Глава 29
Назавтра около полудня я позвонила Машке.
– Муся, – обрадовалась та, – как дела?
– Нормально, послушай, детка, сумеешь выполнить одну просьбу?
– Конечно. Какую? – Манюня мигом пришла в боевую готовность.
– Надо позвонить Раисе и по секрету от всех сообщить ей, что Лиза жива.
– Лизка жива! – завопила Машка.
– Да тише ты, – шикнула я, – это секрет от всех. Лежит в палате у Саши.
– Но нам сказали, что Лиза умерла!
– Специально в милиции придумали, для безопасности девочки.
– А зачем тогда Раисе сообщать?
– Марья! Я попросила, а ты сделай! Потом объясню!
– Ну ладно-ладно, не злись, интересно просто.
– Все потом узнаешь! Только до Раисы надо хитро донести информацию, не в лоб, а между прочим. Ну вроде ты знала об обмане и случайно проболталась.
– Да? – задумчиво протянула Машка. – Надо придумать…
– Знаю! Комната Раисы на первом этаже, она граничит с общим туалетом, и все гости жалуются, что, если санузлом пользуются, у них в спальне шум стоит. Мы поэтому там людей в крайнем случае селим!
– И что?
– Сейчас приезжай домой, якобы за… ну не знаю зачем. Убедись, что Рая у себя, войди в туалет и сделай вид, будто с подругой по мобильному разговариваешь. Громко расскажи историю, а главное, не забудь сообщить, что Лиза лежит в палате у Саши.
– Ну хорошо, – пробормотала Маня, – просто я не понимаю, зачем…
– Все потом, а, главное, больше никому ни гугу! – рявкнула я. – Это страшный секрет.
Озадачив Маруську, я соединилась с Зайкой.
– Что делаешь, котик?
– На барабане играю, – спокойно ответила Ольга.
– Что? – изумилась я.
– На глупый вопрос даю глупый ответ, – заявила Заюшка, – ну чем, по-твоему, люди занимаются на службе? Работают, конечно.
А вот тут она не права, очень многие люди отправляются в контору, чтобы попить чай, посплетничать и поиграть в компьютерные игры.
– У тебя будет просвет?
– С четырнадцати до пятнадцати, – деловито ответила Зайка, – ты мне слишком темные брови сделала.
– Я? Каким образом?
– Это я сказала гримеру, если больше говорить не о чем, то пока.
– Эй-эй, можно к двум к тебе подъехать?
– Ну, если очень надо, – недовольно протянула Зайка, но потом смилостивилась: – Ладно уж, паспорт прихвати, иначе пропуск не выпишут.
Уладив дела, я понеслась в ванную. Времени на то, чтобы пообедать и принять душ, нет, придется выбирать одно из двух, и это, конечно, будет водная процедура. В конце концов, голод можно забить и купленным по дороге «Сникерсом», а вот ванна на шоссе мне точно не попадется.
В больницу мы с Зайкой прокрались после отбоя.
– Все тихо? – спросила я у Саши, читавшей книгу.
– Абсолютно, – ответила она, – ой, Оля, и ты тут?
– Я рассказала Зайке…
Саша села.
– Мы так не договаривались!
– Только о том, что Раиса убила Лизу, чтобы Але досталось больше денег, – сказала я.
Саша метнула на меня быстрый взгляд.
– Понятно. Теперь что делать станем?
– Начнем готовить ловушку, – с энтузиазмом ответила я.
Примерно через полчаса на второй кровати появилась спящая «девочка». Саша посмотрела на куклу, потом всхлипнула и убежала в туалет.
– Прямо оторопь берет, – дернула острым плечиком Зайка, – жутко похожа на настоящую. В особенности волосы… Ты где парик взяла? – В Охотном Ряду купила.
– Не отличить от подлинных волос, да и рука человеческой выглядит, ну-ка, давай свет потушим.
Я выключила лампу. Сначала показалось, что в палате совсем темно, но потом через незанавешенное окно проник луч уличного фонаря, и в его желтом, дрожащем свете стали проступать очертания кроватей. Одна с откинутым, скомканным одеялом, на другой мирно, вытянув вдоль тела руку, спит черноволосая девочка. Лица не видно, ребенок уткнулся носом в подушку, кудряшки разметались по наволочке, на запястье сверкает золотой браслетик.
– Бедная Сашенька, – прошептала Зайка, – эта кукла чудовищно смотрится, прямо как живая. А рука откуда?
– Из магазина анатомических пособий, – тоже шепотом объяснила я, – для медицинских вузов.
Саша вышла из санузла, глянула на кровать и зажала рот рукой. Я хотела было обнять ее, но тут из коридора донесся какой-то звук. Слаженно, словно девушки, выступающие на чемпионате по синхронному плаванию, мы ринулись каждая на свое место. Сашенька шлепнулась на койку и натянула на себя одеяло. Ольга ужом скользнула в туалет, я бросилась под кровать, на которой лежала «Лиза».
Раздался легкий стук, потом скрип, затем шепоток:
– Эй, вы спите?
В палате стояла тишина, прерываемая ровным сопением, которое издавала Саша. Она ловко изображала крепко спящего человека, и на секунду мне показалось, что она и впрямь заснула.
– Эй, вы спите? – повторила свой вопрос вошедшая.
Я сцепила зубы, только бы не чихнуть, не закашлять… Иначе дело пропало. Раису нужно схватить с поличным, она небось вонзит в «девочку» нож.
Неслышным шагом фигура вползла в палату, я видела только ноги, обутые в легкие, летние кроссовки. Послышался легкий хруст, потом тихий, едва различимый щелчок, снова шорох и гневный голос Саши:
– А ну, ложись, падла!
В ту же секунду меня вынесло из-под кровати. Саша и одетая в темный спортивный костюм женщина мутузили друг друга на полу. Я схватила Раису за ноги. Та изловчилась и изо всей силы долбанула меня ногой прямо в нос. На секунду в глазах потемнело, но уже через мгновение в руках появилась чудовищная сила, и я с удвоенной энергией прижала Раису к пахнущему грязной тряпкой линолеуму. В ту же секунду дверь санузла распахнулась, появилась Зайка и заорала:
– Лежать! У меня граната! Ща на фиг разнесу всех в лохмотья.
В руке Ольги отчетливо просматривался шишковатый предмет, и уже через мгновение я поняла, что Заюшка сжимает наманикюренными пальчиками гранату, причем с выдернутой чекой.
Не успела я сообразить, куда прятаться, чтобы спастись при взрыве, как под потолком вспыхнул свет, в палату влетели парни в камуфляже.
– Всем… на пол… – сказал первый.
– Это что за безобразие, – понеслось из коридора, – тут больница!
– Лучше молчи, мамаша, а то под разбор попадешь, – ответил ей молодой мужской голос.
– Глянь, – сказал один из омоновцев и ткнул пальцем в Ольгу.
Второй присвистнул.
– Девушка, вы только не бросайте ее, ща, секунду…
Но Ольга швырнула гранату. Я кинулась на пол и быстро-быстро поползла под кровать. Похоже, Зайка совсем с ума сошла, сейчас прогремит взрыв, посыпятся стекла, вспыхнет пожар…
Но в комнате стояла тишина.
– Да она учебная! – проорал кто-то.
Я высунулась из-под кровати. Вроде осталась жива, хорошо-то как! Только в животе появилось странное ощущение, будто там устроили танцы гномы в железных башмаках. И вообще, мне срочно надо в туалет, просто отлично, что он расположен в двух шагах.
– Конечно, муляж, – спокойно пояснила Заюшка, наблюдая, как я огромным скачком преодолеваю расстояние от постели до санузла, – дура я, что ли, настоящую с собой носить! В реквизиторской взяла, страшно было на эту дрянь с голыми руками идти.
Понимая, что не увижу развязки, я вылетела в палату, застегивая на ходу брючки.
– Гадина! – заорала Сашенька, кидаясь на женщину, трясшую головой на полу. – Сволочь! Ты убила Лизу.
На кровати возле «девочки» лежал сине-черный, очень красивый, я бы даже сказала, элегантный пистолет. Омоновцы стали растаскивать женщин. Зайка вдруг ойкнула и принялась трясущимися руками тыкать в сторону двери.
– Там, ой, там…
Я глянула туда, куда указывала Заюшка, и уцепилась за стенку. В животе снова начали свои пляски гномы в свинцовой обуви. На пороге палаты стояла инвалидная коляска, а в ней сидела… Лиза.
– Там, там… – бормотала Ольга.
– Ой, мама, привидение! – взвизгнула я.
Саша подняла голову, ее зрачки расширились, она странно всхлипнула и осталась сидеть на полу.
– Привидение, – повторяла я, пятясь поближе к туалету.
– О-о-о-о, – вдруг завопила женщина в черном спортивном костюме, – она жива! Она жива! Ненавижу, убить, убить, убить! Всех! Всех!
Я посмотрела на беснующуюся истеричку и испытала еще один шок. Это была не Раиса. На полу колотилась… Аля.
