Глава 31
Розочка кинулась снова перелистывать подшивку «Горна» и нашла сообщение, которое украшал снимок той же девочки, только в возрасте лет десяти. Алахвердова положила два издания рядом и чуть не захлопала в ладоши. Она не ошиблась! Да, ребенок, чья фотография помещена в «Барабане», стал старше, но большие глаза, тонкий нос, родинка чуть выше переносицы и странное, какое-то болезненное выражение личика остались прежними. Роза впилась глазами в статью, сопровождавшую снимок в «Горне»: «Позавчера ушла из дома в школу и не вернулась Элеонора Милия девяти с половиной лет. Была одета в синие джинсы, розовую футболку и белые кроссовки. На шее медальон с гравировкой «Э. Милия». Любого, кто знает что-либо о местонахождении девочки, просят позвонить за вознаграждение по указанным телефонам круглосуточно».
Редкая фамилия Милия показалась Розе знакомой. Она быстро пошарила по поисковым системам и нашла большое количество сведений про Отара Милия, крупного бизнесмена, прочно обосновавшегося в списке Форбс.
Умение удачно вести дела досталось Отару от отца, Гиви Милия, который в советские годы был так называемым цеховиком. Гиви организовал нелегальное производство по пошиву остро модных тогда плащей из ткани болонья и на раз-два разбогател. Большинство подпольных миллионеров того времени рано ли поздно оказывались в лапах ОБХСС, но Милия был хитрой лисой и избежал печальной участи. Он ни разу не попал в тюрьму, дожил до преклонных лет, увидел рождение внука, названного в его честь, и стал свидетелем того, как его сын Отар заработал свой первый миллиард.
Отар Милия ни в чем дурном никогда замешан не был, к нему не предъявляли ни налоговых, ни каких-либо еще претензий. Семья Милия жила в столице начиная с середины девятнадцатого века, – так что Отар являлся настоящим коренным москвичом из тех, что говорят «булошная», «молошная», «прачешная» и сильно акают. В бандитские девяностые двадцатого века он не связывался ни с одной преступной группировкой и не имел друзей, бегавших с оружием по улицам. Он купил на деньги отца ларек и торговал жареными курами. Вас смущает столь скромное начало бизнес-карьеры? Но напомним: один наш очень известный олигарх в то же время продавал резиновые игрушки – зайчиков, белочек, кошечек и собачек. Такие уж времена на дворе, как говорится, стояли…
Отар был женат первым браком на Лиане Сванидзе, любил свою жену, обожал сына Гиви и родившуюся позднее Элеонору. Однако Лиана скончалась, и вдовец обзавелся новой супругой.
По мере накопления капитала Милия становится известной фигурой в обществе, о нем регулярно появляются материалы в СМИ. Бизнесмен не чужд благотворительности – возвращает в Россию некогда проданные продажными музейщиками и вороватыми чиновниками произведения искусства, выкупает их у коллекционеров и дарит государственным музеям. Лет десять назад Отар решил заняться политикой, стать депутатом. Сами понимаете, что оппозиционно настроенные люди начали искать компромат на Милия, но как ни старались враги, найти им ничего не удалось. Да, у Отара второй брак, но развода не было, первая спутница жизни умерла. Никаких порочащих связей на стороне. Нынешняя жена – учительница младших классов, не бросившая работу даже тогда, когда супруг приобрел частный самолет. Прекрасные дети: сын – студент МГУ, дочь Элеонора учится в Америке. В семье растет девочка Манана, рожденная во втором браке. Единственное, за что смогли зацепиться журналисты, это за обучение Элеоноры в США. Во время предвыборной кампании на каждой встрече с избирателями обязательно находился человек, который спешил задать кандидату вопрос:
– Отар Гивиевич, вы тут рассказываете нам, как будете радеть за счастливое будущее нашего народа, говорите о своем патриотизме, а сами отправили дочь на учебу за океан. Значит, не доверяете российскому образованию?
Сначала Отар спокойно отвечал:
– Личную жизнь семьи не комментирую, я имею право ничего не говорить о своих детях.
Но когда такой интерес проявила корреспондентка первого канала телевидения, Милия неожиданно заявил:
– Мне очень трудно вспоминать ту историю, и я думал, что рано или поздно пресса перестанет перемалывать одну и ту же жвачку, но, как вижу, ошибался. Со мной сегодня пришел следователь Борис Николаевич Ласкин, он вам все и расскажет. Боря, пожалуйста…
Сухощавый мужчина, сидевший среди публики, встал и взял протянутый микрофон.
– Отар Гивиевич никогда не ходил в кольце охраны. Ни его жену, ни детей тоже не сопровождали секьюрити. И вот в семье случилась трагедия. Несколько лет назад Элеонора вовремя не вернулась из школы. Пять дней о девочке не было ничего известно. Поскольку требований о выкупе не поступало, рабочей версией стало нападение на ребенка маньяка. К сожалению, следствие топталось на месте. Отар Гивиевич, вопреки нашему желанию, обратился в прессу, фотография Элеоноры была опубликована в СМИ. За известие о местонахождении ребенка назначили солидное вознаграждение. Как правило, обращение в газеты не дает позитивного результата, мы тонем в пустых звонках. Но в случае с дочерью Милия оказалось иначе: информатор дал точную наводку. Девочку нашли в заброшенном доме одной из деревень Рязанской области и вернули родителям. Элеоноре потребовалась медицинская помощь. После того как дочь реабилитировалась, Отар Гивиевич отправил ее в пансион за океан. Об этом попросила сама девочка, которая боялась выйти в Москве на улицу даже в сопровождении автоматчиков.
Отар поднял руку.
– История рассказана один раз. Более я ее не стану повторять нигде, никому, ни при каких обстоятельствах. Элеонора сейчас живет в США, у меня есть возможность помочь дочери, которая напугана до последнего предела. Но у большинства россиян нет денег, чтобы оказать содействие своим детям, попавшим по вине преступников в беду. Так вот, я буду стараться, дабы простые люди…
Роза оторвалась от чтения предвыборных обещаний и ощутила, как сильно у нее бьется сердце. Вот она, настоящая тема для детективной истории! Надо лишь старательно собрать факты.
Алахвердова провела бессонную ночь, перелистывая подшивку, и чуть не заработала воспаление глаз, одновременно глядя в свой ноутбук. Однако каков результат!
Отар Милия утверждал во время избирательной кампании, что его дочка находится в США? А в «Барабане»-то опубликована московская фотография Элеоноры на фоне разбитой вишневой «девятки»! Разве может подросток одновременно быть в двух местах? И все же самое интересное не это. Авария случилась поздним вечером, почти ночью, в пятницу, снимок попал в утренний субботний выпуск газеты. В вечернем номере репортаж о происшествии повторили. Но! Там уже не было никаких изображений перепуганной малолетней проститутки, зато появилось еще несколько фото с места происшествия. На одном корреспондент запечатлел зевак, в основном мужчин, жадно смотревших на останки автомобиля. И среди любопытных прохожих Роза узнала… Гиви Милия, примерного сына Отара. Несмотря на поздний час, парень нацепил темные очки и высоко поднял воротник куртки, но родинка, точь-в-точь такая же, как у Элеоноры, выдала младшего Милия. Много вы знаете людей, у которых чуть повыше переносицы есть такая отметина? Доморощенная сыщица Алахвердова видела ранее фото сына Отара в прессе и не сомневалась: студент был свидетелем аварии.
Роза уже хотела отложить газету, но тут ее взор упал на останки автомобиля, и она приросла к стулу. Пару минут сидела, не веря своим глазам, потом схватила предыдущий номер и уверилась: нет, она не ошиблась. В субботу утром «Барабан» дал фото разбитой синей «десятки», вечером же читатели получили снимок разрушенной в лохмотья вишневой «девятки». А под ним, кстати, был комментарий Бориса Николаевича Ласкина, того самого следователя, который год назад рассказывал в телестудии о похищении Элеоноры.
Алахвердова никогда не имела дела с полицией, но сообразила, что специалист, который занимается киднеппингом, навряд ли приедет к месту ДТП. Наверное, с дорожными происшествиями разбираются другие профессионалы. И тогда Роза решила побеседовать с Ласкиным. Ну, вы же понимаете, как ей хотелось победить в конкурсе, написав захватывающую повесть, и отправиться вместе с Никитой на неделю в Турцию…
В век компьютерных технологий найти в столице законно прописанного москвича совсем не трудно. Владелица оранжереи и начинающая писательница, раздобыв адрес Бориса Николаевича, заявилась к нему в дом незваной гостьей. Увы, пообщаться со следователем ей не удалось – Ласкин умер совсем недавно. В маленькой убогой однушке жила его вдова, худенькая женщина с измученным лицом. Алахвердова сразу поняла, что Лариса Михайловна растеряна и испугана, поэтому прикинулась автором сценариев для многосерийных телефильмов.
– Ой, как жаль Бориса Николаевича! – заохала она. – Мы с ним уже давно договорились о встрече, он обещал рассказать интересную историю. А я все не ехала к нему – денег не было. А вот сейчас разжилась и примчала, чтобы купить сюжетец.
– Купить сюжетец? – недоуменно повторила вдова. – Не понимаю…
Алахвердова принялась вдохновенно врать:
– Борис Николаевич меня уже пару раз выручал, рассказывал разные случаи из своей практики. Не бесплатно, конечно. А я потом перерабатывала его истории в сценарии.
– А-а-а… – протянула Лариса Михайловна. – Зачем же вы ему платили? Лучше б мне дали.
Вдова расплакалась, а затем рассказала, что супруг лет восемь назад совершенно неожиданно увлекся игрой на автоматах и просаживал в казино не только зарплату, но и влез в долги, семье пришлось продать хорошую квартиру, перебраться в халупу. Ласкин перестал думать о работе, начал совершать ошибки, о пагубном пристрастии сотрудника узнало начальство, и произошло закономерное – следователь потерял работу. Последующие годы стали для его жены настоящим кошмаром: Борис Николаевич превратился в зомби, его не интересовало ничего, кроме игральных автоматов. После того как в Москве казино закрыли, он ходил в подпольные заведения. Где муж брал деньги, супруга не имела понятия, потом стала подозревать, что он ворует, потому что иногда муж являлся домой избитым в кровь.
– Вы не поверите, – шептала она, глядя на Розу, – когда Боря умер, я даже обрадовалась. Понимаю, это звучит ужасно, но, к сожалению, так было. Человек, за которого я когда-то выходила замуж, – милый, добрый, заботливый Боречка – исчез. Знаете, следователям запрещено обсуждать с женой служебные дела, но мой муж всегда мне все рассказывал, я была в курсе его работы, гордилась тем, что подчас давала ему дельные советы. Он называл меня «Лариса Ватсон». Понимаете, да? Боря – Шерлок Холмс, а я – его верный помощник. И что? Куда все делось? Из-за его ужасного пристрастия к автоматам мы вообще перестали разговаривать даже на бытовые темы. Уж лучше б он пил, как все!
Лариса Михайловна снова заплакала. Роза же сказала:
– Вам, похоже, трудно живется. Хотите заработать тысячу долларов?
– Конечно! – воскликнула вдова. – Я хоронила Бориса в долг, по соседям деньги собирала, теперь отдавать надо… А что потребуется делать? Я вообще-то бухгалтер, могу помочь с составлением налоговой декларации.
– Все намного проще, – пропела Алахвердова. – Говорите, Борис Николаевич не имел от вас секретов?
– В прежней жизни – нет, – грустно подтвердила Лариса Михайловна. И добавила: – Пока не стал игроманом.
– Вероятно, Ласкин упоминал при вас фамилию Милия? – спросила Роза. – Вспомните, бизнесмен Отар Милия, отец Гиви и Элеоноры.
– Ах, это… – протянула вдова. – Я хотела попросить Отара Гивиевича о помощи, когда Боря лишился службы, но не смогла пробиться сквозь стену его помощников. Милия очень высоко взлетел, с президентом за руку здоровается, окружен кучей секретарей. И он бросил Бориса, когда тот так нуждался в его поддержке. А ведь муж очень помог когда-то ему.
– Наверное, вы знаете историю, – вкрадчиво сказала Роза, – связанную с его дочерью Элеонорой и дорожным происшествием, во время которого погиб юноша Олег Волков. Так?
– Откуда это вам известно? – поразилась Лариса Михайловна.
Сыщица закатила глаза.
– Долго рассказывать. Если сообщите мне подробности, тысяча долларов ваша. Вот она, смотрите.
Алахвердова раскрыла сумочку, достала из нее зеленые купюры и разложила их веером на кухонном столе. Перед тем, как отправиться к Ласкину, Роза заключила договор с клиентом и получила аванс за предстоящую работу. Ей, конечно, самой нужны были деньги, тысяча американских рублей для нее большая сумма, но еще больше ей хотелось очутиться с Никитой Васильевым в Турции.
Вдова уставилась на баксы.
– Отар не помог вашему мужу, – надавила на больное Роза, – вычеркнул его из своей жизни. Зачем вам хранить тайны Милия? И денежки-то для вас не лишние.
Ласкина сглотнула слюну и прошептала:
– Слушайте…
