Глава 17

– Нина, а охранники в банке пропустят тебя? – озабоченно поинтересовался Николай.

– А почему нет? – дернула плечиком Нина.

– Но ведь ты же была иной, а сейчас… приходит совершенно незнакомая женщина и лезет в твой абонентский ящик. Да и документы…

– Коля, ты что, никогда не имел дела с такими услугами в банке?

– Нет, никогда.

– Им совершенно неинтересно, кто придет забирать то, что лежит в ячейке. Главное – что у тебя имеется ключ, а второй – у них. Ты приходишь, называешь кодовый номер, идешь вместе с охранником в хранилище, он вставляет свой ключ, ты свой, он уходит, и ты забираешь, что тебе нужно. Все очень просто и доступно, – объяснила девушка.

– Значит, имея ключ, любой человек мог бы забрать твои деньги?

– Не совсем так: человек должен знать код и фамилию того, кто снял абонентский ящик, – улыбнулась Нина.

– Тогда понятно, почему ты так смело собираешься туда идти, – подытожил мужчина.

– Вот и приехали, жди меня в машине, я скоро, – проговорила девушка и выпрыгнула у входа в банк. В руках она держала вместительную сумку, потому что хотела забрать всю сумму, которая имелась у нее в наличии. Она положила эти деньги в банк незадолго до страшных событий, которые с ней произошли, решив, что наличная сумма всегда должна быть под рукой, если она вдруг понадобится.

«Какая же я предусмотрительная», – сама себя похвалила девушка. Она прошла вместе с охранником в хранилище, и, как только он удалился из помещения, чтобы не мешать клиентке, Нина тут же открыла ящик, больше смахивающий на бронированный сейф, и выгребла оттуда все, что там было сложено аккуратными стопочками.

– Отлично, этого хватит на все, и даже останется! Прямо сегодня куплю себе приличное средство передвижения, а не буду пользоваться тем, что подвернется.

Она вспомнила, как Николай предложил ей свой старый автомобиль, и фыркнула: «Не хватало еще, чтобы я ездила на старой раздолбайке! Как вообще у него ума хватило предложить мне такое? Куплю себе прямо сегодня же хорошенький джип, а потом, когда все закончится, специально оставлю его этому писаке в подарок, пусть позлится», – злорадно мечтала девушка. Она все чаще стала замечать, что слишком много думает о Николае – и не только как о своем друге, и ужасно злилась по этому поводу.

«Он ведет себя со мной, как с любой другой женщиной. Если бы я ему хоть чуточку нравилась, он бы никогда не позволил себе такого! Правда, я иногда, конечно, замечаю, что он меня ревнует. Но это совершенно ни о чем не говорит, все мужики – собственники. Я живу в его доме, и он привык ко мне так же, как к своей мебели. Попробовал бы кто-нибудь поцарапать эту мебель, естественно, он бы возмутился. Вот так же и со мной. Стоит мне заговорить о другом мужчине, как он начинает злиться, я это прекрасно вижу, и все лишь потому, что он на время считает меня своей собственностью. Ой, что-то я запуталась совсем! Я же не мебель, какое он имеет право смотреть на меня, как на комод? Я одушевленный предмет, я женщина, причем теперь – очень красивая, и еще покажу, на что я способна! Вот окончу курсы, стану настоящей стервой, держись тогда», – злорадно мечтала Нина.

«Роковые стервы не просто ходят, они несут себя, как нечто бесценное и неповторимое. Они знают: красивая, грациозная походка – их оружие, их козырь, и этим все сказано! Уже с завтрашнего дня забудь, что ты – это ты. Представь, что ты работаешь моделью или начинающей актрисой. И каждый выход на люди – это роль, где твоя спина – как струна, живот втянут, подбородок приподнят. С этим образом тебе придется срастись намертво, как бы он ни наскучил и ни утомлял. Мужчины станут глядеть на тебя восхищенно, а женщины завистливо, но ты смирись: с особами, которые не ходят, а гордо несут себя, всегда так!»

Все эти наставления преподавательницы моментально пронеслись в голове у Нины, пока она шла из хранилища на улицу. Девушка выпрямила спину, подтянула и так плоский живот, гордо вздернула нос и посмотрела на окружающих снисходительным взглядом. Она продефилировала к машине с таким видом, будто шла по ковровой дорожке, которую расстелили перед ней в знак особого восхищения ее красотой и грацией. Нина встала у двери автомобиля и вопросительно приподняла бровь, когда поняла, что Николай даже не собирается выходить из машины, чтобы открыть дверцу для нее. Но девушка решила сама для себя, что с места не сдвинется до тех пор, пока он не окажет ей такую любезность.

– Ты чего замерла? – спросил писатель, видя странное поведение девушки.

– Может, ты соизволишь открыть дверь и взять у меня сумку? – проговорила Нина грудным и по возможности томным голосом.

– Что это с твоим голосом? – удивился Николай.

– А что с моим голосом?

– Да нет, ничего, – пожал мужчина плечами и вышел из машины. Он подошел к Нине и, взяв из ее рук сумку, открыл перед ней дверь. – Прошу, – галантно поклонился он и усмехнулся – еле заметно.

– Благодарю, – жеманно ответила девушка и стала залезать в машину, опираясь о руку своего спутника.

«Ни в коем случае не пытайся, согнувшись в три погибели, нырнуть в салон автомобиля, разом внося всю себя. Действуй изящнее: повернувшись к сиденью боком, сядь, а уже потом подбери внутрь ноги. Следи, чтобы движения были не суетны, свободны, будто всю жизнь только и занимаешься тем, что разъезжаешь в дорогущих авто».

Нина по возможности грациозно оттопырила попку и присела на сиденье. Потом она сдвинула коленочки и занесла их в салон. Немного не рассчитав, она коленями заехала Николаю в пах, и тот тихонько охнул. Девушка уже открыла рот, чтобы извиниться, но не стала этого делать, вспомнив наставления преподавателя, а просто отвернулась, делая вид, что не заметила своей оплошности. Писатель посмотрел на нее уничтожающим взглядом, дико вращая глазами, но ничего не сказал, а лишь сердито засопел.

– Ох уж эти мне бабьи заморочки, – тихо процедил он сквозь зубы и хлопнул дверцей автомобиля так, что Нина подпрыгнула от неожиданности. Ей очень захотелось сказать сейчас этому мужчине все, что она думает по этому поводу, но она сдержала свои эмоции и гордо отвернулась к окну.

«Я стерва, я настоящая стерва и не должна опускаться до выяснения отношений», – как молитву твердила про себя девушка. На самом деле на кончике ее языка висели слова, совершенно не подходящие для настоящей стервы.

Николай, все еще возмущенно сопя, открыл багажник, бросил туда сумку и, обойдя машину, сел в салон. Он завел машину и, повернув голову к Нине, внимательно на нее посмотрел.

– Домой? – сдержанно поинтересовался он.

– Да, – коротко бросила Нина, не поворачивая головы от окна.

– В банке что-то произошло? – спросил писатель.

– С чего ты взял?

– Такое впечатление, что тебя там подменили.

– Не говори глупости.

– И все же, что произошло? Сидишь, будто лом проглотила.

Нина ничего не ответила, а лишь выпрямилась еще больше. Николай, наблюдая за девушкой, покачал головой и, еле сдерживая смех, подумал: «Видно, вспомнила о своих курсах. То-то я удивлялся, что она до сих пор не начала испытывать на мне свои знания!»

Николай узнал, куда это каждое утро уносится девушка как угорелая, буквально на следующий день после того, как подсмотрел за ней из-за забора. Он сделал вид, что уезжает из дома по своим делам, а сам, отогнав машину от дома, остановил ее и стал наблюдать, что будет дальше. Как только Нина выбежала из дома и поймала машину, он поехал следом за ней. Когда девушка скрылась за дверью административного здания, он пошел следом. Войдя в просторный холл, он подошел к секьюрити и поинтересовался:

– Вы не подскажете, в каком кабинете скрылась только что вошедшая девушка?

– А вам зачем? – насторожился охранник и с подозрением посмотрел на Николая.

– Понимаешь, брат, стыдно говорить, но, как увидел ее, так и пропал, а познакомиться не успел. Хочу узнать, долго ли она здесь пробудет, чтобы к нужному времени подрулить и наконец познакомиться. Только очень тебя прошу, не выдавай меня, ведь ты тоже мужчина. Знаешь, наверное, что такое любовь с первого взгляда?

Молодой парень заулыбался и даже покраснел от удовольствия, как майская роза.

– Не поверишь, но со мной год назад такая же петрушка приключилась, ох и понервничал же я тогда! Пока решился познакомиться, думал, с ума сойду.

– Ну и как, получилось?

– Женился три месяца назад, – довольно улыбнулся тот.

– Здорово, вот бы и мне так. Ну, так подскажешь, что здесь к чему?

– Конечно, о чем вопрос. Бабы эти бегают сюда на курсы стерв, каждый день по три часа идут занятия.

– Каких стерв? – не понял Николай.

– Обыкновенных. Здесь их обучают, как быть настоящей стервой. Умора, одним словом, с жиру бесятся, дурочки, – захохотал охранник.

– Интересно, – почесал Николай затылок. – И что, много у них здесь учениц?

– Хватает, – махнул парень рукой. – Моя, как узнала от меня про эти курсы, тоже прибежала. Вон, на уроке сейчас сидит, – опять засмеялся он. – А я не против, чем бы дитя ни тешилось!

– Ну, и как тебе? Изменения чувствуешь? – с интересом спросил Николай.

– Что ни день, то новости, я уж смеяться устал, – захохотал молодожен.

Охранник вкратце рассказал Николаю, чему здесь обучают женщин, и тот, вполне успокоенный, отправился домой.

И вот только что он начал на себе испытывать прелести знаний, вбитых в хорошенькую головку Ниночки.

«Вот интересно, а есть ли такие курсы, как должен вести себя мужчина в обществе такой вот стервы с вывихнутыми мозгами?» – подумал он и фыркнул.

– Что это с тобой? – теперь уже Нина удивленно спросила у Николая.

– Так, ничего, вспомнилось кое-что, вот и разобрал смех, – ответил писатель и посмотрел на девушку лукавыми глазами.

– Это что же, ты надо мной смеешься? – нахмурила Нина брови.

– С чего ты взяла?

– Ни с чего, просто так подумалось, – буркнула она в ответ.

– Нина, давай мы с тобой решим, что будем делать. Денег у тебя теперь достаточно, так что, думаю, не стоит откладывать мероприятие в долгий ящик. Мне хочется побыстрее добраться до развязки и начать писать свой роман.

Нина, как только услышала о романе, буквально задохнулась от возмущения и разочарования.

– Я смотрю, тебя только и интересует, что твой роман, – как можно язвительнее проговорила девушка и уставилась на Николая прищуренными глазами.

Тот бросил на девушку мимолетный взгляд и снова сосредоточил свое внимание на дороге.

– Это естественно, мы же с самого начала договаривались, что будет именно так. Почему же сейчас тебя это обижает?

– Я вовсе не обижаюсь, – неестественно засмеялась девушка, и Николаю показалось, что при этом она всхлипнула.

– Ты что, плачешь? – изумился он.

– Вот еще! С чего это я буду плакать, делать мне, что ли, больше нечего? – не поворачивая головы от окна, фыркнула девушка.

– Нина, вернее, Анна, давай мы с тобой не будем сейчас ссориться по пустякам. Нам предстоит очень серьезное дело, и если тебе очень нравится быть со мной в контрах – пожалуйста, на доброе здоровье. Но только сейчас давай заключим хотя бы временное перемирие. Хотя, если честно, я не понимаю, чем мог тебя обидеть, – вздохнул Николай.

– Ты совершенно не принимаешь меня всерьез, – буркнула Нина.

– Что значит – всерьез? Я не понял, – нахмурился писатель.

– Все ты прекрасно понял, – ответила девушка и тут же, прервав эту тему, неестественно серьезно заговорила: – Ты совершенно прав, сейчас нужно думать о деле. Приедем домой, нарисуем план – прямо на бумаге, и будем придерживаться его неукоснительно. Я тебе уже говорила, с чего я хочу начать, вот прямо завтра и примемся за подготовку.

– Ты уже полностью готова начать?

– Вполне, – твердо ответила девушка. – Вполне, – еще раз повторила она.