12
В полночь 13 августа 2001 года Алессио забрался на проржавевшую опору старой линии электропередачи, закрепив на поясе веревку для страховки. Он залез туда с ловкостью кота — в робе и привычной кепке «Чикаго Буллс». С такой высоты был виден весь мыс Пьомбино, уходящий в маслянисто-черное море.
Впереди, на третьей по счету опоре, в майке и шортах сидел Кристиано; потрясая арматурными ножницами, он подавал приятелю знак приступать. Кристиано просто обхватил столб ногами — у него не было с собой даже страховочной веревки. Но он ничего не боялся — в груди бешено колотилось сердце и теснились привычные эмоции, как у тринадцатилетнего хулигана.
Ночь была тиха и пустынна. Друзья были уверены, что поживятся без проблем. В венах Алессио бурлила кровь, смешанная с кокаином, — как всегда, когда они с Кристиано проникали в частные владения с дурными намерениями.
Они находились на огороженной колючей проволокой территории предприятия «Дальмине-Тенарис», посреди поля, поросшего тростником, напротив оазиса, принадлежащего Всемирному фонду защиты дикой природы. Рядом высились башни энергетического колосса «Энель». Луна подсвечивала испарения из болотистых низин, и это было красиво. Чуть поодаль росли чахлые кустарники, низенькие каменные дубы и ежевика. Потом было море, и больше ничего.
Вокруг шмыгала пара лисиц и летали тучи комаров. Парни неспешно делали свое дело. Фонариков у них не было — хватало серебристого лунного света, к тому же им не хотелось привлекать внимание охранников «Дальмине».
Домна была видна и отсюда. Огоньки ее невозмутимо мерцали над мысом, соревнуясь с маяком. Время от времени внизу, будто во сне, проплывали расцвеченные гирляндами круизные лайнеры.
Неподалеку на пляже сидели стайки подростков вокруг костров. Близился Феррагосто, почти никто не работал, и многие предпочитали выползти на Королевский пляж с пивом и травкой. Была там и тусовка с окраин — молодежь улицы Сталинграда. В отсутствие Алессио и Кристиано девушки скучали — им и в голову не могло прийти, что ребята вообще-то здесь, рядом.
Алессио смотал первую катушку медной проволоки и показал ОК на пальцах. Все шло как по маслу.
В ответ Кристиано изобразил, что скачет верхом на столбе, как на дикой лошади. Выглядело это похабно. «Вот придурок!» — подумал Алессио и неодобрительно покачал головой.
Несколько дней назад в заводской столовке кто-то проговорился, что в парке «Дальмине» полно меди. Парень не знал, что его слушают те, кто уже давно испытывает к меди повышенный интерес. «Там старую линию электропередач еще не до конца демонтировали», — сказал малохольный, и друзья немедленно уловили идею. Более того, они не стали откладывать ее реализацию.
В тот же вечер на машине с погашенными фарами они подъехали к заводу по производству стальных труб по грунтовой дороге, проложенной по полю для дрессировки охотничьих собак. Потом выбрали место, где тростник пониже и болото помельче, продрались сквозь колючую проволоку и наконец попали на территорию. Продажа меди считалась прибыльным делом, ради этого стоило и рискнуть.
Время от времени они посматривали по сторонам, чтобы убедиться, не засек ли их кто. Но вокруг было тихо и пустынно.
Примерно через час Кристиано заметил какое-то движение среди кустов и замер. Кто-то направлялся прямо к ним. Застыл и Алессио.
Через заросли тростника медленно ехала машина со включенными ближними фарами. «Полиция!» — мелькнуло в головах обоих парней. Вслушиваясь в шорох шин, они затаили дыхание.
Двигатель вскоре заглох, но из автомобиля никто не вышел. Друзья не знали, как поступить. Спуститься и дать деру?
Прошли еще минуты две, и фары погасли. Машина начала раскачиваться — тихо-тихо, взад-вперед, как кресло-качалка.
Алессио не сдержал улыбки, а Кристиано сделал характерный жест. Придурки! Кругом сплошные пляжи, что, другого места не нашли?
Тем лучше — это точно не полицейские, и вызывать полицию парочка из машины уж точно не станет. У них дела поважнее, надо так понимать…
Автомобиль неспешно качался, и парни снова принялись срезать провода. Не сказать, что это было легко. Оба обливались потом. Майки липли к телу; от моря поднималась влага, проникала в рот и в нос, затрудняя дыхание.
Внизу, на автостраде, машины с черепашьей скоростью двигались в порт. С такой высоты Кристиано видел лишь бесконечную вереницу желтых фар. Отпускники надеялись попасть на Эльбу первым утренним паромом. Кристиано ни капельки не завидовал этим городским выскочкам, которые будут отмечать Феррагосто в шикарном отеле или на пляже с белоснежным песком. Люди обеспеченные жили в другом мире, другой жизнью, и эта жизнь была скучна. Здесь же полно адреналина: совсем рядом кто-то занимается любовью, с минуты на минуту могут подскочить охранники, роятся комары, и, главное, перед ними целая прорва меди — куча денег, что ни говори.
Кристиано с хитрой улыбкой глянул вниз на своего друга детства, который, спрыгнув со столба, сматывал толстенный провод.
Все правильно: когда им было по двенадцать, они пробирались на стройплощадку вдоль главной автострады и ждали, пока отойдет намеченная жертва. «Иди отлей, придурок!» — мысленно подгоняли они работягу, и когда тот действительно отходил, начинали считать: «Раз, два, три!» На счет «три» они залезали в кабину экскаватора или погрузчика — тех гигантских штуковин, которыми им предстояло управлять через какие-то пять-шесть лет. Но тогда даже посидеть в кабине было в кайф.
Алессио поднял голову и, взглянув на машину, с усмешкой сказал:
— Что, до сих пор? Вот молодцы!..
Стерев пот со лба, он полной грудью вдохнул ночной воздух. Его так и подмывало расхохотаться во весь голос.
Воровать медь в ночи — будет о чем рассказать девчонкам! Он прекрасно знал, что в определенный момент на их глупеньких личиках появится особая улыбка. Губы еще поджаты, но на самом деле готовы к поцелую. На что ему эти девчонки? Алессио нравились девушки, которые, может, и влюбляются в проходимцев, но потом выходят замуж за банковских служащих.
Интересно, банковские служащие имеют возможность повеселиться за своей конторкой? Если когда-нибудь — и этот день обязательно наступит! — он встретит Элену на улице, он скажет ей: «Так и надо, молодец! Выходи за этого занудного упыря из „Юникредит-банка“! А я горжусь тем, кто я есть. Потому что я не протираю задницу, а живу по-настоящему».
Водитель автомобиля наконец завел двигатель, и через минуту машина скрылась за поворотом, скрипя гравием.
— Приятно было познакомиться! — рассмеялся Кристиано.
Алессио сделал вид, что аплодирует.
Взглянув на часы, друзья поняли, что на шутки времени не остается. Они снова принялись резать, превозмогая боль в руках. Успокаивало осознание того, что меди они успели набрать в промышленных масштабах.
Так, с резаками в руках, они просидели на столбах почти пять часов. На заре им хотелось проораться, чтобы прочистить легкие. Не так-то легко обмениваться фразами вполголоса, а то и просто молчать из страха потревожить охрану, из опасения, что кто-то из водителей грузовиков на парковке при входе проснется и начнет сигналить. А ну их ко всем чертям!
Когда все было кончено, они окончательно взопрели и не чувствовали ни рук, ни ног. Вокруг никого не было, даже машин на шоссе не наблюдалось. Вскоре, однако, закончится смена, и рабочие начнут разъезжаться по домам, на автобусах и автомобилях приедут их сменщики.
Чавкая по илу резиновыми сапогами, парни отнесли к машине Алессио последние мотки проволоки. Часть добычи засунули в багажник, остальное, что не влезло, положили на заднее сиденье. Под весом меди кузов заметно просел.
Алессио вел машину аккуратно, стараясь объезжать рытвины. В салоне было слышно, как квакают лягушки, а чертовы комары доставали и здесь. Кристиано сидел и почесывался.
Выехав с территории «Дальмине», Алессио прибавил скорость. Кристиано с торжествующим видом треснул кулаком по лобовому стеклу и врубил магнитолу на полную мощность.
I’m blue, da ba dee da ba die… I’mblue, ifIwasgreenIwoulddie… — орало радио, и парни издали победный клич, не в силах больше сдерживать эмоции.
— Три тысячи лир за кило помножить на…
— На… Сколько у нас там? — спросил Алессио, бросив взгляд в зеркальце заднего вида.
— Полтонны, не меньше! — восторженно выдохнул Кристиано.
— Нормалёк…
За одну ночь они срубили бабла на месячную зарплату в «Луккини».
— Вот и я говорю — нормалёк. Повезло нам — сигнализация не сработала.
— Ну да, а охрана дрыхла или порнушку гоняла…
— Алессио, послушай-ка… — Кристиано уставился на друга красными от усталости глазами. — Завтра вечером едем в «Джильду» — и никаких «нет», понял?
Город еще спал, кроме «пежо» Алессио, не было ни одной машины.
Парни въехали на улицу Сталинграда и, поглядывая на окна, переложили медь в гараж. Затем пересекли двор, и каждый скрылся в своем подъезде.
Кристиано прислушался. На втором этаже за дверью плакал ребенок. Это был егоребенок, но он не спешил в этом признаваться. И тем более не собирался жениться на матери новорожденного. Погуляли, и хватит. В конце концов, она сама виновата…
Младенец не умолкал.
Кристиано постоял под дверью. Возьмет она его наконец на руки?! Хотелось позвонить, но не хватало духу.
Парень повернулся и в два счета преодолел оставшиеся ступеньки до третьего этажа.
Алессио изо всех сил старался не шуметь. Он догадался снять ботинки и не стал включать свет. Однако просочиться в комнату не удалось — как назло, в потемках он налетел на табурет. Грохот был оглушительным. Немедленно послышался щелчок выключателя, и в коридор вышла заспанная Сандра.
В грязной робе Алессио чувствовал себя вьетконговцем из фильма «Апокалипсис сегодня».
— Ну-ка объясни мне… — укоризненно проговорила Сандра. Зевок помешал ей закончить фразу. На лбу под прозрачной кожей дрогнула жилка.
Алессио взглянул на мать — сутулая женщина в халате, измотанная, бледная, сильно постаревшая в последнее время. Жалко ее… Тянет семью из последних сил, а на папашу никакой надежды. Был бы он хорошим сыном, сделал бы ее счастливой…
— Мама, — сказал он с неожиданной нежностью в голосе, — возвращайся в кровать и, пожалуйста, ни о чем не спрашивай. Клянусь, ничего такого не произошло.
Сандра продолжала молча стоять.
— Мама, прости, я весь грязный…
С этими словами Алессио обнял мать, чего не делал уже тысячу лет.
— Я и так ни о чем не спрашиваю, — пробормотала Сандра, качая головой, — но обещай мне…
— Шшш… тихо, — Алессио поднес палец к губам, — не надо, мама.
— Обещай мне, — продолжила Сандра и, не выдержав, улыбнулась. — Обещай, что сегодня ты в последний раз бродил ночью по неизвестно каким делам.
Алессио рассмеялся и кивнул.
Так они и стояли, обнявшись, когда из комнаты вышла Анна. Этакий ангелочек босиком и в летней пижамке. Во все глаза она смотрела на самых дорогих для нее людей. Лицо матери, прижатое к плечу брата, было счастливым.
