Глава 32
– Понимаешь, деточка, маленькие промахи складываются в большую ошибку. Ты безупречно разыграла сцену нашего знакомства, ловко воспользовалась брошенной мною фразой про Франкенштейна, и я почти поверила тебе. Но во время нашего разговора на детской площадке из твоей сумочки донесся тихий, но характерный звук - пришло смс-сообщение. Сначала я не насторожилась, нынче мобильный телефон перестал быть раритетной вещью, аппарат легко приобрести на рынке буквально за копейки. Но потом я удивилась. К чему пароль про Франкенштейна, когда можно сбросить на телефон пару слов, написать кодовую фразу, в конце концов, позвонить? Франкенштейн сильно смахивал на классическую ситуацию со славянским шкафом и шпионом, который живет этажом ниже. [4 - Вилка вспоминает анекдот советских лет. ЦРУ долго готовило сотрудника для заброски в СССР. Мужчине сказали, что в одном доме его будет ждать тщательно законспирированный агент, паролем является фраза: «У вас продается славянский шкаф?» Церэушник прибыл на место, позвонил в дверь. Высунулся парень, выслушал пароль и недовольно заявил: «Внимательней надо быть! Ошибка вышла, шпион живет этажом ниже». Прим. автора.] Но я подумала, что ситуации бывают разные, и решила посмотреть, как будут развиваться события дальше. Тебе очень хотелось попасть ко мне домой. Ведь так? Повторю, сцена знакомства была разыграна безупречно: выклянчивание ста евро, рассказ о девочке, проданной бабушкой…
Стелла опустила голову.
– Ее и правда продали, - тихо сказала Настя.
– Может, и так, - кивнула я, - но вот еще одна нестыковка. Девочку вроде держат на привязи, она не может уйти от Стаса, но имеет мобильный и преспокойно отбегает на детскую площадку, а затем и вовсе уходит со мной. Знаешь, я в курсе, как организуют притон с малолетними проститутками: детей там держат под замком. Очень часто им дают наркотики, чтобы ребенок и не помыслил о побеге, бьют малыша, желая сломить его волю, ни о каком свободном перемещении по улице и речи нет. Живут малолетние проститутки год, от силы полтора, а потом умирают от непосильной работы, инъекций и алкоголя. Стелла же выглядела вполне прилично, несмотря на заявление, что она давно пашет на Стаса.
Девочка исподлобья посмотрела на Настю.
– И последнее, - продолжила я. - Когда я вернулась домой, то в гостиной работал телевизор, немецкий канал. Я хорошо владею языком Гейне и, чтобы не терять навыки, включаю новости из Бонна. Очевидно, Стелла нажала на пульт и попала на программу, которую я смотрела накануне.
– Ну и что? - с вызовом спросила девочка. - Нельзя?
– Конечно, можно, - улыбнулась я. - Но диктор начал рассказывать об авиакатастрофе, я слышала не все его слова, вот и спросила: «Господи, что там случилось?» И Стелла спокойно ответила: «Самолет упал, они валятся, словно груши». И откуда девочка, воспитанная бабушкой-алкоголичкой, продавшей внучку за ящик водки, столь совершенно владеет немецким?
– В школе выучила, - попыталась отбиться Стелла.
– Нет, моя дорогая. Как ни жаль это констатировать, но в обычном муниципальном заведении язык преподают плохо, со школьными знаниями понять этнического немца сложно. Тут два варианта: либо у тебя была гувернантка - носитель языка, либо ты посещала частную гимназию. Думаю, бабушке-алкоголичке ни один из этих вариантов не по карману. Имелись еще мелкие детальки вроде твоей правильной литературной речи, иногда, правда, пересыпанной перлами сленга. Но девочка из низов общества так не разговаривает. Словарный запас выдавал ребенка, с которым хорошо занимались в детстве. Одно к одному, и сложилась картинка.
Настя кивнула.
– В принципе, все верно. У Стеллы было счастливое детство, потом родители развелись и разделили детей. Мальчика взял себе отец, девочку мама. Женщина не занималась дочерью, ей было не до ребенка - в ее жизни появились мужчины, алкоголь. С мужем она не встречалась, но алименты на Стеллу получала регулярно. Только девочку нужно было кормить, одевать, учить, то есть деньги уходили на ребенка, мамаше доставалось мало. Вот она и отдала дочь Нике, та пообещала устроить девочку…
– Замуж за хорошего человека в одну из арабских стран? - перебила я.
Настя кивнула.
– Именно так. Но давай о судьбе Стеллы поговорим позднее. Зачем ты влезла в историю, которая случилась в «Оноре»?
– Вроде случайно, - вздохнула я. - Могу рассказать в обмен на информацию от тебя.
– Хорошо, - кивнула Настя, - начинай.
– Может, Стелла сделает нам чай? - попросила я. - Только без снотворного!
Девочка покраснела, но, ничего не сказав, открыла один из кухонных шкафчиков…
Выслушав меня, Настя пробормотала:
– В твоем рассказе много интересного. И, кажется, я понимаю, кто и зачем убил Нику.
– Думаешь, она мертва?
– Стопроцентно, - кивнула Настя. - Знаешь, я не раз задавала себе вопрос, почему ее убили и кто. Прокололась в бизнесе? Убрали хозяева? Ладно, давай по порядку. Слушай внимательно. В Москве есть преступная группировка, занимающаяся продажей несовершеннолетних детей. Дело поставлено на широкую ногу, к педофилам отправляются не только маленькие бродяжки, дети алкоголиков и бомжей, но и малыши из вполне обеспеченных семей. История Стеллы - папа развелся с мамой, последняя начала пить и, теряя человеческий облик, вульгарно променяла ребенка на бутылки - не является исключительной. После развода женщина решила устроить свою судьбу с другим мужчиной, и дитя от первого брака превратилось в обузу… После развода бывшая супруга покончила с собой, пришлось отдать дочь в новую семью, но там уже имелись другие дети, и мачеха не пожелала видеть чужого ребенка… Вариантов много. Ясное дело, что «чистые» секс-рабы стоили дороже, и их, как правило, не отправляли в бордель. Малыши сначала обслуживали VIP-клиента и лишь потом, надоев ему, начинали опускаться все ниже и ниже. Чтобы выкорчевать преступный бизнес, требовалось раскрыть всю цепочку, начиная с «шестерок», таких, как завуч Ермакова, и заканчивая самим хозяином синдиката. А делом руководит очень осторожный человек, организация построена так, что низшее звено никогда не соприкасается с высшим. Если арестовать, допустим, ту же Ирину Сергеевну, то ничего путного она не расскажет.
– Ермакова до последнего времени была уверена, что они с Никой вдвоем ворочают делом, - перебила я Настю. - Ирина рекрутировала детей, а Ника осуществляла остальное.
Настя усмехнулась.
– Замечательная наивность. Ирина что, не понимала, какую огромную работу следует проделать, отправляя несовершеннолетнего за границу? Нет, там длинная цепочка, включавшая в себя нотариуса, выдававшего фальшивые доверенности от родителей, сотрудника медучреждения, оформлявшего историю болезни. «Чистых» детей вывозили легально, якобы на лечение - сопровождающий предъявлял в аэропорту бумаги, оформленные по всем правилам, а ребенок, одурманенный лекарствами, спал в инвалидном кресле. А потом, уже в «больнице», малыш «умирал». Кроме легального пути имелся и подпольный: дети шли караваном через одну из южных границ. Ну да это неинтересно. Так вот, Нику и Ермакову не арестовывали потому, что хотели обезглавить всю организацию. Когда вышли на Терешкину, за ней установили слежку и выяснили, что Ника два раза в неделю посещает отель «Оноре», заведение с более чем сомнительной репутацией. Начали внимательно приглядываться к гостинице и обнаружили, что в ней бывает два вида клиентов: парочки, которым охота провести пару часов вдали от посторонних глаз, и проститутки Стаса. А к Стасу, как оказалось, сбрасывали отработанный материал после педофилов. Мальчики и девочки, те, которые обслуживали VIP-клиентов в Москве, в конце концов оказывались у сутенера и доживали на шоссе. Дети к тому моменту становились законченными наркоманами и были готовы на все за дозу героина.
– Ужасно! - прошептала я.
Настя кивнула.
– Скажи спасибо, что не знаешь некоторых деталей. Лично я испытывала сильнейшее желание пристрелить Стаса. Но, увы, я не имела права на это. Я и так нарушила инструкцию, открывшись Стелле. А она, молодец, стала мне помогать. Стелла увидела, что ты сначала поболтала с Лолой, а потом направилась к Стасу. Девочка моментально пошла к проститутке и спросила: «Че это за чувырла тут толкается?» Лола, приветливая, но слегка глуповатая, рассказала правду: как познакомилась с Виолой в «Оноре», где та пыталась снять номер, потом отвела ее к старухе пообедать, затем новая подружка получила от Галины душ на голову и понеслась разбираться, а теперь вот сюда приперлась, Стас ей понадобился. Стелле не понравилось любопытство незнакомки, она стала подслушивать ее беседу со Стасом, услышала мое имя и тайком звякнула мне. Я насторожилась и велела втереться к тебе в доверие, узнать, кто ты и кем послана.
– Стелла мастерски справилась с задачей, - отметила я.
Настя нахмурилась.
– Во взрослых делах и спрос взрослый, а она наломала дров!
– Я? - испугалась девочка.
– Конечно, - кивнула Настя. - Ну зачем ты разболтала про окно с потайными шурупами да еще мой адрес дала? Вот уж подвела меня под монастырь!
– Для убедительности, - прошептала растерявшаяся девочка. - Я ее запутывала и убеждала, что дело такое… ну в общем… ну…
– Закончились слова? - сердито осведомилась Настя. - Для пущей убедительности ты сообщила настоящий адрес! Решила внушить доверие, выдав меня? Ну здорово!
– Тебя же там давно нет, - оправдывалась, чуть не плача, Стелла. - Я не сказала, где ты сейчас, и не думала, что Виола туда поедет.
– Лучше замолчи, - махнула рукой Настя. Потом посмотрела на притихшую помощницу и сменила тему: - А вообще Стелла молодец. Она единственная из всех, кто не клюнул на героин.
Девочка кивнула.
– Верно, моя мама сначала пила, а потом села на иглу, я видела, во что она превращается после дозы, и абсолютно не желала походить на нее. Я хитрая, изображала, что с радостью работаю на клиентов, ну, типа такая по натуре.
– Почему же ты не убежала от Стаса? - испытывая ужас, спросила я.
– И куда деваться? - вопросом на вопрос ответила Стелла. - К матери идти? Та уж небось в могиле. И потом, она меня снова продала бы. Может, тем же людям.
– В милицию! - гаркнула я.
Девочка засмеялась.
– Ох, ну и наивная ты, Виола. Да менты у Стаса обслуживаются, к ним девок на субботник гоняют!
– К отцу могла обратиться, - не успокаивалась я.
– Он меня предал, - горько сказала Стелла, - к себе не взял. Да и где его искать? Ни телефона, ни адреса нет. Ну убегу я от Стаса, пойду на вокзал, а там другой Стас. Я решила выждать, и тут Настя. Мы вместе работать начали.
Глубочайшее негодование охватило меня.
– Настя, ты заставила Стеллу быть проституткой! Вместо того чтобы вытащить девочку из капкана, использовала ее!
Молодая женщина спокойно выслушала мой упрек, потом сказала:
– Стелла уже обслуживала клиентов, когда я прибилась к Стасу.
– Настя меня не заставляла! - поспешила оправдать старшую подругу Стелла.
– Нельзя прикинуться проституткой, внедряясь к сутенеру, - жестко проговорила Настя, - ею придется быть на самом деле. Иначе ты ничего не узнаешь и погибнешь. Тебя живо раскусят и убьют.
– Верно, - подхватила Стелла. - У нас получилась замечательная пара - кое-что узнала я, кой-чего Настя, одной бы так удачно не сработать.
– От ваших слов мне делается страшно, - поежилась я. - Вы так спокойно говорите, словно занимаетесь рукоделием. Кружок экстремального вязания.
– Мы просто хотим, чтобы больше никто из детей не повторил путь Стеллы, - четко сказала Настя. - Ради общего блага можно задавить собственные эмоции. И хватит спорить, давай перейдем к делу. То, что Ника ходит в «Оноре», и то, что Стас использует этот же отель, настораживало. Я начала следить за парочкой. Не сразу, но мне стало понятно: Ника не знакома со Стасом, она приходит в гостиницу для того, чтобы провести время со случайными любовниками, называется Светланой Ивановой и числится там в постоянных клиентах. О Свете легенды ходили. Там неподалеку есть общежитие военной академии. Она из него кавалеров приводила, никогда с одним и тем же дважды не встречалась. То ли осторожничала, то ли прежний любовник ей как мужчина был уже неинтересен. Понимаешь?
– Нет, - честно признала я. - Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Туман лишь сгущается. Ника была необузданна в сексуальном плане?
– Да, - кивнула Настя. - Болезнь такая есть - нимфомания, а в народе ее именуют бешенством матки. Визиты Терешкиной в «Оноре» никак не связаны со Стасом. Трудно поверить, но это случайность, жизнь порой выкидывает и не такие шутки. В общем, только я пришла к такому выводу, как Нику убили. Вновь возникли сомнения: может, я что-то упустила из вида? Вдруг между Терешкиной и кем-то из посетителей «Оноре» существовала тайная связь, а любовные свидания всего лишь прикрытие?
Настя на секунду замолчала, и я, воспользовавшись образовавшейся паузой, задала вопрос:
– Ты уверена, что в «Оноре» погибла Ника?
– Абсолютно, - кивнула Настя, - я знаю результаты экспертизы тела.
– Одно время я полагала, что мертва ты, - нехотя призналась я.
Настя помотала головой.
– Нет, правоохранительные органы не сомневались, что погибла Ника. У нас с Терешкиной довольно большая разница в возрасте, она рожала, я нет. Пато-логоанатом вмиг увидел бы разницу. Не буду вдаваться в подробности, но поверь, умерла именно Ника.
– Почему же на трупе была твоя одежда? - спросила я. - Лола в деталях описала прикид и сообщила, что ты всегда в нем работаешь.
– Стелла, принеси спецовку! - велела Настя.
Девочка мухой вылетела из кухни, а через пару секунд вернулась назад и потрясла вешалкой.
– Во!
Я уставилась на топик, короткую юбку и колготки цвета взбесившегося баклажана.
– Ничего не понимаю… Куприн читал мне протокол, там описаны эти вещи!
Настя хмыкнула.
– Меня учили замечательные профессионалы, не раз говорившие: «Никогда не следует ничего усложнять. Как правило, самые загадочные вещи имеют очень простое объяснение». Скажи, что люди считают сексуальной одеждой?
Я принялась жестикулировать.
– Ну… открытое, обтягивающее, короткое, вызывающего цвета!
– Верно, - согласилась Настя. - Могла ли Ника подцепить любвеобильного студента, подойдя к нему в образе строгой классной дамы - английский костюм, белый верх, черный низ?
– Нет, наверное, - прошептала я.
– О! - подняла вверх палец Настя. - Все просто, как гвоздь. Ника заходила в «Оноре», живо превращалась в развязную особу - переодевалась соответствующим образом - и вперед.
– Но как она заполучила твои шмотки? - не успокаивалась я.
Настя всплеснула руками.
– Ну ты даешь! Вот же моя одежда. Она никуда не делась, в милиции не побывала.
– Но на Нике…
– На ней был другой топик, - перебила меня Настя. - Погляди на девок - они же похожи до жути! Покупают шмотки на рынке и счастливы. Ты видела наряд Ники? Ну, тот, в котором ее убили?
– Нет, только слышала его описание, - признала я.
– Я знаю, как протоколы составляют, - хмыкнула Настя. - Менты идиоты, в деталях путаются. Смотри: на моем розовые цветочки, а на Никином, наверное, были другие, или завязки атласные, или чулки сиреневые… Ведь парни из отделения серого от синего не отличат!
– Ясно, - кивнула я.
– Ника приобрела одежонку там же, где все, - продолжала Настя, - поэтому ты и пришла в недоумение. А наличие в ее сумке презервативов и совершенно не подходящей училке красной губной помады объяснимо.
– Еще меня смутило твое исчезновение. По какой причине ты пропала?
Настя выставила из-под стола ногу - ступня была обмотана бинтами.
– Я уже говорила, что все сложности, как правило, просто объясняются. Я навернулась с лестницы, сломала три пальца, мне наложили гипс, я временно лишилась трудоспособности и получила у Стаса отпуск.
– Он его тебе дал?
– За свой счет, - засмеялась Настя. - А куда ему деваться? Я его лучший кадр, на фоне девок из провинции столичная штучка, обслуживаю випов. Он велел через две недели возвращаться, вот я и сижу в своей квартире. На улицу в гриме выхожу, и соседи уверены, что тут парень живет, девку к себе водит. Меня то есть!
– Значит, Нику убил Василий, - мрачно констатировала я. - Выследил жену, приревновал и того… молотком.
– Да нет же! - воскликнула Настя.
– Но других-то подозреваемых нет. Или… Терешкину лишили жизни торговцы детьми! - осенило меня. - Она где-то оступилась! Привлекла к делу Ермакову, та выполняла часть работы за Нику. Наверное, такая вольность не понравилась боссу и…
– Тоже нет, - повторила Настя. - Смерть Ники никак не связана с ее преступной деятельностью, это я выяснила точно. Терешкину уничтожили по другим причинам.