— Что делать с Бессосом?

Артакс устало поднял взгляд. Он сидел на складном стуле за большим столом в своем шатре. Он хотел побыть один. До самого рассвета он был с ранеными, пытался вселить в людей мужество, а потом наконец дал обработать собственную рану. Его левая рука висела на перевязи, чтобы разгрузить рану на груди. При каждом вздохе в него словно вонзались острые иглы.

Датамес откашлялся.

— Бессос… — снова произнес он.

— Сломай ему руки и ноги и положи к мертвым лошадям. Он кусок падали. Пусть его падальщики съедят, — вырвалось у Артакса. — Из-за него умерло много хороших людей.

— Может быть, вы хотите еще раз обдумать свое решение? Это как-то не похоже на того рассудительного Аарона, которого я научился ценить.

«А вот и нет, это очень в духе Аарона», — подумал Артакс, глядя на своего гофмейстера. На Датамесе снова была бесшовная юбка. Ничто не напоминало более о смертоносном воине, которым тот был всего несколько часов тому назад. Он не был ранен, несмотря на то что сражался в самой гуще.

— Ты прав, — устало признал Артакс. — Пусть Бессоса отведут ко мне во дворец. Запрут в самом глубоком подвале! Я приму решение позже. А теперь оставь меня, пожалуйста, одного. Я уже не я. Я… Завтра утром я снова обрету ясность ума, — Артакс сомневался в этом, но не мог сбежать от государственных дел больше чем на несколько часов. Он знал это слишком хорошо.

— Я знаю, вы очень устали, бессмертный, но перед вашим шатром стоит капитан Ашот. Говорит, срочно.

Артакс вздохнул.

— Пусть войдет.

— Думаю, будет лучше, если вы выйдете.

Бессмертный поднялся. Рана снова напомнила о себе уколом. Перед шатром собрались «Львы Бельбека». Они отполировали свои доспехи и стояли навытяжку, словно приготовились выступить на параде во дворе его дворца. У половины из них были факелы. На лицах какая-то странная торжественность. У Ашота были красные глаза. Через все лицо проходил отвратительный порез, вокруг правого бедра болталась слабая повязка.

— Капитан Ашот, что у тебя ко мне? — Артаксу почему-то показалось, что он тоже должен говорить по форме.

Его друг из Бельбека отошел в сторону. На большом щите, закутанный в пурпурный плащ лейб-гвардии Муватты, лежал мертвец.

— Могущественный Аарон, — когда Ашот заговорил, голос его дрожал. — Правитель всех черноголовых. Сегодня утром вы дали моему другу обещание. Я знаю, что с моей стороны очень дерзко напоминать вам об этом… — Ашот боролся со слезами. — Вы сказали: «Когда этот день закончится, я отправлюсь с вами обоими в Бельбек и расскажу о вашем геройстве, чтобы никто и никогда не осмелился назвать вас лжецами». Для него это так много значило… — Голос его прервался. Он попытался заговорить снова, но ни звука не сорвалось с его губ.