Глава 50
ОДНА

А вдруг там нет воздуха? А вдруг этот путь никуда не ведет?

Адисла со все нарастающим отчаянием дергала за веревку, ничего не видя перед собой. Тоннель, начинавшийся на дне озера, был длинный, темный и заполненный водой, а Адисла зашла уже слишком далеко, чтобы поворачивать назад. Она продвигалась шаг за шагом, перебирая руками веревку и не поддаваясь подступающей панике. Потолок каменного тоннеля был гладкий, но она то и дело стукалась о него головой, поэтому ей пришлось опустить голову, принимая очередной удар на плечи.

Адисла боролась с сильным желанием вдохнуть или же поддаться панике, заколотить по каменному потолку кулаками, растрачивая впустую силы. Затем совершенно неожиданно проход расширился. Воздух ударил в лицо, и Адисла жадно глотнула. Она открыла глаза, но вокруг была кромешная тьма. Она не видела ничего, выползая на неровные пористые камни пещеры. Адисла рывком села, почувствовав под пальцами что-то холодное, похожее на осеннюю траву.

— Эй!

Затхлый воздух пещеры как будто лип к коже. Мертвый воздух. Именно так здесь и пахло, чем-то разлагающимся. Адисла собралась с духом и протянула руку к мешочку на поясе, где лежали трут, кремень и кресало, которые Фейлег захватил у шаманов. От трута уже не будет никакой пользы — Адисла чувствовала, что он промок, — зато кремень с кресалом пригодятся. Она вынула оба предмета, высекла искру, и на нее из темноты взглянули гниющие лица. На один жуткий миг в свете вспышки Адисла увидела трех мертвых мальчиков. У нее под рукой была вовсе не трава, а волосы. Адисла начала молиться Фрейе. Теперь она была даже рада темноте и сидела, вжимаясь спиной в стену.

Дожидаясь появления Фейлега, Адисла обхватила руками колени, находя небольшое утешение в этом объятии. А Фейлег все не появлялся. Она-то думала, ее пример его подбодрит. Неужели она ошиблась? Адисла заставила себя прислушаться к собственному дыханию, желая убедиться, что время действительно идет, и та вечность, которая ей мерещится, на самом деле длится всего лишь несколько вдохов и выдохов. Фейлег по-прежнему не появлялся.

Адисла пыталась сообразить, как быть дальше. Лучше вернуться на берег, решила она. Адисла нащупала веревку, готовясь к обратному пути. Возвращаться будет легче, говорила она себе, ведь теперь она знает, какой длины этот тоннель. Она подергала за веревку. Да, веревка надежно привязана. Она сумеет выбраться. Но в следующий миг Адисла подумала о Вали, зачарованном и обреченном на смерть в той яме. Если Фейлег не сможет пройти через тоннель, где гарантия, что они сумеют найти другой вход в пещеры ведьм?

Ее вдруг пронзила ужасная мысль. А вдруг Фейлег утонул в тоннеле? Вдруг его тело заткнуло выход? Дрожа от ужаса, Адисла заставила себя рассуждать логически. Это же Стена Троллей, и здешние ведьмы убили несметное число героев. Почему бы им не убить и Фейлега? Она должна, ради Вали, идти дальше.

Адисла собралась с силами и обыскала тела мальчиков, надеясь найти лампу. Но нашла только обереги у них на шеях. Один она взяла себе. Ребенка он не спас, но кто знает, вдруг ей поможет? Протискиваясь рядом с телами, она порезала коленку о камень. Ничего страшного, надо уже привыкать. Решив, что мертвые тела остались за спиной, Адисла снова высекла искру. На короткий миг перед ней предстал уходящий вдаль и вниз коридор, по которому она и пошла, время от времени чиркая по кремню, чтобы понимать, куда идет. Она не ожидала увидеть здесь что-нибудь особенное, а лишь надеялась избежать неожиданного падения, удара о потолок или оползня. Она пробиралась вперед крайне осторожно, нащупывая дорогу. Идти так было нелегко, на это требовалось много времени.

Адисла надеялась, что еще увидит Фейлега. Он говорил, что у него в горах спрятано большое сокровище. Фейлег был наивен, ему бы просто не пришло в голову, что можно солгать. Если он сказал, что сокровище есть, значит, оно есть. В таком случае ей будет что предложить ведьмам, если они согласятся вернуть Вали человеческое обличье. Она может дать слово, что принесет им богатства. Но что значит слово женщины? Фейлег очень ей нужен: к слову воина ведьмы наверняка отнесутся с большим доверием.

Адисла старалась подавить самые сокровенные мысли. Сколько она себя помнила, она любила только Вали. Теперь же он наводил на нее ужас, зато Фейлег, добрый и чистосердечный, предлагал ей простую жизнь, далекую от дел конунгов и колдунов. Любовь Адислы к Вали была разрушительна, от нее пострадала сама Адисла, Фейлег, ее мать — все, кто был рядом. Если бы не эта любовь, даны никогда не пришли бы за ней и мать до сих пор была бы жива, и маленький Манни тоже. Но, несмотря ни на что, Адисла не могла бросить князя на произвол судьбы.

Дела сердечные важны, когда ты в солнечном мире, на свежем воздухе. А в каменных тоннелях Стены Троллей у Адислы имелись более насущные проблемы. Адисла никогда еще не бывала в такой темноте. Ее как будто проглотило чудовище; своим кресалом Адисла время от времени тыкала его в стенки брюха, получая секундную передышку, но в следующий миг его плоть снова сдавливала ее с неимоверной силой.

Как она найдет ведьм? Что скажет им? Адисла не знала. Прежде всего, решила девушка, ей необходим свет. В тоннеле постоянно попадался какой-то мусор и брошенные вещи. Вдруг она все-таки найдет лампу? Невозможно поверить, что те мертвые дети, на которых она наткнулась, провели всю свою жизнь в полной темноте.

Адисла пробиралась все дальше и дальше, пальцы онемели от постоянного чирканья по кремню. Тесный проход в итоге сузился до небольшой трещины в скальной породе. Адисла просунула голову и руки, заползла в разлом. Затем она чиркнула по кремню и от изумления чуть не выронила камень.

Она не заметила ни самой пещеры, ни белых наростов, свисающих с потолка, ни складок в камнях, откуда как будто подсматривали мертвые ведьмы. Она увидела лишь сверкающую кучу золота, которая поднималась под самые своды пещеры, горящая, словно праздничный костер. Адисла снова и снова высекала искры, и среди мечей, кольчуг, кубков и тарелок, украшений и монет, полученных от двадцати поколений конунгов, терзаемых ночными кошмарами, она заметила кое-что несравненно более ценное — масляную лампу.

Чтобы добраться до нее, нужно было спрыгнуть вниз с большой высоты, и Адисла понимала, что, прыгнув, уже не сможет подняться обратно. Адисла вжала голову в плечи, подобралась, свесила ноги с каменного карниза и упала в темноту. От удара по ногам прошла резкая боль, она невольно вскрикнула, и крик вернулся к ней эхом. Адисла подвернула ногу, то самую, в которую раньше попала стрела. Она чувствовала, как кожа вспухает под пальцами. Неважно. Без света больше нельзя. Девушка чиркнула по кремню и поползла в ту сторону, где лежала лампа. Нащупала лампу рукой, встряхнула. Лампа была почти полная. Адисла снова чиркнула по кремню. Дома она тысячу раз зажигала таким способом огонь, но здесь все было невероятно сложно. Когда затеплился огонек, пальцы Адислы были ободраны в кровь об острые края кресала. Но лампа все-таки зажглась, и в ее свете Адисла оглядела пещеру с сокровищами ведьм.

Когда тьма отступила в углы, страхи Адислы не уменьшились, а лишь изменили свою природу. До того проходы казались полными невидимых глаз и голодных ртов. Теперь же, в тишине огромной пещеры, Адисла испугалась, что может оказаться здесь совершенно одна. Адисла понимала, что запросто может погибнуть в этих пещерах, неважно, есть здесь ведьмы или нет. В некотором смысле, одиночество — самое страшное чудовище из всех. Золота здесь видимо-невидимо, однако пользы от него совершенно никакой. Его ведь нельзя пить, нельзя есть, оно как будто потешалось над Адислой.

Боль в лодыжке усиливалась. Она просто растянула ногу или все-таки сломала?

Вдалеке раздался какой-то шум, похожий на порыв ветра, но куда более громкий. Адисла сказала себе, что это просто ветер, однако воздух не двигался. Ей захотелось погасить свет и спрятаться, но она знала, что должна увидеть то, что обитает в этих каменных коридорах. Вот, снова зашумело. Что же это такое? У Адислы пересохло во рту, она боролась с собой, чтобы не задуть лампу.

Мороз щипал кожу, девушка начала дрожать от холода. Свет лампы меркнет, или ей кажется? Ее охватил панический страх. Адисла вскочила, позабыв о растянутой лодыжке. Вскрикнула и упала на колени, едва не выронив лампу. Пламя метнулось и почти погасло. Адисла заставила себя поднять лампу повыше и огляделась по сторонам.

Кошмарное дитя стояло перед ней, исхудавшее до костей, грязное, с лицом женщины и глазами утопленника.

Но в следующее мгновенье Адисла успокоилась. Она поняла, что темнота сыграла с ней шутку и она не смогла сразу узнать госпожу. Это вовсе не обитающий в пещерах злобный дух, это королева. Женщина протянула к ней руку, и от ее лучезарной улыбки Адисла забыла обо всех страданиях, о тоске по Вали, терзавшей ее, о желании найти Фейлега, даже о боли в ноге. «Все будет хорошо», — решила Адисла. Она знала, что королева сама неоднократно испытывала немыслимые страдания, она может забрать все переживания Адислы, освободить ее от них. Госпожа была одета в изумительное платье, расшитое золотом, чудесное ожерелье сверкало на шее, а на голове блестела, словно лед под солнцем, корона из сапфиров. Даже тьма как будто отступила перед этой величественной женщиной.

— Ты нужна мне, чтобы помочь моему Вали, — проговорила Адисла.

Госпожа улыбнулась, и Адисла поняла, что она все знает и уже старается освободить Вали. Из жестов госпожи Адисла с уверенностью заключила, что сейчас Вали движется ей навстречу и скоро все разрешится. Королева обладает безграничной силой, она сможет разрушить любое заклятие.

Да, скоро все будет хорошо. Госпожа заглянула в сознание Адислы и послала видение, несущее успокоение. Адисла увидела себя в своем доме, светило солнце, рядом носились дети, убегая от Браги, который топал, изображая медведя. Рядом с Адислой был кто-то еще, Фейлег или Вали, но кто из них, она не смогла понять. Зато она чувствовала себя в полной безопасности, она любила и была любима теми, кто был для нее важнее всех в мире. Госпожа показала ей будущее, за что Адисла была ей благодарна.

Адисла взяла королеву за руку, и Гулльвейг повела ее в нижние пещеры.