Холгер Мунк сидел на заднем дворике под одной из обогревающих ламп. Он только что зажег сигарету и набирал сообщение. Когда подошла Миа, он отложил телефон.

– Привет, Миа.

– Привет, Холгер.

– Ничего, что мы посидим снаружи? Я уже заказал.

– Конечно, – сказала Миа и придвинула стул.

Вечер в Осло в конце апреля, все еще прохладно для пива на улице, но тепло от лампы спасало ситуацию. Тем более что Миа знала: сидеть с Мунком внутри кафе бесполезно, он будет выходить курить каждую секунду, так что лучше сразу устроиться снаружи. Она накрыла пледом ноги.

– Что ты заказал?

– Только «Фаррис» и сэндвич себе и пиво тебе. Я не знал, захочешь ли ты еще что-нибудь.

– Нет, спасибо, пива хватит, – улыбнулась Миа.

Мунк оглядел очаровательный дворик в деревенском стиле.

– Давно я тут не был.

– И я тоже, – улыбнулась Миа.

Они оба знали, когда были здесь последний раз, но никто будто не хотел об этом говорить. Достаточно было взгляда и кивка. Они сидели здесь же, за этем же столиком несколько лет назад, когда началось дело об ошибке при исполнении. Миа была очень подавлена, и Холгер был единственным человеком, с кем она могла поговорить. Каким-то образом фотограф из «Дагбладе» нашел их, стал фотографировать, не хотел оставить их в покое. Мунк вежливо, но настойчиво выпроводил фотографа из кафе. Миа улыбнулась, подумав об этом. Очень по-рыцарски на самом деле. Тогда он был очень нужен Мии. А теперь он попросил ее прийти.

– Я не хотел драматизировать, но просто не мог обсуждать это по телефону. Это не так серьезно – я имею в виду, не так серьезно, как наше дело, но, тем не менее, я хотел попросить у тебя совета, – сказал Холгер.

Официантка подошла к ним с заказом. «Фаррис» и сэндвич с креветками для Мунка и пиво для Мии.

– Приятного аппетита, если вам понадобится что-то еще, позовите меня, – улыбнувшись, девушка снова исчезла.

– Ну и кроме того, мы так и не отпраздновали наше возвращение, – улыбнулся Холгер и поднял бокал. – Твое здоровье!

– Твое здоровье! – улыбнулась Миа и сделала глоток.

Ей не хотелось это признавать, но вкус был отменный. Точно как должно быть. Ей надо было немного следить за собой, это она понимала, но все же. Она заслужила немножко расслабиться. Холгер ел свой сэндвич почти молча. Закончив, отставил тарелку и снова закурил.

– Нашла что-нибудь в вещах Баккена?

– Ноутбук и айфон.

– Хорошо. Там есть что-нибудь интересное?

– Пока не знаю. Габриэль сейчас ими занимается.

– Что думаешь о нем?

Миа пожала плечами и сделала еще глоток пива.

– Я не много с ним общалась, но, кажется, он хороший парень. Свежий ум, но это необязательно что-то должно значить.

– Мне он нравится, – сказал Холгер, выпустив дым вверх. – Хорошо взять на работу кого-то с другой стороны. Новый взгляд на вещи, не испорченный полицией. Мы стали немного однобоки, тебе так не кажется?

– Возможно, – кивнула Миа. – Во всяком случае, видно, что он хорошо разбирается в своем деле.

Холгер улыбнулся.

– Хе-хе, да, способностями он не обделен, это точно. Я получил его имя от МИ-6 в Лондоне, он взломал код, ту задачу – помнишь, она лежала в интернете в прошлом году?

Миа пожала плечами.

– Нет, точно, тебя же не было в этом мире какое-то время. А ты знаешь, кто сейчас премьер-министр?

Миа пожала плечами.

– Это имеет значение?

Холгер Мунк посмеялся и позвал официантку.

– Что-нибудь еще? – спросила улыбчивая девушка.

– Думаю, я съем яблочный пирог с мороженым. Тебе еще одно пиво?

Миа кивнула.

– Яблочный пирог и пиво, – повторила девушка и снова исчезла.

– Так что он справляется со всем, что в его компетенции. Вопрос только в том, сможет ли он быть полицейским?

– А кто из нас смог? – спросила Миа.

– Да уж, это точно. Но я действительно очень рад вернуться, и тому, что ты здесь, Миа. Сегодня говорил с Миккельсоном. От этого дела все с ума посходили. Национальная безопасность, слухи о полиции, и знаешь, я думаю, там идет давление сверху, чтобы избавиться от всего этого. Видимо, там каждый день звонят из министерства, чтобы узнать новости.

– Хорошо, что они расшевелились.

Она допила пол-литровую кружку и нащупала пастилку в кармане. Официантка принесла пирог и новое пиво. Миа решила не пить, пока Холгер не поест немного пирога. Не хотелось выглядеть алкоголичкой. В конце концов, она сюда не напиваться пришла, а говорить с Холгером.

– Так что же, семейный адвокат, что он сказал?

– Да блин. Даже не знаю, с чего и начать. Как я уже сказал, ничего особо серьезного, просто много всего навалилось в последнее время… Мириам выходит замуж, ну и…

– Ой, как здорово, я и не знала.

Миа внезапно почувствовала радость. Ей очень нравилась Мириам. Они сошлись характерами сразу же. Она знала, что отношения Мириам с отцом были не самыми лучшими, но всегда думала, что они наладятся, должно только пройти немного времени.

– Да-да, это супер, – сказал Мунк.

– Все еще Юханнес, полагаю? Он уже закончил учиться на врача?

Холгер кивнул.

– Ординатура. Год в больнице Уллевол.

– О, как повезло. Я думала, большинство застревает в провинции.

– Да, парню повезло, – Холгер криво улыбунулся. – Нет, все хорошо. Хороший парень. Будем надеяться, что его удача перепадет и Мириам.

– То есть?

– Да не знаю. Сначала она учила английский, потом решила, что это не ее. Потом литература, но тоже не пошло.

– Разве она не пошла в высшую школу журналистики?

Холгер кивнул и съел еще кусочек пирога.

– Почти закончила ее, но сейчас решила сделать паузу. Не знаю, чем она там занимается.

– Ты не думаешь, что надо быть к ней снисходительным? – сказала Миа, отпив глоток. – Вы с Марианне развелись, когда ей было пятнадцать. Она стала мамой в девятнадцать. Что ты ожидаешь от девочки? Дай ей время.

– Наверное, ты права, – вздохнул Мунк и зажег новую сигарету.

– У нее что-то случилось или у кого?

– Что? Нет, с чего ты взяла?

– Ну, я не знаю, это игра в угадайку что ли? – улыбнулась Миа.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне нужно догадаться, о чем ты хочешь поговорить?

Холгер тихо рассмеялся.

– Ты ни капли не изменилась. Всегда все напрямую в лицо. Без обиняков. Помнишь, что я твой шеф, а? Что вообще-то ты должна молчать и делать то, что я говорю?

– Давай говори уже, – улыбнулась Миа.

– Это довольно скользкая тема. Я даже не знаю, как сказать об этом. Дико меня раздражает.

– Давай уже!

– Ладно, – Холгер снова затянулся. – Ты помнишь мою мать?

– Да, что с ней?

– Ты знаешь, что я перевез ее в дом престарелых несколько лет назад?

– Ага, и как она там? Что-то со здоровьем??

– Нет-нет все в порядке. Ноги немного ослабли, поэтому теперь ее надо иногда катать в коляске, но дело не в этом.

– Ей там не нравится?

– Вначале не нравилось, но она быстро привыкла. Поняла, что там все похожи на нее, завела подруг, такой клуб больных, так что нет, не в этом дело. Она вдруг решила, что стала христианкой.

– В смысле? Верующей христианкой? Внезапно поверила в Бога?

Холгер кивнул.

– Вот как. Я думала, вас растили атеистами.

– Да, именно это и странно, я ни разу не слышал, чтобы она говорила о религии или о чем-то таком, но внезапно она изменилась. Стала ходить на встречи в приход каждую неделю вместе со своими подругами из клуба больных.

– Может, это возраст? – предположила Миа. – Что мы знаем об этом? Она, конечно, крепкая и все такое, но все-таки очевидно, что ей осталось меньше лет, чем она прожила. Может так и нужно. Во что-то верить.

– Да, в общем так. Я смотрел на это как на безобидное развлечение, боже мой, ей ведь почти восемьдесят лет и она сама может решать, но…

Холгер немного замялся.

– Но что?

– Нет, все намного серьезней, чем я думал. Поэтому мне и позвонил Курт.

– Курт – это адвокат?

Холгер кивнул.

– И в чем же дело?

Холгер затушил окурок и зажег новую сигарету.

– Она решила завещать все свое имущество этой своей общине.

– Дерьмо.

– Да уж.

– Теперь понимаешь?

– Там много?

– Черт возьми, нет, там не весь мир конечно, но все равно. Квартира на Майорстуен. Дача в Ларвике. И у нее есть деньги на счету, она не тратила их после смерти отца. Понимаешь, дело не в самих деньгах, просто я всегда думал, что это перейдет дальше, к Марион, чтобы ей было на что опереться. Семейное наследство и все такое.

Миа кивнула. Холгер трепетно и до самопожертвования любил свою внучку. Миа была уверена, что если кто-нибудь попросит его отрезать себе руку ради ее блага, Холгер сделает это, не задумываясь. Без сомнений. Вот, пожалуйста, моя рука, вторая нужна?

– Черт, вот дерьмо.

– Да, и что тут делать?

– Черт, это непросто.

– Я понимаю, что это просто деньги, и у нас сейчас есть дела поважнее. Две девочки шести лет мертвы, и еще восемь платьев. Настоящий кошмар, я не осмеливаюсь даже думать об этом. Только хожу кругами, не могу уснуть, жду, когда снова позвонят с сообщением, что пропала еще одна девочка. Понимаешь?

Миа кивнула. Она чувствовала то же самое.

– Поэтому я не хотел обсуждать это по телефону. Это просто малая часть всего. Я не хочу тратить на это время, вместо того чтобы ловить эту сволочь.

– Если там только одна сволочь.

– Думаешь, может быть несколько?

– Я не знаю, но мы должны быть к этому готовы, правда?

– Да, конечно.

Холгер на секунду замолчал, обдумывая ее слова.

– Ты не можешь просто поговорить с ней?

– Что?

– С матерью. Сказать ей все, что сказал мне сейчас. Про Марион и тому подобное.

– Боже мой, ты права, – вздохнул Мунк. – Но она такая упрямая. Иногда мне кажется, что она мстит за то, что ей не дали самой решить насчет переезда в дом престарелых.

– Она чуть не сожгла всю улицу, Холгер, это нужно было сделать.

– Да, я знаю, но все же…

Мии стало немного жаль его. Окруженного сильными женщинами разного возраста и слишком доброго. Он сам этого не видел, но все еще мучился угрызениями совести после развода. Миа много раз пыталась сказать, что это не его ошибка, что это выбор Марианне, но он не хотел и слушать.

– Думаешь, их несколько?

– Стоит за убийствами?

Холгер кивнул.

– Вообще не думаю.

– И я. Но нам нужно быть готовыми.

– Я немного… – начала было Миа и тут же оборвала саму себя.

– Немного – что?

– Не знаю, не совсем вижу это. Не вижу всю картину, за ней что-то есть, я знаю, это ясно как день, но я не вижу этого, если ты понимаешь, о чем я.

– Все придет, – сказал Мунк успокаивающе. – Тебя просто долго не было.

– Вероятно, – медленно кивнула Миа. – Надеюсь на это. Честно говоря, чувствую себя немного никчемной сейчас. Жалею себя. Перемещаюсь в детство. Не похоже на меня. Я сама себе такой не нравлюсь. Если у меня не выйдет включиться в дело, отстрани меня, обещаешь?

– Ты нужна мне, Миа, – сказал Холгер. – Поэтому я и вытащил тебя обратно.

– Чтобы помогать тебе в твоих семейных проблемах?

– Пошла ты к черту, Миа.

– Сам иди к черту, Холгер. Мне там нравилось.

Коллеги улыбнулись и обменялись взглядами, не требующими никаких пояснений.

Холгер закурил новую сигарету, а Миа, сделав еще глоток, плотнее закуталась в плед.

– Хёнефосс был в 2006-м, да?

– В сентябре, – кивнул Мунк. – А что?

– Если бы она осталась в живых, она пошла бы в школу в этом году, ты думал об этом?

– Да, я думал об этом. Габриэль сказал кое-что, что заставило меня задуматься.

– Что же?

– Что-то об учителе. Что это может быть учитель, что-то в таком духе.

– Неглупая мысль, может, он все-таки полицейский в глубине души.

– Думаешь, ее нет в живых?

– В смысле?

– Ну, ты сказала, «если бы она осталась в живых». Ребенок исчез. Мы так и не нашли ее. Вполне может быть, что она жива.

– Нет, – сказала Миа.

– Ты уверена?

– Она мертва.

– Нет, ну я тоже не думаю, что она жива, но ведь нельзя исключать такую возможность.

– Она мертва, – повторила Миа.

– Что думаешь о версии с учителем?

– Она недурна, будем держать ее в голове.

Холгер кивнул и посмотрел на свой телефон.

– Мне надо бежать, надо успеть разобрать кое-какие бумаги перед сном. Миккельсон ругается.

– Я думала, Анетте разберется со всем этим.

– Она делает все что может.

Холгер встал и достал бумажник из куртки.

– Я заплачу, – настояла Миа.

– Уверена?

– Конечно. Твоя семья скоро обнищает, это самое меньшее, что я могу сделать.

– Ха-ха, – подмигнул Холгер.

– Завтра утром брифинг?

– Не планировал. Посмотрим, что мы добудем из айфона и ноутбука.

– Буду держать тебя в курсе.

– Замечательно. Увидимся.

Миа осталась сидеть перед пустым бокалом после ухода Мунка. Она хотела выпить еще, но не была уверена, что стóит. Лучше всего было пойти в отель – рано лечь спать на чистую простыню. Постукивая пальцами по столу, она проходилась по делу, пытаясь разбудить свой мозг.

– Что-нибудь еще?

Официантка вернулась, по-прежнему улыбаясь.

– Да, еще одно пиво. И стакан «Рацепуца».

– Сейчас будет, – сказал девушка и убежала.

– Миа?

В сигаретном дыму показалось знакомое и одновременно незнакомое лицо. Девушка ее возраста подошла к Мии.

– Ты меня не узнаешь? Сюсанне. Из Осгордстранда.

Девушка наклонилась и крепко обняла Мию. Боже, ну конечно. Сюсанне Вал. Через несколько домов по улице. На год младше них с Сигрид. Тогда, давно они дружили все втроем.

– Привет, Сюсанне. Извини, вся в работе.

– Понимаю. Надеюсь, я не помешаю? Можно я присяду?

– Конечно.

– Ну ничего себе однако, – рассмеялась Сюсанне. – Сколько лет мы не виделись?

– Слишком много.

Старая подруга сидела и смотрела на Мию, широко улыбаясь.

– Я не видела тебя с… Да, с того раза, когда про тебя писали в газете. Можно об этом говорить или?..

– Все в порядке, – улыбнулась Миа.

– Чем все закончилось в итоге? С тем делом и всем таким?

– Я получила небольшой отпуск.

– Я тебе точно не мешаю?

– Нет же, ты что, все отлично, – Миа указала ей на стул, который только что оставил Мунк.

Она много раз думал о Сюсанне за все эти годы, особенно после смерти Сигрид. Они виделись на похоронах, но с тех пор Миа с ней не встречалась и не связывалась, было столько дел. Хорошо было снова увидеть старую подругу.

Официантка вернулась с пивом и шнапсом.

– Вам что-нибудь принести?

Сюсанне помотала головой.

– Спасибо, у меня есть пиво в зале, внутри кафе. Я там с коллегами.

Последнее она сказала Мие, с некоторой гордостью в голосе.

– Так ты переехала в город? – спросила Миа.

– Да, четыре года назад.

– Здорово! Где работаешь?

– В Национальном театре, – улыбнулась Сюсанне.

– Вау, поздравляю.

Миа с трудом вспомнила театральную группу новичков в Хортене. Сюсанне очень хотелось затащить и ее, но Мии, к счастью, удалось избежать этого. Стоять на сцене – абсолютно не для Мии, она содрогалась от одной мысли об этом.

– Я всего лишь ассистент режиссера, но все равно – очень весело. Скоро у нас премьера «Гамлета». Режиссер – Стейн Винге. Думаю, будет отличный спектакль. Ты должна прийти. У меня есть два лишних билета на премьеру. Хочешь?

Миа улыбнулась. Вот теперь она узнала Сюсанне. Энергичная и яркая девочка, которая всем нравилась. Этим добрым глазам всегда так сложно отказать.

– Может быть, – сказала Миа. – Очень много работы, но посмотрим, может быть, выкрою время.

– Боже, как же здорово тебя снова увидеть! – рассмеялась Сюсанне. – Слушай, я пойду принесу сюда свое пиво, ладно? Эти актеры зациклены на себе, они и не заметят, если я исчезну.

– Конечно, – улыбнулась Миа.

– Подожди тут, не убегай.

Сюсанне быстро затушила сигарету и побежала внутрь за своим бокалом.