Нет, такого не может быть!

Дыра…

На джинсах «Кензо».

И ладно бы на штанине, можно было бы сказать, если кто-то заострил бы на ней внимание, что это задумка дизайнера… А то на заднице! Ренат сел, услышал треск и понял, что джинсы порвались. Скорее всего, под карманом. Там уже было протерто. В другие времена он выбросил бы штаны сразу, как это обнаружил, но…

Но сейчас ему не до жиру. Новые джинсы он мог купить, конечно. Но не дизайнерские.

Удалившись в туалет, он посмотрелся в зеркало. Прореха невелика, но заметна. Хорошо, что у него есть во что переодеться. А то пришлось бы зашивать, и получилось бы, возможно, еще хуже.

– Ренатик, выйди, я пол домою, – услышал он из кабинки.

– Фаина? – переспросил Ренат. Хотя узнал уборщицу по голосу. Это была она, Фаина. Улетная девочка, которой бы не полы мыть, а танцевать гоу-гоу. Рост, фигура, волосы до талии, глазищи вполлица. А какая пластика! Когда Фаина передвигалась по помещению со шваброй, казалось, она исполняет эротический танец.

– Тут такая плитка дурацкая, – продолжила она. – На ней разводы остаются, если сразу на влажную наступить…

Из-за двери показалась красавица Фаина. Волосы цвета пшеницы собраны в хвост, на лице ни грамма косметики, тело упаковано в синий халат. И все равно хороша необыкновенно!

– Фай, а ты как вообще к нам попала? – спросил Ренат, отходя к двери. – Кто тебя сюда устроил?

– Биржа, – ответила Фаина, споро орудуя шваброй. Никто не ожидал от молодой красотки, что она будет старательно исполнять обязанности уборщицы. Но она мыла на совесть, а не тяп-ляп.

– То есть ты, желая найти работу, пошла на биржу и… – Ренат выдержал паузу. Ожидал, что ее прервут, но Фаина продолжала мыть пол. – И когда тебе предложили место уборщицы, ты согласилась?

– Да, – коротко ответила она, вытолкнув парня за порог.

Девушка работала в их заведении почти месяц. Когда она пришла, все обалдели, узнав, чем Фаина намеревается заниматься. Ладно бы официанткой устроилась, а то уборщицей. До нее пол мыли только пенсионерки да нелегалки.

– Фай, а ты учишься? – не отставал от девушки Ренат.

– Да.

– В колледже?

– В университете.

– Заочно, я так понимаю?

– Правильно понимаешь.

– А по какой специальности?

– Психология.

Тем временем она домыла туалет и вышла в коридор с ведром и шваброй.

– Слушай, у нас освобождается в конце месяца место официантки, не хочешь занять его?

– Нет, спасибо.

– Но почему? Оно более денежное и…

– Менее унизительное? – хмыкнула она, подняв на Рената глаза. А в них ничего кроме «отвали от меня»!

Но он не хотел отваливать. Фая ему очень нравилась. Пожалуй, он рассмотрел бы ее кандидатуру на роль своей девушки, но… Он не мог встречаться с уборщицей! С официанткой – да. Хотя еще год назад он воспринимал официанток только как девочек на одну ночь. Кто они? Обслуга! А он…

А он был сыном олигарха. Хата, тачка, моцик, цацки, шмотки – все лучшее. Такие же девочки. Встречался Ренат исключительно с моделями. Да, как правило, дуры. И каждая вторая сидит на чем-то, кто на коксе, кто на кислоте. В постели никакие. Зато в свет с такой выйти не просто не стыдно – почетно. Еще у Рената была одна порнозвезда. Звали ее Лесей. Мать украинка, отец пакистанец. Огонь-баба. И собою хороша невероятно, грудь пятого размера, причем своя, ноги от ушей, а на ягодицы можно ставить кружку с пивом и не бояться, что упадет, и умна, и в сексе творила такое, что молодой любовник, а она была старше его на шесть лет, после ночи любви едва ноги таскал. Ренат влюбился в нее так страстно, что готов был жениться. Представил отцу. Причем без опасений. Эта развратница могла себя подать английской королевой. У нее и вкус был отменный, и манеры, и тему в серьезном разговоре поддержать умела. Так что ничего удивительного в том, что и батя сделал на нее стойку. И, посчитав своего двадцатидвухлетнего сына не парой столь блестящей женщине, принялся за ней ухлестывать. В итоге увел. Ренат, конечно, страдал. Но не так сильно, когда отец ради Леси мать бросил…

И не вернулся к ней по сей день. Жил со своей… шмарой, которая делала вид, что леди. Обвенчался с ней даже. И ладно бы не знал, что она из себя представляет! Ренат сразу открыл отцу глаза на Лесю. Да только себе хуже сделал. Отец послал сына подальше, лишив «довольствия». Да, у него осталась шикарная хата, тачка, моцик, цацки и барахло. Вот только, чтобы содержать квартиру, «Порш» и «Харлей», требовались невероятные деньги. Первым делом Ренат продал байк. Причем выгодно. И несколько месяцев жил так, как привык. Но деньги кончились. А взять их негде. Мать ушла, можно сказать, с одним чемоданом. То есть не потребовала дележа имущества через суд. Довольствовалась тем, что ей бывший муж оставил. А оставил он ей, женщине, прожившей с ним двадцать три года и в горе, и в радости, и в богатстве, и в бедности, причем в горе и бедности большую часть времени, квартиру, машину, шмотки и цацки. Все то же, что и сыну. Только вместо моцика матушка отхватила какую-то уродскую, но жутко дорогую картину. И была всем довольна. Жить есть где, на чем ездить тоже, а на пропитание она себе зарабатывала, расписывала стекло – тарелки, бокалы, абажуры. Будучи в браке, занялась этим, чтобы не умереть от скуки, раздаривала свои поделки друзьям, а теперь, оказалось, их можно успешно продавать.

Ренат, в отличие от родительницы, ничего делать не умел. Вообще! Разве что прожигать жизнь, но кто будет за это платить? Пришлось достать свой диплом, благо институт он окончил, жаль, ничему там не научился, и отправиться в кадровое агентство в поисках работы.

Так он оказался в «Млечном Пути».

– Ты меня извини, Ренатик, – услышал он голос Фаи, – но мне некогда разговаривать, надо женский туалет еще вымыть.

– Значит, в официантки не пойдешь?

Она покачала головой и, взяв ведро, направилась к соседней двери. Ренат провожал ее взглядом и думал – где подвох? Не может красивая девочка с незаконченным высшим образованием довольствоваться местом уборщицы. «Может, она какое-то исследование проводит? – предположил он. – Пишет, как студент-психолог, курсовую? И, сделав это, уволится? Хотя, судя по одежде, Фая в деньгах нуждается. Носит очень дешевые шмотки. Но прекрасную фигуру Фаи не может изуродовать даже китайское барахло…»

Развить эту мысль Ренату помешал звонок телефона. Зазвучала тема из «Звездных войн» – мелодия, что сопровождала появление Дарта Вейдера в кадре. Парень скачал ее специально, чтобы поставить на звонок начальницы. Ренат поспешил вытащить сотовый из кармана и поднести к уху.

– Слушаю вас, Дора Эдуардовна, – четко проговорил он. Начальница терпеть не могла мямлей.

– Ты мне нужен.

– Буду через минуту.

– Поторопись, – скомандовала Дора и отключилась.

Ренат так и сделал – поторопился. Чуть ли не бегом бросился к кабинету директора. Он дорожил работой, поэтому старался угодить Доре Эленберг, или, как он называл ее за глаза, Доре Вейдер. Давалось ему это ох как не просто! И не физически, тут Ренат особо не напрягался, у него было не так много обязанностей, и высыпался он хорошо, поскольку рабочий день начинал после обеда. Он уставал морально. Начальницу нужно было беспрекословно слушаться, но не лебезить перед ней. Лизоблюдов Дора не любила еще больше, чем мямлей. А еще тугодумов, сплетников, выпивох. Список можно было продолжать до бесконечности. В каждом из своих секретарей она находила сразу несколько отрицательных черт, указывала на них и, если работник не исправлялся, увольняла. Впрочем, многие уходили сами. Это была не та должность, ради которой стоит терпеть придирки, неуважение, а зачастую и унижение.

Кто бы знал, сколько раз Ренат хотел послать Дору Вейдер к чертям! Раз десять точно. И это только за день. И в последнее время. А на первых парах куда чаще и дальше. Но он терпел. Потому что у Рената была цель. И поставил он ее перед собой, едва устроившись. Если он добьется своего, все проблемы останутся в прошлом. И он заживет так, как раньше, – богато и весело.