Глава 15

Инна Станиславовна оперлась о стену и хватала ртом воздух. Секунду ей это удавалось, но потом случился новый приступ кашля.

– Я приехала ненадолго, дел полно, не хотелось бы заболеть, – без тени сочувствия к супруге Романа сказала Рита и отодвинулась от нее.

– Некоторые люди невероятные эгоисты, – подхватила Белка. – Зачем идти в общественное место, если у тебя грипп? Сиди дома, пей чай с малиной.

А я схватила Инну Станиславовну за руку:

– Пойдемте, вам надо сесть.

Дама неожиданно послушалась и вдруг перестала задыхаться. Я отвела ее к стоящему в стороне стулу, принесла ей бокал минералки и, глядя, как она жадно пьет, сказала:

– Вам нужно срочно ехать домой. Давайте отведу вас в гараж.

– Спасибо, Степа, – еле слышно произнесла Инна, – но лучше отойди подальше. Похоже, я действительно подцепила вирусную инфекцию. Вчера экономка Галина стала жаловаться на осипший голос, потом у нее появились кашель, головная боль. Я отправила ее в кровать, а сегодня узнала, что ночью Галю отвезли в больницу с тяжелой формой гриппа. Кажется, теперь эта гадость прилипла ко мне. За завтраком я была в полном порядке, а потом внезапно охрипла.

Я сглотнула слюну, ясно, что Инне Станиславовне еще не сообщили о кончине прислуги. Роман Глебович решил лишний раз не волновать супругу. Но если в доме олигарха завелась опасная инфекция, необходимо объявить карантин.

Мне захотелось со всех ног удрать от Инны Станиславовны. И я даже сделала шаг в сторону, но потом замерла. Неприлично бросать человека в беде. Куда подевался Роман Глебович? Ему следует позаботиться о жене. И где хотя бы Антон? Муж Инны исчез в неизвестном направлении, значит, мне нужно отыскать сына.

– Иди, Степа, – прошептала Инна. – У меня те же симптомы, что у Гали. Днем я охрипла, сейчас кашляю, ноги-руки трясутся. Вроде жарко, дышать нечем, а в желудке ледяной холод. И тошнит. Да еще какое-то нервное состояние. Вчера Галина неожиданно закатила истерику, сказала, что я ее не люблю. Странное, абсолютно не свойственное экономке поведение, она сдержанный человек. А сегодня я сама превратилась в скандалистку, налетела на тебя утром, когда Роман снял рубашку. Точно, у меня грипп. Уходи, Тяпа, а то и ты подцепишь заразу.

Я попыталась говорить спокойно:

– Ерунда, сейчас все вылечат антибиотиками. Но вам не стоит тут сидеть, кто-нибудь из журналюг, не дай бог, прицепится с вопросами. Можете встать?

– Попытаюсь, – выдохнула Инна Станиславовна.

Я протянула ей руку.

– На счет «три». Хорошо?

Она вцепилась в мою ладонь ледяными липкими пальцами и поднялась.

– Спасибо, Степа. Извини, действительно на мгновение я приревновала тебя к мужу. Все мне кажется, что девушки на него заглядываются.

Я медленно повела супругу босса к двери.

– Так вы правы, я точно на него загляделась. Роман Глебович красивый мужчина. Но простите, Инна Станиславовна, для меня он старый и прочно женатый человек. Я верю в закон вселенской справедливости, знаю, что совершенная тобой подлость непременно вернется, и ты получишь за нее по полной программе, поэтому никогда не буду приставать к чужому мужу. Я просто смотрела на Романа Глебовича, как на картину. Ну, знаете, так туристы глядят на Мону Лизу. Да, она прекрасна, но никто же не собирается выкупать ее у Лувра. Ежу понятно: музей не отдаст полотно, и денег у тебя на его приобретение нет, но полюбоваться-то можно.

По лицу Инны промелькнула тень улыбки и сразу погасла.

– Мне бы не упасть, – прошептала она. – Кажется, что ног нет, словно они растаяли.

– Не бойтесь, я удержу вас, – пообещала я. – Еще три шага, и мы очутимся вне зоны видимости толпы.

– Инна Станиславовна! – окликнули сзади.

Я обернулась. Вот только какого-нибудь приставучего знакомого, который прилипнет к больной женщине с тупым вопросом «Как дела?», нам сейчас не хватает! Но, к счастью, это оказался Константин, личный охранник Романа.

– Шеф велел вас домой сопроводить, – выпалил он.

– Очень правильная мысль, – буркнула я, – Инне Станиславовне плохо.

Костя быстро схватил жену хозяина за локоть, я цепко держала ее с другой стороны. Вдвоем мы довели больную до лифта.

– После завершения вечера я вернусь в поместье и сразу зайду к вам, – пообещала я.

Инна Станиславовна стояла с закрытыми глазами, и было непонятно, слышит ли она меня. После того как двери кабины закрылись, я вернулась в зал, отыскала бабушку и сердито спросила:

– Что это было?

Белка даже не попыталась принять смущенный вид.

– Здесь можно уединиться?

– Смотря для какой цели, – фыркнула я.

– Нам с Ритой необходимо поговорить с тобой, – очень серьезно произнесла бабуля. – Срочно! Безотлагательно!

Я показала на небольшую нишу.

– Вон там стоит диванчик, мы легко уместимся на нем втроем, весьма удобное место. Сразу увидим любого человека, который захочет приблизиться. А за спиной окно, никто не подкрадется незаметно и не подслушает нашу беседу.

– Прекрасно! – воскликнула Рита. – Квиклинем туда!

Длительное пребывание в Америке наложило отпечаток на Марго. Правда, говорит она без акцента, которым обзаводится большинство наших эмигрантов, которые редко разговаривают на русском языке, зато обогатила свой лексикон дивными словечками. «Квиклинем…» Отличный глагол! Он образован от слова «quickly», что на английском языке означает «быстро». Очевидно, следующая фраза Маргариты должна звучать так: «Сит дауньте, плиз, и давайте ля-ля по-квиклему».

Но разговор, после того как мы разместились на диванчике, начала Белка:

– Степашка, ты знаешь, по какой причине Рита уехала в Америку?

– Я была тогда маленькой, – напомнила я, – совсем крошкой. Извините, Маргарита Павловна, плохо вас помню. Знаю, конечно, что вы лучшая подруга бабули, она часто рассказывает о вас и общается с вами почти ежедневно по скайпу.

– Что ты знаешь обо мне? – перебила Рита.

– Вы по образованию медсестра. Приехав в Штаты, сдали необходимый экзамен и получили работу в доме престарелых. Там же познакомились с врачом-кардиологом, который консультировал одного из обитателей интерната, и вышли за него замуж. У вашего супруга собственная клиника, где вы заведуете приемным покоем. Вот, собственно говоря, и все.

– Ну, я так и думала, – кивнула дама, – ты не в курсе. Иза не болтлива, умеет держать язык за зубами. Моя жизнь в Штатах сложилась счастливо, а вот российская…

Маргарита отвернулась к стене, Белка обняла ее за плечи и предложила:

– Давай я ей расскажу.

– О чем? – спросила я.

Белка выпрямилась.

– Мы хотим ввести тебя в курс дела и объяснить, почему Рита покинула Москву. Это очень важный вопрос.

– Может, обсудим его завтра? – тоскливо протянула я.

– Нет, – отрубила Маргарита, – промедление смерти подобно. Речь идет о твоей безопасности.

Я погладила бабулю по коленке.

– Понятненько. Человек-паук сошел с ума, тайно прилетел из США в Москву и теперь охотится за Степой, которую считает вселенским злом. Спасибо Рите, она опередила офигевшего героя, Степашка успеет улететь в космос, на планету оранжевых гномов.

– Замолчи и слушай! – рассердилась Белка. – Ты в лапах убийцы!

Я опешила, а бабуля заговорила со скоростью, которой может позавидовать любая сорока. Итак…

…Во времена, когда сахар был сладким и делался не из нефти, а из натуральной свеклы, в те пасторальные дни, когда в Москве торговали вкусными калачами и батонами, совершенно не похожими на современные багеты, производимые из ваты, когда заводы принадлежали народу, земля – крестьянам, а деньги и власть – небольшой кучке правителей СССР, в райские времена счастливых первомайских демонстраций, в эпоху тотального дефицита всего и только радостных новостей в СМИ Белка и Рита жили в одном доме, соседствовали по лестничной клетке и крепко подружились.

Изабелла вращалась в мире кино, Маргарита работала медсестрой и была значительно моложе соседки, но возраст дружбе не помеха. У Риты не было супруга, зато она имела дочку. Имени отца девочки Белка не знала. Маргарита сообщила ей минимум информации о любовнике:

– Он мне никто, так, донор спермы. Нине я про отца не рассказывала. Девочка сначала интересовалась, кто ее папа, а потом перестала.

Если женская судьба Маргариты складывалась не очень удачно, то с ребенком ей повезло. Ниночка всегда радовала маму, отлично училась, была веселой, активной, занималась спортом, окончила школу с медалью и поступила в медицинский вуз. Рита не могла нарадоваться на умницу и была счастлива, что Ниночка решила стать врачом. Маргарита сама мечтала выучиться на доктора, но жизнь так повернулась, что ей пришлось остаться простой медсестрой.

Ниночка упорно училась, но и о личной жизни не забывала, она очень рано вышла замуж. Маргарита ахнуть не успела, как стала бабушкой. Счастье медсестры на тот момент не описать словами – дочери удалось осуществить все нереализованные мечты матери: она обзавелась полной семьей, получит диплом врача, пойдет на работу в больницу, напишет кандидатскую, потом докторскую диссертации, станет профессором, академиком, светилом, будет ездить на научные симпозиумы за рубеж…

Почему Рита не думала о простых бытовых вещах? По какой причине не желала дочери хорошую квартиру, дачу? Дело в том, что Нина вышла замуж за парня, у которого был богатый отец. Откуда у скромного инженера водились немаленькие деньги, Маргарита не интересовалась, о таких вещах как-то не принято спрашивать даже родственников. В самом деле, не задашь же ему вопрос в лоб: «Скажи-ка, дружок, каким образом ты на оклад простого сотрудника затрапезного НИИ смог обзавестись «трешкой» для себя и отличной двухкомнатной квартиркой для сына? Где взял рубли на дачу и машину?»

Ниночка жила отдельно от мамы. Маргарита могла бы помочь дочери, и ей очень хотелось понянчить внука, но та сказала:

– Мамуля, мы справимся сами. В крайнем случае наймем няню. Ты еще молодая, должна думать о себе.

Маргарита была не глупа, живо сообразила, что зятю неохота каждый день видеть тещу. Парень рассудил так: сначала мать жены будет возиться с младенцем, затем возьмется за ведение домашнего хозяйства. Нина, конечно, не прочь свалить на маму уборку, готовку, стирку. Маргарита почувствует себя незаменимой, начнет требовать от молодых послушания, по любому поводу сыпать упреками вроде: «Ребенка вам на ноги ставлю, суп варю, всем молчать, я тут главная», – и ничего хорошего в результате не выйдет. Лучше с самого начала указать теще ее место. А оно за дверью дома зятя и дочери. Чем дальше, тем лучше.

Маргарита не обиделась. С Ниной она теперь в основном общалась по телефону, мама и дочка виделись редко. У одной работа, у другой учеба. Никаких подробностей о своей жизни Ниночка не сообщала, но на вопрос матери: «Как дела?» – всегда весело отвечала: «Чудесно, у нас полный порядок».

Наверное, в молодой семье, где ребенок появился в неприлично короткий после свадьбы срок, возникали трения. Но Нина не жаловалась матери на мужа, казалась всем довольной, счастливой, строила планы на будущее.

Десятого ноября около пяти вечера Маргарита позвонила дочери и, как всегда, поинтересовалась:

– Все хорошо? Малыш здоров?

– У нас замечательная новость, – отрапортовала Нина, – нам наконец-то дали место в садике.

– В том самом, заводском? – обрадовалась Рита, которая была в курсе перипетий с дошкольным учреждением.

В муниципальных детсадах в группах было по тридцать детей, и Нине это не нравилось. А в так называемые ведомственные, принадлежащие каким-нибудь предприятиям, где и кормили лучше, и ребят было мало, мальчика не брали.

– Точно! – ликующим голосом подтвердила Нина. – Мамуля, давай завтра поболтаем, а? Я сейчас готовлю ужин, боюсь, котлеты пережарю или пирог сгорит.

– Конечно, солнышко, я позвоню завтра, – пообещала Рита.

На следующий день утром около девяти, когда Маргарита собирала у больных градусники, ее позвали к телефону. На связи, к невероятному ее изумлению, был зять, который никогда ранее не проявлял желания пообщаться с тещей. Если Маргарита, позвонив дочери, случайно попадала на него, он безукоризненно вежливо говорил: «Здравствуйте, сейчас позову жену». И все. Даже дежурных вопросов о здоровье и делах он не задавал. И вдруг решил побеспокоить тещу на службе.

– Что случилось? – севшим от страха голосом поинтересовалась Марго. – Малыш здоров?

– Мальчик в порядке, – сообщил зять, – Нина умерла.

Сначала Рите показалось, что она ослышалась. Затем она подумала, что положительный во всех отношениях парень напился до зеленых чертей и бредит. С чего бы молодой женщине, которая еще вчера вечером бодро беседовала с мамой, уходить из жизни? Нина ничем не болела, ее здоровью и красоте можно было позавидовать.

– Как умерла? – выдавила из себя Рита. – Насмерть?

Зять забормотал нечто маловразумительное.

Следующий день Маргарита провела как в тумане. Тесть Нины взял на себя все хлопоты по похоронам, его мать, прабабушка сына Нины, занималась малышом, а молодой вдовец где-то пропадал. О причине смерти дочери зять сообщил Маргарите на вторые сутки: Нина скончалась от болезни сердца.