Глава 15
Машины не двигались с места, кое-кто из водителей открыл двери и вышел на мостовую. Я тоже вылезла из джипа и спросила у женщины, мрачно смотревшей вдаль:
— Что случилось?
— Одного не пойму! — зло воскликнула незнакомка. — Почему их не возят на вертолете? Неужели государство такое бедное, что неспособно тех, из-за кого шоссе постоянно перекрывают, по воздуху куда надо доставить, а? Всем хорошо будет!
— Впереди авария, — крикнул мужчина слева. — Фура въехала в малолитражку!
— Нет! — заспорили из среднего ряда. — Сейчас по радио сказали, что на МКАД асфальт перекладывают, сузили движение до одной полосы.
— Ты еще телевизор погляди и газеты почитай, — заржал дядька в кепке, высовываясь из старой «Волги». — Тебе там все честно объяснят!
Я пообщалась некоторое время с разозленными людьми, замерзла, вернулась в машину, позвонила Димону, рассказала ему про пробку и попросила:
— У Медведевой, оказывается, есть второй мобильный, можешь раздобыть его номер?
— Ответ на загадку подошел? — осведомился Коробок и чем-то застучал.
— Он ей не пригодился, время викторины истекло, не удалось Маше получить очередную уточку. Она невероятно расстроилась, плакала навзрыд, мне жаль ее стало, — пригорюнилась я.
— У нас в классе одна девочка собирала фантики от конфет, — неожиданно разоткровенничался Коробок, — на уроки носила коробку с бумажками. Мы с мамой бедно жили, помню, я рассматривал обертки и удивлялся, сколько конфет на свете существует. Одноклассница была из обеспеченных, у нее отец в хоккей играл, по тем временам элитой считался. Так вот, в десять лет она из окна выпрыгнула.
— В СССР дети не заканчивали жизнь самоубийством, — только и сумела сказать я.
Коробок присвистнул.
— Это точно! И пьяниц-наркоманов-убийц-насильников не было. Смешно. У девочки кто-то ее коллекцию спер, пропали фантики, жизнь потеряла смысл!
— Какая глупость! — подскочила я.
— Сейчас бы она тоже так сказала, — вздохнул Коробок, — но в десять лет лишиться разноцветных бумажек показалось ей трагедией. Для тебя резиновые утки чушь собачья, а для Медведевой они как олимпийские медали. Правильно, зарегистрирован на нее второй номерок, лови эсэмэску.
Дозвониться до Маши не удалось, я снова соединилась с Димоном.
— Мария заблокировала связь.
— Тут ничем не помогу, — быстро сказал хакер.
— Можешь написать ей на е-майл? — попросила я.
— Легко, — согласился хакер, — диктуй текст.
Я на секунду призадумалась.
— Давай так. «Дорогая Мария! Ради вас решено сделать исключение. Вы не убиты, скоро вам вышлют новую загадку».
Димон заспорил:
— Она не поверит!
— Почему? — уперлась я. — Маше хочется войти в число избранных, получить статус магистра, подружиться с членами Совета, стать своей в их компании. Она считает себя умницей-красавицей, самой прекрасной на свете, она поверит, что администрация ради нее изменила правила. Меня здорово напугал твой рассказ про одноклассницу, не хочу, чтобы Медведева наделала глупостей, она все твердила: «Жизнь закончилась».
— Любой е-майл легко прослеживается, Маша увидит, что сообщение пришло не с того адреса, — принялся занудничать Коробок.
— Ну так отправь его с адреса сайта! — велела я, посмотрела в зеркало и увидела, что помада с губ переместилась на подбородок.
Коробок закряхтел.
— Думаешь, это просто? Небось не название улицы ручкой на конверте написать!
Я открыла пачку бумажных платков, вытерла помаду и решила надавить на самолюбие Димона.
— Извини за излишне сложное задание, попрошу Умку о помощи.
— Глупости, — разозлился Димон, — не поверит Мери Белл в добрые намерения сайта загадок! Но я поищу возможность создать для нее…
Лента машин неожиданно двинулась.
— Старайся быстрее, — приказала я, отпуская педаль тормоза, — работай лучше.
В ту же секунду мне очень захотелось пить. Я выхватила из пластикового держателя бутылку с минералкой, сделала пару глотков и закашлялась. Только гриппа мне сейчас не хватало! Нестерпимо зачесался нос, я начала тереть его платком, потом смахнула ладонью слезы, неожиданно покатившиеся из глаз. Нет, это не вирус, больше похоже на аллергию. Что могло вызвать такую внезапную реакцию? Есть несколько продуктов, которые мне нельзя ни есть, ни нюхать, гарантированно покроюсь красными пятнами и утону в насморке. Например, анис. К сожалению, эту специю часто добавляют в разные кондитерские изделия, а еще встречается разновидность укропа с тем же анисовым привкусом. И лилии! Красивые белые цветы долго стоят в вазе, вот только их аромат превращает меня в поросенка, больного гайморитом. Но сейчас в машине нет ни букетов, ни выпечки, ни микстуры от кашля, которую в моем детстве называли «Капли датского короля». Мне срочно надо принять лекарство.
Я человек предусмотрительный, поэтому вожу в бардачке джипа небольшую аптечку. Добыть нужную таблетку было просто, я проглотила пилюлю, запила ее водой и решила слегка сократить путь. Если память мне не изменяет, то на следующем перекрестке можно уйти налево, свернуть на небольшую улочку, а потом выскочить на шоссе. Так я объеду часть пробки.
Продолжая чихать, я совершила маневр, проехала метров сто по узенькой улочке и поняла, какую совершила глупость. Переулок оказался забит машинами, не одна я такая умная, другие тоже захотели избежать толкотни, и все угодили в мертвую зону. Большое шоссе движется со скоростью черепахи, но оно хоть как-то едет, а крошечная улица парализована. Развернуться невозможно, я на дороге с односторонним движением, впереди лимузин, сзади малолитражка, куковать мне тут до лета!
Я закрыла глаза и легла на руль. Очень надеюсь, что Маша от души порыдала, выпила чаю и немного успокоилась, а мобильный она выключила потому, что не хочет ни с кем общаться. Димон рассказал мне страшную историю про маленькую девочку с фантиками, но взрослая женщина не школьница, она не может совершать безумные поступки.
Когда я спустя два часа добралась до квартиры Медведевой, входная дверь была приоткрыта. Меня куснуло беспокойство, я знаю, если входной замок не заперт, внутри ждет беда. Служебная инструкция, составленная не так давно педантичным Федором, категорически запрещает нам в одиночку врываться в помещение, если есть хоть малейшее подозрение на то, что там находится преступник. Мне, по идее, надо позвонить Приходько, сообщить об увиденном и ждать подкрепления. А если сейчас глупая Маша прилаживает веревку к люстре? Димону не стоило пугать меня рассказом про свою одноклассницу с фантиками.
Я заглянула в прихожую, затем осторожно вошла, на цыпочках проследовала в студию и увидела Машу, лежавшую на диване с широко раскрытыми, остекленевшими глазами. Я попятилась и достала из кармана трубку.
— Сейчас приедем, — быстро сказал Федор.
Я застыла у вешалки. Нельзя садиться на табуретку, прислоняться к стене, ходить по квартире и рыться в вещах Медведевой. Одноразовые перчатки и бахилы остались в джипе, надо сходить за ними, крайне непрофессионально затаптывать место преступления. Однажды на заре карьеры мне здорово влетело от тогдашнего начальника Чеслава за мою чрезмерную активность, которая сильно осложнила работу бригады. Я крепко запомнила урок.
Очень осторожно я выбралась на лестничную клетку и села на подоконник. Надо проследить, чтобы никто из посторонних не вломился в квартиру Маши. Хорошо, что она находится на последнем этаже, никакие случайные люди сюда не поднимутся.
Фатима довольно быстро выяснила, что Маша Медведева покончила с собой, она выпила большую дозу лекарства, которое нарушило сердечную деятельность. Таблетки манекенщица растворила в чае, чашка с остатками напитка осталась на маленьком столике около дивана. Рядом лежало письмо, напечатанное на принтере.
«Мою жизнь убили. Я умерла, не победила в викторине. Я никому не нужна. Я неудачница, не получила утку. Не хочу больше жить. Маша Медведева».
Фотомодель проявила необыкновенную предусмотрительность. Тут же, на подносе, лежали паспорт и пустая упаковка из-под пилюль.
— Можно найти владельца сайта загадок? — сердито спросил Федор.
— Постараюсь, — кивнул Димон.
— Парень, конечно, достаточно жестоко поступал с теми, кто проигрывал, но, если хорошо подумать, большой трагедии нет. Мне бы не понравилось заполучить вирус, наверное, я рассвирипел бы, попытался отомстить идиоту, придумавшему тупую викторину, но не лишать же себя жизни из-за сдохшего ноутбука! — злился Приходько.
— Димон рассказывал про девочку с фантиками, которая из-за их пропажи выпрыгнула из окна, — вздохнула я. — Маше очень хотелось стать магистром, войти в Совет, ясное дело, она решила, что жизнь закончена, во время нашего последнего разговора манекенщица была явно не в себе, несла чушь, жаловалась на детские обиды, вспоминала, как с ней плохо обращались одноклассники и однокурсники.
Димон потер затылок.
— После того как Медведева не смогла правильно ответить на вопрос, включились часы и появилось предупреждение «Ваша жизнь, Мери Белл, заканчивается». Понимаете?
— Нет, — хором ответили мы с Приходько.
Коробок подпер щеку и спросил:
— Федя, ты под каким ником играешь в «Короля луны»?
К моему изумлению, босс смутился.
— Не скажу!
Димон потер руки.
— Я не ждал другого ответа. И в гостевой книге ты, конечно, не Приходько!
Федор начал смахивать ладонью со стола пылинки, а я занервничала.
— Давайте разговаривать так, чтобы поняли интернет-идиоты!
Коробок сцепил пальцы рук.
— Слушай. В Сети много закоулков, где любой человек может найти единомышленников. В некотором роде это своеобразный Ноев ковчег, где всякой твари по паре. Одни высказывают свои политические взгляды и спорят с противниками, другие пишут стихи-рассказы и опять же спорят, третьи объединяются в сообщества по интересам: собачники, кошатники, кактусятники, собиратели марок, открыток, пивных пробок. Есть сайты молодых матерей и тех, кто отрицательно относится к детям. Предположим, ты вампир. Несколько кликов — опаньки, ты выходишь туда, где тебя с распростертыми объятиями примут последователи Дракулы. А есть территория игр, в которой ты можешь стать любым персонажем.
— Ага, — с умным видом протянула я, — что-то вроде школьного спектакля.
Коробок улыбнулся, но тут же принял серьезный вид.
— Не совсем. На сцене девочка, одетая в шикарное платье, изображает из себя принцессу. Зрители понимают: перед ними Таня, ах, как здорово она прикидывается венценосной особой. А в виртуальный мир человек уже заявляется в образе, каков он в действительности, никому не известно. Могу показать, внимание на экран!
Димон азартно застучал по клавишам.
— Перестань, — поморщился Федор.
— Иначе она не поймет, — возразил Коробок.
— Ну, тогда включи «Виль», — велел шеф и повернулся ко мне: — Это название игры, ни монстров, ни орков, ни гоблинов, ни липких пузырей и ядовитых туманов в ней нет. Просто живешь в городе. Это отрада для подростков, которых достали предки, и для людей с неудавшейся семейной жизнью. Можно найти себе пару, жениться, родить ненастоящих детей, завести бизнес.
— Знаешь, что интересно? — вклинился в беседу хакер. — В «Виле» у дурака возникают те же проблемы, что и в реале. Если ты с бабой в нормальном мире ругаешься, то и в «Виле» тебя развод ожидает. Вот список участников. Кого тебе показать?
— Давай Офелию, — не раздумывая, велела я.
Димон шевельнул мышкой, появилось изображение очаровательной девушки с огромными голубыми глазами, крупным ртом и роскошными волосами цвета спелой пшеницы.
— Какая красавица! — восхитилась я. — Губы, как у Анджелины Джоли, а прическа напоминает кудри моделей, которые рекламируют шампунь.
На этот раз Дима не смог сдержать смешка.
— Точно. Ротик она у Джоли уперла, а волосья небось из ролика выцапала.
— Это фотошоп? — разочарованно воскликнула я.
Теперь ухмыльнулся Приходько.
— Без сомнения. Зачем такой красавице в «Виле» сидеть? Она каждый день от кавалеров должна отбиваться на улицах и на работе.
— Офелия, двадцать лет, — Димон начал читать анкету, — образование высшее, свободное владение редкими арабскими наречиями. Интересы: музыка, кино. Не замужем. Ищет любовь. Проживает в «Виле» на улице Радужной, дом четыре, главный редактор журнала «Мода Виля». Ездит на «Ламборджини». Остальное расскажет в приватной беседе.
Приходько встал и подошел ко мне.
— В реальности ее небось зовут Галя, она уборщица, снимает квартиру в Бутове. Встает в пять утра, моет подъезды, устает, мало получает, слышит одну ругань. Но садится к компу — и вуаля: Офелия на тачке за миллион евро.
— Или это парень-гей, — подхватил Димон.
— Пенсионер, которому тоскливо, — перебил его Приходько.
— Пятиклассница, решившая изобразить взрослую женщину, — добавил Дима. — Проститутка, которая ищет в Интернете клиентов. По анкете ничего не понять, но начнешь общаться, и правда наружу лезет.
— Не скажи, — возразил Федор, — некоторые здорово шифруются, Штирлиц отдыхает.
— Уходим от темы, — опомнился Коробок. — Тань, пойми, в Сети ты можешь изображать кого хочешь, другой вопрос, что ты проколешься и тебя обсмеют. Но почти все игроки — это маски. Где лучше Гале? В реальной жизни, на заплеванной лестнице с тряпкой? Там она гастарбайтерша без денег, красоты и мужика. Или в виртуальной действительности? Офелия, владелица гламурного журнала, роскошная мадам на шикарных колесах? Ты что выберешь?
— Честно? — вздохнула я. — Второй вариант.
Димон нежно погладил ноутбук.
— Вот он, великий утешитель, антидепрессант и наркотик. Кое-кто здорово увлекается, переселяется в «Виль» и отказывается высовывать нос из дома. Что будет с Офелией, если некто запустит в ее компьютер вирус и уничтожит всю ее жизнь? Виртуальную? Убьет дом, бизнес, пафосную тачку? Что у нее останется? Ведро?
— Организатор викторины уничтожал придуманных персонажей, — протянула я. — Маша существовала в Сети, как Мери Белл, но она слишком вжилась в роль.
Коробков кивнул.
— Ее ноутбук мертв. После того как Медведева не ответила на загадку, не догадалась, что человек покупал цифры, чтобы прикрепить их на дверь квартиры, ей прислали вирус, он сожрал всю компьютерную душу. Мери Белл умерла. А Маша Медведева не смогла пережить ее смерть. Понимаешь, она была не Маша, а Мери. Я понятно объясняю?
