Вой сирены сорвал Райана с койки. Вымуштрованное бесконечными тренировками тело действовало само, ещё не проснувшиеся мозги за ним не поспевали, и Райан успел полностью одеться, прежде чем до него дошло: это не просто тревога, это катастрофа. Этот тон сирены и мигающие под потолком красные и синие огни означают всеобщую эвакуацию. А это значит, что корабль гибнет и спасти его уже невозможно.

Что случилось?!

Пол под ногами дрогнул. Десантники спешно снаряжались, они и сами отлично знали, что делать, и всё равно Райан рявкнул в полный голос:

– Пошевеливайся! Первое отделение к пятому шлюзу, второе к шестому!

Как ни странно, но, кажется, парни после команды действительно стали спокойнее. Они устремились к дверям кубрика, прямо на ходу начав разделяться на две группы. Что ни говори, но когда никто ничего не понимает, великое дело – приказ, отданный уверенным тоном. Все как-то сразу уверяются, что уж старшой-то знает, что делать. А откуда знает, если сам только что вскочил вместе со всеми, задумываться некогда.

В коридоре десантников встретил рык сержанта, и Райан в какой-то момент почувствовал искреннее облегчение от того, что не он теперь здесь главный. Никто не успел ни о чём спросить – из глубины корабельных переходов уже слышались звуки выстрелов. Что-то бахнуло, пол уже не дрогнул, а качнулся, и на стенах вспыхнули красные табло: «Разгерметизация!» Сердце дрогнуло от вечного ужаса перед удушьем, преследующего всех, кто летает в космосе, в то время как руки уже натягивали на лицо бывшую частью амуниции кислородную маску. Стало ясно, что катастрофа вызвана нападением – похоже, что «Гордость Астурии» попала в объятия врага, едва только выйдя из «прыжка», ещё до начала подготовки к десанту, и теперь корабль берут на абордаж. Новый грохот, новые выстрелы… Но откуда здесь враг?!

Проклятие, телепатка!..

Никто больше не спешил к шлюзам – матерящийся сержант поставил их взвод прикрывать отход остальных, и теперь парни готовились занять оборону. Райан подскочил к сержанту, проорал: «Во исполнение приоритетного приказа, сэр!» – и, не дожидаясь ответа, рванулся к лифту. Сейчас была не его смена, и в одиночестве Давина Мортимер при чрезвычайной ситуации в любом случае не останется… Но он должен был убедиться, что с ней всё в порядке и что она благополучно покинула корабль.

Лифты, как им и положено в таких случаях, были уже заблокированы, и Райан взлетел вверх по трапу. Пролёт, второй, коридор… Здесь уже начинались офицерские каюты. Корабль тряхнуло так, что он не удержался на ногах, но тут же вскочил и побежал дальше. Прямой коридор пересёкся ещё с одним, и над самым ухом свистнули выстрелы. К счастью, шедшие как по собственному дому альянсовские десантники уже не ждали тут кого-то из федералов, а потому не успели как следует прицелиться. Но его заметили, а значит, следовало поторопиться. Райан выпалил в ответ из-за угла, не столько в надежде поразить противника, сколько для того, чтобы напомнить ему об осторожности и чуток задержать. И быстро нырнул в технический коридор. Там, о радость, было пусто. К каюте капитана Мортимер Танни подошел куда осторожнее, но рядом с ней никого не оказалось. Райан стукнул по сенсору, потом рванул ручку, замок оказался обесточен, и дверь легко ушла в стену.

Внутри никого не было. Не было даже беспорядка, свидетельствующего о поспешном бегстве или борьбе. Либо госпожа капитан собиралась, никуда особо не торопясь, либо вообще ничего не стала брать с собой. Делать здесь было больше нечего, и Райан со всей доступной ему скоростью рванул в сторону палубы с резервными спасательными капсулами.

Пострелять пришлось ещё пару раз, но в целом удача ему благоприятствовала, проводив до самой палубы. Отвернуться она решила, когда до цели оставалась буквально пара шагов. Ноги вдруг стали ватными и подкосились, в глазах потемнело, мир вокруг вдруг чудовищным образом исказился, словно завернулся спиралью, и Райан вместе с ним. «Пси-атака» – мелькнула далёкая мысль, а лёгкие меж тем забыли, как дышать, и мозги, казалось, сейчас должны были брызнуть в разные стороны, стиснутые стальной хваткой вражеского телепата. Оружие было в руках, но Райан не мог сообразить, как им пользоваться, хотя ясно видел врага, словно соткавшегося из колышущегося воздуха в нескольких шагах от него. Его лицо с какой-то болезненной чёткостью отпечаталось в сознании скорчившегося Райана, по лицу потекли слёзы боли и бессилия – ведь погибаю, погибаю, убивает, мозголом проклятый! – как вдруг всё кончилось. Чуть не раздавившие сознание тиски исчезли, как не бывало, а за плечом телепата вдруг вырос Рамиль. Альянсовец дёрнулся и выгнулся назад, хватаясь за руки десантника, поймавшие его шею в смертельный захват, и Райан уже почти услышал хруст позвонков, когда и без того перекошенное лицо Рамиля вдруг исказилось ещё больше. Бессильно разжав хватку, он упал лицом вниз, прямо в падении расставшись с содержимым своего желудка. Псионик брезгливо отшатнулся, но этой секундной заминки Райану хватило, чтобы вскинуть лазерную винтовку и выстрелить.

Выстрел достиг цели, но псионик просто вскинул руку, и заряд бессильно разбился о подставленную ладонь, не причинив никакого вреда. Ещё и телекинетик, к тому же! Но, видимо, отражать атаки и одновременно атаковать самому альянсовцу всё же было не под силу. Непрерывно стреляя, Райан сумел подняться на ноги, боком подобрался к двери на палубу и буквально выпал в проём, захлопнув за собой створку. Он видел Рамиля, неподвижно лежавшего в луже собственной рвоты, но помочь товарищу он уже ничем не мог.

Дверь клацнула, отрезая его от псионика. Вообще-то трёхсантиметровый слой стали был слабой защитой от пси-атак, сильные телепаты умели проводить их, даже находясь на другом корабле. Но то ли псионик уже изрядно утомился, то ли отвлёкся на что-то другое, то ли просто сработал принцип «с глаз долой, из сердца вон», этого десантнику узнать было не суждено. Главным было то, что его оставили в покое. Пошатываясь, Райан добрёл до шлюза. Его мутило, в груди горело, всё тело болело так, словно схватка была не ментальной, а самой что ни на есть физической. Наверное, поэтому он заметил, что капсулу заняли перед самым его носом, только когда сунулся внутрь.

– Что ты здесь… – каптри Севье осёкся, разглядев зелёную физиономию Танни, и махнул рукой: – Залезай быстрее!

– Выполнял приоритетный приказ по охране капитана Мортимер, сэр, – счёл всё же нужным объяснить Райан, хлюпнул носом и только сейчас сообразил, что губы и подбородок залиты кровью. Кровь уже скапливалась в дыхательной маске.

– Мортимер? Да её первым делом эвакуировали, – Севье застегнул последний ремень и с сочувствием глянул на него. – Кто это тебя так помял?

– Телепат.

– Ясно.

Капсула дрогнула и плавно, как на полозьях, пошла к уже открывшемуся внешнему люку. Спустя пару секунд тело стало невесомым – они отделились от корабля и оказались вне зоны действия гравитаторов. Капитан и рядовой молчали, говорить было, в общем, не о чем. Управлять капсулой также не требовалось, она сама уже шла на посадку. В единственном иллюминаторе мелькнуло чёрное небо с пронзительно сияющими точками звёзд. А потом весь иллюминатор заняла жёлто-коричнево-зеленоватая поверхность Иберии, куда они и садились, а вернее сказать – падали.

На неровных каменных сводах плясали огненные отблески. Только что наломанные ветки окрестного кустарника шипели и трескались в огне, медленно обугливался ствол сухого дерева, так удачно оказавшегося рядом с пещерой. Рауль задумчиво смотрел на раскалённые угли, прикрытые бахромой огненных языков. Огонь завораживает людей космической эры так же, как и их далёких предков, для которых костёр в пещере был единственным источником света и тепла.

Впрочем, для них двоих сейчас примерно так и есть.

С той стороны костра раздался стон, и человек, лежавший на импровизированной лежанке из покрытых одеялом веток, шевельнулся. Далеко не в первый раз, но теперь его движение выглядело осмысленным. Танни поднял руку и коснулся ею лица, потёр глаза, потом повернул голову и посмотрел прямо на Рауля, щурясь от света костра.

– Дурной сон? – спросил каптри.

– Дурной, – чуть помедлив, кивнул десантник и сел. – Кошмар… Где мы?

– На Иберии. Мы эвакуировались с «Гордости», забыл?

– Нет, я имел в виду…

– В пещере. Приземлились мы благополучно… ну, более-менее. Однако ты потерял сознание. Я вытащил тебя из капсулы и затащил сюда. Судя по карте, мы где-то в окрестностях Протекты.

– Благодарю вас, господин капитан третьего ранга, – рядовой Танни наконец вспомнил о субординации, но Рауль только махнул рукой.

– Не стоит. Сейчас нам лучше подумать, что делать дальше.

– Сэр, разрешите вопрос?

– Да?

– Что случилось с «Астурией»?

– С Астурией? Ничего… А, ты про корабль? – Рауль помрачнел. – Что-что… Ждали нас уже, вот что. Или не ждали, но когда мы вышли из «прыжка», то оказались едва ли не в центре целой эскадры. Нас тут же и расстреляли. Все думали: не нужна Иберия Игену, не нужна, не будет он сюда никого присылать… А он всех обманул. И, раз уж его силы здесь, то можно не сомневаться – так просто добычу из пасти второй по счёту Консул Альянса уже не выпустит. Игену было далеко до военного гения покойного Конверса, но военное дело он знал крепко, и хватка у него всегда была бульдожья. Ведь почти ни одну из захваченных Альянсом планет вернуть так и не удалось.

– Но ведь Иберия Альянсу и в самом деле не нужна, – в голосе Райана послышалось искреннее недоумение. – Так зачем же он…

– Это ты у самого Игена спроси, парень. Так или иначе, но планета уже, должно быть, полностью оккупирована, а мы с тобой сидим в полной заднице. Больше никого из наших я пока не встретил. И если у тебя есть какие-то соображения, как нам отсюда выбраться и добраться до своих, то можешь начать их высказывать.

Райан с силой потёр лицо руками, потом сцепил пальцы в замок и уставился прямо в костёр. В его глазах заплясали крохотные огоньки.

– Господин капитан третьего ранга, сэр, – хмуро сказал он. – Поймите меня правильно. Я не в коей мере не пытаюсь оспаривать ваше старшинство. Но всё же считаю своим долгом сообщить, что по-прежнему числю своей первостепенной задачей приказ, который мне отдало командование корабля. Защиту и охрану капитана Мортимер.

– Ну, это ты загнул, парень! – присвистнул Рауль. – Мы даже не знаем, жива ли она ещё.

– Она жива. Я знаю.

– Откуда? Райан пожал плечами:

– Просто знаю, сэр. Я это чувствую.

Рауль несколько секунд пристально рассматривал сидевшего напротив десантника.

– Да ты никак заделался ясновидящим, рядовой? – поинтересовался он.

– Никак нет, господин капитан. Но госпожа Мортимер – псионик. Возможно, это её влияние.

– И с чего бы ей вздумалось влиять на тебя?

– Не могу знать, сэр. Возможно, так она влияет на всех своих телохранителей. А может, дело в том, что я единственный, оставшийся в живых.

– Ну, допустим, – согласился Рауль. – Но где ты собираешься её искать, ясновидец? Капсулы могло разбросать в радиусе сотен километров. Или она тебе вещает не только, что жива, но и где именно упала её капсула?

– Нет, сэр, но я знаю, что она не очень далеко. А искать её я намерен в городе. Насколько я помню, Протекта – единственный космопорт в этой части материка?

Рауль кивнул.

– Значит, никто из наших, желающих выбраться с Иберии, его не минует.

Рауль нахмурился. В словах Райана Танни был смысл – действительно, помощи от своих теперь ждать не приходилось, так что если они хотят добраться до оставшихся под властью Федерации планет, нужно найти корабль. Быть может, в космопорту Протекты они и в самом деле встретят товарищей по «Гордости Астурии», и почему бы Давине Мортимер не оказаться среди них? Если, конечно, она ещё жива и её не сцапали охотники за псиониками.

– Ладно, – сказал Рауль. – Утро вечера мудренее. Всё равно надо добираться до города, а там видно будет.

Ловя прохладные утренние часы, они вышли незадолго до восхода, как только света стало достаточно, чтобы разглядеть дорогу. Рельеф Иберии в этой части планеты представлял собой ровное, как стол, плато, изрезанное трещинами-каньонами, как корка глины, что покрывает дно высохших озёр. В этих каньонах в основном и ютилась жизнь. По дну их текли потоки воды – иногда тоненькие, пересыхавшие в жаркие месяцы ручейки, а иногда – бурные, белесые от пены реки. К воде жались растения с тусклой коричневатой, синеватой или красноватой листвой и неожиданно яркими алыми, голубыми или ядовито-оранжевыми гроздьями соцветий. В зарослях копошились мелкие зверьки, а выше поднимались почти отвесные слоистые склоны, раскрашенные волнистыми полосами во все цвета радуги. Зрелище могло бы быть весьма красочным, но на склонах все цвета были тусклыми, словно выцветшими или припорошёнными пылью, а выше было только белёсое небо, в котором кружили существа, похожие на непомерно истончившихся полупрозрачных скатов.

Пыли, кстати, тут действительно хватало, в чём Рауль с Райаном тут же и убедились на собственном опыте. Жёлтая, как почва под ногами, она скрипела на зубах, лезла в глаза и оседала на коже, превращая лица в жёлтые маски. Едва заметная тропинка то почти исчезала в выгоревшей траве, то пряталась под осыпями, то жалась к воде – мутной и такой же жёлтой. Речка в этом каньоне текла медленно и лениво, и Рауль думал, что хоть одно хорошо – падать в неё, в случае чего, будет не страшно. Хотя чёрт его знает, что там скрывается под водой. У берега росли коренастые разлапистые деревья, дававшие хоть и негустую, но всё-таки тень. Чем ближе был полдень и чем сильнее наваливался жар, тем больше путники её ценили. Прохладнее под ней не становилось, но, по крайней мере, солнце не так жгло. Поглядывая в планшет с картой, Рауль понимал, что при таких темпах передвижения они выйдут к Протекте не раньше завтрашнего полудня.

На дневку они устроились у небольшой заводи, выбрав заросли погуще, и спустя три часа снова двинулись в путь. Они почти не говорили, лишь иногда, при необходимости, перебрасывались короткими фразами.

Остановились на ночлег только поздним вечером. Закат окрасил полнеба ржавой кровью, чтобы потом удивительно быстро погаснуть, едва распухшее солнце нырнуло за горизонт. Горы есть горы, в темноте, даже если она дарит благословенную прохладу, по ним лучше не ходить, и Рауль скомандовал остановку. Второй пещеры по пути не нашлось, и потому разжигать костёр они не решились. Пусть им пока не попалось ни единой живой души, не считая шуршащих в кустах местных сусликов, но Рауль всё же помнил, что они находятся на территории, окончательно ставшей вражеской. А это значит – патрули, посты, возможные облавы и наблюдение за местностью с воздуха, а то и из космоса. Танни с его осторожностью был полностью согласен, а потому они молча сжевали по порции пайка, запили водой из фляг и завалились спать, чтобы назавтра опять выйти по холодку.

Город открылся им неожиданно. Не было ни предваряющих его пригородов, ни каких-то указателей, ни, к их удивлению, постов. Просто очередной поворот больше похожей на пунктирную линию тропинки вывел их на каменный горб, откуда открылся вид на лежавшую впереди чашу.

Когда-то здесь было несколько сообщавшихся между собой озёр, вымывших себе среди скал и ущелий котловины, формами похожие на суповые тарелки. В те времена, когда Иберия только начинала колонизироваться, и возник вопрос о постройке первого космопорта на востоке Южного материка, взгляд планировщиков упал на одно из озёр, чьё дно оказалось чуть ли не единственным местом, пригодным для посадки кораблей. Вода была уведена в огромный резервуар, выстроенный в толще местных пород, и стала служить жителям города, который начал расти в соседней котловине рядом с новым космопортом. Иберия ещё находилась под протекторатом куда более сильного в то время Опала (чему, собственно, Протекта и была обязана своим названием), но позже планета усилилась достаточно, чтобы избавиться от докучной опеки. Приобрётший межпланетное значение порт рос, а вместе с ним рос и город. Вскоре ему стало тесно в одной котловине, и он начал занимать остальные, а также выплёскиваться в скальные лабиринты, как раковая клетка вытягивает метастазы среди ещё не поражённых собратьев. Несмотря на своё весьма важное положение на межзвёздной арене, ни порядком, ни красотой Протекта похвастаться не могла: каждый строился кто во что горазд, узкие улочки образовывали лабиринт, куда более запутанный, чем скалы и ущелья вокруг. Зелёных (а также коричневых, красных или синих) насаждений почти не было видно – во всяком случае, Рауль, обозрев эту часть города с высоты, не заметил ни единого парка. Лишь кое-где мелькали клочки садов, видимо, частных, но они не спасали общей картины. Протекта выглядела раскалённой уже набравшим силу солнцем, пыльной и неприветливой.

Пилот и десантник некоторое время изучали открывшуюся им панораму. Потом Рауль сказал:

– Ну, двинули, что ли.

Райан кивнул, поправил вещмешок, и они зашагали вниз по склону. Вскоре они поравнялись с первыми домами. Пыли здесь было даже больше, чем в горах – она мягким ковром покрывала улицу, успешно маскируя отсутствие дорожного покрытия, и окрашивала всё вокруг в жёлтый цвет. Показались и горожане, но их было немного, и на чужаков никто не обращал внимания. Рауль зорко поглядывал по сторонам, но ни патрулей, ни каких-либо ещё представителей местной власти видно не было.

Правда, ближе к центру город стал благоустроенней. Появилась мостовая, и жёлтый порошок под ногами пусть не исчез совсем, но его стало заметно меньше, что не могло не радовать. Улицы были шире, и дома уже не выглядели так неказисто. Появился первый транспорт, в основном воздушные мотоциклы и небольшие мобили на магнитной и воздушной подушке. За углом на мгновение мелькнул общественный автобус. Райан привлёк внимание Рауля к возвышавшимся вдали опорам, оставшимся, судя по всему, от монорельса, ведущего куда-то за город. Но они выглядели старыми – похоже, так и не исправленное наследие Дейнебской войны.

Рауль повернулся к спутнику, чтобы поделиться с ним этим наблюдением, но Райана руины уже не интересовали. Десантник полуприкрыл глаза, его ноздри раздувались, ловя ему одному ведомый запах, он низко наклонил голову, словно собрался боднуть кого-то.

– Она здесь, – в ответ на удивлённый взгляд Рауля произнёс Райан. – В городе.

Объяснять, кого он имел в виду, не понадобилось.

– С чего ты взял?

– Я чувствую.

Сказать что-нибудь язвительное каптри Севье не успел – впереди показались вооружённые люди. Рауль спешно дёрнул застывшего столбом Танни в ближайший проулок и проводил прошедший мимо патруль взглядом. Это были не альянсовцы. Но и на федералов эти парни тоже не походили. Судя по отсутствию формы и самодельным повязкам на рукавах, патрульные были из местных.

– Не похоже, чтобы Иберия была оккупирована, – Райан тоже обратил внимание на странный вид патруля.

– Там наверху болтается как минимум эскадра, можешь мне поверить. По крайней мере, болталась два дня назад.

– Охотно верю, господин капитан, но вниз они, видимо, не спускались.

Возражать не приходилось, как бы странно всё это не выглядело.

– Идёмте, сэр, – Райан уже вышел из проулка, не став даже дожидаться, пока патрульные скроются из глаз. – Её нужно найти.

И решительно зашагал вниз по улице. Стоило бы его одёрнуть, но Севье вдруг взяло любопытство, тем более что они, хоть и извилистым путём, всё же двигались в сторону космопорта. Десантник сворачивал то в одну сторону, то в другую, иногда замирая на месте; он походил на собаку, вставшую на след и плевать хотевшую на то, что происходит вокруг. Патрули попадались им навстречу ещё дважды, и оба раза прошли мимо, не обратив на них внимания. Рауль не обольщался – хотя они спороли все знаки различия и не держали на виду оружия, сам покрой одежды и вид вещмешков выдавали их с головой. Но никому пока не было до них никакого дела.

– Здесь, – вдруг произнёс Райан, останавливаясь.

В его голосе прозвучала железобетонная убеждённость сумасшедшего… или человека, который знает, что говорит. Рауль внимательно посмотрел на своего спутника – и решил повременить с напоминанием, кто тут главный и кто имеет право отдавать приказы. Чем чёрт не шутит, может, Танни и вправду что-то такое чует? Кто этих телепатов разберёт, возможно, госпожа Мортимер нуждается в помощи и зовёт к себе своих телохранителей, как умеет – телепатически. Но если женщина попала в беду, телепатка она, или нет, ей надо помочь.

Они стояли перед решёткой, огораживающей один из немногих больших садов Протекты. Решётка была обсажена кустами, и сквозь переплетение ветвей с некоторыми трудом, но всё же можно было разглядеть посыпанные песком дорожки, красочные клумбы и аккуратно подстриженные деревья. В глубине сада виднелась крыша дома – настоящего особняка, не меньше трёх этажей в высоту.

– И что бы она там забыла? – пробормотал Рауль себе под нос, всматриваясь в глубину сада. На дорожке около самого дома показались люди – кажется, вооружённые.

– Не могу знать, – Райан оглянулся и вдруг ловко поймал за шиворот пробегавшего мимо мальчишку.

– Ай! Дядя, пусти!

– Отпущу, и немедленно, как только скажешь, чей это дом.

– Господина Халса. Пусти!

Мальчишка уже давно убежал, а мужчины ещё довольно долго стояли, молча глядя друг на друга.