4
Некоторое время они ехали молча. Потом Джаггер сказал:
— Итак, выкладывайте. Что произошло?
От него не укрылось, как Брайони содрогнулась.
— Я была у себя в комнате, — начала она. — Как раз собиралась вымыть голову. Уже было пора. Так и не вымыла. Услышала, как в дверном замке поворачивается ключ. Вначале я решила, что кто-то хочет войти в комнату. Потом вспомнила, что ключ от моей двери никак не может быть снаружи. Значит, кто-то его вынул из замка с этой стороны и теперь запирал меня снаружи. Потом я услышала тихие, крадущиеся шаги. Попыталась открыть дверь — она действительно была заперта.
— И вы испугались, — продолжил Джаггер.
— Испугалась? Да я чуть не умерла со страху! — Голос ее даже задрожал при этих воспоминаниях. — Я смотрела на дверь и размышляла, что мне делать. Потом услышала крик. Окно моей комнаты выходит во внутренний двор. Я выглянула и увидела, как Вишти бежал к калитке…
— Кто это — Вишти? — перебил ее Джаггер.
— Слуга Силидж-Бинна, — пояснила она. — Мальчик на побегушках. Смешно, конечно, называть его так. Он ведь старше самого профессора.
Брайони помолчала, потом продолжила свой рассказ.
— Я увидела, как Марио, садовник, гонится за ним. Он схватил его за ворот и… — Голос ее дрогнул. — …и вонзил в затылок длинный нож. Вишти не издал ни звука. Он постоял секунду, а потом рухнул. Я…
Девушка зажала рот рукой.
— Дальше, — потребовал Джаггер. — Что было дальше?
— Марио смотрел, как он упал. Потом засмеялся и позвал кого-то в доме. Я все время стояла у окна, будто загипнотизированная. Марио поднял глаза и увидел меня. Осклабился и провел ребром ладони по горлу. Он мерзко захихикал и вошел в дом. Я посто оцепенела от ужаса. Я чувствовала себя как зверь в западне. Поначалу я так растерялась, не могла и сообразить, что делать дальше.
Я выглянула из окна. У карниза оказалась довольно крепкая водосточная труба. Я смогла спуститься по ней. Спускалась, а сама думала все время, что сейчас этот убийца ворвется в комнату. Или уже поджидает с ножом внизу…
Брайони снова содрогнулась.
— Но ничего этого не случилось. Я побежала через калитку в сад, а затем через холм — к лесу. До темноты пряталась в каком-то сарае. Я боялась бежать дальше по дороге, потому что они могли погнаться за мной на машине. Потом увидела, как подъехала ваша машина. То есть, конечно, я не знала вначале, что это ваша. Когда вы ушли, я бросилась к ней, надеялась — вдруг вы оставили ключи в замке. Но вы взяли их с собой.
Я не осмелилась просто сесть в машину и ждать. Открыла багажник и спряталась там. Закрывать не хотела, боялась задохнуться. Только старалась придерживать за крючок, чтобы крышка не стучала… Ну, а остальное вы знаете.
Джаггер остановил «лотос-кортину» перед гостиницей у дороги.
— Зайдем-ка. Мы уехали уже достаточно далеко. Нам обоим не помешает хороший глоток чего-нибудь покрепче.
Брайони с трудом выбралась из машины и указала на свои ноги.
— В туфлях я бы не спустилась по трубе. Я, должно быть, ужасно выгляжу…
Едва они вошли, Брайони сразу же исчезла в умывальной комнате. Когда появилась снова, волосы у нее были причесаны. Кровь с рук и коленок она смыла.
Джаггер заказал две двойные порции шотландского виски. У девушки все еще дрожали руки, когда она подносила бокал ко рту. Но постепенно к ней возвращался нормальный цвет лица.
— Теперь давайте расставим точки в этой истории. Рассказывайте все. Что вообще девушки вроде вас ищут в таких местах?
Брайони пожала плечами.
— Не так-то легко ответить вам. Уже недели две я тоже задаю себе этот вопрос. Работа, которой я занималась раньше, наскучила мне, и я уволилась. Решила немного поосмотреться, чтобы понять, чего хочу. Душа требовала чего-нибудь другого. Тут мне попалось на глаза объявление профессора. Он искал секретаршу, которая могла бы жить у него в доме. Я подумала и решила попробовать. На природе, недалеко от моря, — так написано в объявлении. Звучало заманчиво. Ну, я ответила на объявление письмом, где сообщила о себе все, и получила это место. Пять недель тому назад.
— А я-то думал, одного вида этого дома достаточно, чтобы нагнать страху, — сказал Джаггер.
— Они впрямь ужасен. Как и сам профессор. Но иногда мне все это казалось каким-то розыгрышем.
— И что же за работу он вам дал? — осведомился Джаггер.
— В том-то и самое странное. Почти вообще никакой. Мне было поручено написать несколько писем — все до востребования. И все примерно одинакового содержания. Все время говорилось о найме частных самолетов, которые должны будут затем что-то распылять с воздуха. Профессор, насколько я понимаю, биолог. Наверное, речь шла о каких-то удобрениях.
Брайони глотнула виски из своего бокала.
— Но вся эта затея показалась мне достаточно ненаучной. Только географические координаты надо было высчитывать очень точно. Он научил меня, как это делается. Однако самое странное заключалось в том, что эти удобрения порой должны были распыляться в невероятной глуши. Где-нибудь посреди Канады или Австралии. И в таких местах, о которых я вообще раньше и слыхом не слыхивала.
— Кому были адресованы письма?
— Вам. То есть вначале никому конкретно, пока вы не приехали в первый раз. После этого мне пришлось за один вечер надписать все конверты. На всех — ваше имя. Да, и потом я должна была заказать вам билет на самолет в Аргентину.
— Вы хотели сказать — в Виннипег, — осторожно поправил Джаггер.
Девушка удивленно посмотрела на него.
— Нет, в Аргентину.
— Простите, конечно. Это я ошибся. А когда вы заказывали билет на Монреаль?
Она наморщила лоб, вспоминая.
— Я вообще не заказывала никакого билета на Монреаль, с чего это вы взяли?
Он молча поразмыслил. Потом сказал:
— А почему сегодня моя встреча с профессором была перенесена на вечер?
— Она вовсе не была перенесена. Но почему вы не приехали в назначенное время пополудни?
— Он мне позвонил.
Брайони засмеялась, но смех получился нервный.
— Этого быть не могло! Телефон испортился. Они послали за мастером, чтобы он починил. Кроме того, профессор просто терпеть не может телефонов.
Она медленно опустила руку с бокалом.
— Что, собственно, все это должно означать? Зачем вас взяли на работу? Почему Марио убил бедного Вишти? И что в этих кассетах?
Лицо Джаггера было совершенно непроницаемым, когда он сказал:
— Прах покойников.
— Господи, да не шутите же. Прекратите, есть же… — Глаза ее вдруг расширились. — Но ведь это просто немыслимо!.. Нам надо сообщить в полицию!
— Вы и в самом деле думаете, что полиция поможет в этом деле? — спросил он серьезно. — Не знаю, что за игра тут затевается, но я убежден, что уже не найти и следа от трупа Вишти.
Джаггер задумался. Это дело теперь показалось ему необычайно важным. Он должен был действовать, и действовать без помех.
— Но нам надо вызвать полицию, — настаивала Брай-они. — Я ведь все видела собственными глазами. Сомнений быть не может. Как вы собираетесь поступить? Наверное, что-то случилось и с профессором. Он бы никогда не допустил, чтобы с головы Вишти упал хоть волос. — Она побледнела. — Наверное, он тоже уже мертв.
— Когда я снова пробрался в дом, через лес, я видел его, — сказал Джаггер. — Во второй раз за сегодня. До этого он вручил мне кассету, деньги и билеты на самолет. Он показался мне при этом каким-то странным, но это был он — без сомнения.
Потом Джаггер рассказал девушке, что видел в коридоре через окно.
— Это невероятно, — сказала она. — Вы хотите сказать, что видели профессора и Марио вместе? И труп Вишти лежал гам на полу? Я могу объяснить это только так: самого профессора они держат под арестом, или дали ему что-нибудь…
— Он смеялся и разговаривал с ними, — возразил Джаггер.
Брайони сидела молча. Было видно, что услышанное просто не укладывается у нее в голове.
Джаггер оглянулся. Их никто не подслушивал.
— Вот что. Все это дело нечисто. И даже очень. Репатриация, международная и посмертная. Ведь все это какой-то бред. Вы, наверное, и сами сознаете.
Достаточно было взглянуть на нее, чтобы понять — она впервые слышит название организации, придуманное профессором.
— Ну хорошо, будем считать все это его научной исследовательской работой. Он говорил вам, что именно изучает?
Она отрицательно покачала головой.
— Кажется, он действительно не много рассказал вам. Итак, Силидж-Бинн утверждает, будто он — профессор. Это можно быстро проверить. У меня, знаете ли, нет обыкновения верить чему-либо, если у меня на руках нет доказательств. Давайте для начала выясним, что он на самом деле представляет собой.
Он наверняка производил какие-то научные опыты. Лаборатория, вроде, настоящая. И камера для радиоактивного облучения тоже, насколько я могу судить. Вы знали, что он работал с радиоактивным излучением?
На этот раз девушка кивнула.
— Да. Он показал мне саму камеру, объяснил, как устроены двери, как они открываются и закрываются. Больше ничего.
— А вы видели, чтобы на странных грядках перед домом что-нибудь росло?
— Нет, — ответила она.
— Он что-то там выращивал, конечно. Хотя не понимаю, зачем потом сжег на корню.
Джаггер впал в задумчивость, потом, наконец, увидел, что ее бокал пуст. Он допил виски и прикоснулся к ее руке. По лицу девушки было заметно, что она очень устала.
— Пойдемте, — сказал он. — По дороге сможем поговорить еще.
— По дороге? — спросила она. — А куда мы поедем?
— В Лондон.
— А как с полицией?
— И об этом поговорим по дороге.
Он открыл дверь, и они вышли на воздух. Да, все это дело проще не стало, как он понял сейчас. Брайони может все испортить, если по-прежнему будет настаивать па вызове полиции.
Они поехали, и он высказал ей все свои соображения по поводу того, что видел в Хангер-хаусе. Когда они достигли Патни Хит, Джаггер свернул в направлении Уондзуорт Вест Хилл.
— Послушайте, — продолжил он, — вы должны доверять мне. Правда, повода для этого пока не было ни малейшего, тем не менее я прошу вас. Я не хочу подключать полицию. По крайней мере, в ближайшие двадцать четыре часа.
— И почему же? — сказала она с деланым безразличием.
— Потому что я хочу еще раз сам побывать в Хангер-хаусе, пока полиция не сунула туда свой нос.
— И почему же? — спросила она во второй раз.
Джаггер посмотрел на нее сердито. Почему? Да, черт
возьми, что она заладила? Один и тот же вопрос. Эти бабы вечно хотят все знать!
Он только собрался резко ответить, как Брайони заговорила:
— Хорошо. Я все же поверю вам. Может, потому что вы… представляете собой нечто особенное. Вы — профессионал. Я бы сказала, любителям стоит держаться от таких игр подальше. Но…
Она подождала, не возразит ли он. Но он ничего не сказал. Голос ее прозвучал твердо, когда она закончила:
— Но я пойду туда с вами.
Он помолчал, потом проговорил неохотно:
— Ладно, там будет видно.
Пока машина не остановилась перед четырехэтажным викторианским домом в маленьком переулке, который начинался от Клапем Коммон, они больше не сказали друг другу ни слова.
