Глава 6

Мертвая женщина, лежавшая на столе для вскрытия, ничем не походила на женщину — откровенно говоря, она вообще более не походила на человека, напоминая жуткое создание из старых черно-белых фильмов ужасов, пугающее и отвратительное существо, выкарабкавшееся наружу из могилы. Зубы обнажились, губы и окружающие лицевые ткани отсутствовали — их, как и глаза, съели рыбы. Остальные части тела прикрывала синяя простыня. Под подбородком виднелась белая карточка с номером дела.

Опознать лицо было невозможно. Дарби мельком подумала, на самом ли деле эта женщина была когда-то Джудит Чен.

Приземистый, широкоплечий мужчина из отдела ИД — подразделения лаборатории, которое занималось исключительно фотографированием места преступления, — приступил к съемкам лица утопленницы. Позади него стоял Куп и молча наблюдал за работой коллеги. В небольшой облицованной белым кафелем комнате стоял одуряющий запах дезинфицирующего средства, смешанный с сильным металлическим привкусом бостонской гавани.

Дарби уже отщелкала фотографии для себя. Ожидая, пока эксперт закончит работу, она вспоминала то немногое, что было ей известно об этом деле. Почти всю информацию она почерпнула из газет.

Два с половиной месяца назад, в первую среду декабря, первокурсница Бостонского университета Саффолк Джудит Чен, одетая в спортивные брюки розового цвета, розовую же толстовку и кроссовки «найк», занималась в библиотеке, готовясь к зачету по химии. За несколько минут до двадцати двух часов Джудит решила, что на сегодня достаточно. Где-то между университетской библиотекой и квартирой, которую она снимала в Натике, восемнадцатилетняя студентка химического факультета исчезла.

Сейчас была середина февраля, и на теле, лежавшем на столе, была та же самая одежда.

Эксперт из отдела опознания коротко кивнул. Дарби, облаченная в хирургический халат и брюки, опустила на лицо маску, надела защитные очки и подошла к трупу.

Розовая толстовка и спортивные брюки девушки промокли насквозь и были забрызганы грязью, с налипшими веточками и мусором. Ноги, все еще обутые в кроссовки, свисали в раковину, и с них капала вода. Дарби с удовлетворением отметила, что Брайсон завязал бумажные пакеты вокруг кистей девушки.

Правый карман спортивных брюк был накрепко зашит такими же черными нитками, что и карман платья Эммы Гейл. Дарби отвернула пояс брюк и сквозь прозрачную ткань кармана увидела пятидюймовую статуэтку Девы Марии, подобную той, которую недавно держала в руках в лаборатории.

На затылке девушки виднелась дыра с неровными, обожженными краями — след выстрела в упор из пистолета. Выходное отверстие отсутствовало. Дарби вспомнила, что и пуля двадцать второго калибра, обнаруженная в черепе Эммы Гейл, тоже не оставила выходной раны.

Куп развязал бумажные пакеты и теперь внимательно рассматривал руки девушки. Пальцы скрючились, и бледная кожа, испещренная влажными морщинками, известными под названием «синдром прачки», начала отслаиваться от мяса. Ногти были окрашены в ярко-розовый цвет.

— Они изрядно съежились и усохли, — заметил Куп.

— И что будем делать? Восстанавливать ткани? Или введем под кожу воду?

— Поскольку на теле уже наблюдается эпидуральное отслоение, на мой взгляд, лучше всего воспользоваться «методом перчатки». Твои кисти примерно такого же размера, так что мы сможем взять у нее отпечатки пальцев прямо здесь.

Дарби взяла образцы грязи и песка из-под ногтей. После того как она закончила, Куп стянул кожу с правой руки трупа и поместил «кожную перчатку» в спиртовой раствор.

Дарби не обнаружила улик, указывающих на то, что к телу привязывали груз, чтобы утопить его. Собственно, это не имело особого значения — газы, образующиеся вследствие гниения и разложения тканей, рано или поздно вытолкнут на поверхность даже тело, к которому привязан груз. Интересно, знал ли об этом убийца?

Дарби включила портативную установку «Лума-лайт» и принялась водить альтернативным источником света над одеждой. Она нашла несколько волосков. Поместив их в полиэтиленовые пакеты, она изменила длину волны и вскоре обнаружила флюоресцирующие пятна — кровь или сперма. Она пометила эти участки, после чего срезала одежду с трупа.

Расположение проступивших пятен крови на спине толстовки очень походило на то, что она уже видела на пальто и платье Эммы Гейл. Подобно Эмме, эта девушка тоже какое-то время лежала в луже собственной крови, прежде чем ее тело сбросили в реку.

Дарби развязала шнурки на кроссовках и осторожно сняла их. В раковину хлынули речная вода, песок и мелкие камешки. Она срезала носки. Ногти на пальцах ног были покрыты тем же самым ярко-розовым лаком, что и на руках. Дарби аккуратно уложила каждый предмет одежды в отдельный пластиковый пакет, а потом, взяв в руки увеличительное стекло, принялась изучать статуэтку Девы Марии. Она оказалась точно такого же размера и цвета, что и предыдущая. На нижней части было вытравлено клеймо «Наша скорбящая мать».

Тщательно упаковав и опечатав улики, Дарби обратила все внимание на тело.

Вены набухли, стали темно-бордового цвета и резко выделялись на пергаментной коже. Дарби принялась изучать царапины и ссадины на лице. Не было никакой возможности установить, когда они были получены — еще при жизни Джудит Чен или уже после ее смерти.

Когда тело погружают в воду, оно опускается на дно моря или реки. Голова ударяется о камни, а рыбы и ракообразные объедают мягкие ткани лица. Так что когда труп наконец всплывает на поверхность, то лицо его, как правило, изуродовано до неузнаваемости. Именно так обстояли дела и в данном случае.

Над правой грудью виднелась татуировка в форме полумесяца. Это были пигментообразующие бактерии, bacillus prodigiosus и bacillus violaceum. Они проникали под кожный покров, образуя пятна, напоминавшие татуировку.

К внутренней стороне бедра девушки прилип обрывок обертки от «сникерса». Дарби положила его в пластиковый пакетик, а потом взяла вагинальные и анальные мазки для ДНК-анализа. Специальной расческой она провела по лобковым волосам Джудит, а после и их уложила в пакет с уликами.

Дарби заканчивала делать записи, когда Куп окликнул ее. Она надела перчатку, а потом осторожно натянула поверх нее снятую с руки девушки кожу. Прижав кончики пальцев к чернильной подушечке, она перенесла отпечатки на специальный идентификационный бланк.

— Волос на ногах и под мышками нет, — заметила Дарби. — И лобковые волосы тоже подстрижены.

— Получается, убийца позволил ей побрить их перед смертью?

— Может быть.

— Ты думаешь, этот урод сам сделал это? Я почему спрашиваю… Совсем недавно в Филадельфии раскрыли дело, когда один малый купал свои жертвы в ванной после того, как насиловал и душил. Он брил их ноги, руки, даже головы.

— Чтобы избавиться от улик, — предположила Дарби.

— Точно.

— Настоящий психопат не испытывает сочувствия к своим жертвам. Они для него — всего лишь одушевленные предметы, средства воплощения в жизнь фантазий, в основе которых зачастую лежит садизм. Женщин, которых используют в качестве объектов сексуального домогательства, потом выбрасывают на свалку, как ненужную вещь. Им не разрешается брить ноги и красить ногти. А об этой девушке он заботился, она была ему небезразлична.

— Тебе виднее, — заявил Куп.

Дарби закрепила на голове обруч с увеличительным стеклом и подсветкой и стала осматривать тело на предмет обнаружения трассеологических улик. Но найти ей удалось лишь остатки речного ила и прутья.

— Дарби?

Она оторвалась от осмотра тела.

— Совпадение по двенадцати пунктам, — сообщил Куп. — Это Джудит Чен.

Дарби ощутила, как по телу прокатилась жаркая волна предчувствия. Она вернулась к работе.

Подобно Эмме Гейл, Джудит Чен исчезла на долгое время. Похититель держал ее взаперти, пока не решил всадить ей пулю в затылок. Подобно Эмме Гейл, Джудит Чен сбросили в реку в той же самой одежде, в которой ее видели в последний раз, и в карман ей зашили статуэтку Божьей Матери.

— Я позвоню Брайсону, — сказала Дарби.