Глава 4

– То-то лицо гостьи показалось мне знакомым, – нарушила молчание Галя. – Я стараюсь не пропускать шоу Балахова, а вы в нем недавно участвовали. Очень хорошо и умно говорили. Правда, Петя?

Сын, уже успевший вернуть очки на их законное место, ответил неожиданно густым басом:

– Да, мама.

– Арина Виолова… – повторил Анатоль. – Поправьте, если я ошибаюсь. Сериал «Тайна лисицы» ведь снят по вашим произведениям?

– Верно, – ответила я. – В основе стодвадцатисерийного проекта лежал мой роман. Но уже на пятом фильме сценарий стали писать другие люди.

– Замечательное кино! – обрадовалась Галя. – Захватывающее! В особенности именно первые пять серий, потом не так интересно. Правда, Петяша?

– Да, мама, – покорно согласился Петр. Потом он вынул из кармана толстовки маленький блокнотик, шариковую ручку и начал что-то быстро писать, загородив левой ладонью текст.

Галина живо отняла у парня и то и другое и спокойно сказала:

– Дорогой, ты сидишь за общим столом, а не в своей комнате. Поговори с нами.

– Да, мама, – привычно ответил студент.

– Очень рад, что в нашей компании присутствует известная литераторша, – заявил Анатоль. – Виола, вы поможете нам с текстом новогодней пьесы, если возникнут трудности?

– Постараюсь, – пообещала я.

– Папа, гостья строчит полицейские истории, – фыркнул Сева. – Я не имею ничего против криминальных романов, они нужны простому, малообразованному народу. И вообще лучше уж читать про убийства, чем пить водку. Но если разрешить нашей глубокоуважаемой новой знакомой править новогоднюю пьесу, то зайчик сразу придушит Колобка, и действию кирдык.

– Всеволод, не неси чушь! – одернула его Офелия. – Я обожаю произведения Татьяны Поляковой, Татьяны Устиновой и Милады Смоляковой. Между прочим, у меня диплом о высшем образовании и, кроме того, что я руковожу гимназией, преподаю детям литературу, у меня прекрасный вкус. Извините, Виола, ваши романы пока не открывала, но завтра же куплю несколько книг. Уверена, они произведут наилучшее впечатление.

– Колобка нельзя придушить, – хмыкнул Иван, – он без шеи и тела. Одна голова. Очень удачное, так сказать, телосложение, у него никогда не будет артрита.

Я сделала вид, что поглощена поеданием изумительно вкусных овощей, – Офелия ринулась защищать меня. Спасибо ей, конечно, но я давно уже не обращаю внимания на подобные уколы.

– Теперь, когда все собрались и познакомились, можем начать репетицию! – возвестил Анатоль. – Виола, и для вас будет роль.

– Папа, Агаты нет, – перебил отца Сева.

Хозяин дома замер на секунду с открытым ртом, потом недовольно пробурчал:

– Действительно.

– И бабушка не подошла, – внезапно произнес целую фразу Петр.

– Я тут, – донеслось из кухни, – незримо присутствую со всеми. Не могу отойти от духовки, где сидит торт безе. Упустишь момент – и он превратится в лепешку. Вскоре вынесу десерт. Отлично все отсюда слышу. Кстати, Галчонок, халатик с буковками я тебе купила не на нашем рынке, а в центре Москвы. Стала к старости подслеповата, вот и не разглядела надписей, решила, что это просто беспорядочные загогулинки.

Галина сгорбилась.

– Ой! – раздалось вдруг в кухне. – Больно-то как!

– Что случилось, Екатерина Федоровна? – встрепенулся Иван.

– Палец случайно порезала, – пожаловалась та, – нож у меня острее, чем бритва. Не волнуйтесь, ерунда, сейчас кровь остановится. Жить точно буду.

– А вот и я! – звонко объявил радостный голосок. – Ваще бежала прямо! Теперь сомневаюсь, закрыла хоть магазин-то?

По лицу Офелии скользнула тень, Пени натужно-приветливо заулыбалась, Анатоль прищурился.

– Виола, перед вами моя невестка, очаровательная Агата.

Я взглянула на стройную девушку, облаченную в розовое, щедро усыпанное стразами платье и колготки с шахматным рисунком. Наряд слишком яркий, прямо слепит глаза, но, несмотря на безвкусную одежду, видно: Агата настоящая азиатская красавица, у нее раскосые глаза, оливковая кожа, черные волосы и миниатюрная фигурка.

– Надеюсь, что хорошо закрепила жалюзи, – продолжала вошедшая, усаживаясь на противоположном от Анатоля конце стола.

– Агаточка у нас бизнесмен, – сладко пропела Офелия, – торгует прекрасными платьями из США, они вмиг разлетаются. Кисонька, ну нельзя же постоянно думать о бизнесе, иногда надо расслабиться, отдохнуть.

– Вот только позвоню Марьяне, велю ей сноситься на рынок и проверить, опущена ли решетка перед дверью магазина, – выпалила Агата. – Не хочется, чтобы товар сперли.

– Украли, – поправила Офелия. – Девушка из приличной семьи должна употреблять такой глагол.

– Угу, – отозвалась Агата и вытащила мобильный.

Анатоль предостерегающе кашлянул.

– Вау, начисто забыла правило номер десять! Нельзя пользоваться сотовым во время ужина! – весело воскликнула жена Севы и вскочила.

– Будем считать, что меня тут пока не стояло. Ща вернусь…

Агата молнией ринулась в коридор, и оттуда долетел бойкий голосок:

– Привет! Берешь задницу в горсть и шлепаешь на точку. Я, жопа безголовая, дверь оставила без защиты. Давай, давай, не скрипи! Хватит с нас тюка, который на таможне скоммуниздили.

В столовой секунду висело молчание, потом Офелия нашлась:

– Восхитительный кролик.

– Нежный, как масло, – спешно добавила Галя.

– Подливка такая ароматная, – внес свою лепту Иван.

– Картошка во рту рассыпается, – сказала Лида.

– Ну, все, я пришла, явление номер два! – провозгласила Агата, влетая в комнату. – Ща наемся до ушей!

Анатоль постучал ножом по бокалу.

– Тише, господа. На повестке дня вопрос о пьесе. Итак, мы покажем русскую народную сказку «Колобок» в новогоднем варианте. Роли я уже распределил. Зайчика сыграет Офи!

– Ей бы больше подошла роль Колобка, – буркнул себе под нос Сева, – очень уж тучный длинноухий получится.

Анатоль метнул в сына сердитый взгляд и продолжил:

– Лиса – Пени, Ваня у нас медведь, Всеволод черепаха.

– В «Колобке» было пресмыкающееся? – удивилась Галя.

– У нас слегка переработанный вариант, – напомнил Анатоль, – волка изобразит Петя.

– Ему лучше поручить роль табуретки, на которой сидит дедушка, – высказался Сева.

– С какой стати? – возмутилась Галина. – Петяша очень талантливый, он способен выучить самый длинный монолог. Правда, милый? Не горбись, сиди прямо!

– Да, мама, – пробубнил парень.

У Севы в кармане затрезвонил мобильный. Он встал и вышел в коридор. Все молча занялись едой.

– Агата, подойди сюда, – позвал через пару минут Сева.

– Это не может подождать? – спросила жена.

– Нет! – рявкнул он.

Агата вскочила и поспешила на зов.

– Ну когда же все, наконец, угомонятся и мы начнем репетицию? – возмутился Анатоль. – Сева, что за глупости? Где вы?

– Здесь! – хором отозвались супруги, возникая на пороге. Сева объяснил:

– Валя звонила, попросила меня встретить ее на остановке.

– Что за блажь! – разозлился местный Станиславский. – Почему ты должен к ней бежать?

– Уже поздно, – объяснила Агата, – вдруг на Валечку маньяк нападет!

Пени быстро перекрестилась.

– Типун тебе на язык, дорогая. Некоторые слова лучше не произносить вслух.

Агата откинула со лба прядь волос.

– Страусиная политика до добра не доводит. Вы же сами знаете: в Ковалеве объявился убийца. Весь рынок только о нем и гудит, а полиция не чешется, потому что зарезаны три гастарбайтера. Кому они нужны? Правда, сейчас маньяк успокоился, преступления прекратились, но он может начать заново.

– Валечка студентка и блондинка, – перебила Агату Пенелопа, – ее невозможно спутать с малограмотной таджичкой. Скорей уж…

Пени резко замолчала.

– Вернемся к нашей постановке, – грозно произнес Анатоль.

– Скорей уж преступник меня за малограмотную таджичку примет, ты это хотела сказать? – фыркнула Агата.

– Вот, пожалуйста, торт безе, – произнесла пожилая дама, выходя из кухни.

– Фантастика! – захлопала в ладоши Офелия.

– Потрясающе! – присоединилась к ней Пенелопа.

– Обожаю твою выпечку! – закатила глаза Галина.

– Да, мама, – на автопилоте добавил Петя.

– Тетя Катя, вы волшебница, – произнесла Тонечка, – чур мне кусочек из серединки.

– Маньяк существует, – неожиданно сказала Галя, – он убивал людей.

– Когда это было… – скривился Анатоль. – Последнее происшествие имело место летом.

– Преступника не поймали, – стояла на своем мать Пети.

– Насколько я знаю, он нападал исключительно на мужчин, – протянул Иван. – Я немного интересуюсь психологией преступников, прочитал кое-какую литературу и в курсе, что серийный убийца никогда не меняет объекты. Если уж начал душить мужиков, то баба ему без надобности. Валечке ничего не грозит.

– Хватит! – велел Анатоль. – Всеволод, ты должен…

– Он уже ушел, – подобострастно сообщила Пени.

Режиссер поджал губы.

– Хорошо. Петя, ты готов исполнять роль со словами? Петр, ответь!

– Мальчик побежал в туалет, – пролепетала Галина, – у него живот прихватило. Подливка к кролику была слишком жирной, а Петечка, хоть ему и велели, не ест хлебушка.

– Галя, ты отпустила двадцатилетнего младенца одного в сортир? – всплеснул руками Иван. – Там же опасно! Вдруг он не справится с туалетной бумагой, обмотается ею и удушится? А бачок… В нем же вода! Можно утонуть. Или палец себе оторвать, когда на слив нажимаешь.

– Ваня… – дернула мужа за рукав Лида.

– Петечка постоянно витает в своих мыслях, – пустилась в объяснения Галина, – все из-за этой дурацкой математики. Задумается и идет через дорогу, не глядя по сторонам. Что плохого в материнской заботе? Я была против его увлечения формулами, намного лучше для Пети было бы стать писателем – сидел бы тихо дома, около меня, и работал над книгами. А уж этот его компьютер! Екатерина Федоровна во всем внуку потакает, все разрешает! Кстати, она его заставляет каждое утро, при любой погоде, кросс в парке бегать. Еще они с мальчиком ходят играть в волейбол, свекровь раньше была членом нашей городской команды. А после пробежки Екатерина Федоровна обливает Петеньку ледяной водой из ведра. Он так мучается! Ужасно!

Галя всхлипнула. Анатоль встал.

– Сегодня нормальной репетиции не получится. Завтра в полдень. Виола, вы у меня будете играть центральную роль – елки.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Справлюсь ли?

– Стопроцентно – да, – заверил хозяин дома. – Вне всяких сомнений, вы талантливый человек. Разрешите откланяться? Морфей гладит меня своим теплым крылом. Пени, где разместим Виолу?

– В голубой спальне, – отрапортовала сестра.

Авдеев удалился. Иван и Лидочка переглянулись.

– Мы тоже пойдем, пора на боковую, – заявила она, – но сначала я загляну в библиотеку, возьму кое-какие книжки. Ваня, ты со мной?

– Слопали торт – и в кроватку, – откликнулся доктор. – Лучший способ сохранить привлекательную фигуру – это есть побольше сладкого, мучного и жирного перед сном. Катя, твое произведение кулинарного искусства – просто амброзия!

Пожилая дама поднялась со стула.

– Я старалась. Пойду помою противни.

Пенелопа тоже встала.

– Надо закрыть в спальне форточку, – пробормотала она и покинула столовую.

Следом за ней ушли Офелия, Агата, Иван с Лидой. Мы с Тонечкой остались вдвоем.

– Ну и как тебе? – усмехнулась Антонина.

– Все прекрасно, – заверила я.

– Поскольку у тебя все равно нет компании, то уж лучше встретить Новый год здесь, чем грустить в одиночестве, – вздохнула Тоня. – Особой любви друг к другу члены семьи не питают, но они воспитанные люди, поэтому дальше нескольких щипков дело не заходит. Масштабных скандалов здесь не бывает, а уж тридцать первого декабря все будут лучиться улыбками. Не волнуйся, неделя пройдет прекрасно. Мы заранее приехали потому, что Анатоль должен провести репетицию.

– Поняла, – улыбнулась я. – А кто будет на Новый год зрителями?

Тонечка начала рушить чайной ложечкой гору безе на тарелке.

– Самый щекотливый вопрос. Раньше, я тебе уже об этом рассказывала, капустник смотрели гости Анатоля, а в годы расцвета театра, кои я отчетливо уже и не помню, число присутствующих могло превысить две сотни. Но теперь… В прошлом декабре тут всего четверо посторонних было. Кого на сей раз позвали, я не в курсе, но, думаю, народу будет раз-два и обчелся. Только не спрашивай, зачем Анатолю устраивать капустник, который некому продемонстрировать. Домашний спектакль нечто вроде талисмана на следующие двенадцать месяцев. Если его не поставить, удача улетит из семьи.

– Ясно, – кивнула я. – Значит, за столом под бой курантов поднимут бокалы лишь те, кого я сейчас видела? И еще пара-тройка гостей?

– Ну да, – подтвердила Тоня. – А что?

– Надо же купить подарки, – улыбнулась я. – Можешь меня проинструктировать, что кому лучше приобрести? Не хочется отделаться кружками или дурацкими сувенирами с символом наступающего года по восточному календарю. Слушай, мне показалось или все дружно недолюбливают Агату?

Тонечка покосилась на арку, за которой находился холл, и понизила голос.

– По мне так она прекрасная девушка, но Анатоль и жабы считают Агату парвеню. Лучше бы подумали, как им повезло. Агатка на рынке белкой крутится, много зарабатывает и фактически содержит Севку. Да и обитателям местного болота от нее много чего перепадает.

– Правда? – удивилась я.

Антонина запихнула в рот увесистый кусок торта.

– Угу. Севка работает у отца, получает за свои мелодии смешные копейки. Правда, некоторое время назад он неожиданно пристроился на телевидение, пишет музыку для каких-то шоу и стал получать нормальные деньги. Не миллионы, конечно, но и не медные пятаки. Прямо смешно, как его раздувает от гордости от того, что он в Останкино свой человек. Сделал себе визитки с надписью: «Композитор, автор музыки к многочисленным телепроектам». Видно, не очень-то ему приятно было в тени Анатоля сидеть. Зато теперь он даже отцу говорит: «Сегодня не могу быть в театре, еду на Первый канал». И Анатоль помалкивает. Раньше-то Севка вроде как папиной собственностью считался, а сейчас нет. Пенелопа библиотекарь, Офелия дослужилась до директора гимназии, но оклад у нее небольшой, так что на зарплату сестричек особо не разбежишься. Анатоля нельзя назвать лентяем, он старательно катается по средним учебным заведениям и детским садам со спектаклями, а еще регулярно устраивает премьеры для взрослых, но на них публика почти не ходит, что, однако, не мешает деду мнить себя великим режиссером. Анатоль считает себя элитой местного общества, небожителем ковалевского разлива. Офелия с Пенелопой брату во всем потакают, Галя и ее свекровь ему в рот смотрят. Иван с Лидой считают за честь пить чай с представителем творческой элиты. Так что дома дед царь и бог. В театре он руководит кучкой не самых удачливых и востребованных артистов, для которых главреж – кумир, они ему поклоняются. Как же, вдруг в следующем спектакле не даст роль собачки, а она же со словами! В общем, с самомнением у дедули порядок, у него, я бы сказала, комплекс сверхполноценности. А вот с деньгами напряженка, ему приходится сражаться за каждый рубль, чтобы тот попал в его карман.

Тоня махнула рукой. Доела торт и продолжила:

– Короче, Авдеевым бешено повезло с Агатой. Девчонка не жадная, вечно в дом еду тащит. А уж учитывая историю Севы… Никто и не предполагал, что он так удачно женится.

– А что с Всеволодом случилось? – спросила я.