Глава 18
Розалинда вошла в здание санатория так, словно являлась сотрудником секретной службы или преступником. Она озиралась, заглядывала во все углы и кралась чуть ли не на цыпочках – потому что очень не хотела повстречаться с кем-нибудь из знакомых. За последние сутки ей задали огромное количество вопросов, на многие из которых у нее ответов-то и не было. Да и вспоминать все случившееся с ней было жутковато.
Доктор Снегирева проскочила мимо парочки неизвестных ей пациентов и открыла свой кабинет, в котором за время ее отсутствия появился запах затхлости. От взметнувшейся пыли она немедленно чихнула и вздохнула: «Так ведь и не убирают…»
– Кого я вижу! – раздалось у нее за спиной.
Роза закатила глаза. Анастасия Леонидовна была последним человеком, кого ей хотелось бы видеть. Но у заведующей был словно нюх на нее.
– Розалинда, Розалинда… Когда я предоставила тебе отпуск, то и предположить не могла, что ты снова вляпаешься в такую историю.
– «Вляпаешься…» Именно то слово! – вздохнула Розалинда.
– Я даже поверить не могу… Ведь Василий за тобой ухаживал? Он правда вампир? Он пил кровь? А Славик-то наш… Как жалко! Скажи, его действительно съели? Ходят такие слухи… Нам ужасно интересно! А информации – ноль. Но ты ведь там была! Ну, расскажи… Слушай, а тебя правда изнасиловал тот маньяк? – щебетала Анастасия Леонидовна.
– Да замолчите же вы! Заткнитесь! Чего вы как цепи-то сорвались? – огрызнулась Розалинда. – Что за идиотские вопросы?
– Ну, интересно же… – захлопала накрашенными ресницами заведующая.
– Мне дали несколько дней отгула?
– Дали…
– Вот и все! Считайте, что меня здесь нет! – сказала, как отрезала, Розалинда.
Заведующая состроила недовольную физиономию и со словами «как знаешь» удалилась прочь.
А Розалинда, между прочим, зашла на работу не просто так. Ей надо было забрать кое-какие документы и зайти в лабораторию за анализами – она же пообещала старушке, у которой внук страдал анемией, обследовать мальчика. Даниэль уже компенсировал бабульке стоимость изведенного бычка, теперь дело было за ней.
Доктор Снегирева не пошла длинным коридором мимо пациентов и своих коллег, а свернула за угол к грузовому лифту, чтобы спуститься в лабораторию. Как только за ней закрылись двери лифта, свет сразу же померк в ее глазах. Но вовсе не из-за того, что в кабине не было освещения, а оттого, что Розалинде опять стало плохо. Волна страха накатила в сотую долю секунды. Ей моментально стало не хватать воздуха, спина покрылась липким, холодным потом, а в голове все крутилось: «Ну открывайтесь же, двери! Быстрее! Совсем нечем дышать! Сколько человек может быть без воздуха? Скорее!»
Почти бездыханное тело Розалинды вывалилось из металлических дверей лифта, когда тот наконец остановился, прямо в руки Кирилла Лавриковича. Токсиколог выглядел, как всегда: с взъерошенными волосами, в криво застегнутом медицинском халате, с отсутствующим взглядом и с папкой документов под мышкой.
– Боже мой, Розалинда! Что с тобой? На тебе лица нет! Ты вся холодная… Ты сознание потеряла, что ли? Душно?
– Кирилл… Нет, мне нужны воздух, свет и пространство. Помоги мне… – прошептала она и отключилась, повиснув у него на шее.
Роза в детстве, как все девчонки, конечно, хотела быть принцессой. Или хотя бы Аленушкой, Золушкой или Василисой Прекрасной. Но быть Мертвой Царевной в хрустальном гробу не мечтала никогда. И вот сейчас ей было холодно, потому что Роза была мертвой, а вокруг нее стояли в несколько рядов стеклянные пробирки и колбочки, имитирующие края хрустального гроба. Она покоилась на столе, ворот у нее был расстегнут, окно открыто настежь.
На лбу у нее лежала холодная мокрая тряпка, а в вене торчала иголка – Кирилл Лаврикович делал ей инъекцию.
– Что со мной?
– Сейчас придешь в себя, – ответил токсиколог. – Зажми ватку. Давно это у тебя?
– Что?
– Клаустрофобия.
– А это она?
– Несомненно, – твердо ответил Кирилл Лаврикович и почесал поршнем шприца голову. Он сел напротив нее и подпер подбородок руками.
– Заболевание психическое, между прочим, и запускать его нельзя. Поэтому очень важно не допустить развития болезни. Очень хорошо, что клаустрофобия началась у тебя недавно, значит, мы сможем найти ее причину, то есть от чего она началась, очень быстро, по свежим следам.
– А должна быть причина?
– Конечно! Если заболевание психическое, то и причина чисто психологическая. Что-то случилось, а потом – через малый промежуток времени начинается заболевание, проявляющееся в таких вот приступах. Иногда приходится вводить человека в глубокий гипноз, чтобы докопаться до сути.
Розалинда с восхищением посмотрела на Кирилла Лавриковича.
– Ты и в этом разбираешься?
– Да, немного… – засмущался тот. – Мне вообще человек интересен в целом. И мертвый, и живой, и его сердце, и его психика.
– Тебе, наверное, трудно было определиться со специализацией в институте, – отметила Роза. – То-то ты всех подменяешь. А мне поможешь?
– С удовольствием. Только не сейчас.
– Почему?
– Насколько мне известно, ты испытала жуткий стресс. Поэтому сейчас можешь думать только о самом последнем событии…
Розалинда вскочила со стола, смахнув пару пробирок на пол.
– Ой, прости…
– Ничего.
– Кирилл, умоляю! Сними с меня этот груз! Я не могу! Со мной что-то происходит! Помоги!
– Ну, хорошо, – сразу же сдался Кирилл Лаврикович. – Выпьешь для расслабления?
– Почему все в последнее время хотят меня споить? Я и так давно уже расслабленная. Приступай!
– Ну, ладно, – вздохнул Кирилл и с унылым видом препроводил Розу в свой захламленный кабинет непризнанного гения.
Дальше все происходило как в каком-то фильме. Роза легла на кушетку, закрыла глаза и погрузилась в глубины своего сознания, ведомая одним только голосом Кирилла Лавриковича. Она не очень верила в успех этого мероприятия, но очень хотела, чтобы у нее прекратились жуткие приступы страха, поэтому желание пересилило недоверие.
Роза и сама не заметила, как куда-то уплыла… отключилась…
– Очнись! Счет «три» уже был! – услышала она громкий голос Кирилла Лавриковича и, вздрогнув, открыла глаза.
– Ух ты! Я что, уснула?
– Ты была под легким гипнозом. – Кирилл был явно доволен собой, своим талантом и результатом.
– Рассказывай! – пристала к нему Роза.
– Я очень устал… Может, съездим куда?
– Ты меня приглашаешь? – удивилась Роза.
– А почему нет? Мы с тобой довольно давно знакомы, хоть всего несколько дней назад перешли на «ты», отношения у нас хорошие… Я расскажу тебе, что надо сделать, чтобы избавиться от приступов страха, – уговаривал ее токсиколог.
– Так тебе удалось найти причину?
– А то! – похвастался доктор.
– Конечно, поедем, – тут же согласилась Розалинда.
Кирилл Лаврикович привел ее в довольно известный в городе ресторан, который, правда, пользовался не очень хорошей славой. Но выбирал мужчина, и Роза не возражала.
Ресторан располагался в помещении бывшей заводской столовой, и никакой евроремонт не смог скрыть остатки былой роскоши. Высокое и широкое, абсолютно неуютное пространство. Множество столиков, занятых в основном мужскими компаниями. Одним словом, недорогой пивной ресторан. Но похоже, что официантка Кирилла Лавриковича знала и весьма приветливо с ним поздоровалась.
– Я живу здесь рядом, захожу частенько после работы, – пояснил токсиколог. – Тут неплохое соотношение цены и качества. Ну, есть можно.
– Понятно. Возьми тогда мне то, что и себе берешь, – ответила Роза.
– Креветки будешь?
– Креветки – да! Раки – да! Мидии и другие всякие ракушки – нет!
– Оленька, нам по пивку фирменному, светлому, и креветочек. А еще пивную тарелочку на двоих, – заказал доктор, и официантка с невероятной скоростью для такой высоты каблуков удалилась на кухню.
В помещении было накурено, стоял невыносимый гул голосов. К тому же по залу проходили мощные гудящие, прямо-таки заводские трубы – по всей видимости, плохо справляющейся со своей функцией вытяжки. Но постепенно ухо привыкало к неумолкающему шуму. Кирилл Лаврикович выглядел неухоженно и неопрятно – помятый пиджак, расстегнутая пуговица на вороте рубашки, легкая небритость.
– Жениться тебе надо! – посоветовала ему Роза.
– Чего так? – засмеялся токсиколог.
– Ведь тебе уже, наверное, за тридцать?
– Что-то около того… – смутился коллега.
– Значит, выглядишь плохо. А была бы женщина – совсем другое дело!
– Какое дело? – икнул Кирилл.
– Вещи будут чистые, мысли упорядоченные, меньше станешь заниматься наукой и гипнозом, а больше семьей, сексом… Да-да, Кирилл, сексом, чего ты так смотришь? Не знаешь, что это такое? Ты же умный, хороший, и у тебя должны быть дети, а они должны расти в семье. Надо, чтобы тебя оценили!
– Единственная женщина, которая смогла бы меня оценить, к сожалению, очень далека от меня.
Розалинда заинтересовалась было, но тут на их деревянном столе появились кружки с пенистым пивом светло-янтарного цвета и стекающими капельками воды. А также большое круглое блюдо с чипсами, сырными палочками, колбасками, кольцами кальмаров.
Они приступили к еде.
– Тебе кто-то нравится? Я ничего не знала… – продолжила Роза начатую тему.
– Мы никогда об этом и не говорили, – откликнулся Кирилл Лаврикович.
– Мы никогда и не ходили никуда вместе, – в тон ему заметила Роза, хрустя ломтиком картошки фри.
– Тоже верно.
– Хорошее пиво…
– Хороший вечер…
– Она живет в другом городе?
– Она – это ты, – ответил Кирилл Лаврикович, опуская глаза.
Роза испытала не самые лучшие мгновения в своей жизни.
– Я нравлюсь тебе?
– И всегда нравилась.
– Но почему ты раньше не говорил?
– А толку? Я же вижу, что не интересовал тебя никогда.
– Еще один минус. О своих чувствах надо говорить, хотя бы намекать как-то. А как еще человек догадается?
– Может, ты и права.
«Вот уж не думала… – вздохнула про себя Роза. – Почему-то очень неудобно перед Кириллом. Он умный и прав, как всегда, я никогда не рассматривала его с этой позиции. И ведь не догадывалась даже! Очень неловко: еще рассказывала ему о Славике, о грядущей свадьбе… Как-то нехорошо. И что ж такое происходит в последнее время? Василий в любви признался, теперь Кирилл, от которого совсем не ожидала…»
– О чем задумалась? – поинтересовался токсиколог. – Зря я тебе сказал. Напряг…
– Мне нелегко переварить такую новость.
– Креветки! Сварены хорошо! – плюхнула им на стол блюдо с креветками и тарелку для шелухи-шкурок официантка.
– Почему ты решил признаться в своих чувствах именно сейчас? – спросила Розалинда, не обращая внимания на нее.
– Пиво… – продолжила официантка.
– Не поняла? Почему? – снова не услышала ее Роза.
– Потому что сейчас ты одна, а я уже, видимо, стал готов к признанию. Все совпало.
– Ой, какие горячие! – схватилась за креветку и сразу засунула обожженный палец в рот Розалинда. – То есть потому, что Славу убили?
– Мне очень жаль, честно…
– Да, мне тоже жаль. Но убиваться я не буду. Тоже честно, – ответила Розалинда. – Однако…
– У меня нет шансов?
– Дело не в тебе. Понимаешь, откровенность за откровенность: в моей жизни появился Даниэль…
– Все, можешь ничего не говорить. Я понял. Это тот красивый парень?
– Все говорят, что красивый. Но мне он понравился и как человек.
– А я вот этого не почувствовал, – ответил Кирилл и отпил пива.
– В смысле?
– Ты забыла, что я вводил тебя в гипнотическое состояние? – поднял Кирилл Лаврикович на Розу темные серьезные глаза. – А под гипнозом люди раскрываются, высвобождаются их чувства, их скрытое запретами «я».
– Выходит, я под гипнозом призналась, что люблю тебя?! Вот ты и осмелел? – оторопела Розалинда.
А Кирилл рассмеялся от души.
– Нет, что ты! Но ты и не сказала, что любишь его!
– А ты спрашивал? Слушай, а ведь задавать такие вопросы человеку, находящемуся в гипнотическом трансе, подло!
– Все не так было, Роза. Я же искал причины возникновения твоей болезни и нашел… Впервые приступ у тебя возник, когда ты увидела своего отца в плачевном состоянии.
– Да, точно, я теперь и сама вспомнила.
– Причем рядом с ним стояла твоя новоиспеченная мать.
– Да, Ольга Игоревна была рядом.
– И ты побежала… Куда? – спросил он.
– К выходу.
– К выходу! Вот, это важно! Ведь это очень опасно, что в твоей размеренной жизни произошло сразу так много всевозможных событий. Узнать, что мама – не мама, увидеть настоящую мать… Мучительно искать в последней плохие качества, за которые ее можно было бы ненавидеть, и не находить… Даниэль вроде брат, а в то же время и не брат… Ты поняла, о чем я? А тут еще и отец, как оказалось, жив! Событий хватило бы на несколько сериалов, а здесь одна жизнь только. Вот и пошатнулись все твои устои. И, что характерно, ты ведь не приняла свою новую семью. Она тебя… задушила, ты и побежала от нее. И заработала нервное расстройство. – Кирилл Лаврикович рассказывал и одновременно разделывался с креветками. – Вкуснотища…
У Розы же, наоборот, пропал аппетит.
– Что же теперь делать?
– Все зависит только от тебя. Ты или примешь, войдешь в их круг, ощутишь себя частью новой семьи…
– Или?
– Или не примешь. Тогда отстранишься, решишь для себя раз и навсегда, что они – все-таки чужие для тебя люди. Не твоя семья. Выбор за тобой. Все просто!
– Все просто и очень сложно, – откликнулась Розалинда. – То есть ты хочешь сказать, что подсознательно я их еще не приняла?
– Однозначно: нет!
– Поэтому ты и решил, что я свободна и одинока?
– Мелькнула надежда.
– Кирилл, закажи себе еще пива и расслабься.
– То есть будь свободен? – уточнил он.
– Именно так. Прости.
– Да ладно… Дружить-то будем? – взгрустнулось всезнающему доктору.
– Как всегда! – заверила его Розалинда. – А в ресторан этот ты меня привел специально? Он такой огромный и просторный. Явно не для людей, страдающих клаустрофобией.
– В темный подвальчик тебе нельзя, уж точно, – улыбнулся Кирилл.
Затем они говорили уже на медицинские и вообще отвлеченные темы, обо всем понемногу. Отлично закусили и прилично выпили.
Розалинда наотрез отказалась, чтобы Кирилл проводил ее до дома, у нее возникла одна идея. Она распрощалась с коллегой и побрела по аллее городского парка. Включила свой телефон и позвонила Даниэлю, попросив его приехать за ней.
Тот примчался на частном такси очень быстро, причем в сопровождении Ольги Игоревны. Актриса была одета в серо-жемчужный деловой костюм, а ее сын в черный костюм и рубашку изумительного бирюзового цвета.
– Ого! Вы как с корпоративной вечеринки! – отметила Розалинда.
– А ты как из пивной, куда забрела после тяжелой трудовой смены, – отметила Ольга Игоревна.
– Ты проницательна!
– Надеюсь, не возражаешь, что и я приехала? Не удержалась! Ты так редко радуешь нас своим вниманием.
– Я рада видеть вас обоих, – успокоила ее Роза, цепляя Даниэля и Ольгу под руки. – Пойдемте, я покажу вам одно место.
– Скажи, а почему ты выключаешь телефон? – спросил Даниэль. – Я чуть с ума не сошел, дозваниваясь.
– Привычка. Я же врач, как ты знаешь, вот во время приема и отключаю связь, чтобы не мешали.
– Нехорошая привычка… Меняй ее! Это привычка одинокого человека, за которого некому волноваться. Сейчас все изменилось, и я хочу, чтобы ты всегда была на связи, – спокойно, но твердо сказал Даниэль.
– Я с ним согласна, – тут же поддержала сына Ольга Игоревна.
Розалинда удивленно посмотрела на них, и ее лицо осветилось улыбкой.
– Слушаюсь, мой командир!
– Хороший здесь воздух, чистый. Но в Швейцарии лучше, – высказалась вдруг Ольга Игоревна совсем не по теме.
– В Швейцарии, наверное, вообще не плохо, – отозвалась Роза. – А почему ты о ней вспомнила?
– Мама уезжает завтра, – пояснил Даниэль.
Новость совсем не понравилась Розалинде. Для нее она оказалась холодным душем.
– Как уезжаешь?
– Я же не здесь живу, дочь… Мне пора уезжать.
Роза все еще растерянно хлопала ресницами.
– Ну, ты даешь! Приехала, уехала… Так все просто?
Ольга Игоревна рассмеялась.
– У меня там очень много дел, а кроме того, друзья, дом, знакомые. Я там живу, детка.
– А тут я!
– Роза, ты меняешься не в лучшую сторону! Откуда такой эгоизм? Ты же не маленькая… Да, ты – тут, а я – там. И потом, меня никто не просил здесь остаться. Я даже и мечтать не могла, что мой отъезд расстроит тебя.
«А ведь я и правда расстроилась, – удивилась собственной реакции Розалинда. – Отчего? Сама не знаю. Мне будет ее не хватать».
– Роза, я оставлю тебе все свои координаты, ты можешь приехать ко мне в любое время. А насчет денег не беспокойся, билеты будут оплачены.
– Мама, о чем ты? Я не оставлю Розу здесь. Я заберу ее с собой! – подал голос Даниэль.
– А меня-то вообще кто-нибудь спросит? – поинтересовалась Розалинда.
– Ты еще не знаешь характер русской женщины! – стрельнула в сторону сына темными глазами Ольга Игоревна. – Сытый, довольный богач ей не нужен! А вот за бедным декабристом она поедет куда угодно.
– Ты предлагаешь мне разориться и сесть в тюрьму? – удивился Даниэль. – Почему тогда раньше не предупредила об особенностях русского характера? Я, похоже, уже вляпался.
– То есть влюбился? – уточнила Ольга. Что прозвучало не очень романтично.
– Я весь на нервах! Мою любимую все время кто-то пытается убить, а она еще и на звонки не отвечает!
– Ладно, не сердись, – улыбнулась Роза.
– Кстати, а где ты сейчас была?
– С коллегой пивка попили… А что такого? У нас, у русских, так принято, – показала Даниэлю язык Розалинда.
– Пожалуйста, будь осторожнее, ты совсем не разбираешься в мужчинах. Один изменил тебе с сестрой, другой поклонник чуть кровь не выпустил…
– А вот сейчас ты поступаешь не по-джентльменски! Зачем напоминать женщине о том, что она хочет забыть?
– Прости…
– Да ничего. Нет, тот мужчина, с которым я была сегодня, абсолютно безопасен. Такой гениальный ученый, врач. Просто хороший человек. Он живет где-то здесь рядом.
– Я ревную, – буркнул Даниэль.
– А русские женщины – самые красивые в мире. Побереги себя! – рассмеялась Ольга Игоревна. – Ты прости, что я так быстро улетаю. Но я хочу поскорее договориться в швейцарской клинике со своим знакомым врачом, чтобы перевезти туда твоего отца и Жасмин.
Розалинда с благодарностью посмотрела на нее:
– Ты ведь не обязана помогать мне.
– Ты – моя семья, Роза. Хочешь ты того или нет.
– Я, конечно, не возражаю. Спасибо. Жасмин будет рада. С вашим появлением в моей жизни у меня и с ней отношения начали налаживаться.
– Вот и славно! А куда мы идем? Я хочу провести свой последний вечер в России так, чтобы он запомнился надолго! – сказала Ольга Игоревна.
– Помните, Жасмин рассказывала о Джеке-путешественнике?
– Который мог сохранить рецепт уникального алкогольного напитка?
– Вы поняли, о ком я. Так вот… Видите в конце аллеи домик с балконом и колоннами?
– Очень симпатичное здание, – кивнула Ольга Игоревна.
– Джек жил в семье, которая проживала в этом доме.
– Ты откуда знаешь? – удивился Даниэль.
– Так ведь Жасмин рассказывала, вспомни. Она кое-что знала от мамы, а та от мужа. Роман и Михаил искали ту злосчастную бутылку портвейна. Джека очень хорошо запомнила одна женщина, хоть и видела его в детстве. А недавно мне стало известно, что дом превращен в частный мини-отель и в холле есть табличка – здесь останавливался и жил известный путешественник.
– Как мило. Какой приятный сюрприз! Спасибо, Роза, лучшего продолжения вечера я бы и не желала. Давайте пойдем туда! – обрадовалась Ольга Игоревна.
– Но кто нас там ждет? – засомневался Даниэль.
– Вдруг в отеле есть свободный номер? А если и нет, то наверняка имеется кафе или ресторанчик для постояльцев. И мы можем славно посидеть, – сказала Розалинда.
– Я все устрою! – пообещал Даниэль.
Тут Розалинда увидела женщину с коляской, идущую по улице, и хлопнула себя по лбу.
– Вот ведь я простофиля! Дура-дурой!
– Что случилось? – обернулась к ней Ольга Игоревна.
– Я же не забрала анализы одного ребенка из лаборатории! Ведь была там, но совсем забыла!
– Ну, ничего страшного. Завтра возьмешь, – сказала ей Ольга.
– Нет, я уж лучше быстренько сейчас смотаюсь, туда и обратно. Завтра ты улетишь, и я от расстройства вообще обо всем забуду. И я же сегодня обещала, вот ведь черт! А знаете, что? Идите в гостиницу, закажите, что сможете, а я присоединюсь к вам максимум через полтора часа. Идет?
– Я с тобой! – вызвался Даниэль.
Но Розалинда отказалась:
– Я еду в свою больницу, в знакомое и почти родное место, а Ольге ты пригодишься больше. Идите в отель и закажите столик. Мне надо кое-что сказать тебе, мама…
