Курунта не верил своим глазам. Он был настроен скептично относительно того, что использование слонов может принести успех, однако происходящее внизу, в русле реки, превзошло его самые худшие опасения. Хоть он и видел плохо, но слоны были настолько огромны, что даже полуслепой старик не мог их не заметить. Они бросились врассыпную и вели себя, как безумные. Чего не понимал Курунта, так это того, почему это происходит. Нужно подойти ближе!

— Лабарна! Мне нужна пара щитоносцев и лучников! — Он махнул рукой капитану своей лейб-гвардии и стал спускаться с холма. Он сам спустится в русло реки и посмотрит, что там происходит.

Ему навстречу бросился слон с растопыренными ушами. Устрашающее чудовище в тяжелой бронзовой маске, увенчанной широким гребнем красного плюмажа, за которой на шее у него сидел махаут, погонщик. Он отчаянно пытался остановить животное при помощи багра. Он то и дело вонзал железный крюк в шею и голову слона. По изборожденной морщинами коже текли потоки красной крови, однако животное, похоже, совершенно не замечало этого. В черных глазах слона воцарились паника и ужас. Он не слышал отчаянных криков погонщика, не чувствовал его ударов.

Курунта поспешил убраться с пути несущегося куда глаза глядят чудовища. Он устремился к колоннам, столпившимся за холмами. Военачальник выругался. Ничто не удержит эту тварь. Возможно, он затопчет насмерть еще не одну дюжину воинов. Люди в готовых к нападению колоннах не смогут убраться с его пути. Если когда-нибудь доведется вести в бой слонов, он позаботится о том, чтобы у махаутов были средства для того, чтобы остановить животное, когда они развернутся и побегут на собственные войска. Может быть, кинжал, а лучше острый клин, который погонщик сможет вогнать с помощью сильного удара молотком между шейными позвонками животного. Это остановит даже слона.

Лабарна догнал его вместе со свитой из нескольких воинов. Они тут же заслонили его щитами. Начальник его охраны бросил на него укоризненный взгляд за то, что он без охраны оказался рядом со слоном.

— Не нужно вести себя, как наседка, Лабарна. Мы почти в ста шагах от вражеских позиций.

— Но ведь у них лучники, господин!

— У них есть дела поважнее, чем стрелять в наполовину обгоревшего калеку. За мной! — Курунта повел людей к прибрежному обрыву. Большинство слонов были выведены из строя. Он увидел, что некоторые животные ощупывают хоботами ступни.

Тем временем стрелки Аарона вернулись из-за стены щитов. Те немногие бреши, которые удалось пробить в строю слонам, крестьяне уже закрыли. И только на левом фланге, где пробилось сразу несколько животных, еще царил хаос. «И это изменится нескоро», — с зарождающейся уверенностью подумал он. Нужно было подготовить больше лучников для защиты слонов. Хоть его лучники и копьеметатели сражались храбро, но скоро их выгонят из русла реки.

— Ближе подходить не стоит, господин. Их стрелки могут достать нас.

— Я стал полководцем потому, что не обмочусь из-за парочки стрел, — грубо ответил Курунта и стал спускаться с обрыва. Он должен выяснить, что произошло внизу, иначе больше не сможет правильно командовать атаками. Он не хотел наблюдать за тем, как рассыпаются колонны, впадая в панику.

Лабарна взял у одного из копьеносцев щит и заслонил им Курунту, в то время как лучники остались на обрыве, следя за тем, чтобы никто не подобрался близко. Стрелки были из лейб-гвардии Муватты, и на них были длинные, до колен, чешуйчатые доспехи. Волосы поддерживали широкие пурпурные ленты. «Таких воинов Аарон выставить точно не может», — с гордостью подумал Курунта. Они раздавят войско Арама. Нужно было сразу атаковать своими копьеносцами.

Военачальник обвел взглядом сухое русло реки. Некоторые стрелки Аарона спрятались за мертвым слоном и стали бросать в него копья и метать камни из пращей, однако Лабарна защищал его щитом, а лучники быстро позаботились о том, чтобы метатели не осмеливались высунуться из укрытия из-за спины боевого слона.

Внимание военачальника привлек сверкающий шип в песке. Он наклонился и выудил из песка крюк. Четыре треугольных шипа, расположенных друг напротив друга таким образом, что один из них всегда указывал вверх, как бы ни упал крюк. Курунта испытал облегчение. Почему-то втайне он опасался, что его слонов свела с ума какая-то разновидность магии, а возможно, даже его воинов заставила бы обезуметь, как только они ступили бы в русло реки. А с такой конкретной вещью, как крючья, он справится.

— Вот их тайна. Так побеждают слонов. И если мы пошлем своих копьеносцев, все колонны рассыплются.

Его телохранитель презрительно поглядел на крюк.

— Оружие трусов. Нужно использовать наших трусов, чтобы сделать его негодным. Воины из прибрежных провинций плохи. Особенно те, кто прибыл за последние недели. Пошлите их вперед! Пусть они выстелют русло реки своими трупами. Тогда наша гвардия сможет спокойно пройти на тот берег.

Курунта рассмеялся от всего сердца. Двадцать лет назад он поступил бы так же. С тех пор он не стал милосерднее, но понял, что моральный дух войск важнее, чем оружие и сильные руки.

— Нехорошо будет, если наши люди пойдут по трупам своих товарищей. Есть решение гораздо проще. Мы заставим их шаркать, тогда крючья не причинят им вреда.

Военачальник поглядел на небо. Должно быть, Муватта теперь у колесниц. Нужно поспешить, если он хочет проломить стену щитов. Но пока что гвардию он использовать не хотел. Разумнее придержать ее для последнего, уничтожающего удара.

— Позови воронов! Всех!

Лабарна понимающе кивнул. Было разумно использовать наемников, пока еще ожидаются ожесточенные бои. Любой умирающий экономит золото Муватты. Платят им только после сражения. Золотой за каждую голову, которую они принесут. Пусть постараются! Если он натравит их на разрушенную стену щитов и бегущие войска, то разорит бессмертного.