Книга: Смех и грех Ивана‑царевича
Назад: Глава 23
Дальше: Глава 25

Глава 24

 

От неожиданности я задал нелепый вопрос:
— Вы уверены?
И тут же прикусил язык. Сейчас Элеонора скажет мне несколько приятных слов… Но нет, моя шефиня не рассердилась:
— Сведения от Бори Ленькина. Уточнить, где он служит?
Я вспомнил поговорку про молчание — золото и промычал нечто невразумительное. Название конторы, где Борис, друг Норы и мой добрый приятель, занимает ответственный пост, не стоит упоминать всуе. Ленькин никогда не подведет, его сотрудники могут добыть в кратчайший срок любые сведения.
— Иногда нужно слушать умного человека, не произнося глупости, — не удержалась-таки от ехидства Нора. — Все, что рассказывают о Канаде Винивитиновы, чистая лажа. И, кстати, Ксения в Москве ходила в обычную школу, ученики которой никогда за океан не летали, в семьях у канадцев не жили. Причем девочка бросила ее в одиннадцатом классе, сорвалась посреди четверти. Согласись, это удивляет. Как правило, родители, желая отправить ребенка в лучшее учебное заведение, все же дают ему доучиться до конца мая, только потом переводят. А тут такая спешка в выпускном классе! Уже более чем странно. К тому же отметок о пересечении государственной границы Ксенией Семеновной Винивитиновой нет, и билета на самолет на это имя никто не покупал. Вопрос: где девушка?
— Сейчас в усадьбе, в своей спальне, — пробормотал я.
— Спрошу иначе: она что, просидела в доме несколько лет?
Я потер ладонью лоб:
— Понятия не имею.
— Обрати внимание на интересный нюанс, — продолжала Элеонора. — Ксюша покидает школу в апреле. На носу экзамены, получение аттестата и в конце концов, выпускной бал, праздник. Но Винивитинову якобы отправляют в Канаду. То есть всем странностям странность. Теперь вернемся к Иосифу. Тот тоже не сдает школьных экзаменов. Надежда Васильевна, оказывается, предоставила администрации школы справку, скрепленную печатями и за подписью доктора наук профессора Звенигородского. В ней сообщается, что мальчику сделана операция на головном мозге, он по состоянию здоровья не может сдавать выпускные экзамены. Подростку в аттестат ставят годовые оценки. Как тебе это?
Я улыбнулся:
— Знаете, я в школе отлично знал историю, литературу, не имел проблем с русским языком. Но алгебра, геометрия, химия, физика были моим кошмаром. Тройки по точным наукам я получал исключительно благодаря трепетной любви женщин-педагогов к романам Павла Ивановича. Когда я был в выпускном классе, отец понял, что мне не сдать экзамены, принимать которые будет специальная комиссия, я получу кучу двоек, а вместо аттестата справку, и значит, в институт не попаду. И тогда меня отправили на дачу, в школу же отнесли справку о какой-то болячке. Я избежал экзаменов и благополучно оказался на первом курсе. Думаю, с Иосифом тот же трюк провернули.
— Не совсем, — отбрила Нора. — В отличие от тебя, внук Надежды Васильевны был отличником, имел сплошные пятерки по всем предметам. Еще он увлекался стрельбой из лука, даже ездил на соревнования. За полгода до окончания школы Иосиф был здоров и обладал прекрасными знаниями. Получается, что Иосифа Лапина и Ксению Винивитинову в одно время забрали из школы, и они оба делись не пойми куда. В общем, я предполагаю, что девушка все же убила Йосю, а Кирилл Алексеевич сумел как-то замять историю, полиция о преступлении не узнала. Труп юноши зарыли в парке усадьбы. Ксюшу услали из Москвы и вернули, когда Пятаков явился с предложением руки и кошелька.
— Неужели служба безопасности Игоря Анатольевича не проверила невесту? — изумился я.
— Видишь ли, Ваня… — вкрадчиво произнесла Нора. — Борис Ленькин профессионал высокого полета, он привык сомневаться в любой прилетающей к нему информации. Андрей Викторович Бабичев, который служит Пятакову, ранее работал под руководством Бори. Ленькин охарактеризовал бывшего подчиненного так: хитрый, имеет множество связей, отличный специалист, однако плохой стратег, не умеет мыслить даже на два шага вперед, исполнитель замечательный, но руководитель никакой. Есть маленький частный институт, который называется «Колледж Ломейкин». Его открыл эмигрант из России, и учатся там русские дети, чьи родители недавно переселились за океан. Вуз, прямо скажем, совсем не престижный и весьма дорогой, зато в него, в отличие от других высших учебных заведений Канады и США, принимают без экзамена по английскому языку, который обязателен для иностранцев. Андрей Ломейкин, хозяин этого заокеанского института, некогда учился с Семеном Винивитиновым в одном классе. Думаю, тебе понятно, почему Ксения числится студенткой в его колледже? Бабичев узнал, что девица есть в списках студентов, и далее копать не стал. А Борис задал себе несколько вопросов, например, такой: зачем срочно срывать Ксению из школы и отдавать ее в заштатный колледж? У Кирилла Алексеевича хватило бы связей, чтобы пристроить внучку в МГУ. Какой смысл отваливать фигову тучу денег Ломейкину, если можно обеспечить ребенку хорошее образование, причем бесплатно? И как Ксения стала студенткой, не получив школьного аттестата? Тут что-то не так. Ленькин проверил, пересекала ли Ксюша границу, Бабичев до этого не додумался.
— Интересно, что же случилось у Винивитиновых? — пробормотал я.
— Убийство Иосифа, сто раз говорила, — разозлилась Нора. — Кстати, Родион поступил на мехмат и блестяще там учится.
— Хоть с этим парнем никаких чудес не произошло, — вздохнул я. И вдруг услышал:
— Ошибаешься. Родя десять лет находился на домашнем обучении.
— То есть? — оторопел я.
Работодательница заговорила громче:
— Ничего удивительного я не сказала. У Родиона были проблемы со здоровьем, учителя приезжали к нему домой. Секундочку, сейчас прочитаю, что за диагноз был у мальчика. Ага, вот — болезнь Пертеса. Подожди-ка, загляну в поисковик…
— Угу, — промычал я.
В отличие от меня, неофита в диких зарослях Интернета, Нора прекрасно чувствует себя во Всемирной паутине. Так кошка в кладовой с продуктами весьма ловко лазает по полкам в поисках деликатесов.
— Болезнь Пертеса, — повторила Элеонора, — это нарушение кровоснабжения головки бедренной кости. Чаще всего встречается у мальчиков, диагностируется в раннем детстве. Лечится долго, больной испытывает большие проблемы при ходьбе, сильную боль в тазобедренном суставе, у него наблюдается дефицит массы ягодичной мышцы, «усыхание» конечностей. В ряде случаев помогает операция по замене сустава. М-да, нехороший диагноз… О как, человек почти инвалид.
— Тяжело мальчику в детстве пришлось, — пожалел я Родиона. — Понятно теперь, почему он такой нелюдимый.
— В институте его характеризуют как вполне общительного, — снова не согласилась Нора. — Профессура от Роди в восторге, называет его удивительно талантливым математиком, лучшим студентом, ну и так далее. Очень серьезный юноша, участвует во всех научных конференциях, делает доклады, на девушек не смотрит и… хороший спортсмен. Родион увлекается бегом, участвовал недавно в пятикилометровом марафоне, который институт устраивал в благотворительных целях. Остается удивляться, как он столь быстро избавился от болезни Пертеса? Ученик одиннадцатого класса весной сидит дома, не высовывается на улицу, не способен сдать экзамены, а осенью того же года он бодрый первокурсник, блестяще преодолевший вступительные испытания — Родион единственный из поступающих набрал максимальное количество баллов. С такими прекрасными знаниями паренек мог легко попасть на бюджетное отделение любого университета России, но выбрал Институт математических и естественных наук, частное заведение, где преподают потрясающие педагоги, часть из них американцы. Штатники внимательно наблюдают за студентами и каждый год отбирают трех пятикурсников, которые получат особую стипендию, поедут учиться далее в США. Чтобы очутиться в Америке, надо быть отличником, спортсменом, хорошо знать английский и иметь чистую биографию. Родион кандидат номер один на поездку. Как только получит диплом, улетит за океан.
— Ну и что тут странного? — не понял я. — Плохо разбираюсь в медицине, но полагаю, что Родю вылечили.
— Я тоже не Авиценна, — явственно усмехнулась собеседница, — но, понимаешь, мать Родиона каждый год представляла в школу справку, из которой было ясно, что физическое состояние ее сына ухудшается. И знаешь, какой врач лечил паренька? Замечательный специалист — профессор Эдуард Захарович Звенигородский.
— Тот самый, который выдал справку Иосифу, — подсказал я.
— В яблочко, — согласилась Нора. — Ну и что происходило у них в семье?
— Полагаю, Звенигородский знает ответ, — оживился я.
— Он скончался в апреле этого года от инфаркта, — сообщила Нора. — Ладно, Ваня, работаем дальше.
Не успел я положить трубку в карман, как она снова ожила.
— Добрый вечер, беспокоит Юрий Аносов, — представился баритон. — Как у вас дела, Иван Павлович?
— Пока все в порядке, — осторожно ответил я. — Хозяева поужинали, отправились в свои комнаты.
— А что плиточник? — спросил помощник Пятакова. — Усердно работает?
Тут только я вспомнил, что велел Валентину не покладая рук исправлять допущенную оплошность и не уходить домой, пока не получит на это разрешение от дворецкого. Ощутив укол совести, я решил не сдавать мастера:
— Старается изо всех сил.
— Очень хорошо, — обрадовался Юрий. — Валентина рекомендовали как порядочного специалиста.
— Скажите, удалось выяснить личность женщины, которую убил свалившийся с крыши вазон? — задал я вопрос.
— Да, конечно. Ее зовут Галина Андреева, — быстро ответил Аносов. — Работала бухгалтером, жила одна, родственников не имела — она воспитывалась в детдоме, — мужем и детьми не обзавелась. Коллеги по работе нашептали о желании Гали найти клад, который якобы спрятан в усадьбе Винивитиновых. Вроде Андреева сходила один раз на экскурсию и, что называется, попалась на крючок — стала постоянно ездить в имение, твердила, что непременно разбогатеет, наплевала на службу, и ее уволили. Мне жаль таких людей. Похороны Андреевой оплатит Игорь Анатольевич, он милосердный человек.
— Спасибо ему, — пробормотал я, вспомнив Анатолия, который ухитрился спрятаться в чучеле тигра. — Некоторые люди на все пойдут, чтобы получить профит. Уж и не знаю, чего в них больше, глупости или инфантильности.
Юрий откашлялся:
— И того и другого поровну. К сожалению, Галина очутилась на заднем дворе, куда, кстати, экскурсантов просят не ходить, именно в тот момент, когда сверху свалилась каменная ваза, очевидно плохо державшаяся. Крыша особняка давно требует серьезного ремонта. Игорь Анатольевич улетел в Европу, но скоро вернется и займется этой проблемой. Господин Пятаков хочет восстановить первоначальный вид здания. Сейчас большая часть декора кровли утеряна, Елизавета Матвеевна предоставила нам документы, как выглядел дом раньше. Такая красота! Наверху были химеры, драконы… Игорь Анатольевич пришел в восторг и полон планов.
Распрощавшись с Аносовым, я поспешил в бывшую ванную Семена Кирилловича. Жаль, конечно, незнакомую мне Галину, но она — одна из кладоискательниц и ко всему, что происходило у Винивитиновых, отношения не имела. Хорошо еще, что Надежда Васильевна пошла выбрасывать мусор за пару минут до того, как ваза рухнула вниз. Выйди домработница чуть раньше, могла бы быть на месте Андреевой. Хотя это все равно не спасло пожилую женщину. Вскоре она, невесть зачем изображавшая пса-призрака, упала виском на железные прутья, ограждавшие камин.
Я остановился у двери в санузел. Секундочку. А вдруг кто-то охотился на домработницу? Преступник проследил за ней, узнал, что она пару раз в день выносит мусор к забору, затаился на крыше, расшатал вазон и, когда увидел внизу фигуру, столкнул его. Вот только первая попытка покушения не удалась, убийца ошибся, принял Галину за Надежду, что неудивительно — с высоты трудно хорошо рассмотреть человека. Но злоумышленник решил не сдаваться — залез через открытое окно в спальню Надежды Васильевны, а когда та вбежала в комнату и принялась стягивать костюм Корнелия, толкнул ее и выпрыгнул на улицу. Стоп! На погибшей во дворе девушке не было верхней одежды, только джинсы, пуловер и совсем не подходящая для осени обувь — балетки. Хорошо, туфли вместо сапог еще можно объяснить — Галина собиралась проникнуть в дом тайком, и, чтобы не шуметь, воспользовалась обувью без каблуков. Но почему она оказалась без куртки? Что ж, могу ответить и на этот вопрос: охотница за сокровищами сняла пуховик, так как тот помешал бы ей спрятаться в комнатах.
Я потряс головой. Остановись, Иван Павлович! В твоей голове одна за другой рождаются фантастические мысли в духе детективщицы Милады Смоляковой, обожаемой Элеонорой. Все намного проще. Кладоискательница обшаривала дворик, куда запрещалось входить посторонним, а с давно просящей ремонта крыши рухнул камень. Надежда Васильевна, освобождаясь от костюма Корнелия, стояла на одной ноге и потеряла равновесие. Не стоит ничего усложнять. Только вот по какой причине преданная прислуга задумала пугать хозяев?
Ой, нет, хватит. Завтра подумаю на эту тему.
Я толкнул дверь ванной комнаты, вошел внутрь и увидел, что там никого нет. Приметил лежащую на рукомойнике записку и прочитал восхитительный текст: «УшОл дАмой. Мне за пИрИрОботку не платят. ЗаФтра буду в 9. Валентин».
Скомкав бумажку, я отступил от «мойдодыра», задрал голову и понял, какие чувства испытывают люди, кидающиеся с кулаками на того, кто над ними издевается. Вместо прежнего прекрасного имени «РОЬИГ» теперь на стене было выложено «ЬГОРИ».
Не успел я справиться с раздражением, как телефон еле слышно зажужжал, на экране определился номер Вахрушиной.
— Иван Павлович, извините за беспокойство, — взволнованно произнесла Мария Борисовна. — Никак не могу дозвониться до Нади, постоянно слышу, что абонент недоступен. Вас не затруднит постучать к ней в дверь и попросить соединиться со мной?
На меня напал судорожный кашель. Только сейчас я сообразил: Вахрушина пару часов назад прилетела из Италии и понятия не имеет о смерти лучшей подруги.
— Иван Павлович, вы меня слышите? Ответьте, пожалуйста, — донеслось из трубки.
Я собрал в кулак все свое мужество и сообщил:
— Надежда Васильевна умерла.
Вахрушина вскрикнула, потом прошептала:
— Когда?
— Она скончалась сегодняшней ночью. Не той, что вот-вот начнется, а прошедшей, — путано объяснил я.
— Господи… — выдохнула собеседница. — Инфаркт? Инсульт? Надя пару раз намекала в письмах, что у нее со здоровьем неладно, но не уточняла, в чем проблема. Когда похороны? Кто ими занимается?
Я прислонился к стене:
— Произошел несчастный случай. Ваша подруга повредила голову, упала на железные прутья решетки камина. Она потеряла равновесие, снимая костюм собаки.
— Кого? — изумилась Вахрушина.
Я смутился и решил проехать мимо опасной темы:
— Скорбные процедуры легли на плечи ее дочери Лидии, ей поможет Юрий Аносов, секретарь Игоря Анатольевича Пятакова. А вы, случайно, не в курсе, где находятся Иосиф и Екатерина? Мы не смогли разыскать их.
— Катя в Питере, учится в театральном вузе, у меня есть ее телефон, — тихо промолвила женщина.
— Он не отвечает, — пояснил я.
— Странно… — пробормотала Мария. — Несчастный случай? Это неправда! Вы недавно служите у Винивитиновых? Надя ничего о вас не упоминала в письмах.
— Я в доме неделю, — уточнил я, — до этого работал в Англии.
— Так зачем вернулись? — подозрительно спросила Вахрушина. — Небось в Великобритании прилично получали.
— Сэр Мэтью скончался, его вдова вновь вышла замуж, супруг привел собственную прислугу, — выдал я свою легенду. — Винивитиновы-Бельские искали дворецкого, их семья благородного рода, очень приличная, вот и…
— Приезжайте прямо сейчас ко мне, — неожиданно велела Мария Борисовна, — расскажу вам, в какое благородное семейство вы угодили. Они убили мою Надю!

 

Назад: Глава 23
Дальше: Глава 25