Солнце уже почти встало, когда они подъехали к полицейскому заграждению. Мунк показал удостоверение, и их пропустили к молодому полицейскому с взъерошенными волосами. Выглядел он так, будто только что проснулся. Они припарковались около маленького красного домика, кафе «Галэйен». Карри встретил их и показал дорогу дальше вдоль старой каменной стены. Миа различила набережную реки на другой стороне, где собирались возводить бронзовые статуи. Мать и сестру Эдварда Мунка. Лауре Катрине Мунк и Карен Бьелстад. Миа много знала о Мунке. Большинство живущих в Осгордстранде много знали о нем. Они всегда гордились, что Мунк жил в их маленьком местечке. Несмотря на то, что в его времена благородные дамы с отвращением закрывались зонтиками от уродливого художника. Разве это не типично? – подумала Миа, открыв молнию на белой полиэтиленовой палатке, которую поставили криминалисты. Тогда его ненавидели, но теперь все забыли об этом. Было ли так со всеми художниками в этой стране? Они должны умереть, чтобы мы оценили их? Она отметила, что это не ее мысль. Это мысль ее мамы. Искусство и литература всегда занимали почетное место в их доме. Часто Миа сидела за кухонным столом и слушала мамины рассказы, почти как на школьном уроке. Они с Сигрид как ученицы, каждая со своей тарелкой каши, слушали маму Эву, ревностного учителя.

Карри казался поразительно бодрым и болтал всю дорогу до палатки. Опытный полицейский мог вначале показаться холодным и жестким, со своей бритой головой и худощавым телом, но Миа знала его лучше. Карри был очень талантлив, и с большим добрым сердцем, хоть и выглядел и часто вел себя, как бульдог.

– Два выпускника. Парочка. Из школы в Глеммене. Они были немного не в себе, и мы отправили их домой.

– Не имеют к этому отношения? – спросил Мунк.

– Нет-нет, они еле говорили. В жизни не видел таких трезвых выпускников. Думаю, из-за увиденного алкоголь мигом испарился из их организмов.

– Какие-то наблюдения от соседей? – спросила Миа.

– Пока нет. Отделение полиции Фредрикстада сейчас ходит по домам. Но сомневаюсь, что мы что-нибудь найдем.

– Почему? – спросила Миа.

– Серьезно?

Карри криво улыбнулся.

– Тут не совсем новичок орудует, правда?

Они вошли в палатку, а навстречу им вышел пожилой мужчина в специальном пластиковом костюме. Миа удивилась, увидев знакомое лицо. Она много раз работала с криминалистом-патологоанатомом Эрнстом Хьюго Виком, но думала, что он уже давно ушел на пенсию.

– Мунк. Миа.

Вик кивнул им.

– Привет, Эрнст, – сказала Миа. – Вы проехали весь путь из Осло ради этого?

– Нет, – вздохнул Вик. – Я спрятался на даче неподалеку, чтобы побыть в покое, но это не помогло, как видишь.

– Что у нас тут? – спросила Миа.

Вик снял с себя пластиковый шлем и перчатки. Он зажег сигарету и стряхнул землю с сапога.

– Они лежали тут недолго. Думаю, максимум час до того как их нашли.

– А время смерти?

– Примерно то же.

– Их убили здесь?

– Похоже на то, – сказал старик. – Но точно не скажу, пока не сделаем вскрытие. Что это такое, Мунк? Должен сказать, это одно из самых странных убийств, которые я видел. Сурово.

– Что вы хотите этим сказать? – спросила Миа.

– Ну, – он сделал еще затяжку, – что я могу сказать. Для ритуального убийства оно слишком чистое. Девочки ухожены и вымыты. Наряжены. Школьные ранцы. И эта свиная голова? Нет, черт его знает, что это такое. Посмотрите сами, мне надо перевести дух.

Он сложил перчатки в карман и побрел к парковке. Мунк и Миа надели белые костюмы и вошли в палатку.

Каролине Мюкле лежала на земле со сложенными на груди руками. Она была одета в желтое кукольное платье. Рюкзак лежал у ее ног. Андреа лежала в нескольких метрах от нее, руки тоже на груди, а рюкзак около ее белых туфелек. У обеих девочек были одинаковые ленты вокруг шеи. Я путешествую одна. Почти религиозная сцена, с гротескной свиной головой, лежащей посередине между ними. Миа Крюгер надела перчатки и наклонилась к Андреа. Подняла маленькую белую ручку и посмотрела на ногти.

– Три, – кивнула она.

Аккуратно положив ручку обратно на траву, она подошла к Каролине.

– Четыре.

В ту же секунду у Мунка зазвонил телефон. Он посмотрел на дисплей и отклонил вызов. Телефон зазвонил снова.

– Твою мать… – выругался он, снова нажав на красную кнопку.

– Следи за языком, – сказала Миа, показав на девочек.

– Извини, – сказал Мунк.

Телефон зазвонил в третий раз.

Он снова отклонил вызов, и тут же начал звонить телефон Мии. Она увидела имя Габриэля на дисплее.

– Габриэль? – тихо сказал Мунк.

Миа кивнула и отклонила звонок.

– Это он тебе сейчас звонил?

Мунк кивнул. Телефон Мии опять зазвонил. Она вышла из палатки поговорить.

– Это должно быть очень важно, – прорычала она.

По голосу Габриэль был перепуган и запыхался.

– Я должен поговорить с Мунком, – выдохнул он.

– Он занят, что там?

– Я расшифровал сообщение, – запинаясь, сказал Габриэль.

– Что за сообщение?

– Ему пришло письмо. Задача. Закодированное сообщение. Margrete_08. Я решил его. Шифр Гронфельда. Я расшифровал его.

– Это не может подождать?

– Нет, абсолютно нет.

Юный хакер почти орал в трубку.

– Скажите ему. Сейчас же.

– Что надо сказать? Что было в сообщении?

Габриэль замолчал на секунду, как будто не осмеливался говорить то, что выяснил.

– Габриэль? – поторопила его Миа.

– «Тик-так, малышка Марион – номер 5»!

– Что?

– «Тик-так, малышка Марион – номер 5»!

– О, господи, – закричала Миа и побежала в палатку за Мунком.