Хорнбори оглядел гавань Железных чертогов. Уже больше часа ждали они на берегу. Они прибыли на угре, который обеспечивает припасами башню Гламира, после того как несколько дней просидели в заточении. Иначе это при всем желании назвать было невозможно! Их заперли и давали самую плохую еду.

Хорнбори воспользовался этим временем, чтобы прожужжать своим товарищам все уши о том, как важно, чтобы их выдуманные истории совпадали. Снова и снова повторял с ними придуманные биографии. Хорнбори, Галар и Нир умерли в Глубоком городе. Теперь они стали Грайдмаром, Онаром и Фундином. Ни один подгорный князь в здравом уме не примет тех самых трех карликов, из-за которых был уничтожен Глубокий город. Если им очень повезет, их просто сошлют в глушь. Но вероятнее всего, выдадут небесным змеям.

Хорнбори обвел взглядом обширную гавань. Железные чертоги были непохожи на Глубокий город. В гавани было темно, для освещения служили факелы и масляные фонари. В воздухе витала копоть, от которой вскоре начало саднить горло. Из-за дыма слезились глаза. Свод грота, затопленного водой, находился над их головами всего в двух шагах. Все здесь казалось тесным и грязным. По светлому камню тянулись красно-коричневые полосы. Этот город карликов славился богатыми месторождениями железа. Окрестные леса давали много строительного материала и дичи. Но карлики, жившие здесь, богачами не были.

Хорнбори радовался, что его семья почти не поддерживала с ними торговых связей. Он был здесь лишь один-единственный раз и был совершенно уверен в том, что его здесь никто не помнит. Ну и хорошо.

Нир сунул палец в рот Фрару. Малыш снова проголодался. Просто поразительно, как эти двое нашли общий язык. О них Хорнбори тревожиться нечего. Нир и без того почти не раскрывал рта. Он ничего не разболтает. А вот Галар… Кузнец сидел на толстом причальном тросе и мрачно глядел на грязные воды гавани. Карлик надеялся, что он удержит себя в руках. Тяжело было объяснить ему, что в обозримом будущем они вряд ли смогут заниматься его любимыми исследованиями кобольдского сыра и драконьей крови.

Хорнбори задумчиво разглядывал свою неуязвимую руку. Пожалуй, во всем мире не было никого, кто бы больше сожалел о том, что испытания Галара не продолжаются. Но если они пойдут этим путем, то выдадут себя. Нужно подождать. Возможно, пару лет. Хорнбори вздохнул. Его надежды на трон в Глубоком городе умерли вместе с пещерным городом. Здесь, в Железных чертогах, он лишь бедняк, никто.

Наконец-то вернулся штурман их угря, мрачный лысый карлик с широким кривым носом.

— Эйкин, Старец в Глубине, хочет видеть вас. Он хочет узнать из первых рук, как вам удалось сбежать из Глубокого города. Чтобы понять, трусы вы или герои.

— Трусы не убивают драконов, — угрожающе проворчал Галар, показывая на коготь, лежавший поверх двух их рюкзаков.

— Верно, — сварливо ответил штурман. — Они отрезают когти от трупов.

— Еще одна такая дерзость, и ты увидишь, что я отрежу от тебя, прежде чем ты станешь трупом, — Галар встал.

Хорнбори слишком хорошо знал злой блеск в глазах товарища. Он протиснулся между спорщиками.

— Я уверен, что Эйкин ждать не любит.

Штурман пробормотал что-то невразумительное, но от Галара отвязался.

— Идемте. Старец в Глубине ожидает вас в одной из рудных залежей.

Они шли вдоль стены гавани. Хорнбори снова поразился тому, сколько здесь причалов для угрей. Повсюду лежали товары. Ящики, подогнанные по форме под овальный корпус подводной лодки. Маленькие мешки для сетей под палубой лодки. Проходя мимо, Хорнбори коснулся рукой одного из мешков. Казалось, он наполнен горохом или бобами. Этим не торгуют! По крайней мере, если товар транспортировать на угрях. Это слишком затратно! Наверняка припасы для какого-нибудь отдаленного поста. Он снова оглядел флот угрей, стоявших на якоре вдоль длинных причалов грота. Какую политику проводит здешний Старец в Глубине? Может быть, карлики Железных чертогов закладывают новые поселения? Или существуют и другие башни вроде той, где живет Гламир?

Штурман резко свернул налево и привел их к большим, покрытым бурой ржавчиной железным воротам. Он трижды постучал по ним рукояткой своего кинжала. Хорнбори заметил, что некоторые работники гавани с интересом поглядывают на них.

Ворота со скрипом приоткрылись.

— Я подожду здесь, — с ничего не выражающим лицом произнес штурман.

Хорнбори и Галар переглянулись. Очевидно, такой поворот событий понравился кузнецу столь же мало, как и ему. Что за таинственность? В Глубоком городе беженцев принимали бы не так.

Подавленный, он протиснулся в щель в пещеру, где лежали тысячи железных свитков. В желтом свете нескольких больших фонарей его ждали три карлика. Все они опирались на большие двуручные молоты. В центре стоял седой бородач неопределенного возраста. Его длинные волосы на висках были заплетены в тонкие косички. Борода замарана пятнами от табака. Минувшие десятилетия оставили отметины на его лице, но, несмотря на морщины, была какая-то твердость и несгибаемая сила в этом лице, на котором выделялись стального цвета глаза. Карлики по бокам были, наверное, телохранителями. Они обладали некоторым сходством с седым, но волосы у них были еще черными. На одном из них был передник кузнеца, на втором — длинная, до колен, кольчуга.

Дверь за спиной Хорнбори с грохотом закрылась. Карлик бросил затравленный взгляд назад. Нир и Галар последовали за ним.

— Значит, вы из проклятого города, — объявил седобородый.

— Если вы имеете в виду Глубокий город, мою родину, которую постигло несчастье, то я могу лишь согласиться, — вежливо ответил Хорнбори. Их встречали значительно холоднее, чем он предполагал.

— До меня уже дошли вести о событиях в Глубоком городе. Что меня удивляет, что сейчас, спустя столь долгое время после катастрофы, сюда приходят выжившие. Я был бы вам очень признателен, если бы вы подробно объяснили, кто вы такие и как сюда попали.

— Само собой, я с удовольствием расскажу вам…

— Нет, не ты, — перебил его седобородый. — У тебя слова слетают с губ слишком легко. Я хочу услышать вашу историю от него, — он указал на Нира.

Стрелок нервно откашлялся, посмотрел сначала на Галара, потом на него.

— Нам нечего скрывать, Фундин, — произнес Хорнбори, надеясь, что товарищ еще помнит придуманную историю, которую они сочинили. Они хотели оставаться как можно ближе к правде.

Нир был плохим рассказчиком. Он говорил, запинаясь, то и дело поглядывая на Галара, словно чтобы убедиться, что кузнец одобряет его слова. Придерживаясь выдуманных имен, он рассказал, что нападение застало их врасплох внутри угря на верфи клана Хорнбори. Поведал, как они закрыли ворота, закончили работу над угрем и еле-еле сбежали от червелапов.

Трое карликов слушали, не перебивая.

Хорнбори не сводил взгляда со старика. На лице седобородого не отражалось ничего. Верит ли он Ниру, понять было невозможно.

— А что это за ребенок? — спросил карлик помладше в переднике кузнеца, когда Нир закончил.

— Мой сын.

Внутренне Хорнбори содрогнулся. Они так не договаривались. Нормального объяснения придумать было невозможно.

— Ты берешь с собой сына, малыша, в незаконченный угорь, который ты должен был ремонтировать? — Седобородый покачал головой. — Необычно. Это…

— Мой малыш любит грохот молотков. Он болел. У него был жар. А я хотел его порадовать, — Нир погладил малыша по головке. — Ты любишь, когда папа делает «бум, бум», правда?

Малыш радостно булькнул, а затем довольно объявил:

— Бум, бум!

— Он хочет стать кузнецом, когда вырастет, — настолько убедительно заявил Нир, что Хорнбори спросил себя, не считает ли стрелок себя уже на самом деле отцом мальчика.

Старик усмехнулся.

— Кузнецов у нас всегда не хватает. Добро пожаловать в мой город, Фундин. Ты со своими друзьями найдешь честную работу и кров. Я Эйкин, Старец в Глубине Железных Чертогов, — он подал знак карлику в кольчуге, и тот удалился.

— Мы очень рады, что наше бегство наконец завершилось, — объявил Хорнбори. — Мы никогда не забудем вашего великодушия, благородный Эйкин.

Подгорный князь приветливо поинтересовался, как заживают раны, и погладил по голове Фрара, будущего кузнеца. Хорнбори испытывал облегчение. Впервые с тех пор, как их задержали на набережной. Их история сработает, они начнут новую жизнь. Это было все равно что родиться заново.

— Хорнбори?

Вернулся карлик в кольчуге. Рядом с ним шла карлица в красном платье, подчеркивавшем ее талию, с декольте, обнажавшем ее пышные груди. Амаласвинта! Она откинула со лба прядь черных волос и одарила его улыбкой, которая очаровала бы его, если бы она только что не уничтожила все одним-единственным словом.

Подгорный князь смотрел на него своими стальными глазами.

— Ты обманул меня! Ты не Грайдмар, а Хорнбори Драконоборец.