Человек не способен лизнуть свой собственный локоть. Девяносто процентов тех, кто прочитал вышенаписанную фразу, сейчас выворачивают руку, дабы на практике проверить: так это или нет. Увы, люди устроены таким образом, никогда не верят тому, что прочитали в книгах, не слушают старших и не учатся на чужих ошибках. Ну сколько можно повторять: курить вредно! Ан нет, даже зная, что его ждет рак легких, перемежающаяся хромота и прочие напасти, индивидуум тянется к сигаретам. А уж какое количество статей написано о пьянстве! И что? Кто-нибудь бросил пить? Еще очень нехорошо прелюбодействовать. Все бы ничего, живи мы этак в семнадцатом веке, вот когда для неверных супругов были созданы все условия. Муж уезжал на войну, самолетов, компьютеров и мобильных телефонов, вкупе с системами подсматривания, сами понимаете, тогда еще не придумали. У оставшейся дома жены имелось полным-полно свободного времени, и дамы успевали не только пустить к себе любовника, но даже родить незаконно зачатого младенца и отдать его на воспитание, прежде чем муженек, усталый и израненный, возвратится в родные пенаты. Жаль только, что шалуньи прошлых веков не имели гормональных средств контрацепции. Но ведь не может же быть у человека полное счастье? Вот мы, например, получили контроль за рождаемостью, но одновременно с ним приобрели и СПИД. Еще неизвестно, что хуже: лишний младенец или иммунодефицит. Я бы выбрала для себя первый вариант, в конце концов можно что-то наврать, объяснить присутствие в доме непонятно откуда взявшегося ребенка вполне логично. Ну, допустим, тоскуя о любимом муже, плакала на опушке леса. Вдруг издалека послышался писк, и, о восторг, на берегу речки обнаружилась корзинка с изумительно здоровым малышом. Иначе, как чудом, такое и не назвать! Так что оправдать появление новорожденного легко, со СПИДом хуже, лечить его пока не умеют.

И вообще, это только кажется, что научно-технический прогресс принес человечеству одни блага. Вот, допустим «Интернет». Если бы не всемирная Паутина, наши близкие приятели Мила и Костя Звонаревы… Но лучше начну рассказывать по порядку.

В четверг, седьмого октября, я лежала на диване в гостиной, тихо радуясь, что наш коттедж в Ложкине имеет автономное отопление. За окном ревела буря. Время едва подобралось к обеду, а на улице стоит непроглядная темень, хлещет ливень, завывает ветер. Клацая зубами, я сбегала в топочную, поставила котел на максимум, потом налила себе огромную кружку обжигающего чая, положила туда шесть ложек любимого варенья из клюквы, шлепнулась на софу, завернулась в толстый, пушистый плед, сунула в ноги апатично сопящего Хучика, под правый бок Черри, под левый Жюли, раскрыла новый детектив, вдохнула запах типографской краски, отхлебнула из чашки и с блаженством подумала: я самая счастливая женщина на свете, лежу в огромном доме, в полном одиночестве, в окружении любимых собак и не прочитанных пока криминальных романов. Сейчас погружусь в увлекательные приключения, уплетая шоколадные конфеты. Никуда не надо идти, ничего делать не нужно, а главное, никому не придется радостно улыбаться, потому что, крайне редкий случай, в нашем доме нету гостей, две «лишних» комнаты стоят пустыми. Вот оно, счастье!

Правая рука потянулась к шоколадке, левая машинально погладила сопящего Хучика, безграничная радость затопила меня с головой. На всех этажах царит тишина, прерываемая лишь мерным похрапыванием псов и урчанием кошек, стук дождя по черепичной крыше навевает сон… Может, пока отложить томик Устиновой и вздремнуть? Вкусная конфета таяла во рту, веки начали слипаться и…

– Др-р-р-р, – надрывно понеслось из холла, – др-р-р-р!

Я села и насторожилась. Чей-то палец уверенно и упорно нажимал на звонок. Противный, въедливый звук несся по гостиной. Мое тело окаменело, может, человек, кто бы он ни был, поймет: дома никого нет и уедет?

Внезапно звон прекратился. Вот здорово, сейчас я со спокойной совестью снова возьмусь за конфеты.

– Тук-тук-тук, – раздалось слева.

Моя голова машинально повернулась, через стекло большого окна виднелась большая фигура в темной куртке. Поняв, что я ее заметила, неизвестная личность принялась яростно размахивать руками, демонстрируя то ли буйную радость, то ли запредельное негодование.

Делать нечего, пришлось вставать и тащиться в прихожую.

– Ты что, оглохла, – сердито спросила фигура, увидав меня, – я замерз, как собака.

Потом уже опознанный мною объект стащил огромную шляпу и еще с большим гневом заявил:

– Чем ты вообще занимаешься? Полчаса на пороге прыгал, хорошо в конце концов догадался вокруг здания обойти. Гляжу, сидишь себе на диване.

– Я заснула, – соврала я, – входи, Костик.

Ну вот, кайф поломан. В гости невесть по какой причине пожаловал Звонарев, муж моей давнишней приятельницы. Интересно, что Косте надо?

– И где твоя прислуга? – гудел Костя, вытряхиваясь из куртки. – Вот ключи от машины.

– Зачем она тебе? – удивилась я.

– Пусть сходят, загонят тачку в гараж и принесут оттуда чемодан, – заявил Звонарев, пытаясь короткопалой пятерней пригладить давно нестриженные волосы.

Сердце тревожно екнуло. Чемодан?! Костя что, решил у нас поселиться? Ну навряд ли! Они с Милой имеют вполне приличную квартиру, не слишком, правда, просторную, пятикомнатную. Может, кому-то из вас мое заявление о тесноте их апартаментов покажется хамством, но вместе с Костей и Милой проживают еще две престарелые родительницы: теща и свекровь. Когда Звонаревы сочетались браком, у них на каждого имелась нормальная жилплощадь. После свадьбы Мила переехала к мужу, спустя пару месяцев ее мама, Нина Алексеевна, принялась капать дочери на мозги.

– Да, – зудела родительница, – понятно. Воспитывала я дочь, недосыпала, недоедала и вырастила утеху! Ты бросила мать.

Мила попыталась вразумить мамочку, но куда там! Нина Алексеевна лишь добавила децибелов в крик, и спустя шесть месяцев молодые перебрались на жилплощадь жены.

Звонаревы наивно полагали, что подобная рокировка убережет их от скандалов. Но как они ошибались! Не прошло и дня после переезда, как гудки принялась издавать Елена Марковна, мамуля Кости. В отличие от прямолинейной и эгоистичной Нины Алексеевны, хитрая Елена Марковна, профессор и доктор наук, не стала опускаться до вульгарных скандалов, она избрала иную тактику.

– Я пойду на все ради счастья сына, – торжественно заявила Елена Марковна. – Костя, мальчик мой единственный, не надо думать о тяготах и тоске, которые навалятся на мать после твоего отъезда, я готова к любым испытаниям, только будь счастлив. Мои слезы – это ерунда!

Провожаемый подобным напутствием Костя мрачно перетащил чемоданы в машину. Но не успели молодые разложить вещи в другой квартире, как раздался звонок от Елены Марковны. У той внезапно случился приступ тахикардии. Костя ринулся назад, вызвал врача… Целый месяц потом вечера у Звонаревых проходили стандартно. Не успевали молодые, поужинав, лечь в кровать, как оживал Костин телефон и соседка, именно она, а не сама Елена Марковна, тревожно кричала:

– Господи! Плохо-то как вашей маме! Очень болит голова (живот, рука, нога, сердце, печень, почки, желудок, легкие, глаза, уши, у нее ангина, отит, колит, гастрит, менингит, бурсит, гланды-аденоиды). Она не хочет вас волновать, но поверьте мне, умирает!

Лично у меня сложилось стойкое ощущение, что Елена Марковна не поленилась сходить в книжный магазин и приобрести там справочник практикующих врачей всех специализаций. Иначе откуда пожилой даме знать о симптомах редкой лихорадки Око, встречающейся лишь у жителей одного из островов Полинезии? Да девяносто девять процентов московских докторов и слыхом не слыхивало об этой заразе, что, между прочим, очень хорошо! А Елена Марковна не просто замечательно описала симптомы, но еще и ухитрилась сама поставить себе диагноз! Мать обняла Костю и прошептала:

– Это, наверное, страшная лихорадка Око! Понятия не имею, где ее подцепила, может, ехала в метро около бациллоносителя.

Через полгода прессинга у Милы стала непроизвольно дергаться шея, а у Кости началась аллергия на все. В конце концов Звонаревы переехали назад к Елене Марковне, оставлять в одиночестве столь больную старушку было жестоко. Стоит ли продолжать рассказ? Думаю, все понимают, какие истерики принялась закатывать Нина Алексеевна. Подобный образ жизни, мотаясь туда-сюда, Звонаревы вели довольно долго, мамы никак не желали угомониться.

В результате несколько лет назад Костя принял историческое решение: они съезжаются все вместе. Не стоит думать, что милые мамочки начали счастливо жить около обожаемых детей, поливать цветочки, вязать носки и печь булки. Нет, в семье перманентно идут военные действия. Елена Марковна и Нина Алексеевна постоянно выясняют кто в доме самая главная и кто из них более больна. Но теперь Косте, по крайней мере, не приходится мотаться по ночной Москве.

– Так принесут мой чемодан? – нервно воскликнул приятель.

– Извини, – потупилась я, – Ирка получила выходной, садовник Иван отправился в питомник за какими-то елками, их, оказывается, сажают в холодное время.

– А где Аркадий? – перебил меня Костя.

Следовало возмутиться и спросить:

– С какой стати мой сын должен тащить твои вещи?

Добро бы Костя был хромоногий, но он вполне здоров и молод для того, чтобы лично притащить свой собственный багаж.

Но вместо этого я задала совсем иной вопрос:

– Да что случилось?

– Все, – заорал Костя, – дай водки! Поживей поворачивайся!

Я испугалась. Костя совсем не хам, конечно, как все мужчины, он считает, что женщина создана для того, чтобы его обслуживать, но Звонарев достаточно воспитан и предворяет просьбу вежливым «пожалуйста», и потом он совсем не пьет!

– Водки, – визжал Костя, идя по длинному коридору в столовую, – поллитровку и огурец!

Я заметалась между кухней и комнатой, где у нас в окружении двенадцати стульев стоит огромный стол.

Опрокинув в себя несколько рюмок, Костя вдруг устало сказал:

– Убью ее!

– Кого? – отшатнулась я.

– Милку!

– Свою жену?

– Сука она, – снова взвился Звонарев и схватился за стопку.

Лишь через час я сумела уяснить суть дела.

У Кости на рабочем месте стоит компьютер. Более того, он имеет возможность во время работы заходить в чаты своих единомышленников. Тот, кто пользуется Интернетом, очень хорошо знает, что во всемирной Паутине можно легко найти друзей по интересам. Вот и Костя полазил по сусекам и наткнулся на тусовку часовщиков. Звонарев с детства обожает механизмы, показывающие время. У него дома четыре напольных и штук восемь настенных часов, которые постоянно бьют, чем доводят случайно зашедших гостей до обморока. Но Костя в восторге, а свое свободное время он проводит, реанимируя брегеты.

Так вот, очутившись среди таких же сдвинутых часовщиков, Костя дико обрадовался и сразу стал завсегдатаем тусовки. Очень скоро Звонарев почувствовал живейшее расположение к человеку под именем «Кара». Для тех, кто никогда не «чатиться», поясню, что в Интернете пользователь, как правило, появляется не под своим именем, он присваивает себе так называемый «ник». А если по-простому, берет псевдоним, причем, как вы догадываетесь, у одного индивидуума может быть хоть тысяча прозвищ. И еще: скрывшись под другим именем и хорошо зная, что лица собеседника в чате не увидать, многие люди делаются откровенными, выплескивают со дна души кто помои, кто страхи, кто беды. В общем, Интернет огромное поле, где процветают плохореализованные люди, и мой вам искренний совет: никогда не встречайтесь в реальной жизни с тем, кто произвел на вас самое положительное впечатление при виртуальном знакомстве, потому что ваш рыцарь, красавец, спортсмен, тридцатипятилетний умница, обладатель всех земных благ на поверку может оказаться тринадцатилетним тинейджером или плешивым толстячком с пятью детьми, не имеющим средств на сигареты.

Костя общался с Карой довольно долго. За это время он успел рассказать ей о своей нелегкой доле: не слишком любимой работе, житье вместе с мамой, маленьком доходе… В принципе, Звонарев не соврал девушке, он только не стал сообщать о жене. Наоборот, постоянно пел, что не имеет около себя родной души, что очень одинок, что его не понимают… И ведь здесь Костя снова не кривил душой. Отношения с Милой у него в последние два года сильно испортились. О разводе речи не шло, но муж с женой более не испытывали особых радостей от совместной жизни. Любовь сменил спокойный быт, устоявшиеся привычки и рутина. Бурление крови прошло, с глаз свалились розовые очки. К тому же Милу Костя теперь знал вдоль и поперек, изучил все ее реакции и лишний раз не затевал с супругой разговора. Да и зачем? И так понятно, как Милка отреагирует, если услышит фразу:

– Давай съездим в воскресенье на один день в Питер, сбегаем на «блошку», поищем часы!

– Нечего ерундой заниматься, – взвизнет супруга, – хочешь, вали сам! Я лучше в свободное время по обувным магазинам прошвырнусь.

В Миле больше не было ничего загадочного, необычного. Впрочем, когда-то она легко подхватывалась и радостно ехала с Костей, но, увы, время подчас убивает любовь. И вообще, Костя понял: они с Милой очень разные.

Кара же показалась ему родной душой. Одинокая, без семьи, она жила вместе с мамой, ходила на тягостную службу, перекладывала бумажки. Но в душе Кара считала себя художницей, она прислала Косте кое-какие свои рисунки, и Звонарев пришел в полный восторг.

Дальше – больше, парочка стала общаться посредством «аськи» . И в конце концов Костя предложил:

– Давай встретимся!

Кара согласилась, свидание было намечено на сегодняшний день. Звонарев удрал с работы и, купив букет, с бьющимся сердцем явился в условленное место: маленькое кафе «Ириска».

Когда Костя вошел в харчевню, посетительница была в зале одна, сидела спиной к двери. Звонарев подошел к столику, кашлянул и тихо спросил:

– Ты Кара?

Женщина засмеялась.

– Да, – она обернулась.

Из горла Кости вырвался вопль, потом он уронил букет. Было от чего оторопеть. Перед обалдевшим Звонаревым сидела Мила.