Глава 47
Чахтицкий замок
23 декабря 1610 года
– Если у нее заболела голова, – прошептала Зузана, осторожно ступая с Яношем по темному коридору, – это может быть симптомом серьезной болезни. Конечно, ей пришлось извиниться. Через несколько минут мог начаться приступ.
– Серьезной болезни? – переспросил Янош.
Зузана кивнула.
– Это фамильная особенность Батори. Должно быть, что-то глубоко ее взволновало, вызвав приступ. С нею этого не случалось уже несколько лет. Слуги, перевозившие ее из Эчеда в Шарвар, говорили, что в молодости ей было гораздо хуже. В детстве у графини случались частые приступы с конвульсиями, она билась, прикусывала язык, закатывала глаза.
– Зло сидит у нее в крови, – сказал Янош. – Зло в крови у всех Батори.
Зузана снова кивнула.
– Ее племянник Габор…
– Трансильванский Нерон? – Янош в отвращении поморщился.
– Да, значит, до тебя дошли слухи в Шарварском замке… Не один, а целых два его ребенка были зачаты его собственной сестрой Анной. Он одержим чистотой крови Батори.
– Тьфу! Кровь Батори! – Янош сплюнул. – Остается лишь поздравить брата и сестру с тем, что так поддерживают чистоту крови.
– Безумная тетка графини Клара занималась черной магией и рыскала в поисках любовников по улицам и аллеям Вены. Женщина или мужчина, богатый или бедный – ей было все равно. У нее были сотни любовников и любовниц. Но ее судьба оказалась мрачной – ее изнасиловал целый гарнизон турок, а потом ее задушили подушкой.
– Туда ей и дорога.
Зузана оглянулась.
– И еще, – прошептала она. – Графиня хвастает предком, который жил двести лет назад. Влад Колосажатель.
– Колосажатель?
Зузана кивнула.
– Графиня очень гордится им. Называет кровавым защитником Трансильвании. Говорят, для устрашения турок он сажал на кол своих врагов, а заодно и своих слуг – всех, кто ему не нравился. Кол входил меж ягодиц и выходил из головы.
– И с чего гордиться таким предком-изувером?
Зузана покачала головой.
Янош провел большим пальцем правой руки по ребру левой ладони.
– Поразительно, как графиня Батори подражает своему предку, – задумчиво проговорил он, и Зузана заметила молочно-белый шрам у основания его мизинца.
– Мой отец говорил, что все их семейство на протяжении веков охвачено безумием, – сказала она. – Az alma nem esik messze a fájától.
Яблоко от яблони недалеко падает.