черном шифоновом платье как-то сразу потерялась на этом фоне.
Она заметила, что от общего зала было отгорожено место, где стояли более низкие столы и стулья, закуски здесь преобладали легкие: салатики, фрукты, имелись также сладости и всевозможная выпечка. Все дети уже кучковались там.
Агата сразу же увидела Виталика с раскрасневшимися щеками и взлохмаченными светлыми волосами. Он был очень коммуникабельным ребенком и уже познакомился со всеми детьми, но особое внимание Виталика явно заслужила девочка его возраста с модной стрижкой, с огромными глазами в пол-лица, с длинными ресницами, в ослепительно белом шелковом платьице.
«У мальчика хороший вкус», – подумала Агата, подошла к нему сообщить, что мама здесь, чтобы он не волновался.
Но Виталик даже и не думал волноваться.
– Ой, мам, это ты? Познакомься, это Вика! Нам так интересно вместе! Мы будем играть, хорошо? Здесь так здорово!
Агата поняла, что она тут явно лишняя. Какая-то пышногрудая женщина подхватила ее под руку и потащила к столу.
– Дети в надежных руках, не волнуйтесь, мамаша! С кем вы пришли? – щебетала женщина.
– Одна.
– Тогда присоединяйтесь к нам, – усадила она Агату за стол.
На столе стояли салаты с крабами и креветками, ассорти мясное, черная и красная икра на тарталетках, семга, осетрина и копченый угорь, много зелени, всевозможные свежие овощи и фрукты. Агате стало очень грустно от того, что у нее совершенно отсутствовал аппетит. Такой стол она видела впервые в жизни и, может, больше и не увидит, но есть не хотелось.
– Что будешь пить? – спросила женщина, усадившая Агату за стол.
Та скользнула взглядом по стройной батарее бутылок дорогих французских вин, мартини, коньяка, текилы, виски….
– Белое вино, – выбрала Агата.
Женщина схватила бутылку.
– Эх, где же вы, мужчины? Весь коллектив на семьдесят процентов состоит из женщин, так что ухаживать за собой будем сами. Что-то я тебя не знаю… Ты из нашего филиала?
– Да, – ответила Агата, не моргнув глазом, радуясь, что теперь знает, что ей говорить, если начнут приставать, откуда она?
– С ребеночком? – уточнила женщина. – Всё смотришь туда.
– Да, с сыном.
– Не волнуйся, мы уже какой год празднуем, никаких казусов никогда не было. Такая интересная программа для детишек, они все будут в восторге! Молодец у нас Александр Романович, мы за ним как за каменной стеной!
«Только сам он разваливается на части», – с болью в сердце подумала Агата, словно думала о родном и близком человеке. Почему-то у нее создавалось впечатление, что о нем никогда и никто не заботился.
Агата пригубила вино и несколько расслабилась, больше всего она радовалась за Виталика, так как его ожидания оправдались. К тому же она была очень довольна, что увидела Александра Берсеньева.
Люди были настроены весьма дружелюбно, все разговаривали, смеялись, выпивали и закусывали. Затем началась праздничная программа. В зал под громкие аплодисменты вошел Дед Мороз. Все сотрудники очень обрадовались своему шефу. Дед Мороз поздравил всех с наступающим Новым годом и переместился к детям, которые прекратили свои игры и смотрели на него, открыв рот.
Агата, вяло жующая салат с тунцом и не участвующая в общих разговорах из-за того, что не была знакома с этими людьми, наблюдала за Дедом Морозом.
Александр словно родился воспитателем и всю жизнь провел с детьми. Он разговаривал с ребятами, улыбался и шутил. Он смог раскрепостить каждого ребенка, к каждому подобрать «ключик», с каждым поиграть и каждого выслушать. Александр погрузился в мир детей, совершенно не обращая внимания на веселящихся взрослых. Агата видела, что он безупречен, и была очень благодарна Александру за то, что ее ребенок сохранит позитивные воспоминания об этом сказочном персонаже. Затем помощники Александра Берсеньева вынесли какие-то ящики, коробки и пакеты. Он принялся одаривать детей, гладя каждого по голове. На этом работа Деда Мороза не закончилась. Он продолжал вместе с клоунами развлекать малышей и проводить конкурсы.
Дети облепили его со всех сторон, они искренне тянулись к нему. А Александр, похоже, тоже с удовольствием общался с подрастающим поколением. Он ничем не показывал, что плохо себя чувствует и устал. Агата понимала, что она не может полностью расслабиться, так как Александр Романович сводил ее с ума…
– Мама! Мама! Посмотри, что подарил мне Дедушка Мороз! – подбежал к ней сынишка и протянул свои подарки.
Агата посмотрела на коробку с дорогим конструктором, забавного плюшевого мишку и игровую приставку. Ее смутило, что подарки были слишком дорогими, но ребенку она, конечно, ничего не сказала.
– Здо´ровские подарки!
– Это самый лучший Новый год в моей жизни! – сообщил Виталик, искрящийся счастьем.
– Правда? Я так рада за тебя, – поцеловала его Агата, боясь задать вопрос о подлинности Деда Мороза, но малыш сам опередил ее.
– Мама, ты знаешь, а ведь Дед Мороз настоящий!
– Правда?
– Да! Он очень хороший и добрый! Он играет с нами!
– Я видела, мне тоже понравилось, – ответила Агата.
– Я спросил его, а как же другие дети, если он сейчас с нами и дарит подарки нам?
– И что Дедушка ответил?
– Он сказал, что до Нового года еще несколько дней, и он обязательно успеет вручить подарки всем детям, вот так вот! Мама, можно я к ребятам?
– Не хочешь спать? – спросила Агата.
– Ну мамочка! Сегодня же мы здесь! Я еще поиграю! Мне так интересно с Дедом Морозом!
– Хорошо, иди играй!
– Спасибо, мамочка! – крикнул ей сынишка и побежал к детям.
Агата подняла глаза и готова была поклясться, что Александр Берсеньев смотрел на них, а потом снова повернулся к ребятам. Вскоре дети переместились в игровую комнату, и Дед Мороз наконец-таки обратил свое внимание на взрослых.
Заиграл оркестр, люди стали танцевать, в перерывах между танцами Александр проводил веселые конкурсы. Агата несколько опьянела от вина, и все гости слились у нее в сплошную блестящую массу. Но даже на таком пестром фоне Агата сразу выделила Елену.
Эта женщина умела себя вести, быть в центре внимания, флиртовать направо и налево. Один раз она приблизилась к Агате и села на пустое место напротив нее.
– Ну и как тебе веселье в чужом коллективе? – спросила Елена.
– Нормально.
– Что-то я не вижу особого веселья у тебя в глазах. – Елена грациозно закинула ногу на ногу.
– Я сюда пришла из-за ребенка и рада за него.
– Знаю я, из-за кого ты сюда пришла! – впилась в нее своими красивыми глазами Лена. – Мы не маленькие, только ничего у тебя не выйдет. Во-первых, фасон не тот, во-вторых, ему никто не нужен, вернее, он никого к себе не допускает. Посмотри на меня и посмотри на себя и оцени свои шансы, при том что я смогла продвинуться к нему только в постель, и все… – Видимо, она уже напилась, раз ее пробрало на такие откровения.
– Дорогая, я бы хотел с тобой поговорить, – полуобнял Елену какой-то красивый мужчина в дорогом костюме.
– Пошел вон! – оттолкнула его Лена и выпила из бокала Агаты.
Агата покосилась на детей и Деда Мороза, Лена проследила за ее взглядом.
– Глупо, да? Каждый год устраивать такой праздник детям. Сидеть и париться в шубе целый вечер неизвестно для чего? Всегда можно было бы нанять профессиональных актеров, – сказала она с тоской в голосе.
– Он хорошо справляется сам, и, похоже, ему это нравится, – спокойно ответила Агата.
– Только не думай, что знаешь его лучше, чем я, – прищурила глаза Лена. – Любовь к детям вообще и, в частности, к милому белобрысому мальчику не даст тебе преимущества.
– Вот только сына моего не трогай!
– Да больно надо! Я еще молода для детей, но если бы он захотел… Знаешь, ты зря здесь высиживаешь, он пробудет весь вечер с детьми, а утро встретит в моих объятиях. – Елена встала и пошла танцевать.
Агата повернула голову и сразу же наткнулась взглядом на синюю роскошную шубу, расшитую золотом.
– Я могу пригласить вас на танец? – спросил Александр.
Агата поняла, что он обращается к ней по одной простой причине, что рядом с ней никого не было, но сознание все равно отказывалось в это верить. В глазах у нее потемнело, а сердце бешено застучало. Чтобы не выдать свою эмоциональную бурю и перевести дух, Агата ответила:
– По-моему, ты ошибся. Я не Снегурочка.
– А я хочу потанцевать с обычной женщиной, – ответил он.
– Ну что ж, – с безразличным видом поднялась ему навстречу Агата. – Потанцуем, только не заморозь меня совсем.
Они вышли на середину танцпола. Агата прильнула к нему всем телом, обвив его шею руками. Ей было уютно. Она утопала лицом в его мягкой бороде и прижималась к теплой, приятной шубе. Она могла так провести целую вечность. Агата из-под опущенных ресниц видела, какими взглядами одаривали их окружающие люди. Еще бы, Дед Мороз танцевал!.. И никто не знал даму, которую он пригласил на танец. Она была вполне привлекательна, но далеко не первая красавица в этом зале, к тому же очень просто одета. Агата открыла глаза и встретилась взглядом с танцующей рядом Еленой, которая совсем не обращала внимания на своего кавалера.
«Один ноль в мою пользу, – подумала Агата. – Что, не ожидала, что он пригласит меня? Весь вечер танцует с разными мужчинами, а меня пригласил один, но какой! Такого мужчину можно было бы ждать вечность!»
– Ты не уснула на мне? – усмехнулся Александр.
– Нет, мне хорошо…
– А вот мне что-то не очень, – ответил он и прошептал ей на ухо: – Давай скроемся за сценой, и ты там мне сделаешь укол.
– Как же хорошо, – прижалась к нему Агата, слыша детский голос: «Смотрите, моя мама с Дедом Морозом танцует!» – Так и умереть можно…
– Что за мысли, Агата? Спасай, говорю, Дедушку!
Она наконец-то отстранилась слегка и посмотрела на него. Агата заметила капли пота на его переносице и лбу и темные тени под глазами.
– Ну почему я? Я-то подумала, что ты пригласил меня на танец потому, что я тебе нравлюсь, а оказывается – чтобы я сделала тебе укол! Почему всегда так?! Как спать, так с красотками в золотистых платьях, а как просить о помощи, так меня? Когда я просила тебя об интервью, ты что сказал?
– Эта тема закрыта, а если честно… Помоги мне, Агата, я сейчас упаду, я не хочу напугать детей, – тихо сказал он и навалился на нее весьма ощутимо.
У Агаты, почувствовавшей его тяжесть, мигом улетучилось романтическое настроение. Она, поддерживая Берсеньева, прямиком направилась за кулисы сцены, на которой расположились музыканты.
Агата усадила Александра на какой-то ящик и сняла с него шапку вместе с париком, освободив черные шелковистые волосы, от пота завившиеся колечками на шее.
– Жив? – с неподдельной тревогой в голосе спросила она.
– Жив, просто больно, сейчас… сделаем укол, – он порылся в карманах и вытащил запечатанный шприц и две ампулы какого-то лекарства. – Вот… вколи мне…
– Что это?
– Обезболивающее.
– У меня к тебе, Дедушка, вопрос. Почему я? Я же журналистка, а не медицинский работник, – спросила Агата, беря дрожащими руками ампулы и шприц.
– Я как-то об этом не подумал, – честно ответил Александр. – Просто ты уже все равно знаешь о моей проблеме, а к медсестре я не хочу обращаться. Не люблю лишних разговоров.
– Да ты вообще не любишь разговоров о себе, но с детьми ты общался очень хорошо.
– Мне повезло с детьми, и потом, они все очень любят Мороза. А у тебя чудесный сын.
– Я знаю.
– А его отец? – спросил он.
– Мы в разводе, – ответила Агата.
– Печально, готов поспорить, что с ним развелась ты.
– Вы психолог?
– Я волшебник. Просто ты решительная женщина, Агата, и надежная, от таких не уходят.
– Какая же я надежная, если положила глаз на Деда Мороза? – вдруг выдала Агата, сама не ожидая от себя таких слов.
– Если бы я сейчас ел, то подавился бы, – засмеялся Александр.
– Сама не знаю, что со мной, ты в гриме, и это придает мне наглости, – пожала плечами Агата и отломила кончики у обеих ампул одновременно. Уж что-что, а уколы она делать умела. – Я понимаю, свою задницу ты можешь доверить только мне.
– После таких признаний мне бы следовало тебя поцеловать, но не буду. Боюсь, отклеится борода, – ответил Александр. – Кстати, хорошо, что я в гриме, а то я тоже несколько смущен…
– Ой ли? – Агата умело набрала в шприц лекарство. – Подставляйте ваше мягкое место, Мороз! Первый раз делаю укол Дедушке Морозу!
– Надеюсь, что последний, – буркнул он, вставая, задирая синее одеяние и приспуская брюки.
В этот момент музыканты пошли на отдых, так как им на смену вышел модный московский ди-джей. Увидев такую картину, один из них присвистнул, явно не зная, что за маскарадным костюмом скрывается директор фирмы, заказавшей вечеринку:
– Чумовая вечеринка! Тут даже Дед Мороз ширяется! Обалдеть!
Музыканты прошли мимо Агаты и Александра, и снова воцарилась тишина.
Агата сделала укол и дунула на шприц, словно это был пистолет.
– Ну, так откуда такое умение общаться с детьми? На этот вопрос ты можешь ответить?
– Большой опыт…
– Женат. Трое детей. Но сердце еще свободно? – спросила его Агата фразой из анекдота.
Александр рассмеялся:
– Не женат. Ребенок, насколько мне известно, один, и сердце действительно свободно.
– А Елена Григорьевна считает по-другому, – ответила Агата.
– Она вправе считать, как хочет, но если тебя интересует, то именно с ней у меня ничего нет и быть не может, – ответил Александр и вздрогнул, услышав:
– Дедушка Мороз! Дедушка Мороз!
– Народ бушует! Требует зрелищ, – вздохнула Агата. – Может, все-таки выйти и сказать, что тебя нет… пока?
– Не надо. Сейчас я приду в себя. – Александр потрогал свой лоб и спросил: – Помнится, когда ты появилась у меня, то сказала, что привезла документы на землю на кладбище.
– Да, все здесь, – достала она папку с документами из сумки и протянула ему. – Значит, ты себе решил построить склеп?
– Нет, я умирать не собираюсь, – взял он бумаги. – Не знал, что твои дела так плохи, что ты устроилась курьером.
– Заметь, у меня карьерный рост от уборщицы до курьера, глядишь, так дойду и до секретаря.
– Это произойдет не скоро, – заверил ее Александр. – Никто из моих знакомых руководителей, находящихся в здравом уме и твердой памяти, не возьмет секретаршу с таким характером.
– Значит, как лечить тебя, так и Агата сойдет?! Донеси мои сто килограммов…
– Сто десять, – поправил ее Александр.
– Сто десять до места, уколи меня и признайся мне в симпатии, а я тебе в ответ повешу лапшу на уши, что я свободен, и заодно скажу гадости о твоем характере! – возмутилась Агата.
– Я пошутил, Агата, но если ты обиделась, то извини, – сказал он.
– Да я шутки понимаю, не переживай, – отмахнулась она.
Александр посмотрел на часы.
– Двенадцать, я сейчас попрощаюсь с детьми и отправлю их спать.
– Я тоже пойду к сыну.
– Жалко, я бы хотел…
– Не надо! Но если хочешь сделать мне приятное, пообещай мне… – посмотрела ему в глаза Агата.
– Что именно?
– Хотя бы сегодня не спи с Еленой.
– Далась тебе эта Лена! Я вообще с ней не сплю!
– Обещаешь? – настаивала она.
– Честное пионерское! – козырнул Александр. – Только тебе-то что с того?
– Хочу, чтобы было два-ноль! – выдала загадочную фразу Агата и помогла ему встать.
– Откуда у тебя бумаги на землю, если честно? – все-таки не выдержал Берсеньев.
– Ты же не отвечаешь, зачем она тебе? И даже можешь ничего не отвечать, я знаю, что ты не вправе, что ты не можешь… Но чтобы ты не мучился головной болью, отвечу. Директор кладбища, с которым ты заключил сделку, мой бывший муж.
Александр водрузил шапку с париком на голову.
– Удивительно…
– Что? Что я была замужем? Или что мой бывший муж – директор кладбища? Сейчас ты скажешь, что он пошел на эту работу после жизни со мной!
– Удивительные вы люди, журналисты! Сама спросила, сама ответила! Я всего лишь хотел сказать, что он форменный трудоголик, может говорить только о деньгах и бизнесе, а ты полный пофигист. Как вы жили? Я всего лишь удивляюсь.
– Иногда, чтобы понять, что не получается быть вместе в печали, а только в радости, нужно время, – ответила Агата, поняв, что он узнал о ней фактически все, а она так ничего и не выяснила, даже то, зачем ему такой большой участок земли на кладбище?