7
По дороге домой Джаггер включил в машине радио. Диктор как раз читал сводку последних известий: «Самолет авиакомпании ВОАС, следовавший по маршруту Лондон — Монреаль, неожиданно исчез. Связь с ним потеряна». Дальше говорилось о политическом кризисе в Африке, но Джаггер уже не слушал.
Он подрулил к газетному киоску и купил свежую газету. На первой полосе было сообщение о пропавшем самолете.
Джаггеру понадобилось целых десять секунд, чтобы понять — речь идет о том самом самолете, которым он должен был лететь. В списке пассажиров, опубликованном тут же, он обнаружил свою фамилию. Прочитанные в середине статьи три абзаца уверили его, что дело, в которое он впутался, еще серьезнее, чем можно было предположить.
«Служба безопасности полетов сообщила нам, что поддерживала постоянную связь с «боингом». Потом связь внезапно прервалась. Самолет находился в этот момент над самой серединой Атлантического океана. Погодные условия были просто прекрасными. Поэтому исключено попадание машины в зону какого-либо смерча или урагана.
Представитель компании ВОАС заверил нас, что техническое состояние машины было безупречным. Экипаж составляли опытные пилоты.
Наш вопрос о том, не было ли внезапное исчезновение самолета следствием взрыва на борту, остался без ответа. Канадский эксперт, мистер Эллертон Тови, придерживается мнения, что причиной катастрофы стала бомба. Он, однако, добавил, что это лишь его версия и следует подождать результатов официального расследования».
Джаггер несколько раз перечитал сообщение, сидя в машине. Наконец, закурил сигарету и попытался собраться с мыслями.
— Ну, хорошо, — сказал он себе. — Сам заварил кашу, самому и расхлебывать. Собрался поиграть в «сыщики-разбойники» шутки ради, а эти люди все приняли уж больно всерьез. Не останавливаются ни перед чем. Готовы взорвать целый самолет и отправить на дно океана семьдесят или восемьдесят человек, только бы устранить меня со своей дороги. И при этом я не имею ни малейшего понятия — почему.
Джаггер сделал глубокую затяжку и продолжил сеанс самокритики. Скоро они узнают, что покушение на него не удалось. Достаточно им будет найти труп в Хан-гер-хаусе, и охота начнется снова.
И не только на него одного. Теперь он втянул в это дело и девушку. Он не думал, что сейчас за ним следят, но решил не рисковать и больше не ездить к Максу.
За помощью к своим старым друзьям он обратиться не мог. Официально он уже не был секретным агентом. К тому же, там никто и не поверит во всю эту историю с кассетами и пеплом. Нет, он остался в полном одиночестве. Но кто знает, надолго ли.
Джаггер сердито выбросил сигарету в окно, завел мотор и поехал домой. Долго там оставаться было нельзя. Тот, кто забрал все бумаги Силидж-Бинна, сможет найти в них и его адрес.
Когда Джаггер поднялся на верхний этаж своего дома, тот впервые показался ему слишком пустынным и даже опасным.
Он быстро стал собирать в чемодан вещи, одновременно прикидывая, что ему надо сделать в первую очередь.
Тут раздался звонок.
Он подошел к окну и осторожно выглянул на улицу. И вздохнул с некоторым облегчением — перед домом стояла полицейская машина. Спустился открыть.
На крыльце стояли двое. Один — высокий, широкоплечий. На нем был хорошо сшитый костюм и твердая шляпа. Другой — помоложе, в легком плаще, с плоским лицом и глазами, похожими на стеклянные шарики.
Высокий предъявил свое служебное удостоверение.
— Добрый день, сэр. Вы — мистер Джаггер? Мистер Майкл Джаггер?
— Да, — ответил Джаггер. — Это я. Разрешите?
Он взял удостоверение в руки и внимательно изучил. Несомненно, документ был подлинным. Он вернул его мужчине. Тот улыбнулся.
— Верно действуете, сэр, — сказал он. — Моя фамилия Тримбл. Старший инспектор. А это мой помощник Кад-бюри.
Мужчина помоложе кивнул. В его глазах явственно читалось: ну-ну, посмотрим, какие фокусы ты выкинешь еще, и посмеемся до упаду. При этом, судя по его виду, он вовсе не принадлежал к числу любителей весело посмеяться.
Но Джаггер не стал особенно его рассматривать, вежливо пригласил полицейских в дом.
Они вошли, машинально вытерев ноги о коврик, хотя на улице было совершенно сухо.
— Чем могу быть полезен? — спросил Джаггер.
— Мы хотели бы навести некоторые справки, — сказал высокий. — Быть может, вы способны нам помочь.
— Давайте поднимемся наверх, — предложил Джаггер. — Я живу на верхнем этаже.
Они вошли в гостиную, залитую солнцем. Кадбюри несколько приотстал. Он быстро заглянул на кухню, потом — в ванную, приоткрыл дверь в спальню, бросил выразительный взгляд на Тримбла и едва заметно покачал головой.
Джаггер любезно улыбался, наблюдая за его перемещениями.
— Пока вы мне особенно не мешаете, — сказал он, — но если намерены обыскивать мое жилище, показали бы для начала ордер на обыск.
— В этом не будет необходимости, сэр, — ответил высокий. — Вы здесь живете один?
— Совершенно один, — подтвердил Джаггер. — Но прежде чем отвечать на ваши дальнейшие вопросы, я хотел бы знать, в чем, собственно, дело?
— Ну хорошо, сэр, — сказал высокий. — Мы верно информированы, что вы сегодня собирались лететь в Канаду?
Джаггер так и обмер. Ему сразу все стало ясно.
— Да, — ответил он, помолчав. — Собирался.
— И не полетели?
— Как видите. Не полетел.
— Нов аэропорту были?
После недолгой паузы Джаггер ответил:
— Да.
— И даже вошли в самолет?
— Я… Да.
— У вас был с собой багаж?
— Один чемодан
— Ага. А вы не могли бы показать нам ваш чемодан?
Джаггер указал на чемодан, который только что начал укладывать. Но мужчина покачал головой.
— Нет, сэр, тут вы, видно, ошибаетесь. Эти вещи в чемодане еще не полежали. На них нет складок.
В комнате воцарилось молчание. Слышно было, как шумно дышит мистер Кадбюри.
Высокий кашлянул, как бы извиняясь, и поглядел на Джаггера.
— Вы, наверное, уже знаете, сэр, что самолет, которым вы собирались лететь, упал в океан. Вам очень повезло, что вас не оказалось на борту.
Мы установили, что вы сегодня утром сдали в багаж чемодан. И только потом вдруг решили, что не полетите. У нас есть несколько вопросов. Что было в чемодане? И каким образом вы сумели незаметно покинуть самолет?
Джаггер облизнул пересохшие губы. Он ощутил, как из глубин души поднимается страх.
— Понимаю вас, — кивнул он. — Надеюсь, что вы поверите моим объяснениям.
Высокий кивнул.
— Мы постараемся. Пройдемте с нами.
Кадбюри пересек комнату и по-кошачьи ловко схватил со стола кобуру с пистолетом. Дока, подумал Джаггер. Глаз наметанный. А кобура у него была что надо. Очень удобная и совсем незаметная под мышкой.
Кадбюри молча протянул оружие Тримблу. Тот понюхал ствол и вернул Кадбюри. Джаггеру показалось, что во взгляде у Тримбла мелькнуло торжество, но тот не сказал ни слова. Кадбюри открыл дверь на лестницу.
Они стали спускаться. Кадбюри шел последним. Перед тем как выйти на улицу, Тримбл обернулся к Джаггеру.
— Вы никому не хотите оставить записку?
— Нет. Никому.
Кадбюри взял Джаггера за локоть и сжал его руку, будто тисками. Они открыли дверь и пошли к машине.
Кадбюри сел за руль. Джаггер и высокий так удобно устроились на заднем сиденье, что можно было бы даже поболтать о том, о сем, но Тримбл что-то не был настроен. Ехали в полном молчании.
Они проехали мост и должны были, по прикидкам Джаггера, свернуть к востоку, в направлении Вестминстера, но машина по-прежнему ехала прямо по Боуфорт-стрит.
Значит, повезут в аэропорт, подумал Джаггер. Но они неожиданно свернули в Кенсингтонский парк. Джаггер вспомнил, что у секретной службы объекты тоже разбросаны по всему городу. Но поскольку заведение, где он работал прежде, предпочитало обходиться по возможности собственными силами, Джаггер даже не ведал, где находятся в городе управления полиции.
Пока ехали, он прикидывал, не открыть ли спутникам кое-что из своего прошлого, пока не начались серьезные неприятности. Потом вспомнил, что его шеф инструктировал подчиненных — в случае крайней необходимости делать свои признания как можно более высоким чинам полиции. Поэтому решил повременить и сказал только:
— Вы очень скоро нашли меня.
Он заметил, как полицейские быстро переглянулись — с помощью зеркала заднего вида. Они, наверное, тоже прикидывали, не начать ли свои расспросы прямо сейчас, и пришли к выводу, что хуже, по крайней мере, не будет. Высокий ответил:
— Верно. Может, вы пока расскажете нам в подробностях, что делали сегодня утром? И с кем. Вы ведь были не один?
Джаггер нахмурил лоб. Они уже второй раз пытаются выведать, не работает ли он с кем-то вместе. Смущало не только это. Ему пришло в голову, что секретной службой, равно как и полицейскими, всегда неукоснительно соблюдалось еще одно правило.
— А вы ничего не забыли? — осведомился он, игнорируя вопросы Тримбла.
— Забыли? — переспросил удивленно тот. — Что вы имеете в виду?
— Забыли, что я вовсе не обязан давать вам какие-либо ответы. И даже могу отказаться следовать за вами, если вы не предъявите мне официальное обвинение.
Машина в это время свернула с Бейсуотер-роуд налево. Потом сделала поворот направо. Джаггер уже представления не имел, куда его везут.
Высокий улыбнулся.
— Еще успеете, сэр. Всему свое время.
Джаггер начал злиться.
— Что значит — всему свое время? Я тоже кое-что смыслю в такого родах делах… Вам, наверное, неизвестно, кто я…
— Известно. Ты просто преступная тварь, которую мы раздавим, если захотим, — вдруг сказал Кадбюри, не поворачиваясь. — Наступим и раздавим каблуком.
— А подчиненному своему порекомендуйте сменить тон, — посоветовал Тримблу Джаггер.
Машина снова повернула налево, на какую-то серую улицу с отвратительными пятиэтажными домами. Некоторые из них как раз сносили. Ревели бульдозеры. На развалинах копошились рабочие.
Джаггер выглянул в окно.
— Послушайте, а куда вы меня привезли?
Тут ему в ребра уперлось что-то твердое.
— Поостыньте-ка, приятель, — сказал высокий все так же дружелюбно. И тут Джаггер вспомнил… В аэропорту… К стойке его приглашал какой-то высокий брюнет…
— Это не просто кусок металла. И глушитель у него великолепный… При таком шуме ни одна душа вокруг не услышит.
Оружие снова уперлось ему в бок, и Тримбл сказал тихо:
— Сейчас открывайте дверцу и выходите. Сразу шагайте в этот дом. Наш друг мистер Кадбюри откроет вам и расстелет ковровую дорожку.
Кадбюри открыл грязную дверь дома, с которой уже облезла краска. Джаггер, поколебавшись, вошел.
Кадбюри захлопнул за ними дверь и вдруг приблизился вплотную.
— Ты, сволочь, сейчас увидишь, кто тут подчиненный, а кто начальник, — сказал он и неожиданно ударил Джаггера кулаком в лицо. — Посмотрим, у кого голова крепче.
— Оставь это! — прикрикнул на него высокий. — Понял? Прекрати!
Он подтолкнул Джаггера пистолетом.
— Давайте, поднимайтесь, и без глупостей.
Все трое стали подниматься по грязной вонючей лестнице. Наконец, Кадбюри открыл дверь на втором этаже.
Три кресла и поцарапанный стол составляли всю обстановку комнаты. На столе стояли наполовину опорожненная бутылка с молоком, давно прокисшим, и проигрыватель с несколькими пластинками рядом. На подоконнике помещался телефон.
Высокий подтолкнул Джаггера к одному из кресел и оперся на спинку. Спинка у кресла была высокой, а подлокотники порядком истерлись. Кадбюри снял плащ, прислонился к стене и принялся ковырять в носу. Остекленевшие его глаза не выражали ничего, кроме ожидания.
— Вначале мы думали, что вы — просто любитель приключений, который хочет заработать чемодан денег, — начал высокий. — Но если б это было так, вы лежали бы сейчас на дне Атлантики. А потому выкладывайте правду. Мы внимательно слушаем.
Джаггер с трудом унял дрожь в руках и в коленях. Вновь накатило то хорошо знакомое ощущение кошмара, которое он, как ему казалось, забыл насовсем.
— Можете брать меня с потрохами, — ответил он. Дрожь никак не унималась, и шутка вышла невеселой.
Кадбюри подошел к нему, облизывая губы.
Жалко, что сразу же придется драться, устало подумал Джаггер. Вскочил и, пригнувшись, ушел от удара под рукой Кадбюри, молниеносно сделал шаг вперед, ему за спину, и наотмашь рубанул тыльной стороной ладони по незащищенному затылку.
Кадбюри, как мешок, рухнул на пол, зацепив стол… Бутылка с прокисшим молоком перевернулась и облила его брюки.
Джаггер загляделся на стекающую со стола простоквашу и на какую-то долю секунды забыл о Тримбле. А когда вспомнил, было уже поздно. Он только успел краем глаза заметить взмах руки, и тут же что-то тяжелое и твердое ударило его в висок. Боль была невыносимой. Перед глазами поплыли цветные круги. И все поглотила тьма.
