Менеджер ресторана в отеле «Термия» Любомир Милнар вызвал официантку Далену в свой обшитый деревом кабинет и быстро объяснил ситуацию. Бетси заметила, как женщина бросила на менеджера обеспокоенный взгляд и стала теребить ногти.

– Эта американка, она ваша мать? – по-английски спросила официантка.

– Да, – ответила Бетси, и у нее защипало глаза.

Лицо Далены смягчилось.

– Пожалуйста, расскажите мне все, что помните про ту ночь, – попросила Бетси, вытирая глаза. – Вы со швейцаром последними видели ее.

– Да, я хочу помочь, – сказала Далена, взглянув на Бетси, а потом на менеджера. – Она ужинала одна за передним столиком, смотрела в сад. Держалась любезно, немножко говорила по-словацки. У нее были седые волосы.

– Да, – сказала Бетси.

– Оставила щедрые чаевые.

– Похоже на нее.

– А еще помню: ей прислали бокал шампанского.

– От кого? – спросила Бетси.

Далена посмотрела на менеджера; тот кивнул ей, чтобы продолжала.

– От графа Батори.

Бетси замерла.

– Батори?

– Да, – подтвердил менеджер. – Это очень богатый человек, он приезжает сюда на воды. Батори уже несколько веков приезжают в Пьештяны на лечение.

– Несколько веков?

– Даже графиня Эржебет Батори лечилась здесь. Ее слуги ставили шатры у горячих источников на реке Ваг, и она проводила здесь по нескольку недель, купаясь и очищаясь. Это часть пьештянской истории.

– А этот граф Батори? Он кто такой?

– Некоторые говорят, что прямой потомок. Мне говорили, граф приезжает сюда с детства. Сейчас он уже пожилой человек.

– Зачем ему покупать шампанское для моей матери?

– Может быть, она привлекательная женщина? – предположил менеджер.

Бетси пожала плечами.

– Да, для своего возраста, – ответил за нее Джон. – Умная и энергичная.

– Возможно, он просто… сделал жест вежливости, – предположил Милнар.

– Он уехал с нею?

– Нет, он уехал раньше, – ответила Далена. – Помню, как он, прощаясь, поднял свою трость.

– А швейцар подогнал для нее машину? – спросил Джон.

– Да. Мы проверили, – сказал менеджер. – Она дала швейцару на чай, он отчетливо помнит.

– Кто-нибудь отъехал следом? – спросила Бетси.

– Никто не знает, – ответил менеджер.

– А где живет этот граф Батори? – спросил Джон.

Менеджер неловко замялся.

– Но у вас ведь должен быть адрес, чтобы выставлять счет, верно? – сказал Джон. – Или телефонный номер?

– Мы не можем разглашать эту информацию, – сказал Милнер.

– Вы не понимаете, – возмутилась Бетси. – У меня пропала мать! Ее, наверное, похитили!

– Нет оснований полагать, что человек виновен в похищении только потому, что купил ей бокал шампанского. Она уехала одна.

– Да, но ее машину нашли брошенной сразу за мостом. Кто-то…

– Простите, госпожа. Я не могу обсуждать личную информацию с посетителями.

Джон встал со стула.

– Похоже, вы не понимаете. Если сейчас вы не предоставите нам эту информацию, мы получим ее в полиции и с помощью американского посольства. Это принесет много нежелательной рекламы отелю «Термия».

Менеджер задрал подбородок.

– Повторяю: я не могу разглашать информацию об одном из наших посетителей.

Бетси закрыла глаза, беря себя в руки, потом встала.

– Спасибо, мистер Милнар, за ваше сотрудничество – по крайней мере в той части, что касается последнего ужина моей матери у вас. А особенно вам, мисс, – добавила она, кивнув официантке.

Та уставилась в ковер.

– Думаю, вам следует ожидать визита детектива из Уайтхолла, который сотрудничает с братиславской полицией, – сказал Джон. – Полагаю, его очень заинтересует местонахождение графа Батори.

Милнар потянул Джона за рукав.

– Я не хотел тревожить дочь той госпожи, но вы не первые, кто интересуется доктором Грейс Пэт. Неделю назад о ней расспрашивал человек с голубыми глазами и светлыми волосами.

– Американец? Словак?

– Нет, у него был отчетливый венгерский акцент. Он спрашивал, не знаю ли я, где находится доктор Пэт, говорил, что он ее коллега из Будапешта. Я ответил, что никогда не слышал об этой женщине, но спросил, не хочет ли он оставить ей какое-нибудь сообщение на тот случай, если она приедет в отель или ресторан. Он улыбнулся мне, и от этой улыбки меня холод пробрал до костей. «Никаких сообщений, – сказал он. – Я ее отыщу».

Джон рылся в карманах в поисках ключа от машины, когда у Бетси зазвонил телефон.

– Это Дейзи, – сказала она.

– Только этого тебе и не хватало, – сказал Джон, взглянув через плечо на освещенный вход в отель «Термия» за автомобильной стоянкой. Метель то и дело скрывала здание из виду. – Садись в машину. Я включу обогреватель.

Бетси в ужасе выслушала рассказ Дейзи о незнакомце, о том, как ее заперли в башне, как перерыли номер в гостинице, но что книга со списком уцелела.

– Дейзи! С тобой все в порядке? – торопливо спросила Бетси.

– Да. Просто перепачкалась и ободралась, когда карабкалась. Вы ведь получили мой имейл? Я тогда замерзла и вся тряслась. Но горячий душ немного помог.

– Ты, наверное, в шоке…

– Я в порядке.

– Тогда можешь… Могла бы ты пообещать мне не выходить из отеля до нашего возвращения?

– А это когда? Я не могу просто сидеть в номере и гнить тут. И еще хочу поймать этого хрена, который запер меня в башне.

– НЕТ!

– Что значит «нет»?

– Я хотела сказать…

Джон выхватил у Бетси телефон.

– Дейзи, тебе придется поверить Бетси. Странный старик, пытавшийся тебя поймать, – это сумасшедший. И он смертельно опасен.

– Ну, он не запрет меня в братиславской спальне на много дней. Это просто зубастый старикашка с приветом. И к тому же… Я могу выйти без своего готского грима, спрятать волосы под шляпой, и никто меня…

– Как, ты сказала, он выглядел?

– Старикашка в плаще, с седыми волосами.

– У него была трость? С серебряным набалдашником?

– Да! Откуда вам известно?

– Просто посиди пока в гостинице, Дейзи. Этот «старикашка» может оказаться опаснее, чем ты себе представляешь.