– Нет, он меня достал! – Я была на взводе. – Мало того что ведет себя по-хамски, так еще и это.

Чубыся сидела на своей кровати, в чепце и ночнушке: глухой, под горло, с длинными рукавами и подолом до пола. Она с умеренным интересом смотрела на мои метания, а потом выдала:

– Знаешь, есть такая поговорка: «Простить – прости, но отомстить – отомсти, тогда по-настоящему успокоишься». Думаю, это твой случай.

– А как отомстить-то? – В голове, конечно, сразу же всплыли воспоминания из детства: летний лагерь, тюбики с зубной пастой и выдернутая чека из воздушно-пенного огнетушителя… Но этого Верджу будет маловато.

– У меня есть идея. – Соседка хитро улыбнулась.

За обсуждением радужных планов (ибо нет большей радости, чем сотворение гадости) мы провели добрых полтора часа, а потом как-то незаметно обе уснули.

Утро наступило непозволительно рано. Оно, как незваный гость, который хуже татарина, буквально ввалилось в нашу комнату – назойливое солнце слепило глаза, еще не успевшие открыться. Голова раскалывалась… В общем, еще не встав с кровати, я желала одного – убивать.

Чубыся тоже выглядела заспанной. Ее чепец съехал, и гномка имела вид весьма юморной: кучерявые рыжие локоны настойчиво выбивались и лезли в глаза хозяйке, к тому же они за ночь качественно свалялись, а косички-бакенбарды расплелись. Однако соседка по этому поводу не переживала. Она потянулась аж до хруста, свесила ноги с кровати и начала ими задорно болтать в воздухе. Глядя на нее, и мое настроение начало подниматься, как столбик термометра, опущенного в кипяток, – быстро и решительно.

Скорые утренние сборы, перекус остатками вчерашних пирожков (зачем пугать желудок порцией зеленой бурды, когда есть сдобные вкусняшки, тем более что тренировки и диеты, с ними связанные, уже в прошлом), и мы весело устремились на занятия. Правда, у нас с Чубысей, как выяснилось, они разные.

На крыльце меня ждал Вердж.

– Доброе утро! – Я была сама невинность и дружелюбие. – Мне понравился твой вчерашний подарок. Какой милый раритет… был.

Парень окинул меня испытующим взглядом.

– Судя по тому, как неожиданно быстро ты меня простила, уже придумала, как отомстить.

Я не смогла сдержать улыбки.

– А как же!

Парень напрягся. Похоже, он почувствовал, что вчера все же перегнул палку, и ждал ответного хода.

– Может, хотя бы намекнешь, чего стоит опасаться? А то у вас, зэмлян, чувство юмора, говорят, очень уж специфическое.

Я прикусила язык. Так и хотелось ляпнуть: «Это у некоторых некромантов чувство юмора эквивалентно глупости, поэтому и рождаются дурацкие шутки».

– Нормальное оно, тонкое и не плоское.

На это Вердж ничего не ответил, лишь устало проворчал:

– Пошли на лекцию. Тема сегодняшнего занятия, насколько помнится, «Видовое разнообразие», хотя бы просветишься, чащоба…

– Пойдем, – скрипя зубами, улыбнулась я, а потом невзначай так оступилась.

Пришлось схватиться за руку Верджа, чтобы не упасть. На мгновение прижалась к некроманту совсем уж плотно и незаметно капнула на него концентрированным раствором гламуреи. Этот магический афродизиак дала мне соседка, сказав, что средство проверенное и эффект гарантирован фирмой «Рог единорога». По тому, как краснела в этот момент гномка, заподозрила, что с этим «рогом» что-то не так, но уточнять не стала. Единственное – эффект этого зелья держался от силы пару часов, и оно было рассчитано на привлечение исключительно мужского пола.

Маленький флакон исчез в сумочке быстрее, чем Вердж успел что-то понять, а я затаилось в ожидании эффекта.

По нашей с Чубысей задумке, некромант на некоторое время должен был стать объектом пристального внимания мужской части академии. Но почему-то ожидаемого не наблюдалась.

Наоборот, внимание стали обращать все больше на меня. Буквально кожей чувствовала все возрастающий интерес, липкий, навязчивый, как от консультанта в магазине.

Вердж же был невозмутим, подобно белорусскому партизану, заведшему неприятеля в самые топи и спокойно наблюдавшему, как трясина лакомится преподнесенным ей подарком.

До лекторской добрались в рекордные сроки, под уже откровенный, неприкрытый интерес со стороны рогатых хвостатых и ушастых носителей Y-хромосомы, или чем тут у них пол определяется?

Тема была сегодня интересная, впрочем, как и сам преподаватель. Статный дракон – по земным меркам я дала бы ему лет тридцать, а по здешним – икс его знает, рассказывал захватывающе. Да и на самого него смотреть было интересно: широкие плечи, смуглая кожа, черные волнистые волосы, собранные в низкий хвост. Антонио Бандерос по сравнению с ним – босяк с малой Бронной.

– Эолисы – мелкие пакостники. Ареал их обитания достаточно широк, но предпочитают селиться недалеко от жилищ. В природе травоядны, но периодически требуется энергетическая подпитка эмоциями.

По взмаху дракона над лекторской трибуной появилось трехмерное изображение этого самого эолиса.

А ничего так, на игуану чем-то похож, если бы у той были крылья, как у шмеля, и лапы раза в два длиннее. Симпатично, ничего не скажешь. Скелеты, они как-то попривычнее в плане облика хотя бы будут.

Вдруг преподаватель замер, крылья его носа затрепетали, и он прикрыл глаза.

– Сегодня в воздухе прямо-таки витает аромат влюбленности, – без какого-либо перехода от предыдущей темы изрек он. А потом как ни в чем не бывало продолжил: – Но вернемся к эолисам. В отличие от разумных рас, они не обладают тонким обонянием.

Я была как на иголках: никогда не могла привыкнуть ни к хамству, ни к навязчивому мужскому вниманию. Это как зловонный запах, на который сколько ни убеждай себя не обращать внимания, все равно будешь принюхиваться. Постоянные оценивающие, раздевающие взгляды – может, кто-то и был бы этому рад, считая признаком популярности, я же чувствовала себя голой. Хотелось прикрыться, хоть чем-то. К сожалению, из «прикрыться» ничего не было, разве что Вердж.

В голову начали закрадываться подозрения: почему это некроманта мужская часть аудитории игнорирует, в то время как я, словно пресловутый доллар, лежащий на мостовой. По уверениям Чубыси, все должно быть наоборот.

Еле досидела до перерыва, резко развернувшись к своему соседу и по совместительству редкостной заразе – Верджу.

– Что происходит? – обратилась я к нему.

– Ничего особенного. Просто, если не знаешь принципа составления гламуреи, не стоит ею пользоваться.

– Ты это о чем?

– Запах данного состава хорошо знаком. В свое время я этой самой гламуреи перенюхал, наверное, несколько ведер: одна весьма настырная особа таким образом пыталась привлечь мое внимание. Не сказать, что совсем уж безуспешно. Самым большим ее достижением в использовании пресловутого состава стало то, что теперь у меня иммунитет на этот аромат.

Понимая, что следующий вопрос сдаст меня с потрохами, все же не могла его не задать:

– Я думала, что эта самая гламурея – аналог афродизиака, в который добавлены гормоны, привлекающие партнеров.

Глаза парня загорелись. Такой же блеск был у отца, когда он находил идеальную последовательность элементов, образующих сложную и красивую в своем исполнении связку. Так азартно смотрел мой одногруппник Вася на новую головоломку, так блестели глаза у Арины, когда она видела новый роман любимого автора на книжном прилавке.

– А расскажи поподробнее. – Некромант, казалось, забыл сейчас даже о вражде между нами. – Я думал, что у вас на Зэмле нет магии. А привлечь внимание через запах можно же только с помощью нее. Вот например, у той же самой гламуреи основа – алхимический раствор, на который накладывается заклинание с наименованием того, кого конкретно хочешь привлечь или обобщенно, например всех оборотней или просто всех мужчин. Основа нужна как закрепитель, продлевающий действие заклинания в разы. Порою до нескольких десятков гинков. Опытный маг, если почувствует гламурею, может просто снять исходное заклинание с раствора и наложить свое.

– Что ты и сделал? – для порядка уточнила я.

– Да, а как у вас на Зэмле с этими, как их, афродизиаками? – увлеченно уточнил парень.

Ну и как на него после этого злиться? Я мысленно покачала головой. Мужики везде одинаковы, что на Земле, что в этом мире. Своих проступков не замечают, пожимая плечами: «Что такого? Подумаешь…» – и как ни в чем не бывало спрашивают: «А борщ сваришь?» Верджа вот вместо борща химсостав духов интересует. Решив, что из ситуации нужно хотя бы какую-то выгоду извлечь, произнесла:

– Давай так. Я тебе расскажу об этих дизиаках, что знаю, а ты поможешь мне избавиться от эффекта этой вашей гламуреи. Идет?

Некромант утвердительно кивнул, и я, словно филиал Википедии, выдала:

– Насколько знаю, в основе афродизиака лежит экстракт половых гормонов. Это такие вещества, выделяемые организмом в момент возбуждения, – уточнила на всякий случай. – Так вот, их, как духи, разливают по флаконам. Действует этот аромат только на того, кто имеет к нему предрасположенность. Женщина, например, запах афродизиака, предназначенного для мужчины, не почувствует. А «никаких снял-наложил заклятье» у нас нет.

Парень задумчиво почесал затылок. Мне даже показалось, я слышу, как закрутились шестеренки в его мозгу.

– То есть у вас все основано на чистой физиологии, без вмешательства в ауру? И никаких магических следов?

– Ну да.

По взгляду Верджа поняла, что он что-то задумал.

Меж тем в наш околонаучный диспут бесцеремонно вмешался третий. Демон.

– Ты сегодня выглядишь невыносимо прекрасной, крошка, – с ходу вместо приветствия заявил этот хвостатый.

Наглый демонюка, уперев ладони в стол, навис надо мной, бессовестно изучая содержимое декольте. Ну да, я сегодня не успела переодеться по местной моде и заявилась (кстати, как и большинство моих одномирцев) в джинсах и рубашке, ворот которой был не застегнут на верхние пуговицы.

– После занятий никому свиданий не назначай, сегодня ты встречаешься со мной, – самоуверенно заявил рогатик.

Ну ничего себе заявочки! Слов цензурных нет. У кого бы занять?

Не знаю, почему в моем мире демоны наделялись такими качествами, как сверхсексуальность и иррациональное притяжение, изображались накачанными мускулистыми красавцами с маленькими рожками. Я смотрела на наглядный образец «демон обыкновенный, среднестатистический», но в глаза лезли только рога. Винторогие, длинные. Интересно, а этот демонюка так же по горам скачет, как и его рогатый собрат, обитающий на Кавказе? Воображение сразу расшалилось и добавило наглецу «шерстистости» в районе лица. А ничего. Ему идет козлиная бородка…

Демон меж тем дожидался ответа, ну или хотя бы какой-то реакции с моей стороны.

Я же развернулась к Верджу со словами:

– Ты обещал разобраться с действием гламуреи. Вот оно – действие, стоит рядом. Разбирайся.

Некромант тяжело вздохнул и выдавил из себя:

– Сегодня она занята. У нас свидание. Так что подвинься.

Демон ничего не ответил, лишь злобно зыркнул. Похоже, пока этому рогатику по силе с Верджем не тягаться или еще что-то подобное, раз так просто отступил.

Некромант же без промедления дернул меня за плечо, призывая подняться.

– Давай, собирайся и быстро в мою комнату, снимем заклятие с раствора, пока к тебе очередь из жаждущих личной аудиенции не выстроилась.

– А что, так снять не можешь? Наложил-то быстро.

– Да там дел-то: снять первоначальное – раз плюнуть. Я же все делал качественно и на совесть. И заклятие притяжения наложил седьмого порядка, чтобы действовало на всех, кроме расы людей, и с максимальной силой.

Почему «кроме» я уже уточнять не стала – сам-то некромант был человеком.

Мы, словно та пресловутая пробка из теплой бутылки шампанского, вылетели из аудитории, едва не снеся по пути возвращавшегося в лекционную преподавателя. Дракон, на мгновение придержав меня за талию и не дав таким образом упасть, загадочно улыбнулся, и его глаза на миг приобрели цвет персидской бирюзы. Всего лишь на секунду, а потом вновь стали льдисто-синими, контрастируя со смуглой кожей.

Вердж дернул меня за руку со словами:

– Давай быстрее, заодно со своим соседом познакомлю. Он парень неплохой, поможет тебе адаптироваться. Думаю, с ним тебе будет проще найти общий язык.

«Чем со мной», – мысленно закончила я фразу некроманта.