Глава 7
Сев в джип, я сняла сапожки и начала изучать свои ноги. Кожа на ступнях и чуть повыше щиколотки была покрыта красными пятнами, которые нестерпимо зудели. Похоже, у меня аллергия.
Минут пять я сладострастно чесалась, потом снова нацепила дугги и порулила по проспекту к ближайшей аптеке. Посетителей в небольшом торговом зале оказалось немного, передо мной стоял лишь один мужчина. Пока провизор отпускала ему товар, я разглядывала витрины и увидела прямоугольную упаковку с надписью «Желтые разноцветные пластыри».
– Слушаю, – сухо сказала девушка в голубом халатике.
Я ткнула пальцем в стекло:
– Пластыри могут быть либо желтыми, либо разноцветными.
Фармацевт не поняла меня:
– Вам на какую поверхность?
– Мне нужны таблетки от аллергии, – попросила я.
– А говорите про пластырь, – укорила меня хозяйка прилавка.
– Желтых разноцветных пластырей в природе нет, – улыбнулась я, – они либо как солнышко, либо разного колера.
– Вот же они, – заявила девушка, – на витрине. Желтые разноцветные пластыри.
– Очень глупо, – хихикнула я, – вероятно, у вас найдутся красные синие помидоры.
Провизор заморгала, а я опомнилась:
– Простите, я пошутила. Дайте мне таблетки от аллергии.
– Значит, пластырь не нужен? – уточнила продавщица.
– Нет, – вздохнула я.
– Но вы его просили!
– Нет, мне требуется антигистаминный препарат, – смиренно ответила я.
– И при чем здесь пластырь? – скуксилась девушка.
– Ни при чем, – подтвердила я.
– Но вы его просили! – заявила провизор.
Я набрала полную грудь воздуха:
– Нет! Я всего лишь отметила, что желтых и одновременно разноцветных пластырей не бывает!
Собеседница показала на витрину пальцем:
– Вот же они! Вам сколько коробок?
– Ни одной, – проскрипела я, – мне нужны таблетки от аллергии!
Из подсобки высунулась голова в голубой одноразовой шапочке.
– Кать, тебя к телефону.
– Здорово, – обрадовалась аптекарша, – Лен, обслужи человека, ей нужны желтые разноцветные пластыри.
Катерина живо унеслась во внутреннее помещение, ее место заняла курносая Лена.
– Сколько упаковок? – деловито поинтересовалась она.
– Лучше дайте антигистаминный препарат, – улыбнулась я.
Лена округлила и без того большие глаза:
– Его на рану не накладывают.
– Верно, – согласилась я, – хочу таблетку принять.
– А как же пластырь? – заморгала Елена.
Я облокотилась о прилавок.
– Понимаете, пока я стояла в очереди, обратила внимание на коробочку с надписью «желтые разноцветные пластыри». Но это же смешно!
Елена чуть приоткрыла рот, а потом протянула:
– Почему?
Я ощутила себя титаном мысли и снисходительно пояснила:
– Желтых и одновременно разноцветных пластырей не бывает.
– Да вот же они! – удивилась Лена. – Сколько хотите? Полная гамма! В наличии аэрозольный вариант, напрыскивается из баллончика на ранку, тканевая разновидность, силиконовая, с бактерицидным покрытием, детский, в виде Микки-Мауса. Все это желтые разноцветные пластыри, так называется фирма, которая их выпускает. Сколько вам нужно? Мой совет: берите обычные, ни к чему за ерунду переплачивать.
– Они мне не нужны, – жалобно проблеяла я, – ну пожалуйста!
На этой стадии бессмысленной беседы у меня дернулось веко.
Леночка хитро улыбнулась:
– Ах вам другое! Ща! Поняла.
Аптекарша ринулась к ящикам, вытащила кучу ярких упаковок и вывалила их на стол со словами:
– Нечего стесняться, говорите, какие предпочитаете? Обычные, с пупырышками, есть прикольные, в виде фигурок. Во, Микки-Маус!
Я оглядела гору презервативов и изумилась:
– Средство контрацепции изготовлено по образу и подобию героя популярных мультиков?
– Супер, да? – восхитилась Лена.
– Но зачем? – растерялась я.
Аптекарша хихикнула:
– Для малышей!
Я чуть не упала:
– Детские презервативы?
– Шутка, – заржала Лена, – их делают для взрослых, ради прикола.
У меня отлегло на душе.
– Понятно. Мне таблетки от аллергии.
– Вы просили презервативы, – уперлась Лена.
– Нет, – возмутилась я, – вы сами их принесли.
– Стоит тут, подмигивает, – застрекотала аптекарша, – че я подумать должна? Некоторые люди ханжи неандертальские, никогда по-нормальному резинки не попросят, мнутся, ерунду несут, рожи корчат! Так вам чего?
– Она еще не ушла? – бестактно удивилась Катя, выруливая в торговый зал. – Никак с пластырями не определится?
– Не, хочет презики, – пояснила Лена.
Я решила взять вожжи разговора в свои руки:
– Начнем с таблеток от аллергии.
Катя открыла шкафчик:
– Сироп, спрей, пластырь?
Я удивилась:
– Таблетки. А разве антиаллергенные препараты бывают в другой форме?
На прилавке появилась коробочка, я нащупала в сумке кошелек.
– Сколько?
– А пластыри берете? – напомнила Катя.
Я вцепилась руками в прилавок.
– Девушка, что с вами? Ну подумайте головой!
– Ваще-то мы исключительно ею и думаем, – серьезно заявила Лена, – человеческий мозг находится в черепе.
Я вздохнула. А вот тут можно поспорить. Кое у кого совсем другой орган занимается умственной деятельностью.
– Побыстрей нельзя? – произнес за спиной приятный мужской голос. – Вы уж скорее определитесь, а то у меня дома жена больная.
– Уже ухожу, – пообещала я, – может, вы им объясните, что желтых разноцветных пластырей не бывает?
– Почему? – прогудел заботливый муж. – Вон они, в витрине, хороший товар, супруга его хвалит.
– Сколько пластырей? – ожила Катя.
– Сто штук, обклею ими все, что попадется под руку, – сквозь зубы прошипела я, – немедленно назовите стоимость таблеток и расстанемся друзьями!
Веко моего глаза снова предательски дернулось.
– Презервативчики? – заговорщически зашептала Лена. – В виде Микки-Маусов, я верно поняла?
– Вашей сообразительности любой позавидует, – не выдержала я, – всегда мечтала иметь в тумбочке запас из доброй сотни изделий номер два в виде грызуна-мутанта, явной жертвы плохой экологии. Пошутили, и хватит. Называйте цену, видите, мужчина торопится.
– Он стоит, – не замедлила возразить Лена. – Когда спешат, бегут.
Катя повернула ко мне калькулятор:
– Вот сумма. Платите наличкой?
Я увидела цифры и уронила кошелек:
– Сколько? Таблетки от аллергии теперь производят из осмия? Или прессуют из платины?
– В составе препарата лоратадин в количестве десяти миллиграммов, – отчеканила Лена.
– Ну и почему он стоит немереные тыщи? – возмутилась я. – В вашей аптеке несуразно завышенные цены!
– У нас все нормально, – хором ответили аптекарши.
– Я пробила вам… – завела Лена, но тут в зал внеслась тетка лет пятидесяти.
Не обращая ни малейшего внимания на других покупателей, она подскочила к кассе, легким движением широкого бедра отодвинула меня и запыхавшимся голосом сказала:
– Барсучий жир есть?
Катя с быстротой молнии протянула посетительнице банку:
– Держите.
– Нет, че ты мне суешь? – завозмущалась тетка. – В пятой по счету аптеке дерьмо предлагают!
– Отличный товар, – обиженно отозвалась Катя. – Свежий, сегодня получили!
– Хочу барсучий жир! – рявкнула мадам.
Лена глянула на Катю:
– Сегодня что, в сумасшедшем доме выходной? Откуда они все сбежали?
– Елена, – сурово сказала коллега, – ступай в офис!
Провизор шмыгнула за шкафы с лекарствами.
– Дама, – продолжала Катя, – я предложила вам наилучший вариант. Не нравится – не покупайте, а ругаться не стоит.
– Ну-ка, поучи меня! – гаркнула покупательница. – Хочу барсучий жир.
Я решила прийти на помощь фармацевту:
– Вы его держите в руках.
– Больно умная! – окончательно разозлилась незнакомка. – Видишь, написано: «ароматизированный»! За фигом мне запах? Химическая отдушка! Желаю натуральный жир.
Мужчина за моей спиной деликатно кашлянул:
– Позволю себе ремарку. Осмелюсь предположить, что барсук, ммм, несусветно воняет! Поэтому производители приняли решение слегка его облагородить, м-да!
– Вы перепутали обитателя наших лесов со скунсом, – улыбнулась я.
– А вы нюхали барсука? – проявил агрессию до сих пор вполне милый дядечка.
– Не довелось, – развеселилась я.
– У нас нет ремарки, – подала голос Катя, – я проверила по базе. Препарат ремарка никогда не поступал в продажу. Вы ничего не перепутали?
– Кто? Я? – изумился мужчина и вытащил из кармана сотовый. – Алло, да, сейчас иду, скоро буду, не сердись, зая.
Микрофон у мобильного оказался мощный, и до моего слуха долетел гневный крик заи: «Борька, скотина, ни о чем попросить нельзя, умираю совсем, а он хрен чем и хрен где занимается, идиот, блин, чертов!»
Я с жалостью покосилась на Бориса. Может, успокоить его, сказать: «Ваша зая в порядке: человек, который находится на пороге смерти, не способен орать, словно бешеная корова».
Борис тем временем продолжал удивляться:
– Я не просил ремарку.
– Только что произнесли: «Позволю себе ремарку», – жалобно пропищала Катя, – но у нас ее нет.
– Хватит гундеть! – стукнула ладонью по прилавку тетка и полезла в карман – теперь телефон заработал у нее.
– Мусенька, рыбонька, не плачь, посиди тихонечко, баба Маня тебе игрушечку купит. Только дедушке нашему хорошему барсучий жир возьмет и прибежит. Деда Паша старенький, кашляет, плохо ему совсем. Ну не хнычь, ща вернусь. Почему тебе страшно? Иди к дедуленьке, попроси сказку почитать. Как спит? Где? На диване! Ах он, дундук! Приказала дураку: «Ни хрена не можешь, всю кровь из меня выпил, идиот рогатый, так хоть за внучкой пригляди!» Мусенька, пни деда! Пинала? А он че сказал? «Ща, бабка придет, не мешай»? Ах остолоп, вурдалак, мышь навозная, петух безумный, павлин ощипанный, макак лысый!
Я прикусила губу. До посещения аптеки я полагала, что существительное «макака» не имеет мужского рода.
– Тресни образину чем потяжельше, Мусенька, – приказала тем временем бабка, – опусти ему на безответственную башку доску для хлеба, чмок-чмок!
Завершив речь, баба Маня налетела на Катю:
– Дай мне человеческий барсучий жир! Без ароматов! Поняла? Человеческий барсучий жир! Сколько раз повторять?
Я тронула разъяренную тетку за плечо:
– Сейчас получите человеческий барсучий жир. Но сначала я оплачу покупку, иначе вам чек не пробьют. Сколько с меня?
– Уже показывала цифры, – вздохнула Катя, поворачивая калькулятор, – нам теперь не разрешают вслух произносить, если посетитель не один. Глядите.
Я потрясла головой:
– Я брала всего лишь упаковку таблеток, вы ошиблись в счете.
– А сто пластырей? – заголосила провизор.
– Вы их посчитали? – безнадежно спросила я.
– Сами сказали! «Сто штук, обклею ими все, что под руку попадется», – процитировала меня фармацевт.
– Это же шутка, – пробормотала я, – надеюсь, безумное количество презервативов в виде Микки-Мауса мне не положили?
– Вот они, в пакете, – радостно оповестила Катерина, – будете пересчитывать?
– Хорош резину жевать, дома внучка без присмотра, дай человеческий барсучий жир, – занервничала пенсионерка.
Я молча положила на пластмассовую тарелочку деньги и ушла из аптеки в глубочайшем изумлении. Ладно, пусть я ничего не понимаю в современных средствах контрацепции, и, в конце концов, при необузданном воображении можно себе представить желтые разноцветные пластыри: одна наклейка похожа на лимон, другая напоминает осенний лист, третья смахивает на зубы старого медведя. Цвет один, оттенки отличаются. Но как можно требовать человеческий барсучий жир? Может, аптекарша Лена была права, когда предположила, что обитателей психиатрической больницы отпустили сегодня по домам?
