К сведению редакции. Нахожусь в танковом корпусе генерала Гетмана, который ведет наступательные бои в районе селения Красный Починок. Был и у пехотинцев. У гитлеровцев на этом участке отбили несколько деревень. Ожесточение боя велико.

Пользуясь пребыванием в частях, изучаю опыт комсомольской работы в боевых условиях. Передаю подробный рассказ комсорга второй роты третьего батальона Василия Саввича Погромского. Комсомольская организация этой роты держит вымпел МК ВЛКСМ. Работаю над темой о стойкости комсомольцев. Днями передам статьи двух комсомольских работников, анализирующих опыт работы в минувших боях. Пожалуйста, не забывайте о разделе «Трибуна комсомольского активиста-фронтовика».

Фишман сегодня снял «тигра», завтра высылаем. Привет.

— Над нашим соединением, — рассказывает Погромский, — шефствует столичный комсомол. Мы поддерживаем постоянную связь с москвичами, они присылают нам книги, газеты, письма. Большое дело для нас сделал, в частности, Ленинский райком комсомола столицы, приславший в подарок одной из частей прекрасную агитавтомашину. Для лучшей ротной организации нашего соединения еще в прошлом году МК и МГК комсомола учредили алый переходящий вымпел, который является подлинной святыней для всех нас, комсомольцев. Нет во всем соединении такой низовой комсомольской организации, которая не мечтала бы завоевать этот вымпел, чтобы с ним идти в бой.

В нынешних жестоких битвах на Белгородском направлении высокая честь нести в бой вымпел комсомольцев столицы выпала на мою долю — мы завоевали его еще в период подготовки к боям в мае и с тех пор прочно держим в своих руках. Вымпел, заключенный в плотный футляр, висит у меня через плечо, и я храню его пуще жизни своей. В каких бы трудных обстоятельствах нам ни приходилось бывать, вымпел всегда был с нами, и, вспоминая о том, что мы должны отстоять его честь, каждый из нас утраивал свои усилия для победы над врагом.

Сегодня — короткая передышка между боями, и перед новыми атаками я хочу рассказать через «Комсомольскую правду» комсомольцам столицы и всем армейским комсомольским работникам о нашем опыте, о том, как мы завоевали этот почетный вымпел и сохранили право на него в нынешних упорных битвах.

Я был утвержден комсоргом нашей роты в январе 1943 года, когда к вам пришло большое пополнение, главным образом из числа молодежи, еще ни разу не бывавшей в боях. Комсомольцев в роте было мало — всего 12 человек. Остальные — по большей части молодежь, остававшаяся вне рядов союза. Это была молодежь хорошая, патриотически настроенная, но недостаточно организованная, недостаточно закаленная, не имеющая за плечами опыта Отечественной войны. С нею надо было много работать, чтобы каждый стал подлинным солдатом.

Я стал присматриваться к комсомольцам, молодым бойцам, чтобы определить, на кого я мог бы опереться. Прежде всего, конечно, надо было искать опоры среди комсомольцев-ветеранов. К сожалению, таких было очень мало. Правда, я сам был не новичок. Еще в сентябре 1942 года в боях под Ржевом заслужил орден Красной Звезды. Командуя отделением автоматчиков, тогда я проник со своими ребятами в тыл врага на одном из участков фронта, навел там панику, заставил врага почти без боя очистить важный опорный пункт, а кроме того, мы ухитрились забросать гранатами расчеты трех немецких минометов и вывести их из строя. Бывалым воином был сержант Кривоногов, которого я знаю еще по военной школе, где мы учились вместе. Это храбрый, выдержанный солдат, грамотный парень, неплохой организатор, очень исполнительный комсомолец, внимательный к бойцам и требовательный командир отделения.

Таких бывалых бойцов и командиров у нас в роте насчитывалось человек десять. Я со всеми перезнакомился, присмотрелся к ним, узнал, кто и чем может помочь воспитанию молодежи, взял на заметку особенности каждого. Одновременно я присматривался к молодежи из пополнения. Среди нее тоже много было талантливых ребят, которым требовалось только должное руководство.

Советуясь и испрашивая руководящие указания у командира, его заместителя по политической части, у комсомольских работников, я постепенно подбирал кадры своего ротного актива.

Как я это делал? Вижу, например, что командир отделения сержант Дрынин, комсомолец, выделяется среди других особенной подтянутостью, деловитостью, исполнительностью. Вижу, что его отделение всегда во всем впереди.

Сам он не ограничивается обычными служебными обязанностями — выдается свободная минутка, он раздобудет интересную книжку и читает своим бойцам. Узнает интересные новости, сейчас же сообщит их отделению и тут же толково и правильно разъяснит.

Подошел я к нему, познакомился поближе. Вижу, парень развитой, инициативный. Сам он из Калининской области, в мирное время был активистом. Почему бы такого парня не выдвинуть групкомсоргом во взводе? Выделили!: Стал ему помогать — парень справляется с работой. Очень хорошо!

С легким сердцем рекомендовал я на пост групкомсорга и Кривоногова — недаром мы с ним вместе так долго воевали, делили пополам и горе и счастье в походах. Смело выдвигали мы и молодых ребят, которые проявляли свою инициативу, были инициаторами.

Младшего сержанта Костикова мы приняли в комсомол в начале этого года. Я сразу же начал давать ему конкретные поручения, чтобы проверить, как он сумеет вести активную работу. Поручил ему провести беседу с молодыми бойцами о боевых успехах нашего подразделения, дал ему необходимые материалы, сам кое-что рассказал из своих воспоминаний, познакомил его с другими ветеранами, — он сумел подготовить и провести беседу живо и интересно. Поручил помочь молодым бойцам изучить Устав комсомола, — он и это поручение выполнил хорошо.

Так Костиков постепенно втягивался в активную комсомольскую работу. И когда из взвода, в котором он служит, групкомсорга передвинули на службу в подразделение разведчиков, я со спокойной душой рекомендовал на ею место Костикова. И не ошибся — из этого молодого парня вышел отличный организатор.

В каждом взводе мы выделили читчика, который быстро доводил до каждого бойца все важнейшие сообщения, опубликованные в газетах. Члены президиума, заместители комсоргов — весь наш комсомольский «аппарат» был укомплектован из способных молодых ребят, преимущественно 1924 года рождения, которым мы, ветераны роты, помогали как можно быстрее освоиться с новой для них обстановкой, приобрести необходимые организаторские навыки и, конечно, в первую очередь вооружиться боевым опытом, чтобы в первых же боях показать личный пример всем бойцам.

Подобрать надежные кадры актива, организационно обеспечить комсомольскую работу — значит сделать полдела. Наверно, именно поэтому комсомольская организация роты вскоре после того, как мы подобрали и расставили силы в каждом взводе, стала быстро крепнуть, сплачиваться и расти.

В тот период мы не вели активных боев и потому имели благоприятные возможности для учебы молодняка. Вся наша работа была нацелена на то, чтобы каждый комсомолец стал примером для всех бойцов, чтобы он стал самым дисциплинированным, выносливым, умелым солдатом, чтобы он не только сам научился хорошо воевать, по и помог отстающим. Мы, «старички», уже понюхавшие пороху, рассказывали пополнению, как лучше бить фашистов, какие у них сильные и слабые стороны.

Особое внимание мы уделяли пропаганде традиций нашего соединения, пропаганде боевого опыта героев нашей части. Во всех взводах, например, были проведены беседы, в которых мы познакомили молодых бойцов с опытом признанного героя нашей части отважного разведчика дважды орденоносца Могильного, который много раз успешно водил своих бойцов в атаку, выполнял самые сложные и трудные поручения и всякий раз благодаря своему выдающемуся воинскому умению оставался живым и невредимым. Рассказывали мы и об опыте других ветеранов. Бывалые бойцы роты говорили с молодыми о своих наиболее памятных схватках с врагом.

Все эти собеседования служили серьезным подспорьем в боевой учебе и повышали интерес молодежи к нашей комсомольской жизни и работе. Бойцы привыкли к тому, что вот пойдешь к комсомольцам и обязательно узнаешь интересные, полезные вещи.

Боевую учебу самих комсомольцев мы взяли под жесткий контроль. Ротная комсомольская организация поставила своей задачей добиться, чтобы все до одного комсомольца стали образцом боевой и политической подготовки, и мы принимали все меры, чтобы эту задачу выполнить. К отстающим прикрепляли для помощи передовых, с нерадивых строго взыскивали, успехи лучших широко пропагандировали, поощряли.

Запомнилось мне одно собрание, посвященное проверке боевой подготовки комсомольцев, проведенное нами в разгаре учебы. Прошло оно с исключительной активностью, выступали почти все комсомольцы. Только что закончились большие ответственные учения. Во время этих учений несколько комсомольцев получили благодарность командующего соединением. Эти комсомольцы тут же на собрании подробно рассказали о своем опыте.

Так вырос авторитет нашей организации, она приобрела широкую популярность среди бойцов. Все чаще я получал заявления с просьбой принять в союз. И вот организация наша выросла до 72 человек, то есть почти в шесть раз!

Так наша ротная комсомольская организация завоевала право на почетный вымпел нашего шефа — МК и МГК ВЛКСМ. Никогда не забуду радостный для нас день вручения этого вымпела. Это было 3 мая. Весь батальон в парадной форме выстроился по большому сбору. Представитель политотдела соединения капитан Борисов прочитал приказ, в котором говорилось, что вымпел за отличные успехи присуждается нашей ротной комсомольской организации. Затем командир нашей части товарищ Савранский вызвал меня из строя и вручил мне вымпел.

Весь батальон стоял по команде «смирно». Волнуясь, я произнес от имени всех комсомольцев клятву оправдать в предстоящих боях честь вымпела и отстоять его. После этого весь батальон прошел торжественным маршем мимо вымпела, который я держал в своих руках. Весть о том, что вымпел столичного комсомола будет находиться в нашей роте, облетела всю часть, и в ротах разгорелось жаркое соревнование за то, чтобы отобрать его у нас. Это еще больше сплотило и подзадорило нас. Теперь каждый комсомолец и каждый молодой боец подтягивались еще больше, чтобы в чем-либо не оплошать и не потерять свое почетное право.

И вот пришло долгожданное время жарких битв, Нашу роту разместили в грузовиках, и мы помчались к исходному рубежу. У нас заранее были выделены групповые организаторы на каждую машину, и сразу же они начали свою работу. Тут не требуются какие-то беседы или доклады. Комсомольский организатор в такие минуты перед боем должен прежде всего поднимать дух солдат, заботиться о том, чтобы никто не приуныл, носа не повесил.

Наши запевалы Костиков и Соболев сразу завели песни. Дрынин, Кривоногов, Бахарин, Петухов вспоминали и рассказывали разные веселые истории. Тут же к месту иногда ввернешь полезный совет из опыта, чтобы новички, еще не бывавшие в бою, вспомнили, как надо вести себя, если поблизости начнут падать бомбы или завоют мины. Потом опять какой-нибудь анекдот или интересный случай из жизни расскажешь: ведь важнее всего как-то развлечь человека, рассеять его мысли, чтобы он не волновался, чтобы человек вступал в бой со свежей головой и ясными мыслями. И это отлично знаю по собственному опыту.

Мы особенно следили за теми бойцами, которых еще и дни учебы знали как нерешительных, недостаточно крепких в физическом отношении — именно таким надо больше всего помогать. И многого тут не нужно: скажешь человеку теплое слово, глядишь, а он уже и ожил, и страхи его как рукой сняло.

Имен приводить не буду, потому что, как правило, ребята, несколько трусившие перед боем, после обстрелялись и в бою вели себя отлично. Но скажу, не утаивая, что такие были, и большую роль сыграло то, что наши групкомсорги, все наши активисты в этот трудный период перед боем все время были с ними, ободряли их, подшучивали, поощряли личным примером.

Прибыли мы на исходный рубеж — сразу же по окопам. Окопы были приготовлены заранее и, надо сказать, оборудованы неплохо. Но наши ребята тут же взялись за лопаты, чтобы еще улучшить рубеж, — каждый заботился о своей ячейке. Командир довел до бойцов задачу: ожидаются немецкие танки, за которыми последует пехота; танков много, среди них «тигры»; пехоты тоже много. Наш святой долг — не пропустить врага. Если танки прорвутся в наше расположение, оставаться в окопах и продолжать бой, отсекая немецкую пехоту от танков.

Мы присмотрелись к местности. Надо сказать, она благоприятствовала обороне. Наш рубеж — на скате высоты. Внизу маленькая речка. На противоположном берегу тоже скат высоты. Оттуда и надо ждать атак. Немцы могут переправиться по единственному мостику, но он надежно прикрыт нашим огнем. Стало быть, если мы проявим стойкость, враг тут не пройдет. В этом духе комсомольские активисты нашей роты и разъясняли обстановку молодым бойцам.

Ждать пришлось недолго. Многие даже не успели позавтракать, как вдруг грохот канонады резко усилился и на гребне противоположной высоты стали показываться немецкие танки. Даже мне стало не по себе, когда я увидел их в таком огромном количестве — здесь было до 200 машин! Они усеяли весь скат высоты. Впереди шли «тигры». Все танки вели непрерывный огонь, и снаряды со свистом проносились у нас над головами.

Я со своим отделением находился в центре роты. Оглядываясь по сторонам, я видел всех — и своих комсомольцев Богатова, Васильева, Петухова, Синельникова и более взрослых бойцов — Комелева и Карасева. Ребята, которые впервые были в бою, побледнели и сильно волновались, но продолжали делать свое дело — вынули гранаты, подготовили их к бою, начали вести огонь по немецким автоматчикам, — они время от времени выскакивали из-за гребня, но тут же прятались обратно, страшась нашего дружного огня. По немецким танкам вела меткий огонь наша артиллерия.

В эти минуты требовалась большая выдержка, чтобы не растеряться, не дрогнуть при виде такого огромного табуна немецких машин, который находился совсем рядом с нами. И я должен с гордостью отметить, что мои комсомольцы показали себя в этот момент с наилучшей стороны. К ним, особенно к нашим активистам, шли бойцы, нервы которых начинали сдавать от напряжения, и искали у них моральной поддержки.

Вспоминается, как к Дрынину подошел бледный боец Кунаев и сказал: «Что делать? Сейчас они нас давить начнут». — «Что ты сказал? — ответил Дрынин, готовя гранаты. — Запомни: пока у нас есть гранаты, они нам не страшны». Его спокойствие передалось Кунаеву. Он перебрался поближе к Дрынину и продолжал вести огонь, время от времени оглядываясь на групкомсорга. Постепенно Кунаев пришел в равновесие и в следующем бою разил немцев уже уверенно.

Особенно активно действовали наши стрелки из противотанковых ружей и пулеметчики. Но, конечно, решающую роль в этом бою сыграла наша артиллерия, которая так и не дала немцам переправиться через реку. В разгаре боя мы получили сообщение о геройстве третьей батарея под командованием орденоносца старшего лейтенанта Абзалова. Эта батарея особенно активно вела бои с немецкими танками: ее снаряды летели над нашими головами и разили немецкие машины. Нам сообщили, что комсорг батареи Кузьменко, оставшись один в расчете, продолжал бой и уничтожил «тигра». Наши активисты немедленно разнесли эту весть по всем взводам и отделениям, и бойцы ободрились еще больше.

— Смотрите, как замечательно нас поддерживают артиллеристы, — говорили агитаторы.

Вскоре на помощь нам подоспела и наша авиация. Немецкие танкисты дрогнули и начали поспешно уводить свои тяжелые машины за гребень. Всего здесь было подбито до 30 танков. Часть из них немцам удалось утащить на буксире. Шесть или восемь танков остались гореть дымными кострами на гребне.

Этот бои потребовал от каждого из нас большого напряжения всех сил, хотя наша артиллерия и стрелки противотанковых ружей и не подпустили танки вплотную к рубежу. Боевой день кончился бурной разрядкой: комсомольцы, увидев, что немецкие танки повернули восвояси, выскакивали на бруствер, грозили в сторону уходящих танков кулаками и кричали: «Ага, сволочи, это вам не сорок первый год!» Нам приходилось стаскивать неосторожных ребят б окоп, по в душе я и мои товарищи, да и командиры наши были довольны — рота с честью приняла боевое крещение, никто не проявил танкобоязни.

Передышка была недолгой, на следующий день наш рубеж атаковала немецкая пехота. Видимо, фашисты решили пробить этот рубеж любыми средствами и любой ценой. На этот раз наши бойцы, и в частности комсомольцы, действовали еще дружнее и увереннее. Огонь был дружным и организованным, Били залпами из винтовок, били точными пулеметными очередями. Особенно отличился наш групкомсорг Кривоногов: он лежал за пулеметом, прикрывая переправу через мостик. И, как ни лезли немцы к мостику, он неизменно скашивал их своими точными очередями.

Как и накануне, наши активисты быстро передавали по цепочке вести о том, кто отличился в бою, кто уже убил фашистов и сколько именно. Дружба боевая крепла еще больше. И хотя немцам порой удавалось приблизиться к нам на 100 метров, наши бойцы стойко отражали все их атаки. Понеся большие потери, немецкий батальон вынужден был отступить перед лицом пашей дружной роты.

Так мы начали вести бои на Белгородском направлении. Обо всех боевых эпизодах не расскажешь, да и вряд ли это необходимо. Скажу только, что наша ротная комсомольская организация, несмотря на то, что она понесла некоторые потери, продолжает оставаться дружным, сплоченным коллективом, а где дружба и сплоченность, там и победа. Рота— небольшая боевая единица, но если она крепко сколочена, если у нее есть свои боевые традиции, если ею руководят стойкие командиры, она представляет собой грозную боевую силу. И я очень рад, что наша комсомольская организация внесла свой вклад в общее дело укрепления боеспособности роты.

В ходе боев мы ни на минуту не прекращаем своей комсомольской политико-воспитательной работы, хотя она, конечно, сейчас принимает совсем иные, подчас неожиданные формы. В самый напряженный момент, например, когда мы ожидали массированного танкового удара, книгоноша Зайченко принес в третий взвод книжечку «Новые рассказы бравого солдата Швейка» Слободского, и бойцы с увлечением ее читали в то время, как наблюдатели следили за горизонтом, не покажутся ли танки. Веселая книжка отвлекла бойцов от мрачных мыслей, настроила их на задорный лад; и когда на горизонте появились танки, бойцы третьего взвода встретили их шутками, остротами. Очень важно увидеть врага смешным! Тогда страх сразу исчезает…

Много внимания мы уделяем пропаганде боевого опыта, накопленного в нынешних боях, и широкому показу отличившихся героев. Мы учим бойцов равняться на Кривоногова, об успехе которого я говорил выше; на бойца Корчагина, который сумел под огнем противника исправить отказавший пулемет и открыть из него губительный огонь не хуже заправского пулеметчика; на Каимова, который отлично поддерживал связь. К отстававшему бойцу Кунаеву я прикрепил отлично показавшего себя в бою комсомольца Соболева, чтобы он постоянно помогал ему на поле боя.

Конечно, сейчас трудно проводить какие-то массовые мероприятия в роте — в бою комсомольское собрание, например, собрать фактически невозможно. И все внимание теперь мы перенесли на работу с каждым отдельным бойцом, с каждым комсомольцем. Индивидуальная беседа, разговор в отделении с маленькой группой бойцов — вот основное. И я должен сказать, что наши активисты, в частности групкомсорги, неплохо справляются со своими задачами и такой усложненной обстановке.

Впереди еще долгие и трудные бои. Но я твердо убежден, что мы не уроним чести нашей ротной комсомольской организации и сохраним вымпел столичного комсомола, который вместе с нами участвует в боях.