53
Нила нетерпеливо расхаживала взад-вперед, стуча каблуками по мраморному полу, и звук ее шагов отдавался гулким эхом в утренней тишине коридоров Гражданского суда. Еще и недели не прошло с того дня, когда она и Бо расправились здесь с последними Избранными Кларемонте. Воспоминания об этой схватке до сих пор мучили ее по ночам. Нила была бы только рада никогда не возвращаться сюда. И все-таки снова пришла.
– Почему нас заставляют ждать? – спросила она.
Бо сидел на жесткой неудобной скамье и бросал каучуковый мячик в стенку, крепко сжимая после каждого отскока. Он был без перчаток. На правой руке виднелся свежий розовый шрам от раны, над которой потрудился деливский целитель.
– Хотят показать, что они теперь самые главные, – со вздохом объяснил он.
– Какое высокомерие!
– Добро пожаловать в мир большой политики, моя милая.
Нила остановилась и скрестила руки на груди. День только начинался, а настроение уже было хуже некуда. Вдобавок она еще и не выспалась.
– Я не собираюсь играть в их дурацкие игры.
– Теперь это часть вашей жизни.
От одной мысли об этом ей стало тошно. Уже пять дней их донимали своими вопросами всевозможные политики, а по вечерам приходилось таскаться на встречи то с Влорой, то с Рикардом Тумбларом, то еще с какими-то людьми, пытающимися навести порядок в стране после смерти Тамаса. Их было слишком много, и Нила даже не запомнила их имена.
– Нужно было просто уехать отсюда, – сказала она.
– Как только пожелаете. – Бо нахмурился. – Но я буду скучать без вас.
Нила снова зашагала по коридору.
– Вы справитесь с этим.
– Никогда.
«Вы и со смертью Таниэля примирились на удивление быстро», – хотела добавить Нила, но не решилась произнести вслух.
Глупо было ссориться именно сейчас, когда на них наседали со всех сторон.
– Конечно, это выглядит не так захватывающе, как перестрелки, погони и магические атаки. Но по крайней мере, на этих встречах вы не рискуете обделаться от страха. Там, – Бо указал на закрытую дверь, – никто не захочет лишить вас жизни. Только испортить вашу карьеру.
– Ну и глупо с их стороны, – заметила Нила. – Карьера меня нисколько не интересует.
– Значит, вы идеально подходите на роль политика. Идемте. Мы ждали более чем достаточно.
Бо поднялся, поправил протез и натянул перчатки.
Нила достала из кармана свои. В них не было необходимости, но за эти дни она успела заметить, что перчатки заставляют людей относиться к ней с бо́льшим уважением.
Бо придержал дверь, и Нила зашла в комнату, не обращая внимания на попытки секретаря остановить ее.
Девять пар глаз одновременно уставились на нее и зашедшего следом Бо. Нила признала в лицо только двоих мужчин и трех женщин. Это были недавно избранные губернаторы округов Адро. Вместе с премьер-министром Рикардом Тумбларом и новым магистратом они составляли основу правительства страны.
На большом полукруглом столе стояли остатки легкого завтрака. Губернатор Ратчел, женщина приблизительно пятидесяти лет, с короткими седыми волосами и со скрюченными ревматизмом руками, недовольно нахмурилась:
– Мы еще заняты.
– Понимаю, – с очаровательной улыбкой ответил Бо. – Но через шесть часов начнутся похороны фельдмаршала Тамаса, на которые соберутся миллионы людей. И у нас нет времени на ваши глупости. Если вы хотите нам что-то сказать, говорите сейчас.
Губернаторы возмущенно зашумели, но Ратчел, к чести своей, лишь раздраженно прищурилась.
– Пришло время определить место совета Избранных в нашем правительстве, – заявила она. – Точнее говоря, решить, есть ли ему место среди нас.
– Вы хотите сказать, что готовы обойтись без помощи совета в наше неспокойное время? – спросила Нила, делая удивленное лицо.
– Похоже, нас хотят убрать с дороги! – с таким же наигранным изумлением добавил Бо.
– Если вы… – начала Ратчел.
– Превосходно, – перебила ее Нила, махнув рукой. – Я добилась того, о чем мечтала. Благодарю вас за то, что вызвали нас сюда и сообщили эту приятную новость. А теперь я отправлюсь домой и еще немного посплю.
– Я провожу вас, – подмигнул ей Бо, взял под руку и повел к двери.
– Бездна, куда это вы собрались? – воскликнула Ратчел.
Нила и Бо одновременно обернулись.
– Если мы вам больше не нужны, – объяснил Бо, – то с большой радостью оставим вас в покое.
Ратчел с недовольным видом переложила бумаги на столе.
– Речь не о том, нужны вы или нет. Просто нужно определить, как именно вы будете служить правительству.
– Ах вот как.
Стуча протезом по полу, Бо подошел к стене, взял стул, с шумом перетащил его в центр комнаты и уселся, опираясь на трость. Нила встала позади него.
– Совет для того и предназначен, чтобы служить, – заявил Бо. – Только теперь мы будем служить не королю, а интересам народа.
– Это очень расплывчато.
– Рад, что вы заметили.
– Совет должен кому-то подчиняться.
– И будет подчиняться. Адроанской армии, которая подчиняется премьер-министру, который, в свою очередь, несет ответственность перед магистратом и уважаемыми губернаторами.
– Необходим более строгий контроль.
– И вы предлагаете, чтобы мы подчинялись непосредственно вам? – спросила Нила.
– Да, – коротко ответила Ратчел, так же раздраженно покосившись на Нилу, как до этого смотрела на Бо.
– Мы уже выслушали похожие предложения от премьер-министра и от магистрата, – усмехнулся Бо. – И решили, что совету, ради благополучия всего Адро, лучше остаться независимым. Мы будем сражаться за страну во время войны и защищать интересы адроанцев в мирное время. Но мы не собираемся становиться комнатными собачками какой-либо группы политиков.
– И кто это решил? – поинтересовалась Ратчел. – Вы вдвоем?
– Да, мы вдвоем, – ответила Нила. – А также генерал Влора, недавно получившая этот чин, и уцелевшие члены порохового совета Тамаса.
– Видите ли, мы решили объединиться, – добавил Бо. – Так что, если вы надумаете снова завести этот разговор, то вам придется иметь дело не только с двумя последними Избранными, но и с другими героями войны. – Он хлопнул ладонями по коленям. – Ну, нам пора. Всего вам доброго, господа.
Нила помогла ему подняться, и они вышли, весьма довольные той тишиной, что установилась в комнате.
В коридоре Бо остановился, чтобы подтянуть ремни на протезе. Группа уборщиков чистила почерневший от огня мраморный пол. Нила задумалась, чья это работа: ее или одного из бруданских Избранных. Откровенно говоря, ее удивило, что здание не признали негодным и не снесли после той схватки.
– Думаю, все прошло хорошо, – бодро заявил Бо.
Нила кивнула. В глубине души она признавала, что Бо прав. Единство нового правительства будет подорвано с самого начала, если какая-то его часть получит контроль над советом. Но с другой стороны, если они будут действовать самостоятельно, их могут обвинить во всех просчетах и неудачах правительства. Иногда полезней оказаться в подчиненном положении.
– Борбадор! – разлетелся по всему коридору чей-то крик.
Нила обернулась. К ним спешил инспектор Адамат, в новом костюме и с темными кругами под глазами от недосыпания. Он поклонился сначала Ниле, а затем Бо.
– Как поживаете, инспектор?
– Спасибо, хорошо. Только устал, очень много работы. Но в остальном – все хорошо.
– А ваша семья?
Адамат постарался скрыть болезненную гримасу:
– Замечательно. Спасибо, что спросили о них.
– А как там Жакоб? – не удержалась Нила.
– Фей любит его как родного.
– То, о чем мы с вами договаривались… – напомнил Бо.
Адамат протянул ему свернутый лист бумаги:
– Здесь все написано.
– Очень хорошо.
Нила с интересом взглянула на Бо, но его лицо оставалось непроницаемым.
– Вы все еще даете бедному инспектору какие-то поручения?
– Благодарю за сочувствие. – Инспектор покашлял в кулак. – Но я не смог отказаться от возможности заработать за полдня пятьдесят тысяч кран.
– Что вы скажете насчет постоянной работы? – поинтересовался Бо.
– Спасибо, она у меня уже есть. Я теперь посол.
– Поздравляю, – сказала Нила. – В какую страну?
– На самом деле я еще не получил назначения.
– Уверен, вы справитесь с этим, – признал Бо. – Но имейте в виду: я заплачу больше, чем правительство.
– Рикард всегда был очень щедр к своим друзьям. – Адамат задумался на мгновение. – Исключительно из любопытства: о какой работе вы говорите?
– Осведомителем нового совета Адро.
Нила удивленно приподняла брови. Бо ничего ей об этом не рассказывал.
– Исключено. – Адамат покачал пальцем. – Слишком опасно. Слишком тесно связано с политикой.
– Мое предложение останется в силе еще неделю, – продолжал настаивать Бо.
Адамат поклонился и шагнул назад:
– Очень лестное предложение, но я вынужден отказаться. Спасибо, Избранный.
– Пустяки!
Бо вытащил из кармана конверт, в котором, несомненно, лежали банкноты, и вручил его Адамату. Инспектор снова поклонился и ушел. Нила и Бо смотрели ему вслед.
– Этот человек может принести очень много пользы, – сказал Бо. – И в конце концов я переманю его к себе.
Однако он тут же позабыл об инспекторе и внимательно осмотрел Нилу с головы до ног.
– Пора готовиться к похоронам. А завтра нам предстоит путешествие.
– Да?
Бо развернул записку, которую передал ему Адамат, и пробежал по листу глазами.
– На юг. Но не очень далеко.
Деливская армия расположилась лагерем в небольшом городке на полдороге между Адопестом и Будвилом. В Адро остались лишь пятнадцать тысяч солдат, прочие уже отправились домой, пока зима не затруднила возвращение.
Лагерь был долговременным, рассчитанным на то, чтобы прожить в нем всю зиму. В нем находились в основном раненые и умирающие деливцы и адроанцы вместе с врачами, сестрами милосердия и обслугой, а также несколько тысяч пленных кезанцев. Здесь пахло кровью, болезнями и смертью, а кладбище на равнине за городом, казалось, с каждым днем расширялось еще на один акр.
Таниэль возненавидел это место, как только они с Ка-Поэль прискакали в лагерь, и мечтал лишь о том, чтобы уехать.
Но он обещал оставаться здесь.
Таниэль прогуливался по лагерю со штуцером на плече, надвинув треуголку на самые глаза и подняв воротник мундира. Просто еще один получивший увольнительную адроанский солдат, выискивающий среди раненых своих друзей и знакомых. Никто не остановил его и не спросил, что он здесь делает.
Ка-Поэль ухватилась за его локоть рукой, спрятанной под накидкой. Сам Таниэль чувствовал истощение и смертельную усталость после долгой войны, зато Ка-Поэль выглядела более оживленной, чем обычно. Несколько ночей спокойного сна пошли ей на пользу, кожа посвежела, в глазах снова появился блеск. Окружающая со всех сторон смерть, казалось, ничуть не беспокоила ее, но Таниэль не сомневался, что она тоже с удовольствием покинула бы это место.
Он заметил знакомую фигуру возле кареты, остановившейся напротив госпитальной палатки в центре лагеря, и замер, издали наблюдая за старым другом.
– Я хоть раз поблагодарил Бо за то, что он спас мне жизнь в горах? – спросил Таниэль.
Ка-Поэль кивнула, затем указала на себя и покачала головой.
– Тебя я тоже благодарил! А ты благодарила меня за то, что я спас тебя?
Она приподняла бровь, и Таниэль смущенно покраснел.
– Хорошо, значит, мы все благодарили друг друга.
Ка-Поэль небрежно кивнула.
Таниэль шагнул к Бо, но тут же замер и нахмурился, увидев рядом с ним Нилу.
Ка-Поэль дернула его за руку.
– Я просил, чтобы Бо приехал один.
Ка-Поэль несколько мгновений смотрела на Нилу, обдумывая положение, а затем снова потащила Таниэля вперед. «Она хорошая», – беззвучно прошептала девушка.
Они подошли к Бо и его ученице. Таниэль приподнял шляпу. Бо просто улыбнулся, шагнул навстречу и обнял сначала Ка-Поэль, а потом и самого Таниэля.
– Тан. Сестренка. Похоже, вы неплохо отдохнули.
– Лучше всего отдыхают мертвые.
Нила рассерженно посмотрела на Бо:
– Бездна, почему вы не сказали мне, что он жив?
– Это так важно?
– Я целую неделю считала вас бессердечной скотиной, потому вы совершенно не переживали, когда бог убил вашего лучшего друга.
– Это было подозрительно, да? Как только все успокоится, я обязательно буду носить траур.
Нила закатила глаза:
– Бездна, вы просто невыносимы. Таниэль, почему вы не объявились? Все считают, что вы погибли.
– Так и было задумано.
– Но зачем?
– Потому что иначе ему придется всю жизнь оставаться в тени Тамаса. Думаю, никто из нас по-настоящему не понимает, что это значит. Ему не дадут больше быть Таниэлем. От него будут ждать, что он станет вторым Тамасом. Вождем Адро, его бьющимся сердцем.
Таниэль промолчал. У него были причины, чтобы и дальше считаться погибшим. Но он часто задумывался о том, не проявил ли трусость, выбрав самый легкий путь и предоставив другим наводить порядок в стране.
– Это все равно не объясняет, почему вы скрывали от меня правду, – настаивала Нила. – Думаете, я не умею хранить тайны? Бездна, да мне даже некому было бы ее выдать. Вы единственный человек, которому я доверяю.
Таниэль махнул рукой, успокаивая их:
– Я попросил его никому не рассказывать. Бо просто сдержал слово. Давайте вы разберетесь с этим позже. Чем дольше я здесь остаюсь, тем выше шансы, что меня узнают. Ты нашел ее?
– Да, – ответил Бо. – Она здесь.
– Хорошо.
Таниэль вытащил из-за пояса пистолет и еще раз проверил, заряжено ли оружие. Бо подтянул перчатки.
– Ты уверен, что я тебе нужен? – спросил Избранный.
– Я буду чувствовать себе уверенней, зная, что ты рядом. Тебе не обязательно заходить внутрь, просто… постой здесь, на всякий случай.
– Возможно, она уже почувствовала, что я здесь, – заметил Бо. – У нас с ней не очень хорошие отношения. Если помнишь, при нашей последней встрече я сбросил ее в пропасть.
– Это я ее сбросил, – возразил Таниэль.
Сердце его забилось сильнее, и он засомневался, правильно ли поступает.
– Она может думать иначе.
– О ком вы говорите? – забеспокоилась Нила. – Что вы задумали?
– Хотим разобраться кое с кем из полубогов.
– Простите, что? – Нила побледнела.
Таниэль откинул полог госпитальной палатки.
– Сначала леди, – сказал он Ка-Поэль, а затем обернулся к Ниле: – Не беспокойтесь, у нее нет рук. Вы вдвоем можете обождать нас здесь.
Две трети коек в палатке пустовали, и Таниэль задумался, хороший это знак или плохой. Так или иначе, но отсутствие сестер милосердия было ему на руку, а все раненые лежали в забытьи. Или почти все.
На койке в дальнем конце палатки сидела Жулен. Задний полог был приоткрыт, чтобы она могла видеть, что происходит снаружи. Она не повернулась, когда Таниэль и Ка-Поэль подошли ближе.
– Вас освободили, как я вижу, – сказал Таниэль.
– Не благодаря вам.
Судя по голосу, Жулен пришла в себя после нескольких месяцев, проведенных на столбе, без воды, под палящими лучами солнца. Таниэль обошел койку, вытянул шею, чтобы взглянуть на ее руки, и увидел забинтованные обрубки. Он невольно подумал о том, способна ли Жулен отрастить пальцы заново. В конце концов, по части магии она уступала в силе только богам.
– Вы просили застрелить вас, а не освобождать, – напомнил Таниэль.
Он и не согласился бы на это. Она убила его друзей. Она пыталась убить его самого. Она призвала Кресимира, не принесшего с собой ничего, кроме смерти и разрушения.
Жулен чуть подвинулась на койке, подняла обрубок правой руки и указала им на Таниэля:
– Значит, вы пришли выполнить обещание?
Вместо ответа он достал пистолет.
– Понятно.
Она посмотрела на свои руки, вернее, на то, что от них осталось. Потом взглянула на Ка-Поэль.
– Вы ведь не такой, как другие, правда? Не могу поверить, что не поняла это сразу. Надеюсь, пистолет заряжен ее пулей? Такой же, какими вы убивали Избранных на Южном пике.
– Да, такой же.
Таниэль облизал губы. Что-то мешало ему поднять пистолет и спустить курок. Возможно, это было сострадание. Или осторожность. Или просто нежелание снова проливать кровь. Он не мог сказать точно.
– Они знали, кто вы такая, когда снимали вас со столба? – спросил Таниэль.
Жулен пожала плечами:
– Деливские Избранные видели меня. Но я сказала, что была простой наемницей, так оскорбившей Кресимира, что он решил с помощью магии продлить мои мучения.
– И они вам поверили?
– Почему они должны были не поверить? По большей части это правда. Но даже если бы они узнали, что я Предвечная, без рук я не представляла для них никакой опасности.
– Но при вас остались ваши знания.
– Поэтому я и не призналась им. – Жулен усмехнулась, и шрам на ее щеке растянулся. – Давайте не будем откладывать, хорошо?
Таниэль оглянулся на Ка-Поэль, но она не проявляла никакого беспокойства. Он поднял пистолет.
– Вы ведь не откажетесь от своего обещания? – тихо произнесла Жулен.
От удивления Таниэль опустил руку:
– По-вашему, я мог бы передумать? После всего горя, которое вы принесли?
– Но спросить все равно стоило, – пожала плечами Жулен, как будто ответ был ей безразличен.
– И вы согласитесь жить в таком виде?
Она приподняла руки:
– Возможно, я сумею когда-нибудь вернуть их. Я все еще вижу Иное, только у меня нет пальцев, чтобы к нему прикоснуться. А если не выйдет – что ж, возможно, я получила по заслугам. Возможно, это будет справедливо, если ближайшую тысячу лет я проведу в застенках, и деливские Избранные пытками вытянут из меня все мои знания до последней капли.
Таниэль молча изучал ее лицо. Сожалеет ли она о том, что сделала, или это одно лишь притворство? Жулен должна жалеть, что вызвала Кресимира, – это точно. А как насчет убийств и всех тех бед, что она принесла людям? Раскаивается ли она в этом?
Он засунул пистолет обратно за пояс.
Зрачки Жулен чуть заметно расширились. Она бросила быстрый взгляд на Ка-Поэль, затем снова посмотрела на Таниэля.
– Не играйте со мной, Два Выстрела. Прикончите меня или оставьте в покое, но не играйте. Ведь это вы виноваты в том, что я так долго висела на столбе и лишилась рук.
– Нет, не виноват, – не согласился Таниэль. – Но я не палач. Я пришел сюда лишь потому, что обещал убить вас, когда вы сами об этом просили. Но раз вы уже не хотите… Я устал от крови, устал от войны. Еще один выстрел ничего не изменит. Но пообещайте мне одну вещь.
– Какую?
– Не вмешивайтесь больше ни во что. Забудьте обо всех обидах на Борбадора или на кого-нибудь другого в Адро. Вас это больше не касается.
– Договорились, – быстро ответила Жулен.
Может быть, даже слишком быстро. Они молча посмотрели друг на друга, затем она гордо вскинула голову:
– Я запомню это, Два Выстрела.
Таниэль и Ка-Поэль вышли из палатки. Нила и Бо поджидали их снаружи.
– Я не слышал выстрела, – сказал Бо.
– Я не стал убивать ее.
– Думаешь, это хорошая идея – оставить ее в живых?
Бо выглядел немного обеспокоенным. Он уже начал снимать перчатки, но теперь передумал.
– Не знаю. Может быть, хорошая, а может, и нет. Но не думаю, что она способна сейчас чем-то помешать тебе.
– Не сомневайся, я в любом случае буду присматривать за ней.
– Не стану тебя за это осуждать.
– Значит, все кончено? – спросил Бо. – Ты уезжаешь.
Таниэль переглянулся с Ка-Поэль. Да, почти все. Но не совсем.
– У меня еще осталось последнее дело.
