Глава двадцать четвертая

Друзья вернулись на следующий день, ближе к обеду. Фрика и Алису они нашли на втором этаже. Парочка мирно спала на кровати, завернувшись в одно одеяло.

– Они одетые, – разочарованно протянула Дашка. Макс возмутился поведением жены и выпихнул ее из комнаты. Вслед им полетела пушистая тапочка, брошенная проснувшимся Фриком.

Конечно, девчонки насели на Алису с расспросами, едва появилась такая возможность. Девушка отбивалась, но как-то вяло. Глаза горели восторгом, а на губах то и дело появлялась мечтательная улыбка.

В ту ночь между ней и Фриком ничего не произошло в плане физической близости. Скорее всего, парень очень хотел, но предпочел подождать. Сейчас важнее было заработать доверие Летяги, что он и делал.

Они гуляли. Здесь, на даче, звезды казались особенно яркими. Холодный воздух пах соснами, теперь их запах четко ассоциировался у Алисы со счастьем. Фрик показал девушке, как он ловко скачет по крыше беседки, а потом легко залез на верх дома. Алиса попыталась залезть за ним, но к ее носу поднесли кулак и сообщили, что паркуру обучать не будут.

– Зато я все равно круче тебя катаюсь на байке, – пробормотала девушка.

Фрик только ухмыльнулся и снова заткнул ее поцелуем. Да, в эту ночь целовались они много, но еще больше просто разговаривали. Как люди, которые наконец-то встретились после долгой разлуки.

Под утро они просто вырубились, дойдя до первой попавшейся кровати. Ну а потом их разбудили голоса вернувшихся друзей.

Только не стоит думать, что после этого Алиса стала послушной девушкой и перепалки между ней и Фриком прекратились. Как бы не так. Уже на следующий день они поспорили из-за какого-то пустяка, да так, что даже соседи переполошились. Друзья ржали, глядя, как Алиса гоняет Фрика вокруг стола. Потом парню игра в догонялки надоела, он сгреб девушку в охапку и держал, пока она не успокоилась.

С того дня прошла неделя. Вернулись студенческие будни, погода, как и обещали синоптики, испортилась. С утра многим не хотелось выходить на улицу и бежать к остановке, прячась под зонтиком. Но Алиса, к своему искреннему удивлению, чувствовала небывалый подъем. Она летела на учебу, зная, что там ее уже ждут.

Филипп ушел из университета. Дальнейшая судьба его и Евгеши осталась неизвестной.

Леся почти каждый день виделась с Олегом. Все шло к тому, что скоро могла появиться еще одна счастливая пара.

Родители Вампира и Карины нашли общий язык и уже всерьез обсуждали будущую свадьбу. Парочка в шоке размышляла, как бы уменьшить энтузиазм родителей.

Макс продолжал приставать к Дашке с намеками на беременность. Девушка соглашалась, но ставила условие, что рожать и сидеть в декрете будет Макс.

– Что ты пялишься на меня, я все равно тебя круче!

– Конечно, конечно, кто б спорил.

– Хватит говорить таким тоном!

– А что тебе не нравится?

– У меня такое ощущение, что ты издеваешься. Я скатилась с трассы и ни разу не упала.

– К огромному счастью, надо признать. Сейчас тут порядком грязновато.

Алиса гневно запыхтела и уставилась из-под шлема на Фрика. Тот попытался состроить невинную физиономию, не выдержал и расхохотался.

Алиса и Фрик стояли у подножия трассы на одной из горных туристических быз. Велосипедный сезон подходил к концу, впереди ожидалась зима и лыжи.

– Хватит ржать, – не выдержала девушка. – Почему бы тебе просто не признать, что я катаюсь круче.

– А разве я не признал?

– Ты словно мне одолжение сделал!

– Летяга, я тебя сейчас утащу во-о-о-он в те кусты и не выпущу, пока ты не пообещаешь стать пай-девочкой.

– Тебе правда нужна такая?

Фрик посмотрел на брузжущую энтузиазмом спутницу, заглянул в сверкающие зеленые глаза.

– Ты нужна мне такой, какая есть.

Алиса моментально расцвела. Вот оно! Она нужна Фрику такой, какая она есть. С ним не надо подделываться под кого-то, притворяться, а нужно просто быть рядом. Как и ему. Она ведь любит его со всеми заморочками и недостатками.

Обнимая парня, девушка представила, сколько впереди будет трасс и споров. Ей стало вдруг необычайно хорошо и легко. Любая, даже самая сложная, трасса станет ей не страшна, если только знать, что ее ждет он – тот, кто сумел стать самым родным человеком.