Глава 37
Кристина Чадзински сидела под мягким светом настольной лампы за письменным столом красного дерева и читала какую-то папку. Ее большой и просторный кабинет, окна которого смотрели на серые тучи, нависшие над Бостоном, украшали старинные морские безделушки и макеты старых деревянных кораблей.
Перед ее столом в ряд выстроились четыре стула. Дарби уселась рядом с Брайсоном, ожидая, пока комиссар закончит читать его отчет, в котором подробно излагались события, произошедшие с ночи пятницы до вечера воскресенья.
Чадзински закрыла папку.
— Я даже не знаю, с чего начать.
Она сняла очки и принялась массировать переносицу. В уголках глаз у нее притаились морщинки. Несмотря на макияж, женщина выглядела уставшей.
— Давайте начнем с мужчины, которого вы встретили вечером в пятницу в доме Эммы Гейл.
— Малколм Флетчер, — сказала Дарби.
— Вы уверены в том, что этот мужчина и есть Флетчер?
— Детектив Брайсон показал мне его фотографию, помещенную на веб-сайте ФБР. Это именно тот человек, которого я встретила. Флетчер работал здесь в восемьдесят втором, консультируя полицию Согуса по делу об убийстве. Мы расследуем возможную связь между ними.
— Но мы по-прежнему не знаем, что Флетчер делал в квартире Эммы Гейл.
— Не знаем. Мистер Гейл утверждает, что незнаком с ним.
Карие глаза Чадзински были столь же холодными и беспощадными, как и рентгеновские лучи.
— Вы хотите сказать, что Джонатан воспользовался услугами преступника?
— Вы знакомы с мистером Гейлом? — спросила Дарби.
— Мы вращаемся в одних и тех же общественных кругах. Его очень хорошо знает мой муж. Они вместе занимаются благотворительностью.
— Нам известно, что Малколм Флетчер проник в здание через подземный гараж, — заявила Дарби. — Затем на служебном лифте он поднялся на этаж к Эмме Гейл и вошел в ее апартаменты. Эксперты из отдела квартирных краж осмотрели замки. Они не были взломаны. У него был ключ. Я полагаю, что имеет смысл установить наблюдение за Джонатаном Гейлом.
— Дарби, он уважаемый член общества. Я не могу установить за ним наблюдение, не имея на то веских оснований, и уж тем более не могу вызвать его на допрос. Пресса съест нас живьем.
— Выслушайте меня. Малколм Флетчер — это тот самый человек, которого я встретила в квартире Эммы Гейл. Я не знаю, что он там делал. Или он работает в одиночку по причинам, которые нам неизвестны, или он работает на Гейла. Давайте на минутку предположим, что Флетчер действует на собственный страх и риск. Кстати, так оно и может быть на самом деле… — продолжала Дарби. — Нам известно, что Флетчер уже бывал здесь раньше, в начале восьмидесятых, когда консультировал полицию Согуса. Существует ли вероятность того, что он проводит независимое расследование возможной связи между давними удушениями и нынешними убийствами Гейл и Чен? Да, существует. Нам также известно, что кто-то проник в офис Гейла в Ньютоне и похитил пленки и DVD-диски с записями камер наблюдения, сделанными в доме Эммы Гейл. Поэтому у нас появляются некоторые основания утверждать, что Флетчер действует в одиночку. Однако, учитывая то, что мы знаем о его прошлом и его статусе в списке опасных преступников, объявленных в розыск ФБР, разве не считаете вы разумным взять Гейла под наблюдение ради его же собственной безопасности?
— В доводах Дарби есть смысл, — добавил Брайсон.
Чадзински вновь водрузила очки на нос.
— Сколько раз вы разговаривали с Малколмом Флетчером?
— Я разговаривала с ним в квартире Эммы Гейл, — ответила Дарби. — А потом он звонил мне еще дважды — днем в субботу, когда я была у Джудит Чен, и позднее, когда мы с Тимом приехали в «Синклер».
— И с того времени он вам больше не звонил?
— Пока нет.
— Вы полагаете, что он позвонит снова?
— Думаю, это вполне вероятно.
— На чем основывается ваша уверенность?
— Он активно вмешивается в ход нашего расследования. Он привел меня в «Синклер», и в комнате, расположенной в блоке, где раньше содержали особо опасных преступников, мы обнаружили фотографию женщины и статуэтку Девы Марии — точно такую же, как и те, что были найдены в карманах Гейл и Чен.
— Откуда у него эта статуэтка? Нам это известно?
— Не имеем ни малейшего представления.
— Теперь эта женщина на фотографии… — продолжала Чадзински. — Она каким-то образом связана с теми задушенными девушками в Согусе?
На ее вопрос ответил Брайсон:
— Клифф Уоттс предъявил ее фото полицейским в участке Согуса. Они не знают, кто она такая. Она не числится ни в одном деле о лицах, пропавших без вести. После совещания я передам ее фотографию экспертам из нашего отдела розыска лиц, пропавших без вести.
— Если я правильно понимаю, вы обыскали клинику, но ничего больше не нашли, — сказала Чадзински.
— Нам удалось осмотреть всего лишь часть больницы, — возразила Дарби. — Подвал представляет собой колоссальный лабиринт из комнат и коридоров. Доступ в некоторые его секции попросту закрыт из-за того, что находиться там опасно для жизни. Другие помещения заперты. Его площадь настолько велика, что нам понадобилась куча времени только для того, чтобы отметить на карте те места, которые мы осмотрели.
— То есть вы полагаете, что мы должны продолжить поиски?
— Да.
— Тим?
— Не вижу в этом никакой необходимости.
Чадзински вновь повернулась к Дарби и поинтересовалась:
— Как вы думаете, что Малколм Флетчер хочет, чтобы вы нашли? Не можете же вы всерьез полагать, что где-то в больнице заперта живая женщина.
— Последний раз, когда я разговаривала с Флетчером, он процитировал мне Джорджа Бернарда Шоу: «Если вы не можете избавиться от семейного скелета в шкафу, можно, по крайней мере, заставить его танцевать». Не думаю, что он лишь издевался надо мной и строил из себя умника. У меня такое чувство, что он предостерегает меня от чего-то. Он мельком упомянул ящик Пандоры. Думаю, что в этом госпитале что-то есть, и он хочет, чтобы мы нашли это.
— Или же, как полагает Тим, Флетчер просто водит нас за нос.
— Может быть и так, — согласилась Дарби. — Но все дело в том, что он по собственной воле оказался замешан в этом деле. Он оставил нам точно такую же статуэтку Девы Марии, как и те, что мы нашли в карманах Гейл и Чен. Мне хотелось бы узнать, откуда он ее взял.
— Вы думаете, он хочет оказать нам помощь в проведении расследования?
— Мне неизвестны мотивы, которыми он руководствуется, — сказала Дарби. — То немногое, что я о нем знаю, я почерпнула с сайта ФБР, а этого слишком мало, чтобы делать определенные выводы.
Брайсон счел нужным вмешаться:
— Существует и еще одна возможность: а что, если Малколм Флетчер собственноручно убил Гейл и Чен?
— Это не его стиль, — возразила Чадзински.
— Вам известно о нем что-либо?
— Скольким людям вы рассказывали о Малколме Флетчере?
— Я сказал Уоттсу, — ответил Брайсон, поворачиваясь к Дарби.
— О нем знают Джексон Купер и Кит Вудбери, — сказала та. — Больше я никому ничего не говорила.
Чадзински положила ногу на ногу.
— То, что я вам сейчас скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты.
