24 декабря 2013 года
Стокгольм
Сладкая газировка сделала все только хуже. У Габриэллы все слиплось во рту. Она прокашлялась и сделала еще глоток.
– Да, – наконец выдавила она. – Это тот компьютер.
Она нагнулась и подвинула его Сьюзен.
В этот момент открылась дверь в соседнюю комнату, и из нее вышел мужчина, на вид ровесник Габриэллы. Одет он был в мятый черный костюм и белую рубашку без галстука. Лицо серьезное и сосредоточенное.
– Это мой коллега. Он проверит, тот ли это компьютер.
Габриэлле стало трудно дышать. Она сглотнула.
– Окей, – сказала она. – Он заблокирован. Мы сами не знаем, что в нем.
Она нервно запустила руку в волосы. «Хватит, Габриэлла, возьми себя в руки, – приказала она себе. – Нельзя, чтобы у них возникли подозрения».
– Возможно, – сказала Сьюзен. – Возможно, вы говорите правду. Но боюсь, что нам многое еще предстоит выяснить с вами и вашей подзащитной. Вам пришлось пережить вещи, о которых мы сожалеем. В этом не было вашей вины, но все равно это проблема, которую вам придется решать.
В ее словах прозвучала угроза. В ее глазах не было тепла, только холодный расчет.
Все было как сказал американец. Или у тебя есть то, чем их можно шантажировать, или ты для них пустое место.
Мужчина в мятом костюме бросил взгляд на Габриэллу, потом открыл ноутбук и включил его. Габриэлла закрыла глаза. Она была на пределе своих физических и психических сил. Слишком много стресса. Пальцы мужчины застучали по клавиатуре. Девушка откинулась на спинку дивана. Как им вообще пришел в голову этот план? Стук прекратился. Габриэлла приоткрыла глаза – чуть-чуть, словно она боялась результата. Мужчина нахмурил лоб. Глаза его сузились, на лице была написана растерянность. Глаза бегали по экрану, словно он не мог осознать, что видит. Через секунду он повернул экран к Сьюзен и Габриэлле.
– Это чья-то идиотская шутка? – спросил он.
Габриэлла выпрямилась на диване. Она посмотрела в сторону дверей. Давай же.
– Что это такое? – раздался голос Сьюзен. – Как вы не понимаете всю серьезность этой ситуации? После всего того, что мы пережили? Что, черт возьми, это означает?
Странно было слышать из ее уст ругательства. Сьюзен не была похожа на женщину, которая позволяет себе выражаться.
Она повернула экран к Габриэлле. На белом фоне красным жирным шрифтом было написано «FUCK YOU FASCIST PIGS!»
В любой другой ситуации Габриэлла расхохоталась бы. Эта Блитци та еще штучка. Клара правильно ее описала. Прежде, чем Габриэлла успела ответить, послышался щелчок замка, дверь приоткрылась, и охранник просунул в щель голову.
– Один из шведов говорит, что у него телефонный звонок для вашей гостьи, – он кивнул в сторону Габриэллы.
Габриэлла перестала дышать. Она просто забыла, как это делается. Каким-то чудом ей удалось раскрыть рот и выдавить слова:
– Если вам нужно объяснение, – прошипела она, – то мне лучше ответить на этот звонок.
Она показала пальцем на дверь. Габриэлла думала, что она сильнее, но сказывались стресс, бессонные ночи, пережитый страх. На кону стояло слишком много. Все это давило на нее. Она чувствовала себя щепкой, попавшей в круговорот воды. Сопротивляться было бесполезно. Оставалось только плыть по течению в надежде, что оно вынесет ее на сушу.
Сьюзен недоуменно смотрела на нее. Видно было, что она тоже теряет контроль над ситуацией.
– Телефонный звонок? Вы шутите?
– Нет, – выдавила Габриэлла. – Совсем нет. И если вам нужна эта чертова информация, вам придется позволить мне ответить.
Сьюзен покачала головой и жестом приказала мужчине в мятом костюме выйти. Он скрылся в соседней комнате.
– Окей, – ответила она. – Но здесь внутри и с включенным динамиком.
Габриэлла пожала плечами
– Whatever.
Габриэлла встала и подошла к охраннику, в руках у которого был ее мобильный.
– Динамик, – напомнила Сьюзен, когда телефон оказался в руках у Габриэллы.
Сьюзен тоже встала. В глазах у нее промелькнула неуверенность. Все идет не так, как она планировала. Но при этом женщина сохраняла спокойствие. Видимо, ей не впервые приходится сталкиваться с изменениями в планах. Габриэлла нажала кнопку громкой связи.
– Да, – прохрипела она по-английски. – Это Габриэлла. Я на громкой связи.
В трубке молчали.
– Что происходит? – спросила Габриэлла. – У тебя получилось?
– Это отвратительно, – перебил металлический, писклявый, как у ребенка, голос. – Это просто чудовищно. То, что находится в этом ноутбуке. Пытки, истязания… Фото… Видео… У меня не было времени все посмотреть, но дерьма тут хватает. В этом я уверена.
– Так ты получила пароль? – спросила Габриэлла.
Ощущение было такое, словно ее душа вылетела из тела и парила под потолком, разглядывая внизу под собой диван, Сьюзен и себя саму с телефоном в руках. Все казалось нереальным.
– Разумеется, – ответила Блитци. – Как только его вбили в ноутбук, я его получила. Проще простого. Что теперь?
Габриэлла посмотрела на Сьюзен. Та знаками велела ей положить трубку.
– Я позвоню тебе, – сказала она Блитци. – Ничего пока не делай с информацией.
– Я же не самоубийца, – ответила Блитци и положила трубку.
Сьюзен тяжело опустилась в кресло, в котором сидела раньше. Она ничего не говорила. Габриэлла посмотрела в окно. Там стемнело. Шел легкий снег. Прекрасный рождественский день.
– Вы думаете, что перехитрили нас, – нарушила молчание Сьюзен. – Может, и хорошо, что эта информация выйдет наружу. Мы не санкционировали то, что запечатлено на этих снимках и видео. Это была ошибка. Операция, которая вышла из-под контроля. – В ее голосе прозвучала грусть. И безнадежность. – Но это приведет к хаосу, – продолжила она. – Особенно для Афганистана. Но и для нас тоже. И для всего арабского мира. Если эти снимки так ужасны, как утверждает ваша подруга, все нас возненавидят.
Сьюзен замолчала и задумалась.
– Это приведет к хаосу и для вас тоже. Особенно для Клары Вальден и вашей подруги, которая звонила. Это не ваша вина, что вы оказались втянуты в это дело. Вас вынудили играть в эту игру. И вы надеялись, что выиграете эту партию. Вам повезло. Пока что вы живы. Но когда эти фотографии выплывут наружу, никто уже не сможет вас защитить. Противник намного могущественнее вас. Силы неравны. И хоть это насилие и не было санкционировано, мы не допустим, чтобы информация о нем была обнародована без последствий для вас. Вы это понимаете? Как только материалы попадут в прессу, вы окажетесь вне закона. Впрочем, вы и сейчас вне закона.
Слова американца на острове. У вас нет никаких прав. Вам нужно что-то, чем их можно шантажировать. Что-то, что им очень важно.
– Если она будет обнародована, – сказала Габриэлла.
Сьюзен поднялась и посмотрела ей прямо в глаза.
– Простите? Что вы сказали?
– Я сказала, что все то, что вы описали, – хаос, последствия, – все это произойдет, если информация будет обнародована, не так ли?
Сьюзен недоуменно посмотрела на девушку, но кивнула.
– И?
– Но мы не собираемся ее публиковать, – ответила Габриэлла. – Не сейчас. Мы будем ее хранить. Проследим за тем, чтобы она не попала вам в руки. Но как только мы заметим, что вы снова нас преследуете, тогда информация будет обнародована. Мы с Кларой не будем смотреть эти снимки. Мы не хотим ничего знать. И не хотим отвечать за этот хаос. Мы хотим жить. И забыть о том, что случилось.
Странно было знать, что единственный, кто видел фотографии и видео, способные потрясти мир и вызвать хаос, это шестнадцатилетняя девочка-подросток из Амстердама. Габриэлла посмотрела на Сьюзен, на ее усталое лицо. Эта женщина обладает властью, но она не властна над современными технологиями. И тысячи тайн, которые она должна охранять, в любой момент могут быть раскрыты такими людьми, как Блитци. Неудивительно, что она настолько хладнокровна. Эта женщина привыкла держать все под контролем.
– На вашу подругу можно положиться? – спросила Сьюзен.
Габриэлла пожала плечами.
– Я надеюсь.
Сьюзен кивнула.
– Не знаю, есть ли у меня выбор, – сказала она. – Не в наших интересах, чтобы эта информация была предана огласке. Особенно сейчас.
Она задумалась.
– Что мне делать? Остается только надеяться, что вашей подруге можно доверять. Надеюсь, вы понимаете, какими будут последствия, если она не оправдает наше доверие.
Сьюзен умолкла. Уголки губ чуть приподнялись в улыбке.
– Баланс, – произнесла она. – Мы угрожаем вам, вы угрожаете нам. Соглашение между США и парой молодых шведских юристов – не думала, что доживу до такого. Но, видимо, времена изменились. Чаши весов пришли в равновесие.
Сьюзен поднялась и протянула руку Габриэлле. Девушка, поколебавшись, пожала ее.
– Расскажите, как вы это провернули, – попросила она. – Мы ничего не понимаем. Мой коллега проверил серийный номер компьютера. Он совпадает с тем, который у нас украли. Но все равно это не тот компьютер. Видимо, я слишком стара, чтобы в этом во всем разобраться.
– Наша подруга поменяла жесткий диск, – объяснила Габриэлла. – Взяла идентичный компьютер и переставила железо. Так что вся информация там. А потом установила программу, которая переслала ей пароль, как только его вбили в этот. Очень простая программа. И, естественно, беспроводной интернет. Получив пароль, она просто вбила его в другой компьютер с настоящим жестким диском. Проще простого, как она и сказала.
– Действительно, времена изменились, – вздохнула Сьюзен.
– У нас есть еще одно условие, – продолжила Габриэлла. – Американец, который был на острове. Клара хочет знать о нем все.
Сьюзен вдруг погрустнела. В ней появилось что-то человечное.
– Столько всего стоит на кону, – сказала она. – Из-за этого мы теряем лучших людей. Человеческая жизнь теряет всякую ценность.
Она достала ручку, написала что-то на листке бумаги, вырвала и протянула Габриэлле.
– Попроси ее связаться со мной, когда захочет. Я все ей расскажу. Это то немногое, что я могу сделать для нее. И для него.
